Мир цепей и богов

      У демонов не было души, о чём Иснан сотни раз слышал от старших тварей и что нередко повторял ему Ренольд. Однако страх, загнанный внутрь, запертый магией и хаосом, вернулся, что могло означать только одно: Иснан — исключение, демон с душой, которую Хайбарус пытался железными когтями выдрать из его тела.       Давление силы обрушилось на него, стоило пройти через железные врата, и сковало конечности. В голове шипящей змеёй закрутились мысли, старательно вкладываемые хаосом. Отступить, сдаться, позволить провести по путанным коридорам Цитадели к её сердцу, отравленному искажённым хаосом. Иснан, может, и поддался, если бы не упрямство, которое помогло ему пройти по пути, найденному Геирисандрой, и осознание, что он всё же был исключительным.       Пусть он родился человеком, Карлосом из семьи Гарсиа, и пусть Лабиринт показывал ему сцены из прошлой жизни, по кусочкам вновь склеивая его душу и скрепляя её хаосом и магией, точно разорванное полотно — крепкими нитями, Иснан всё же был кем-то другим. Вторым сальватором, демоном-перевёртышем, который ещё будучи человеком склонил на свою сторону сальватора Слова и связал свою жизнь с ним. Он — нечто большее, чем эксперимент демонов по созданию ручного сальватора или неудачник из человеческой семьи.       Он — Слово, и он — хаос, который медленно стекался в одну точку, поглощаемый Третьим. Иснану доставались крупицы, которых, однако, хватило, чтобы подчинить себе теней и тварей, засевших в Цитадели вместе с Хайбарусом.       Демоны окружали Иснана, пока он пробирался к сердцу Цитадели. И каждый раз, когда Хайбарус, будучи ещё далеко, пытался напасть на него и подчинить себе, твари отражали нападение. Иснан не только перехватил контроль над хаосом тёмных созданий, как сделал это с тварями Карстарса, но и выпил их крови, а после дал им своей. Связал так, что даже Нактарас не сумела бы разорвать эти путы. Демоны для Иснана были не более чем пушечным мясом и щитами, которые должны были помешать Хайбарусу завладеть его сознанием.       Даже если тот был порядком измотан и взбешён, из-за чего стал чаще совершать ошибки, Иснан бы не позволил себе оплошности. Его подстёгивал страх, невидимой хваткой сдавивший горло и сердце, железными когтями вцепившийся в душу и перепончатыми крыльями приносивший ветер с запахом человеческой крови, по которому Иснан и ориентировался в путанных коридорах. Те словно жили своей жизнью и постоянно менялись. Ренольд сказал, что так на Цитадель действует Время, и подчинённые ими твари подтвердили эти слова.       Впервые увидев, на что по-настоящему способно Время, Иснан даже ощутил себя мельче и слабее, чем был на самом деле. Слово — сильная магия, но она ограничена кровью, тогда для Времени границами и цепями была стальная воля. Тот, кто слаб душой, телом и волей не смог бы управиться с подобной магией, вобравшей в себя всё прошлое, настоящее и будущее.       Иснан даже спросил, какого чёрта столь мощная магия досталась выскочке Третьему, но Ренольд ему не ответил. То ли обиделся, что любимчика Арне назвали выскочкой, то ли ощутил, как Хайбарус начал поглощать магию, освобождённую от тисков хаоса.       Просто великолепно. Значит, Третий всё же не загнулся, пытаясь освободить Цитадель от хаоса. Это в свою очередь означало, что Третий был в состоянии контролировать себя и вполне может убить Иснана, не моргнув и глазом, если тот решит предать сальваторов. Не то чтобы он собирался, — всё-таки, в его же интересах было помочь с истреблением демонов и тем самым отвоевать свою свободу, — и всё же от мысли, что Третий сделает с ним, позволь себе Иснан отступить от плана…       Впервые он чрезвычайно ясно осознал, что Третий всё-таки был сильнее. Как бы сакрификиумы ни убеждали, что их магия равна друг другу, Время всё же было мощнее.       Теперь Иснана подгонял не только страх перед Хайбарусом, но и выскочкой Третьим. Жалкое зрелище.       Но Иснан не отступил, не идиот ведь. С каждым преодолённым коридором, которые всё менялись и менялись, ужас в его крови только нарастал, точно гигантская волна, готовившаяся обрушиться на берег. Эта волна, созданная из животного ужаса, запаха человеческой крови в воздухе — в том числе знакомой, практически родной, — и звенящей пустоты в голове утягивала его вперёд, торопила, подталкивала в спину и ноги тенями, что обретали плоть. На потолках и стенах перемигивались и гасли звёзды, проползали и исчезали трещины, из пустых коридоров и с лестниц выползали твари столь древние, что Иснан даже не был уверен, что сумеет подчинить их. Хаос проплывал мимо него подобно речным потокам, касался кожи и обжигал льдом и пламенем одновременно. В ноздри забился запах снега и хвойных лесов. Запах, принадлежащий Третьему, который направлял к Иснану больше тварей.       Они скалились на него, рычали и пытались отодрать кусок от плоти, но Иснан рычал в ответ, натравливал уже подчинённых демонов и, получая возможность, пил свежую кровь. Тварей становилось всё больше, с каждым преодолённым им метром те растворялись в тенях, тянущихся за Иснаном подобно длинному плащу, и их тихое рычание гулким эхом прокатывалось по коридорам и уже должно было достигнуть Хайбаруса.       Иснан надеялся, что король демонов хотя бы ради приличия изобразит замешательство, — как-никак, всего лишь какой-то демон-перевёртыш, в которого удалось переродить человека, подчинил себе столько хаоса, — но оказалось, что Хайбарусу вообще не до него.       Он остервенело метался по огромному залу, где на возвышении был скованный цепями Гаап, и пытался сбросить с себя Пайпер. Она запрыгнула ему на плечи, сдавила шею ногами и с криком, напоминавшем звериный, агрессивно пыталась отломить Хайбарусу рог.       От удивления Иснан замер, как вкопанный, и даже на секунду потерял контроль над тенями. Те, почувствовав Хайбаруса, ломанулись к нему, поплыли огромной волной, сметая по пути Николаса, но Иснан вовремя опомнился и мысленно натянул поводки, на которые посадил тварей.       Если Хайбарус это и заметил, то виду не подал. Пайпер, обхватив его левый рог руками, с торжествующим криком отломила кончик, который тут же всадила демону в висок. По его телу, ставшему намного плотнее, чем Иснан рассчитывал, поползли трещины, из которых забил золотой свет.       