Сломанная кукла

      В небольшой комнате было спокойно, даже умиротворенно. Пол застеленный татами, в центре низкий столик, накрытый на двоих. От высокого светильника на полу лился мягкий белый свет, а дальнее окно приоткрыто, впуская легкий ветерок, и доносился шелест рядом растущей сакуры.       Я проследила, как кицунэ довольно вздохнула и отложила палочки для еды, несмотря на то, что несколько блюд остались почти не тронутыми, а лишь распробованы.       Вспоминая, как скудно мы с Тёдзи питались каждый день почти одним и тем же рисом и рыбой, с редким добавлением овощей и дыни, и даже без специй, наличие всех этих разных яств вызывало недоумение — после каждого раза Гудзи оставляла много несъеденной пищи.       Куда девались остатки? Ведь я заметила, что женщину всегда кормили свежими, еще горячими блюдами. Кто-то доедал из жриц? Но и учениц кормили хорошо, хоть и скромно…       — Надо научить тебя заваривать чай, — потянувшись, пробормотала Гудзи Яэ и откинулась от стола, прикрыв глаза.       Я от такого заявления удивленно вскинула брови, сидя напротив женщины на подушечке.       — Всяко полезней, чем каждый день столько времени метлой махать, — продолжала мысль кицунэ.       Пожала плечами — убираться тоже полезно.       — Хоть чем-то полезным займешься…       — А разве держать Храм в чистоте — не полезно? — все-таки произнесла я, немного недоумевая с хода мыслей Гудзи.       Женщина фыркнула и приоткрыла глаз, поглядев на меня со снисходительностью. Но видя, что я ни капли не прониклась ее реакцией, она показательно вздохнула и выпрямилась, смотря уже прямо.       — Ох, Аи, порой я удивляюсь, как с таким серьезным лицом можно говорить такие вещи.       Я… совсем потеряла нить беседы.       Снова. Как и в последние вечера рядом с кицунэ.       Она опять вздохнула.       — Ты скучная, — заключила женщина. — С тобой невозможно говорить.       Я пожала плечами — это совсем не мешало беседовать со мной Миюки, Тёдзи или Куникудзуси, даже когда была нема. С Оробаси было проще, ведь мы общались мысленно.       Теперь же, имея возможность говорить, казалось, что никто вокруг не умел этого делать. Либо боялся говорить прямо, все время юля, думая, что собеседник их поймет. А ведь он может понять неправильно… и тогда возникают эти все недопонимания.       И недоразумения.       Которые могут привести к печальным последствиям.       — Вам просто стоит говорить прямо, а не лукавить, — спокойно ответила я, держа руки на коленях.       — В этом и смысл, — хмыкнула Гудзи Яэ и потянулась к сосуду, чтобы налить в пиалу напитка. — Играть словами так, чтобы заставить других думать и теряться в догадках. Чаще всего человек придумывает то, что ему удобно. Так и работает большая часть гаданий. Жрица дает туманное напутствие, а человек уже сам выбирает, во что он хочет верить.       — Но это ведь ложь, — нахмурилась я, медленно переваривая слова женщины.       — Эта ложь провела тебя из Ясиори до Великого Храма Наруками, а также устроила быт в его стенах, — снисходительно заметила женщина и взмахнула рукой, с зажатой в ней пиалой, умудрившись не пролить ни капли.       А я поджала губы.       — Я знаю, — и опустила тревожный взгляд на колени. — И мне это не по душе. Мне… не нравится это чувство. Ведь оно делает больно.       Это недопонимание и ложь сделали больно Тёдзи.       Я… хотела бы с ним встретиться и поговорить нормально и прямо.       Как он там? Как устроился? Не обижают ли его? Хорошо обращаются?..       Надо было все-таки спускаться к Камисато…       Я расстроенно вздохнула и стиснула кулаки.       — О-о, ты у нас такая совестливая, — усмехнулась кицунэ и ткнула пальчиком в мою сторону. — Но ты должна просто представить, что случилось бы, раскройся вся правда о тебе. Кому бы тогда было больнее?       — Это не мешает впредь подобного не повторять, — мотнув головой, твердо ответила женщине и посмотрела на нее.       — Поэтому я и говорю, что ты скучная, — улыбнулась она. — Ты либо растерянно моргаешь на любую непонятную фразу, отчего над тобой крайне скучно шутить. Либо говоришь в лоб, что думаешь. Тебя опасно выпускать к людям, — заключила Гудзи.       — Все приходит с опытом, — я пожала плечами, вспоминая успокаивающие речи Оробаси, который уверял, что еще много нового ждало впереди.       И я верила ему. Ведь мир огромен, а людей в нем живет множество, как и знаний, которые хранятся в каждом уголке.       Мне кажется, что даже жизни не хватит, чтобы познать все. Но ведь люди как-то справляются. И я справлюсь.       Обязательно.       Оробаси ведь… наставлял меня.       — Какая же ты наивная, — качнув головой, хмыкнула женщина и опустошила пиалу. — Удивительно, как после всего произошедшего ты все еще остаешься такой…       — Трудности мне помогли пережить, — с улыбкой заметила я. — Мой друг. Мой брат. И… бог.       Кицунэ глянула с задумчивостью и выдохнула, отведя взгляд в приоткрытое окно, откуда виднелся край ветви и ночное небо.       — А если их не будет? — изогнув губы в лукавой улыбке, Гудзи сбросила с себя меланхолию и снова подлила напитка в пиалу. — Что ты будешь тогда делать?       — Их и сейчас нет рядом. И я совершенно одна. Но я ведь справляюсь, — улыбнулась ей и заглянула в фиолетовые глаза кицунэ.       — Справляешься… — фыркнула с насмешкой женщина и глотнула напитка, опять отворачиваясь в сторону окна. — Твой бы энтузиазм да кое-кому…       Я удивленно вскинула брови и растерянно моргнула.       О чем она?       Но объясняться Гудзи Яэ не спешила. Как и всегда.       Кстати.       Я нахмурилась и посмотрела на стол с легким сомнением — спрашивать или нет. В прошлый раз упоминание того имени ввело женщину в грусть. Не хотелось бы, чтобы ее настроение снова было испорчено — сейчас она расслаблена и располагала к себе. Одно дело в споре выражать несогласие и протест, другое — делать больно фразой.       Мне казалось это… неправильным.       — Ты что-то хочешь сказать? — как-то ощутила мои ужимки кицунэ, все еще не отводя внимание от окна, и улыбнулась с насмешкой. — Не бойся. Я постараюсь не укусить.       Я нахмурилась на ее фразу, но все-таки решилась.       — А кто… такая Макото? — и подняла голову.       Кицунэ от моего вопроса дернулась и отвела напряженный взгляд на меня.       — Вы так резко изменили свое мнение, когда я упомянула ее. Кем она была?.. — я с вопросом вскинула брови.       — Полагаю, это я должна удивляться — ты знаешь о ней, но не знаешь кто она? — женщина прищурилась, внимательно вглядываясь в меня.       — Она назвала меня «Аи», — пожала я плечами. — И сказала, что «моя сестра воспользовалась секретными знаниями. К сожалению, у нее ничего не получится», — процитировала слова Куникудзуси, когда он рассказывал об увиденных воспоминаниях. — После этого она рассеялась, оставляя меня в темноте и одиночестве, с болью. Когда я проснулась, то встретила Электро Архонта. Та явно ожидала увидеть на моем месте Макото, но, не получив желаемое, усыпила меня и запечатала, с намерением, что я никогда не очнусь. Но вмешался Оробаси и разбудил меня.       Рассказывать о стертой памяти я не спешила.       — Вот ты и ответила на свой вопрос, — улыбнувшись, Гудзи Яэ взмахнула рукой и осушила пиалу, после чего отложила ту на стол.       Я нахмурилась, прокручивая в голове сказанное.       — Макото… сестра Электро Архонта? — сведя в задумчивости брови, неуверенно предположила я.       И вспомнила, когда Оробаси заметил, что полагал, что имя Архонта — «Баал», но Куникудзуси звал ту как «Вельзевул».       — Макото была Архонтом, — догадалась я. — И Вельзевул пыталась спасти ту, создавая меня как сосуд. Но что-то пошло не так.       — Молодец, — удовлетворенно кивнула Гудзи Яэ. — Анализировать все-таки умеешь.       А я задумалась…       Догадался ли об этом Куникудзуси?       