Асы

      На широких полках разместилось солидное собрание медицинских книг, средь которых находились затерявшиеся в научной литературе копии трудов каббалистов. В изобилии были представлены книги известных европейских учёных и философов. Огромный размах старинной библиотеки поражал. Полки возвышались на десяток метров вверх. Дубовые перила огораживали смотровые площадки.       Алва достала книгу об этике в толстом переплёте за авторством Аристотеля. Он отлично разбирал проблемы морали и нравственности, что не с сводились к общепринятым понятиям добра и зла. Деонтология, мало подвластное Алве учение. Она никогда не углублялась в правильность совершенных решений, руководствуясь собственным кредо, привитым с детства.       Забрав книгу, Алва вышла на парковку, посреди которой расположился конвертоплан, приковавший внимание редких прохожих. — Ты долго. — Меня не было пятнадцать минут, — Алва дёрнула носом и взобралась по трапу. — Для тебя, к слову, стараюсь. — Ну спасибо, — хриплый голос раздался из панели, на которую Алва тут же положила раскрытую книгу. — Что, как Оптимус, зачитаешь мне ещё одни правила? Я знаю, как себя нужно вести.       Алва ухмыльнулась, поудобнее устроившись в мягком кресле. Мысль о нахождении в живом существе, жужжала на периферии, вызывая лёгкую тревожность. — Нет, не совсем. Твоя проблема не в этом, но поведение в обществе мы тоже обсудим. А пока, давай улетим подальше, а то внимание прохожих мне совсем не льстит, — Алва скривилась, увидев через стекло фотографировавшего Мегатрона подростка.       Двигатели тут же заработали, а тело привычно вжало в кресло. Полёты на истребителе и конвертоплане отличались. Мегатрон не взлетал слишком высоко и резко не маневрировал. Он словно ручей, плавно тёк над пятиэтажками на окраине Балтимора. Алва ему благодарна, но всё же не хватало огромного адреналина в крови и высоких перегрузок. Она скучала по своей эскадрилье, вместе с которой выступала на воздушном параде, по своему истребителю, с которым проводила солнечные вечера и морозные утра, роясь в деталях.       Под ними распростёрся густой лес с вековыми соснами. Алва указала на небольшой обрыв рядом с тощей речкой. Выйдя, она тут же услышала пение только прилетевших с юга птиц и готовящихся к бурной ночи цикад. Сосновый аромат ненавязчиво окутывал их, прогоняя городской смрад.       Заприметив вырвавшиеся из-под земли корни, Алва уселась на них. — Думаю, если я всё буду тебе зачитывать, то ты большее пропустить мимо ушей. Поэтому расскажу вкратце, но для начала, что от тебя хочет Оптимус? — Алва села в позу полу лотоса и еле заметно улыбнулась, глядя на Мегатрона, что расположился напротив. — А ты как думаешь? Он ждёт полного повиновения, отказа от бывших идей и принципов, чтобы я стал таким же идеальным, «хорошим», как он. Оптимус мне уже рассказывал о том, что я должен всем помогать, никого не осуждать, сдерживать агрессию и всё в этом роде. Честно говоря, я не понимаю, чего ты от меня хочешь, — возбуждённо произнес он и недовольно фыркнул. — Хочу, тебе рассказать о том, что тебе не нужно быть «хорошим». Нет. Наше общество так не работает, уверена и ваше тоже.       Мегатрон заинтересованно прищурился. — Предположим.       Алва удовлетворённо постучала по обложке. — На деле, я сама не представляю, чего от меня хотят. Чтобы я тебя перевоспитала? Следила за тобой и докладывала обо всех действиях? Делать я этого, разумеется, не стану, а буду импровизировать, ну или исходить из того, чего бы мне не хватало на твоём месте. А это в первую очередь понимая морали и принципов людей, того, как они тебя судят. И далеко не всегда их суждение складывается из твоих хороших поступков. Многих это наоборот раздражает. Политики ищут в людях повиновения, отказ от воли и слабость. Генералы хотят видеть сильных, патриотичных и верных солдат. Простым же людям по большому счету на тебя плевать, им не важны твои добродетели, они хотят, чтобы ты их лишний раз не трогал, что тебе даёт определённую свободу выбора. Но вот как себя позиционировать и для кого быть удобным, решать только тебе. Я же только приведу в пример философию и этику Аристотеля. Если в двух словах, то она подразумевает свободную и разумную деятельность души к доброму, то что ты делаешь исходя из собственного желания, а не советов Оптимуса. Думаю, это то, к чему нужно стремиться, — Алва говорила тихо и размеренно. Природа успокаивала, помогала сосредоточиться. — То есть ты… — Мегатрон остановился и взглянул на нее. — Не буду принуждать тебя к добрым поступкам и возвращаться к этой теме без твоего желания. Мы с тобой всё-таки напарники службе США и должны выполнять свою задачу — работать на благо человечества, — Алва скривилась, но тут же вернула лицу привычное выражение, слишком уж пафосно прозвучали слова. — На службе. Тц. У вас вообще есть свобода выбора? — Только иллюзорная. Мы ведь Америка! Мы чтим демократию, свободу слова и толерантность. И разносим свою демократию по миру! Пф, — Алва всплеснула руками, ударив сзади по дереву. — Если что, таких слов ты от меня не слышал. — А ты что-то сказала? — Мегатрон улыбнулся и подмигнул. — Нет, — Алва улыбнулась в ответ.       