С ума сойти. Эта девчонка, ещё во время их странного разговора с Марселин разнывшаяся, как ребёнок, запрыгнула на короля демонов как на быка и начала сражаться его же рогом. Иснан искренне поражался, как она вообще дожила до своих лет.       Должно быть, только благодаря удаче, которая быстро её покинула: Хайбарус, наконец, сумел перехватить Пайпер и отшвырнул её в сторону. Из его пробитого виска, за эти мгновения ставшего ещё плотнее, как и всё тело, текла чёрная кровь. Хайбарус обернулся, расправляя крылья и пряча за ними Гаапа, и яростным взглядом вперился в Иснана.       Больше не было голубых огоньков вместо глаз — были настоящие глаза, как и черты лица. Острые, резкие, будто их намеренно доводили до такого вида резцами. На перепончатых крыльях, сквозь тонкую кожу которых пробивался слабый свет, появились когти чёрные, как кровь. Тени, окружавшие тело Хайбаруса, уплотнялись, складывались в одежду, скрывавшую плечи, руки, грудную клетку и ноги, прятали мерцающие голубым сеточки вен на предплечьях и шее. Вырастали длинные когти и вместо обычных клыков появлялись железные.       Хайбарус менялся на глазах — доказательство, что Третий продолжал поглощать хаос Цитадели, а Первая — питать короля демонов магией. Пока что всё шло точно как они задумывали, но Иснан не смог подавить волну дрожи, пробежавшую по его телу. Единственным демоном, который внушал ему страх, всегда была Ситри, однако он научился контролировать себя в её присутствии и не показывать низменных чувств, присущих людям. С Хайбарусом такого не получалось.       Ему даже не нужно было отдавать приказ — хватило взгляда, чтобы Иснан вновь ощутил давление на тело и то, как ослабли поводки тварей.       Хайбарус убьёт его. Он точно убьёт его, но перед этим заставит страдать: за то, что предал демонов, и за то, что позволил Ренольду сбежать к коалиции…       «Хватит трястись от страха! — заорал Ренольд, поднимая его руки и вновь загоняя демонов назад, Иснану за спину, чтобы они не сорвались к Хайбарусу. — Не ты ли обещал мне, что отомстишь? Ты уже убил Карстарса и разорвал связь с Хайбарусом. То, что ты чувствуешь сейчас, лишь отголоски прошлого. Маленькие частички хаоса, которые ты подавил, чтобы тебя не смогли выследить. Время влияет на весь хаос в Цитадели, оттого тебе и кажется, что ты слабее Хайбаруса…»       «Ни хрена я не слабее!» — возразил Иснан, издав рык, который тут же подхватили подчинённые им демоны.       Хайбарус, заметив это, рыкнул в ответ и улыбнулся, словно наслаждаясь зрелищем.       Долбанный ублюдок.       «Именно, — подхватил Ренольд, — так что сломай ему второй рог и запихни в глотку».       Не отрывая от него прожигающего взгляда, Хайбарус взметнул руку, и волна хаоса налетела на Четвёртого, подкравшегося к Гаапу. Сальватор отпрыгнул, используя магию, и на секунду завис где-то под потолком, будто намеревался свалиться Хайбарусу на голову.       Иснан мог бы позволить Первой и Четвёртому сражаться самим. Всё-таки от него без крови короля демонов толку мало, разве что сможет удержать демонов и изредка отвлекать Хайбаруса, пока Пайпер будет ломать ему второй рог и таранить им голову. Иснан думал об этом с той самой минуты, как Геирисандра явилась в особняк, и в конце концов понял: если отступит или сбежит, докажет, что коалиция была права. Не то чтобы Иснану не была дорога его шкура. Он хотел выжить, хотел, чтобы и демоны, и сигридцы оставили его в покое. Третий достаточно чёткое сформулировал условия клятвы, и Иснан при всём нежелании помогать был бы обязан сделать это. После, конечно, сигридцы примутся за него. Иснан в этом ничуть не сомневался.       Но сейчас-то здесь не было сигридцев. Только король демонов, обретающий плоть.       Демоны, подавленные Иснаном, скулили от мощи, что исходила от Хайбаруса. Воздух дрожал, и по стенам и полу зала пробегали трещины — пространство начало медленно раскалываться. Хайбарус умело отбивался от Николаса, прыгавшего на него, как маленький остервенелый грызун, и Пайпер, с рук которой то и дело срывалось золотое пламя. Огонь пожирал Хайбаруса, а магия Цитадели тут же помогала ему исцелиться.       Иснан стоял, окружённый всполошёнными демонами, и слушал, как гулко бьётся его сердце.       Пайпер сумела разорвать одно крыло Хайбаруса, в ответ он вновь отшвырнул её к стене, едва не обрушившейся от удара. Николас испуганно взвизгнул, когда когти демона почти полоснули его по лицу, и отпрыгнул как можно дальше, а после рухнул на лестницу у возвышения, стоило тонкой тени ухватить его за ногу.       Иснана всё ещё наблюдал.       Что-то странное шевелилось внутри него. Не облегчение из-за того, что Хайбарус сосредоточился на Первой и Четвёртом. Не страх, что внушение короля демонов возросло настолько, что Иснан уже не замечал его, не слышал гула в костях и рёва в голове. И не извращённое удовлетворение от того, как Хайбарус впечатал голову Пайпер в стену. Если бы она не обладала Силой, укреплявшей её тело, упала бы замертво.       Это, пожалуй, даже немного задело Иснана. Не потому что она вроде как приходилась ему родственницей, нет.       Но она была сальватором, и только Иснан, равный ей в магии, имел право пытаться пробить её головой стену — точно так, как она всегда грозилась поступить с ним.       И всё же он ждал, внутренне борясь с тревогой, затесавшейся среди частичек хаоса, из которых состояли подчинённые им демоны. Они чувствовали, чего ждал Иснан на самом деле, и пытались вырваться, отдать себя Хайбарусу, чтобы вновь подчиняться ему. Безмозглые создания: даже древние твари, столетиями обитавшие в коридорах и залах Цитадели, деградировали настолько, что желали только одного — чтобы ими управляли.       «Ещё немного», — подумал Иснан, проведя рукой по холке ближайшего ноктиса, имевшего более-менее плотные очертания. Твари то распадались на тени, то вновь собирались, окружая его полупрозрачной завесой. Хайбарус если и хотел напасть и подчинить себе их, то и дело отвлекался на Пайпер и Николаса, скакавших вокруг него, как идиоты, и перетягивавших внимание на себя.       «Первая обязательно припомнит тебе это», — проворчал Ренольд.       «Не она владеет Словом», — огрызнулся Иснан.       «Не думай, будто весь план Геирисандры держится только на Слове».       Он хотел ответить, но Хайбарус, очередной волной хаоса отшвырнув от себя сальваторов, метнулся к Иснану быстрее, чем тень, и пробился сквозь ряды тварей. Те завыли и зарычали, от неожиданности Иснан ослабил контроль и отступил назад, упираясь в стену, которой ещё недавно не было. Хайбарус навис над ним, протянув когтистую руку, — совсем плотную, с пульсирующими голубым светом венами, по которым текла чистая магия, — и хищно улыбнулся.       — Хороший контроль, — похвалил он, кладя ладонь на щёку Иснана, словно хотел приласкать, как щенка. — Жаль, что тебя придётся убить.       — Иди-ка ты на хер.       Иснан вцепился зубами в руку Хайбаруса и едва не завопил от боли: кожа была стальной, из-за чего его зубы переломались и рот наполнился кровью. Но Иснан не сбежал. Обхватив предплечье Хайбаруса руками, он едва не повис на короле демонов и, глотая кровь и слюну в перемешку с раскрошенными зубами и слезами, прошипел:       — Asret!       Хайбарус схватил его за шкирку и попытался отодрать от своей руки. Иснан ещё крепче ухватился за него и, мысленно проклиная весь свет за унизительное положение, в котором оказался, повторил громче:       — Asret!       Хаос, из которых состояли подчинённые им демоны, таял на глазах, утекал, точно маленькие чёрные ручейки. Вместо него в воздухе расцветала магия. Хайбарус ещё быстрее поглощал её, становился сильнее, как и Иснан всё быстрее исцелял самого себя и отращивал новые зубы. Он остервенело кусал короля демонов, пытаясь порвать его стальную кожу, пока Николас и Пайпер мешали Хайбарусу избавиться от него.       «Проще было сдохнуть под контролем Карстарса!» — возмутился Иснан, когда его зубы в очередной раз сломались, а приказ собственному телу на языке демонов потонул в оглушительном рёве Хайбаруса. Пайпер, кажется, вновь разодрала ему крыло. Иснан бы проверил, но всеми силами пытался не разорвать физический контакт.       «У тебя почти получилось! — радостно завопил Ренольд. — Давай, ещё чуть-чуть!»       Если Гаап и был в сознании и наблюдал за боем короля демонов с сальваторами, то сейчас, должно быть, пожелал, чтобы те не пытались его спасти. Их бой и впрямь был смешон: Первая и Четвёртый всячески лезли под руку Хайбарусу, путались под ногами и прыгали на него, как дети — на взрослого, который не хотел с ними играть. Иснан в это время практически висел на одной руке Хайбаруса, испачканной в его крови, и пытался прокусить металлическую кожу.       Когда его зубы сломались в семнадцатый раз, — Ренольд считал, — воздух, полный магии, принёс запах снега и хвойных лесов. За спиной Хайбаруса промелькнула тень. Поначалу Иснан решил, что это Фортинбрас. Но фигура была слишком низкой для него. Низкой, хрупкой, с длинными волосами. Светлыми.       Аннабель промелькнула среди потоков магии и последних частиц хаоса, ещё остававшихся в воздухе, и рассмеялась. Смеха более звонкого и чистого Иснан никогда не слышал. Он едва не потерял концентрацию и не свалился на пол, когда перед глазами промелькнули воспоминания, которые не принадлежали ему.       Аннабель, пойманная в ловушку демонами. Загнанная в угол, точно жалкий зверёк на охоте, и растерзанная Карстарсом. Он был последним, кого она видела в своей жизни, прежде чем Ситри смогла вырвать из её изломанного тела Ренольда.       Раньше Иснан думал, что он сам был там, видел всё своими глазами. Но оказалось, что Карстарс, Маракс и Ситри старательно внушали ему нужную версию, заставляя верить, будто он убил Аннабель собственными руками. Будто сам разорвал её связь с Ренольдом и подчинил его себе.       Аннабель легко пригнулась, когда Хайбарус взметнул крылья, пытаясь отогнать кричавшего что-то Николаса, и оказалась так близко к Иснану, что он мог пересчитать все веснушки на её лице. По меркам людей она, должно быть, была красивой. По меркам Иснана — слабой.       И несчастной. Использованной и брошенной. Ставшей жертвой демонов точно так же, как и он.       Иснан и не понял, как его губы расплылись в безумной улыбке. Как только зубы, сломанные в восемнадцатый раз, восстановились, он посмотрел Аннабель в глаза и сказал:       — За нас, милая.       Аннабель улыбнулась ему в ответ и исчезла во вспышке света и фонтане крови, брызнувшем во все стороны. Кожа Хайбаруса потеряла твёрдость, стала такой же, как у всех демонов, и острые зубы Иснана прокусили её. Рот наполнился чёрной кровью, отдающей горечью и кислотой. Но Иснан припал губами к укусу и выпил столько крови, сколько смог, после чего наконец отцепился от Хайбаруса и сделал шаг назад.       Тот застыл на месте. Пайпер висела на второй его руке, прожжённой золотым пламенем. Николас магией оплёл ноги, не позволяя шевельнуться. Фортинбрас, бледный и измождённый, мечом пронзил сердце Хайбаруса. Геирисандра пробила его шею копьём, а Нактарас пальцами пробила виски демона и раскрошила ему череп. Ещё двое уранионов копьями пронзили его крылья. Лезвие меча и копья сияли белым светом.       — На колени, — хрипло приказал Иснан, подавляя приступ тошноты. — На колени!       Хайбарус глухо зарычал, забился, и Иснан ощутил, как его повело в сторону. Король демонов боролся с ним за контроль, но проигрывал. План Геирисандры оказался не таким уж и идиотским, как изначально думал Иснан.       — На колени, — рычаще повторил он, и Хайбарус подчинился. Он рухнул на колени, оставив трещины в камне, и издал оглушающий рёв, когда двое уранионов прибили его крылья к полу. Именно в этот момент Иснан, несмотря на слабость в теле и головокружение, ощутил удовлетворение.       Пайпер спрыгнула с руки Хайбаруса, но не отпустила его. Николас схватил за вторую руку, за которую минутой ранее цеплялся Иснан. Нактарас, полупрозрачная, медленно погружала пальцы в череп Хайбаруса.       — Не сопротивляйся, — приказал Иснан, стараясь держать тяжёлые веки поднятыми. — Подчинись. Сдайся. Прекрати бороться. Отпусти весь хаос, который контролируешь. Сбрось цепи.       