Все-таки в своем рассказе он больше всего зацепился за упоминание греха и секретные знания, пытаясь эту информацию связать с нами. Но не поднимал тему связи Макото и нынешнего Электро Архонта.       — Макото и Эи… они близнецы. Как ты и Куникудзуси, — хмыкнув, произнесла Гудзи Яэ, вырывая из мыслей.       Я удивленно моргнула, уставившись на женщину.       Она весело хохотнула на мою реакцию.       — У тебя такая живая и яркая мимика, которая красноречивей слов выдает тебя, — выдохнула после смеха кицунэ и прижала ладонь к груди. — Действительно. Немота тебе больше к лицу.       Я нахмурилась, но не торопилась спорить с чужим мнением — мы это уже обсуждали ранее.       В конце концов, хотя бы сейчас она почти не лукавила и старалась говорить прямо. Вроде бы.       Но ее слова…       Выходило, что у самой создательницы тоже была сестра-близнец? Поэтому и нас создали такими?       Я тяжело вздохнула — совсем запуталась во всех связях. Столько всего…       Надо будет потом все рассказать Куникудзуси. Он определенно больше поймет, чем я.       — Ох, не забивай голову всякой ерундой, — махнула рукой Гудзи Яэ, а я удивленно дрогнула на ее чересчур легкомысленные слова. — Это все былое. А мы в настоящем, — и она довольно прищурилась. — Прошлое от нас уже не зависит. Но зависит будущее.       Я поджала губы и отвела взгляд.       Может быть тут кицунэ права, но есть вопросы, на которые хотелось бы узнать ответы, чтобы понять, что случилось. Все-таки не вижу ничего плохого, чтобы больше знать о своем происхождении и причинах того.       — А раз будущее зависит от нас, — женщина подмигнула и хлопнула в ладони, но после зевнула и потянулась, — то-о… лучше отложить все эти скучные разговоры до следующего раза и отправиться спать.       Я кивнула на ее слова и поднялась с подушечки, чтобы покинуть комнату и вернуться к себе.       — Аи… — догнал зов, когда я была готова отодвинуть сёдзи, но замерла и обернулась на женщину, которая оборвала себя на полуслове и мотнула головой, вздохнув, — иди и завтра не опоздай. Мне не хотелось бы тратить целый день на столицу, так что жду тебя после завтрака.       — Хорошо, — я спокойно ответила ей и вышла, закрыв за собой дверь.       Ужин вышел странным.       Я задумчиво двигалась в сторону спальни учениц, прокручивая в голове беседу с Гудзи Яэ. И… терялась.       Прошлые три дня вечерние встречи проходили довольно напряженно, где кицунэ старалась задеть меня и раздражалась от ответов, жалуясь, что я портила ей аппетит. Но сегодня у женщины настроение было получше. Несмотря на нотки меланхолии, которые находили на нее, вела она себя сдержанней.       Словно что-то незаметно изменилось.       Но что?       Ее расслабленность больше не выглядела ленивой, скорее, мечтательной. Она смотрела вдаль, но не видела пейзаж из окна, а будто что-то иное, углубляясь в воспоминания. Она утверждала, что прошлое не изменить, но явно сама цеплялась за него, и с надеждой собиралась влиять на будущее.       Будущее…       Будущее зависит от нас — так Гудзи Яэ сказала сегодня.       От мысли, что женщина что-то задумала, становилось неспокойно. Отчего-то вспомнились слова Куникудзуси про то, чтобы я не велась на ее авантюры.       Но мне казалось, что с этого дня я прочно заняла в тех место. С того самого момента, как познакомилась с загадочной парочкой на площади, на которую кицунэ «возложила много надежд».       Что-то происходило… что-то…       Но я не могла понять — что.       Тяжело вздохнула и замерла на пороге спальни, погруженной во тьму. Сопение девочек разносилось по помещению, а лунный свет слабо проникал сквозь распахнутое окно, откуда задувал свежий ветер.       Тратить время на бессмысленное лежание не хотелось, поэтому закрыла дверь, развернулась и направилась на выход.       Можно домести дорожку, раз не успела из-за всех этих разговоров и встреч.       Лучше такие полезные дела делать.