Прыткая белка скакала меж хрупких веток, вынюхивая добычу. Неподалеку сидела сойка, склонившая голову на бок, она отдыхала после кормёжки. Постепенно начало темнеть, рядом закружили назойливые комары, от которых Алва активно отмахивалась. Книжку она давно отложила в сторону, рассказывая о полётах, пока алое солнце медленно заходило за горизонт.       Последний раз в лес она выбиралась с отцом несколько лет назад. Они уехали на небольшую экспедицию в горы. Вместе с командой разбили лагерь у склона отвесной скалы. Чего тогда только не было. Вечно позитивный Сэм рассказывал истории из жизни под простенькую мелодию на гитаре, периодически прикладываясь губами к фляге. Двое близнецов вечно рвались вперёд, попадая в переделки. А самый старший, руководитель экспедиции, повсеместно ворчал и жаловался на головную боль. — Знаешь, нам надо чаще выбираться за город, — Алва повернула голову на бок и достав из-под неё руку, взмахнула ей. — Я не против. Не придётся выслушивать трёп Оптимуса, — Мегатрон, поддавшись спокойствию, смог расслабиться и развалился рядом на мягкой траве.       Алва удовлетворённо прикрыла глаза, как атмосфера резко переменилась. Мегатрон внезапно подскочил. Она тут же поднялась за ним и замерла, вслушиваясь в голос из комлинка. — В Нью-Йорке произошла серия террористический актов, нас вызывают, чтобы мы помогли достать людей из-под завалов, — голос Мегатрона из неспешного превратился в резкий и грозный, спугнув сидящую рядом сойку.       Алва выпрямилась и кивнула, сжав кулаки за спиной.

***

      Крики, грохот — всё это смешалось в белый шум. В ушах нестерпимо звенело, а пыль забивалась в ноздри. Люди, в чьих зрачках отражалась паника, как ошалелые, носились по улицам, силясь убежать подальше. Матери укрывали собой детей, спасая от обломков. Трупы, много трупов, от их вида у Алвы кружилась голова, а перед глазами темнело. Она держалась Мегатрона, что сейчас вселял непостижимый ужас. Он срывая глотку, орал на Оптимуса, сжимая кулаки и размахивая ими.       Алву всё-таки стошнило, когда перед ней пронесли на носилках изуродованный труп женщины. Её глаза выпучились, а шея неестественно извернулась на бок. Кровь собиралась лужицами на носилках, густыми пятнами падая на асфальт. Вслед за врачами с диким, неестественным от отчаяния, криком нёсся мужчина, пытаясь дозваться до любимой.       Алва вытерла рот и зажмурилась. В голове мелькали образы истерзанных взрывами людей. Они из последних сил хрипели, пытались ползти, не веря в собственную смерть. Голоса долетали, будто сквозь вату, тихо и приглушённо. — Алва! — рявкнули рядом и она резко обернулась.       Мегатрон с Оптимусом пристально на неё глядели. Алва постаралась им улыбнуться, но вместо этого её снова скрутило. Скудный обед окончательно из неё вышел. Стало немного легче. — Я в порядке, — прохрипела она и проследила за мчавшейся вперёд собакой. — Нужно помочь людям.       Алва сплюнула и постаралась унять дрожь. Она умеет оказывать первую помощь, ей нужно взять себя в руки и начать действовать, а не стоять истуканом. — По тебе не скажешь, — Мегатрон фыркнул. — Всё просто слишком неожиданно, — Алва хрипло хихикнула. — У вас есть план? — Да, — кивнул Оптимус. — Сейчас спасатели подвезут необходимое оборудование, вы с Мегатроном будете разбирать обломки, если ты конечно справишься. Я могу позвать кого-то другого.       Алва тут же уловила промелькнувшее на лице Мегатрона призрение. Он не хочет работать с кем-то ещё. — Я справлюсь, мне лучше, правда, — Алва попыталась выдавить из себя кривую улыбку. — Я пока помогу медикам.       Оптимус кивнул и она поспешила к карете скорой помощи. Руки у Алвы всё ещё дрожали, а перед глазами плыло. Невероятный страх сковывал всё тело, если бы не множество тренировок, она бы полностью впала в истерику, не в силах сделать хоть что-то, лишь безостановочно реветь. Но Алва не должна подвести наставника Роджерса и отца. Отец никогда бы не струсил, стал бы руководить и действовать чётко, помогая другим. Алва уже не маленькая девочка, что боится темноты и монстра в шкафу.       