Хайбарус зарычал, забился, пытаясь сбросить с себя сальваторов. Фортинбрас глубже вонзил меч в его сердце, копьё Геирисандры выскользнуло из его шеи и тут же пробило живот, едва не задев Третьего.       — Интересный у нас вышел бой, — промурлыкала Нактарас, процарапав на щеке Хайбаруса глубокую рану, из которой подобно дёгтю потекла кровь. — Послал за мной своих демонов, а сам остался охранять Гаапа. Думал, они смогут меня схватить? Жалкое зрелище.       — Не сопротивляйся, — повторил Иснан, прижав пальцы к виску. Давление внутри черепной коробки с каждым словом уранионши становилось всё сильнее. — Подчинись. Сбрось цепи.       — Твой рассудок омрачён хаосом, Хайбарус, — ласково произнесла Нактарас, процарапав ему и вторую щёку. — Когда-то ты был великим уранионом, равным нам, а теперь… Посмотри, как низко ты пал.       — Посмотри, как низко пали вы, Нактарас, — прорычал он, и его слова ударили по Иснану, заставив рухнуть. — Надеетесь на помощь смертных.       — Ты тоже надеялся использовать их.       «Использовать, как же, — услышал Иснана вкрадчивый шёпот Хайбаруса. — Я бы дал тебе власть, какую сигридцы никогда не доверят тебе. Я сделал тебя лучше, чем ты был, Иснан. Я бы дал тебе место рядом с собой…»       Иснан, пошатываясь, встал, подошёл к Хайбарусу и вновь припал к его прокушенной руке, насыщаясь кровью, после чего яростнее повторил:       — Не сопротивляйся! Сбрось цепи!       — Да будет ночь темна и вечна, — пророкотала Нактарас, сжимая голову Хайбаруса в своих руках. — Да будет день светел и нескончаем, Хайбарус…       — И иди-ка ты на хер, — учтиво вставил Иснан, из-за чего Ренольд тут же заорал на него, ругая за то, что он посмел влезть в древний ритуал прощания, который был известен только уранионам.       — Верно, — неожиданно улыбнулась Нактарас, повторив: — Иди-ка ты на хер, Хайбарус.       По его телу побежали трещины. Обычно демоны распадались на хаос, но их король уже обрёл плоть благодаря магии, хранившейся в Цитадели, и ритуалу, который прямо сейчас проводила Ситри во Втором мире. По расчётам Геирисандры, как раз в таком состоянии Хайбарус мог бы открыть Переход во Второй мир. Но уранионы ранили его сокрушителями, усиленными ихором и магией сакри, а Иснан подавлял его волю к сопротивлению. Сила, которую Пайпер влила в Хайбаруса, била сквозь трещины золотистым светом — её было много, слишком много, чтобы король демонов мог использовать её, исцелиться и сбежать.       — Не двигайся, — с улыбкой отдал новый приказ Иснан, уже практически не обращая внимания на то, что ноги едва держат его. — Не сопротивляйся. Подчиняйся.       Лицо Хайбаруса исказилось в хищном оскале. Фортинбрас резко выдернул меч, окатив себя чёрной кровью. Геирисандра сделала то же самое. Пайпер и Николас со всей силы потянули Хайбаруса к полу и замерли, держа его на месте, когда Нактарас растворилась в воздухе, вновь оставив их, а за спиной короля демонов остановился Гаап.       Его кожа была светло-серой, с белыми линиями вен и сигилов, покрывавших каждый открытый участок тела. Светлая одежда висела клочьями, на которых золотистыми пятнами расплывался ихор. Гаап был весь изранен, но медленно исцелялся прямо на глазах. За его спиной Иснана заметил Онорину, которая, очевидно, и помогла ему подняться на ноги, когда Хайбарус из-за приказа Иснана всё же сбросил цепи.       Гаап положил ладони на виски Хайбаруса и резко задрал его голову назад, заставив смотреть в глаза — отливавшие ртутью и горевшие жестокостью.       — Я исцеляю тебя, Хайбарус, — с дикой улыбкой произнёс Гаап. — Да будет ночь темна и вечна. Да будет день светел и нескончаем. Да будет иллумэ барал, хаос и магия, жизнь и смерть!       Тело Хайбаруса начало разваливаться на части, но те не опадали на пол, а поднимались в воздух и растворялись. Иснан приготовился ощутить, как король демонов борется, бьётся в хватке сальваторов и уранионов, но тот вдруг громко рассмеялся. Из трещин в его теле продолжал бить золотой свет, из ран, оставленных сокрушителями — течь кровь, руки Гаапа всё ещё сдавливали его голову, тогда как глаза горели магией. Его лицо плавилось как от огня, бесформенной массой стекало вниз по шее и затекало в трещины на груди и плечах, которые с каждым мгновением всё ширились.       Голову Иснана будто пробили копьём. Острая боль пронзила всё тело, и перед глазами промелькнули картины, которые он уже видел.       Города Второго мира были объяты чёрным пламенем, а улицы заполонили голодные твари. Огромные пласты земли раскалывались и находили друг на друга, руша тысячи зданий, которые практически тут же затапливали моря, забравшиеся вглубь континентов. То, что ещё не было разрушено стихией, рассыпалось в прах или сгнивало. Люди падали замертво, и твари начинали пировать на их телах, разрывая плоть острыми когтями и зубами.       В чёрном огне, поглощавшем Второй мир, Иснан видел голубые глаза, смотревшие на него с превосходством, а в криках умирающих слышал женский смех.       Он будто бы вынырнул из глубин своего сознания и часто задышал. Хотел было вновь метнуться к Хайбарусу, чтобы напиться его крови и повторить приказы, но Фортинбрас остановил его, ведь в этом уже не было необходимости.       От Хайбаруса почти ничего не осталось. Лишь железный скелет с чёрными пятнами, навечно оставленными хаосом, и расплавленное лицо. И голос, который с усмешкой произнёс:       — Не всегда король главная угроза. Бойтесь гнева верноподданных.       Обратился в прах и скелет. Хайбарус исчез, уничтоженный до состояния мельчайших частиц хаоса, которые ещё десятки тысяч лет не смогут собраться вместе, и запечатанный Гаапом. Взгляд того уже не был безумным, и на губах не расцветала садистская улыбка. Гаап молча рисовал сигилы на своих предплечьях, запирая часть хаоса внутри, а после сделал то же самое с Геирисандрой.       Обессиленный, Иснан рухнул на колени. Чья-то рука опустилась ему на плечо, но он не спихнул её, даже не огрызнулся. Слишком уж это казалось нереальным: только что Хайбарус был перед ними, загонял в угол сразу двух сальваторов, а теперь…       Иснан поднял взгляд, когда приблизился Гаап, и понял, что уранион смотрит не на него, а на Фортинбраса. Тот убрал руку с плеча Иснана, и вместе с ней исчезла лёгкость, которую он только-только начал ощущать.       — Передай мне весь хаос, Третий, — спокойно приказал Гаап. — Не мучай себя этой болью.       Фортинбрас молча протянул руку, позволяя ураниону поглощать хаос Цитадели, который сальватор запер в своём теле. Иснан, закатив глаза, посмотрел на ещё двух уранионов, внешность которых казалась ему смутно знакомой. Серебристые длинные волосы, собранные в косы, тонкие черты бледных лиц, острые уши…       «Охренеть, — подумал Иснан, — это реально Айриноул и Алеандро?»       «Ты успел забыть план?»       «Прости, был немного занят тем, чтобы не сдохнуть».       Ренольд вымученно вздохнул.       Даже помня, что Геирисандра, Онорина и Нактарас освобождали Айриноул и Алеандро, томившихся на неисследованных территориях Диких Земель, Иснан всё равно считал их присутствие чем-то из ряда вон выходящим. Эти боги были ослаблены пленом, но сумели вырваться и прийти на помощь сальваторам. Они использовали своё оружие, окроплённое ихором, и помогли сковать Хайбаруса, пока Онорина помогала Гаапу.       В сущности, именно сальваторы и спасли его. Точнее, Иснан. Именно он приказывал Хайбарусу сдаться и сбросить цепи. Онорина лишь дождалась, когда это случится, и помогла Гаапу выпутаться из железа. Всего-то.       Вслух он, конечно, об этом не сказал. Сил едва осталось на то, чтобы держать глаза открытыми. Иснан бы рухнул без чувств, если бы Фортинбрас вновь не положил ладонь на его плечо и не начал исцелять магией. Иснан решил в качестве исключения притвориться, будто это нормально. Он же, чёрт возьми, сумел удержать самого Хайбаруса.       Но его последние слова… и образы, которые видел Иснан.       Второй мир действительно был охвачен огнём?       — Благодарю за помощь, — как ни в чём не бывало начал Гаап, обведя сальваторов сосредоточенным взглядом, — однако вынужден попросить вас покинуть Цитадель. Я должен исцелить её от вреда, который вы нанесли ей столь неосторожным сражением.       — А не пойти ли вам… — начало было Пайпер, но Фортинбрас её прервал:       — Первая лишь хотела спросить, не будете ли вы так милостивы и не поможете ли нашему другу, застрявшему на грани жизни и смерти.       Судя по свирепому лицу Пайпер, спросить она хотела вовсе не это. Однако она покорно кивнула, плотно сжав губы.       — Для начала — Цитадель, — легко возразил Гаап. — Следом я помогу моим брату и сестре. Я приду, когда настанет время. Не опоздаю, не переживайте. И вы не опоздайте.       — Что? — пискнул Николас.       Геирисандра переглянулась с Онориной и, выдохнув, сказала:       — Второй мир охвачен огнём, разожжённым гневом верноподданных.

***

      Пайпер была абсолютно уверена, что после уничтожения Хайбаруса почувствует радость и облегчение. Может, уранионы даже сжалятся над бедными смертными и устроят им праздничный салют, после которого сальваторы наконец смогут отдохнуть. На деле же Геирисандра вновь запихнула сальваторов в Переход, и всё, что Пайпер ощутила, так это ужас.       Второй мир и впрямь пылал в огне.       Уничтожив Хайбаруса, сальваторы и уранионы прервали ритуал призыва, который начала Ситри, и все силы и ресурсы, которые были собраны, она бросила на захват Земли.       Демоны начали очередное Вторжение.       Они лезли из всех щелей, рвали пространство и топили улицы городов в крови. На этот раз Пайпер даже не успела обсудить намётки плана с остальными: её выбросило из Перехода совершенно одну, а вокруг были только разрушенные здания, которые лизали языки чёрного пламени, и паникующие люди, бегством спасающиеся от демонов.       Невозможно было понять, в какой части мира она оказалась, — взгляд никак не цеплялся за вывески и рекламные банеры или лица людей, — не у кого было затребовать ответов. Пайпер не сомневалась: коалиция делала всё возможное, чтобы помешать демонам, но разве этого было достаточно? Второй мир огромен, намного больше Сигрида, если верить Николасу, а тому об этом сказала Рейна. В рядах коалиции пополнения не ожидается, лэндтирсцы были истреблены точной атакой Катона, который прямо сейчас наверняка продолжал выслеживать сигридцев и убивать людей. Сальваторы только вернулись и ещё ничего не знают. Где засела Ситри? Где больше всего демонов? Нужно ли Николасу прыгать по всему миру и закрывать бреши, чтобы остановить наплыв демонов, или в этом уже нет никакого смысла?       Пайпер паниковала. Металась туда-сюда по улице, которую будто бы разворотили рукой гиганта. Низкие здания с магазинчиками были перевёрнуты, то тут, то там валялись трупы, словно их сбросили сверху. Опоры с оборванными проводами были снесены и искрились от электричества и огня. Те, кто ещё был жив, бежали, куда глаза глядят, пытались забиться в углы, образованные обломками зданий, и спастись от демонов.       Сколько из этих людей — простые земляне, не прошедшие эриам? Кто прямо сейчас проходит его и по-настоящему видит тварей, заполонивших Второй мир? И что видят те, в ком нет ни капли магии, кого эриам обошёл стороной? Кто их убивает?       Пайпер не следовало искать ответы на эти вопросы. Не сейчас, когда люди нуждались в её помощи. Но её тело парализовало, вопящий голос Лерайе оказался заглушён гулом крови и яростным воем демонов. Что делать? Испепелять тварей? Открывать порталы, чтобы вытаскивать людей? Куда, в зал Истины? Приманить всех тварей, чтобы они гонялись только за ней? И что тогда? Прыгать из одного города в другой и бешено орать от страха, надеясь, что это отпугнёт чудовищ?       Пока она думала, — секунды, которые кому-то наверняка стоили жизни, — мир вокруг будто бы начал замедляться. Пайпер знала, что она не имеет права стоять и ничего не делать. Она должна молча спасать людей, как и подобает сальватору.       Однако она совсем не ощущала себя сальватором. Всего лишь девчонкой, которую случайно зашвырнули в сигридский мир и начали топить в информации, магии и крови. Толкали всё ниже, с головой, не давая и секунды, чтобы глотнуть воздуха. Даже сейчас, пока твари были заняты землянами и всё ещё игнорировали Пайпер, происходило то же самое. Её топили, а она, оказывается, всё же полезла в воду, даже не умея плавать.       