Дело нашлось сразу же, стоило Алве предложить помощь. Врачи доверили ей перевязку и обработку ран у слабо пострадавших. Вид крови вызывал отвращение, а болезненные крики неподалеку заставляли стыть кровь в жилах и сжимать челюсти. — Скажите, пожалуйста, я буду жить?.. Я буду жить?! — эти нечеловеческие крики надолго останутся в памяти и будут является ей каждодневно в кошмарах.       Когда привезли оборудование, Алва закончила перевязку. С земли она жестами указывала Мегатрону, помогая сориентироваться. Обломки убирали медленно, под тихий скулёж служебных собак, вившихся у ног хозяев. У Алвы медленно стекали по щекам слёзы, смешиваясь с грязью на лице. Вся одежда, кожа и волосы пропитались смогом и пылью, что лезла в глаза, заставляя их слезиться.       Мегатрон действовал чётко, не спорил, улавливал каждый жест и следовал ему. Первых людей достали в относительно стабильном состоянии, с множеством переломов и кровотечением. Но вот с остальными возникли проблемы. Ко многим почти невозможно пробраться, другие же погибли от потери крови, болевого шока, а то и вовсе задохнулись. — Оптимус, вытаскивать сейчас остальных бесполезно, мы даже не знаем, живы ли они! — Мегатрон весь подобрался, готовый защищаться. — Здесь всё может в любой момент рухнуть, нужно заняться в первую очередь этим и не допустить новых жертв! Остальных, если они все не умерли, вытащим позже!       Многоэтажное здание кряхтело и скрипело. Кое-где с грохотом попадали бетонные блоки и искривились под их весом балки. Если ничего не сделать, то всё может развалиться и задеть другие дома. — Но мы должны попытаться! — в сердцах воскликнул Оптимус и взмахнул руками.       Спасатели мельтешили неподалеку. Многие из них устали и еле передвигали ногами. Они развалились у техники, переводя дыхание. Большинство подразделений раскидало по городу, из-за чего помощи ждать не от кого. — Мегатрон прав, — Алва с хрипом поднялась с Земли. Всё тело нестерпимо болело, а из глотки периодически вырывался кашель. — Бесполезно сейчас спасать остальных, если мы не хотим обречь других на смерть.       Алву поддержало несколько поддакивающих рабочих из-за спины. — Я могу предложить план по укреплению здания, — к ним подошел рослый мужчина с растрёпанными короткими волосами и каской набекрень.       Оптимус упёрся в него взглядом и поджал губы. Люди глядели на него, дожидаясь окончательного решения. Кто-то с рушащейся надеждой вновь увидеть родное лицо, другие со сдержанным сожалением, но пониманием, что так будет правильно. — Хорошо, думаю это будет лучшим выходом, — Оптимус повернулся к Мегатрону, Алва чувствовала его боль и досаду, он хотел спасти всех, но был не в силах.       Возведя прочное крепление, они принялись вызволять оставшихся людей. Все устали. То тут то там громыхнёт от неправильного движения оборудования, а сверху попадают мелкие камни. Из-под завалов доставали изуродованные трупы, в большей степени походящие на куски мяса. Пара человек были полуживыми, но и те долго не продержатся. Один из рабочих предложил их умертвить, но уловив осуждающие взгляды, только пожал плечами. Алва мысленно поддержала его. Нескольким людям ещё повезло, их достали почти в предсмертном состоянии, но смогли оказать помощь.       Сменили их только к вечеру следующего дня. Алва не чувствовала рук и ног, пару раз она отключилась и дремала на обломках. Всё тело невероятно ломило, глаза щипало. Хотелось домой, принять душ и оказаться наконец в кровати. Мегатрон выглядел не менее потрёпанным, с кучей мелких царапин на обшивке. — Подбросишь меня домой? — Да, мне по дороге.       На большее сил не хватило. Язык заплетался, не желая складывать слова в предложения. Руки заходились в треморе, а сердце гулко стучало в груди. Алва еле переставляла ноги, пока взбиралась по трапу и усаживалась в кресло.       Только оказавшись дома, она смогла выдохнуть и опустить плечи. Зайдя в душ, она включила горячую воду и принялась усердно тереть себя мочалкой, оставляя красные следы по всему телу. Ей чудился сладковатый смрад от мертвечины, он будто впитался в неё. На ладонях она видела бордовые подтёки, что всё не желали смываться, только больше расползались. Хотелось кричать и выть от бессилия. Она впервые увидела трупы, почувствовала смерть, что теперь маячит в уголках глаз.       Этой ночью Алве снились кошмары.       Её руки утопали в крови. Она слышала душераздирающие крики, что резко затихали или заглушались грохотом от обвалившегося здания. Алва несколько раз вскакивала посреди ночи в холодном поту. В ближайшие дни ей не удастся выспаться.