Из горла Пайпер вырвалось рыдание. Безумное, хриплое, наконец заставившее тварей обратить на неё внимание. Солнце мирно плыло между облаков, окрашивая улицы неизвестного города и разрушения с горами трупов золотистыми лучами и теплом. Касалось кожи, грело, оставляло солнечных зайчиков, которые прыгали повсюду. Пахло не только кровью и гнилью, но и морем — выходит, где-то недалеко был пляж или скалистый берег. Тоже усеянные трупами, конечно, и песок и камни там давно скрылись за пеплом и кусками тел. Твари были повсюду, и они, купающиеся в солнце точно так же, как мертвецы и живые, чудом сумевшие найти укрытие, приближались к Пайпер.       На этот раз в горле встал ком. Она давилась рыданиями и желчью, наполнявшей рот от тошнотворного запаха мертвецов, и тряслась, как в лихорадке. Несколько ноктисов надвигались на неё спереди, образуя клин и отрезая путь. На перевороченных и разрушенных зданиях затаилась ещё дюжина демонов. Тени ползали повсюду, исчезали в огромных трещинах, исчертивших дорогу, которая пролегала между двумя сторонами улицы. У Пайпер едва нашлись силы, чтобы обернуться: вдалеке дорога поднималась немного выше и исчезала среди таких же разрушенных домишек, а на горизонте возвышались холмы. Вообще ни одного намёка на то, где она находилась.       Твари подкрались ближе, но не напали. Ходили вокруг, принюхивались. Даже когда кто-то из людей громко кричал или просто издавал любой лишний звук, — например, когда пытался выбраться из-под завала или сбросить с себя тушу мёртвого ноктиса, — твари не оборачивались и не скалились. Продолжали окружать её, сжимая кольцо. Один из демонов, худой настолько, что у него можно было пересчитать рёбра, прошёл так близко к Пайпер, что коснулся её опущенной ладони мордой. Другой она зажимала себе рот, заглушая рыдания и мысленно уговаривая свой взбрыкнувший желудок успокоиться.       Они же только что были в Лабиринте и убили долбанного короля демонов! Разве этого мало? Почему Второй мир встречает их очередным масштабным нападением? Пайпер честно рассчитывала на ванну с пеной и трёхдневный сон.       «Хватит уже ныть! — эти слова были первыми, что она смогла различить за гулом крови в ушах и далёким воем тварей. Всё это время Лерайе орала, требовала взять себя в руки, но Пайпер не слушала. Сакри, должно быть, не взяла её тело под контроль лишь из-за того, что не смогла. Шок от увиденного был столь сильным, что Пайпер задавила Лерайе, временно заперев её глубоко внутри себя. А после, когда твари стали приближаться, оставив людей в покое, сакри решила, что не стоит их провоцировать. Зато отыгралась на Пайпер, продолжая орать в её голове: — Намотай сопли на кулак и приготовься! Они могут сорваться в любую секунду, и должны напасть на тебя, а не на людей!»       Да, конечно, это просто. Всего лишь подставить своё тело, чтобы твари растерзали его. Скольких Пайпер успеет убить до того, как убьют её? А если и выживет, сколько новых шрамов получит? Может, в конце концов её задерут, как скот, и не останется даже кусочков плоти, на которых могли бы поместиться шрамы.       Ещё один ноктис пробежал слишком близко. Его облезлый хвост, весь в крови, вымазал её джинсы. Пайпер твёрдо решила потом сжечь всю одежду, которая была на ней прямо сейчас, но перед этим — демонов, неизвестно для чего круживших вокруг.       Сразу же, как отступит ужас и ослабнет стальная хватка в груди. Сразу же, как утихнет желание сбежать, бросив людей на произвол судьбы. Этого ей ни за что не простят. Как бы ни было желание забиться в угол, спрятаться, утащив с собой Эйса, Пайпер знала, что должна бороться.       Следовало начать действовать. Воздвигнуть барьеры, чтобы оградить людей, и сжечь демонов дотла. И в Башне, и в Лабиринте твари боялись её пламени, так что в нём Пайпер была уверена куда больше, чем в самой себе.       Если демонов всё же окажется больше, справится ли она? Должна, иначе замысел богов по созданию магов, превосходящих всех остальных, провалится окончательно. В чём смысл Силы, если она окажется слабее тварей из хаоса?       «Соберись, — упрямо повторяла Лерайе, медленно, капля за каплей вливая в неё собственную уверенность и усмиряя дрожь в конечностях. — Больно не будет. Только страшно, но и с этим справимся. Ты разрушила чёртову Башню, неужели испугаешься каких-то демонов?»       «Башня начала разрушаться, потому что Карстарс был при смерти», — возразила Пайпер. На этот раз, когда ещё один ноктис коснулся её коленей своей мордой, она сумела не вздрогнуть.       «Отчасти. Думаешь, он был настолько слаб, что не сумел бы удержать Башню, будучи при смерти?»       «Думаю, он был долбанным ублюдком, а на остальное мне плевать».       «Умница. А теперь будь добра, наплюй на всё остальное и убей, наконец, этих демонов».       Лерайе точно нужно было пройти курсы коучинга, иначе она загонит Пайпер в могилу раньше, чем это сделают твари.       «Хватит ёрничать!»       Элементали великие, почему ей не досталась Рейна? Та хотя бы понимала шутки и многое знала про землян, в отличие от Лерайе.       «Неблагодарная девчонка! — вновь возмутилась сакри. — Я пытаюсь помочь, а ты…»       Пайпер не дослушала. Дождалась, пока раздражение, появившееся из-за их дурацкого спора, достигнет пика, и позволила магии выплеснуться наружу. Вены окрасились золотом, с пальцев сорвались первые искры, распалившиеся до пожара — кольцо огня мгновенно окружило Пайпер и поглотило демонов, оказавшихся слишком близко. Остальные завыли, заметались, попытались отступить. Кольцо огня увеличилось, расползлось от одной стороны улицы до другой и охватило всех тварей, не успевших забиться в укромные углы.       Пусть сгорают и воют от боли, пусть тратят силы, пытаясь спастись. Эти демоны следовали инстинктам, требовавших выжить во что бы то ни стало, но и Пайпер — тоже. Вряд ли она справится со всеми, если уж даже со страхом едва справляется, однако точно может подпалить пару десятков шкур и испепелить до костей тех, кто осмелится подобраться слишком близко.       Чем больше магии она истратит, тем больше демонов привлечёт. Они всегда стягиваются к месту, в котором высока концентрация магии, и Пайпер надеялась, что так будет и в этот раз. Зачем демонам забираться под завалы и рыскать среди обломков зданий, выискивая испуганных людей, в которых теплились крохи магии, если можно напасть на настоящего мага? Ещё и сальватора.       Едва подумав об этом, Пайпер вновь содрогнулась. Элементали, да она сумасшедшая — вздумала истреблять демонов, забыв о спасении людей. Они должны были быть в приоритете, а неё её желание надрать тварям зад и показать, что они не могут безнаказанно вселять в неё ужас.       Должно быть, Лабиринт и впрямь свёл её с ума.       Пайпер метнулась вправо — туда, где было меньше всего демонов. След Силы растянулся в воздухе, точно лёгкая дымка, чтобы переманить демонов с одной стороны на другую. Несколько тварей, испепелённых её пламенем, начали восстанавливаться из горсток пепла и луж чёрной крови. Пайпер топталась по ним, быстро направляясь к маленькому магазинчику с разбитыми витринами, отпускала магию, уничтожавшую тварей окончательно. Перемахнув через витрину и разбитое стекло, сразу же со всей силы пнула ноктиса по разорванной морде, пытавшейся восстановиться. Второму псу, подкравшемуся слева, в глотку метнула ещё огня. На третьего, рыскавшего среди перевороченных полок, прыгнула со спины, влила больше Силы, чем могло вместить его тело, и сильно об этом пожалела буквально через секунду. Тело ноктиса взрывалось, кровь и ошмётки брызнули во все стороны. Пайпер ругалась, отплевываясь, стирала вязкую холодную кровь со своего лица и ругалась ещё громче и яростнее, совершенно не понимая, почему не может сначала думать, а потом делать. Теперь от одежды точно придётся избавляться.       Возможно, от кожи и волос тоже. Просто замечательно — из-за своего идиотизма, подстёгнутого ужасом, Пайпер хотела выпрыгнуть из собственного тела, лишь бы не чувствовать отвращения.       «Люди», — смиренно напомнила Лерайе, и Пайпер, стиснув перепачканные гнилостной кровью зубы, побежала вперёд.       — Эй, я могу помочь! — заорала она, точно зная, что в дальней части магазина есть люди: краем глаза видела, как сюда забежало несколько человек, когда демоны окружали её. — Вы не смотрите, что я в крови, я хорошая!       «Напомни, пожалуйста, почему я выбрала тебя?»       — Я хорошая, — повторила Пайпер, тем самым отвечая на вопрос Лерайе и обращаясь к людям, которых до сих пор не видела. Так странно: на улице было светло, но из-за отсутствия окон в дальней части магазина и шкафов, заваливших проходы, царила полутьма. — Я убила тех стрёмных псов, так что можно выходить!       Из соседнего прохода мигом донеслось утробное рычание.       — Или нет.       Пайпер, перепрыгнув через наполовину разломанный шкаф, завернула за угол и врезалась в ноктиса с переломанными лапами, пытавшегося восстановиться из хаоса. Вскрикнув от неожиданности и испуга, она врезала ему по морде, тут же охваченной золотым пламенем, и со всей силы оттолкнула от себя.       Весь проход был завален трупами демонов. Кровь густо облепила полки, стены и разбитые холодильники, смешалась с разноцветными напитками и раздавленной едой. На одном из стеллажей лежало оторванное крыло, испещрённое рваными ранами. Ноктис, с которым столкнулась Пайпер, был последним, кто ещё пытался восстановиться, остальных уже перебили.       Но точно не она. Пайпер намеренно приманивала тварей поближе, но не позволяла себе слишком масштабную атаку. Пусть лучше враги окажутся на расстоянии вытянутой руки и тем самым дадут людям возможность сбежать.       Значит, тут кто-то уже был.       Пайпер добила ноктиса, голыми руками разорвав ему пасть, — всё равно уже вся перепачкалась, не было смысла осторожничать, и прокралась дальше. След Силы, оставленный ей на середине улицы, тянулся, продолжая манить демонов. Если она загонит их в здание и перед этим убедится, что внутри не осталось людей, может, удастся сжечь всех тварей разом и немного облегчить себе работу. Всяко лучше, чем лезть в полуразрушенные здания одно за другим и пытаться выманить людей, да и Пайпер не представляла, как их защитить по-настоящему. Проще всего будет поделиться с ними Силой, чтобы они смогли выдержать нападение демонов, но найти безопасное место гораздо важнее.       Добежав до металлической двери с надписью «служебный выход», Пайпер, убедившись, что хаос больше не пытается придать форму убитым демонам, рванула дверь на себя. Нечто острое царапнуло её по лбу, но недостаточно глубоко, чтобы добраться до кости. Пайпер вскрикнула, слепо метнув пламя вперёд, отпрыгнула назад и подняла кулаки, приготовившись к нападению.       — Блять, Пайпер!       Она облегчённо выдохнула, когда Энцелад опустил лук и сжал челюсти, зло уставившись на неё. Не считая нескольких царапин на лице и огромного пятна крови на животе, — будто твари разорвали ему старые раны, полученные в Диких Землях, — выглядел он неплохо. Не говоря ни слова, Энцелад отпихнул её в сторону, убеждаясь, что за ней не следуют твари, затем вытащил в проулок за магазином и яростно процедил:       — Я мог застрелить тебя.       — А я могла спалить тебя, — с дикой улыбкой вторила ему Пайпер.       Ответить Энцелад не успел: тихо вскрикнув, Пайпер накинулась на него и крепко обняла, вымазав в крови тварей. Душивший её страх ослабил хватку, и внутри будто что-то треснуло, из-за чего Пайпер хотела рассыпаться на кусочки. По крайней мере, она теперь не одна. Будь здесь перевёртыш, укравший знакомый ей облик, Пайпер бы быстро его вычислила. Да и особое выражение лица Энцелада, злое и равнодушное одновременно, ни один демон повторить бы не смог, в этом она была уверена. Пусть они едва не перегрызли друг другу глотки, когда разговаривали в последний раз, вряд ли Энцелад просто бросит её одну. К тому же он наверняка знает, что происходит, и, возможно, не просто так оказался здесь. Может, кто-нибудь из магов сумел отследить магию сакри и сразу же отправил в эти места подкрепления.       Наконец Пайпер отступила, всё ещё улыбаясь, и тихо, натянуто рассмеялась, заметив, что оставила пятна чёрного на одежде Энцелада.       — Супер, — кисло отозвался он. — Мало мне Марселин мозг выносила за то, что я постоянно возвращаюсь в крови.       — Постоянно? — нервно переспросила Пайпер.       Энцелад обогнул её и прокрался к повороту, жестом поманив за собой. Облегчение, охватившее её, стремительно таяло. Пайпер осторожно прокралась следом и выглянула из-за угла, едва не чертыхнувшись, когда заметила скопление людей в переулке. Некоторых она узнала сразу — по броне, которую носили только рыцари; у других в кровожадной улыбке блеснули вампирские клыки; третьи всё лепетали какую-то чушь ласковым голосом. Переулок от тротуара и дороги, где она была минуту назад, разделяла покорёженная сетка, с двух сторон окружённая плывущими в воздухе сигилами.       — Когда вы успели поставить барьеры? — шёпотом спросила Пайпер, даже не осознавая, что понизила голос.       — Сразу же, как маг понял, что это ты, — так же тихо ответил Энцелад.       — Я?       — А я что ли? — огрызнулся он, но, заметив её свирепый взгляд, закатил глаза и продолжил: — Слушай, мы, должно быть, прибыли за пару минут да тебя. Начали эвакуировать людей, пытались отвлекать демонов, а ты приманила их к себе быстрее, чем мы успели что-либо понять. Выиграла нам время, позволив половине людей открыть портал на другой стороне улицы.       — Много вас тут?       На них уже начали коситься. Даже своими глазами увидев, что этот переулок стал чем-то вроде безопасной зоны, Пайпер была на взводе. От обращённых на неё взглядов хотелось содрать кожу. Маг, которого она не знала, то и дело подталкивал ошеломлённых людей к открытому возле измазанной кровью стены порталу, но то и дело поглядывал на неё, будто чего-то ждал.       Пайпер, сглотнув, немного отпустила магию. Не тем бурным потоком, каким хотела сжечь демонов, скорее тонкой струйкой, разделившейся на десятки. Золотистые нити проплыли в воздухе, касаясь рыцарей, вампиров и фей, подарили немного Силы людям, едва способным стоять на ногах. Здесь их было человек двадцать, не меньше.       Трупов, как и растерзанных демонов, сосчитать у Пайпер не вышло. Она и не попыталась — сразу же, как позволила Силе наполнить тела людей и членов коалиции, отвернулась.       — Мне, наверное, надо пойти и растерзать ещё пару десятков тварей, — пробормотала она, посмотрев на Энцелада из-под нахмуренных бровей.       — Ты отвлекла всех демонов на себя, — ответил он, качнув головой в противоположную сторону улицы, — и позволила остальным вытащить людей. Думаю, они и без тебя справились. Поверь, если бы здесь было ещё больше демонов, сигилы бы сообщили об этом.       — О, не знала, что ты знаток магии.       Энцелад громко фыркнул.       — За последние два дня узнал столько, что едва не диплом могу защищать по вашей долбанной магии.       Пайпер забыла, как дышать. Передышка, о которой она так мечтала, вдруг показалась сущим наказанием.       — Два дня? — хрипло повторила Пайпер.       Энцелад кивнул и тут же повернулся к магу, который вместе с одной из фей помог завести в портал мужчину, с ног до головы покрытого чёрной кровью.       — Всё нормально?       — Мы закончили, людей больше нет, — ответил ему маг, взмахом руки закрыв портал. — С другой стороны тоже никого не осталось, разве что парочка демонов ещё рыскают по улицам. Первая, видать, не всех сожгла.       — Ну извините, — не выдержала Пайпер, вскинув голову.       Кто-то из вампиров громко закашлялся, несколько фей напряжённо рассмеялись. Пайпер потребовалась вся сила воли, чтобы не отвернуться на этот раз, посмотреть в лица тем, кто, оказывается, вот уже два дня спасал землян.       Без сальваторов, способных закрыть бреши. Без Силы, способной наполнить их тела мощью, или Временем, благодаря которому они бы приобрели больше полезных знаний, что наверняка спасли бы множество жизней.       Коалиция спасала землян так, как могла. То, что Пайпер оказалась здесь, в этом самом месте одновременно с Энцеладом и людьми, с которыми он был, — случайность, не более того. Возможно, этим она действительно спасла парочку жизней.       Но ведь такое происходило по всему миру.       Передышка начала казаться Пайпер не просто наказанием, а мукой, длящейся не меньше тысячи лет.       — Вы эвакуируете людей в зал Истины? — спросила она, посмотрев на Энцелада и пытаясь не ёжиться под тяжёлым взглядом мага. Тот прямо-таки прожигал в ней дыру, словно хотел продолжить спор, но никак не решался влезть в чужой разговор.       — Зал Истины, к искателям, в безопасные зоны, которые успели создать, — перечислил Энцелад, приложив ладонь ко лбу и вглядываясь за границу барьеров. — Потом зачищаем местность, но обычно демоны всё равно возвращаются.       — Из-за хаоса, — всё-таки влез маг, — и нехватки оружия. Феи продолжают ковать его день и ночь, но этого всё равно мало.       — Ничего, что-нибудь придумаем, — протараторила Пайпер, закусив ноготь на большом пальце. — Значит, надо просто убить демонов и желательно насовсем?       — Ты уж постарайся, — фыркнул маг.       — Уж постараюсь, — не осталась в долгу Пайпер, — мне же совсем не трудно спасти ваши задницы.       Энцелад низко рассмеялся, из-за чего несколько совсем юных фей растерянно переглянулись. Пайпер даже не могла понять, сколько им лет, — у фей никогда нельзя было быть уверенным на все сто процентов, — но выглядели они на шестнадцать, не старше.       Пайпер тряхнула головой, прогоняя эту мысль, и ещё раз оглядела людей перед собой. Измождённые, раненые, они смотрели на неё, будто она была солнцем, которое наконец выглянула из-за туч. Даже хмурый маг, казалось, с надеждой во взгляде ждал, пока она просто щёлкнет пальцем и сотрёт всех оставшихся демонов в порошок.       — Если здесь остались только твари, я убью их, — наконец сказала Пайпер, подняв голову. — Но мне нужно знать, куда открыть портал, когда закончу, чтобы помогать дальше.       Она всем сердцем надеялась на приветственный фейерверк, горячую ванну с пеной и трехднёвный сон, но, похоже, для начала придётся немного попрыгать по всему свету, сжигая долбанных демонов до тла.       «Отлично, — воодушевлённо произнесла Лерайе, когда маг подошёл ближе, чтобы нарисовать на её запястье сигил. — С этим мы справимся лучше всех, верно?»