Сломанная кукла

      Путь наш начался ближе к обеду. Точнее, продолжился.       Как только комиссар получил свои ответы от упрямого мальчика, то вместе с Томой оставил нас на время. Оробаси предположил, что Камисато пошел раздавать инструкции для слуги, и между делом снова похвалил Тёдзи за сдержанность — мальчик ничем лишним не сдал Куникудзуси, зато через слово вворачивал о нелюбви к Сопротивлению, из-за которых на острове и начались беды.       Жаловался, как все плохо, сколько людей пострадало, что оставшиеся сходят с ума, пираты грабят и мародерствуют на руинах, а патрули Сопротивления ходят с агитациями и порой могут и напасть, как было в нашем случае. Армия Кудзё после эвакуации так и сидит в своем лагере и ничем не помогает на Ясиори, и тут слово ввернула Миюки, что они там без приказа из сёгуната вообще ничего сделать не могут, даже жриц не пускают, чтобы очистить земли от загрязнений, и приходится изворачиваться, чтобы исполнить свой долг.       Тёдзи не забыл напомнить, и что мама у него пропала без вести, а старик Васидзу из деревни Хиги совсем сошел с ума и посылал своих людей на грабежи к оставшимся жителям острова, отбирая последнее. Это еще если не упоминать разрушенные обереги руками Сопротивления, отчего Татаригами стал целым бедствием.       Комиссар послушал жалобы мальчика. Задал несколько уточняющих вопросов да задумался. По его словам в сёгунате вообще не слышали ни о каком Татаригами и эпидемии на Ясиори, кроме того, что остров под контролем армии Ватацуми. А о наступлении и отбитии земли вообще не было и речи. Сейчас там все только нескончаемо обсуждали проблему горна, от того и посылали Камисато в Фонтейн, чтобы он там провел переговоры с местным инженерами.       На такой ноте и закончилась беседа. И у загруженного мыслями мужчины явно прибавилось работы.       Первым отбыл комиссар, которого ждал корабль. А вот нас… ждало на выходе…       Что это? — с любопытством оглядывала странную конструкцию и животное.       Она походила на маленький домик на колесах, где мы могли уместиться сидя, а крупное светлое существо вело то вперед, но сейчас переступало с ноги на ногу и мотало головой.       — На экипаже мы на самом деле быстрее доберемся до горы Ёго, — приободренно кивала Миюки, стоя рядом и сложив руки на животе. — Избранные Глазом Бога могут через устройства телепортации переноситься на небольшие расстояния по сети этих устройств, но обычные люди используют для путешествий повозки и лошадей. Сейчас же с Охотой на Глаза Бога… — женщина запнулась, нахмурилась и отмахнулась. — Не берите в голову. Это не наши заботы.       «Охота на Глаза Бога»? Что это? Звучит как-то неприятно. И почему Миюки на это сильно нахмурилась и свернула тему?       «Хм-м, не знаю», — тихо произнес Оробаси, но, кажется, тоже заинтересовавшись словами жрицы.       Тёдзи крутился рядом с животным и донимал вопросами Тому, который и организовал наше путешествие.       — Но нам придется изменить путь, — сдвинув брови, помрачнела Миюки, продолжив обсуждать нашу поездку. — Мы двинемся не в обход длинной дорогой через Арауми, а по центральной дороге, через деревню Конда, лес Тиндзю и территорию клана Камисато к главной дороге до Великого Храма Наруками. Это куда безопасней. Но, наверное, так даже лучше. Мало кому взбредет в голову останавливать экипаж с символом клана Камисато.       — Верно, — сказал подошедший светловолосый мужчина и улыбнулся. Он низко поклонился и опустил взгляд. — Как говорится — прячься на самом видном месте. Позвольте пригласить вас? Я приготовил все для удобства в путешествии. Если есть просьбы, то скажите сейчас, пока мы не покинули Рито.       Миюки перевела вопросительный взгляд на меня, но я мотнула головой.       Мне ничего не надо, разве что моим спутниками.       — Я все уже взяла, что надо было, — вскинула руки жрица. — Тёдзи тоже собрал вещи.       — Тогда лучше не задерживаться, — вежливо произнес Тома.       Я кивнула.       И поправила маску — все-таки та была крайне неудобна, и как бы Миюки не старалась хорошо закрепить ее, только вот она все равно сползала от любого резкого движения. Но сейчас, пока мы не скрылись под защитой экипажа, приходилось стоять у входа в гостиницу в таком виде, так как мимо проходило много людей, и некоторые из них с любопытством оглядывались на нас.       — Не все могут себе позволить такой комфортный тип путешествия, — тихо говорила жрица, оглядывая внутреннее убранство экипажа из двух мягких лавочек друг напротив друга, и несколько подушечек, как и узкое окошко сбоку из тонкой бумаги, которое можно было приоткрыть. — Сельские жители обходятся повозками, где они также перевозят груз. Некоторые могут позволить крытые повозки, чтобы защитить груз или людей от непогоды. И лишь… аристократы ездят на таких удобных экипажах.       Я задумчиво кивнула и сняла уже ненужную маску, откладывая на соседнее пустое место.       Тёдзи вызвался поехать снаружи, составив компанию Томе.       Жаль, что не могла смотреть в окно до тех пор, пока не покинем город, — хотелось бы понаблюдать за округой и как та будет меняться. В конце концов, мне и морское путешествие пришлось по душе, так как многое сопровождалось рассказами Оробаси о разных явлениях на море или живущих там существах.       И то, что под пластами воды тоже есть земля, где во мраке живут другие не менее разумные существа.       Это было жутко, но интересно.       — Если все будет хорошо, то доберемся до горы меньше чем за неделю, — продолжала говорить Миюки. — А потом еще восход до Великого Храма Наруками на день.       Это… хорошие прогнозы.       Я улыбнулась.       «Примерно так и рас-считывал Куникудзуси», — тихо произнес Оробаси. — «У нас-с еще ос-станется время, чтобы уговорить Гудзи, ес-сли та с-сразу не с-согласится».       Экипаж дернулся и устремился вперед, слегка поскрипывая и покачиваясь, напоминая этим корабль. Я от неожиданности схватилась за край лавочки и завертела головой, осматриваясь и привыкая к изменениям. Но вскоре расслабилась и спокойнее села, сложив руки на коленях.       Началась завершающая часть путешествия.       Скоро… совсем скоро…       «Думаю, мы можем продолжить обучение», — вырывая из мыслей и отвлекая, сказал змей. — «Поговорим о божес-ственном и религии в целом. Эта тема с-сейчас будет куда актуальней, чтобы Храм не ввел тебя в недоумение».       И под скрип экипажа и мерную качку я вслушивалась в рассказ Оробаси.       Дорога моим спутникам далась сложно. Миюки было тяжело долго сидеть на одном месте, и вскоре она начала ерзать, открыла окно, впуская свежий ветер, который сквозняком растрепал наши одежды и волосы. И женщина невероятно обрадовалась остановке, когда Тома предложил отдохнуть в поздний обед. Жрица выскочила и… начала привычно суетиться, как помогая мужчине, так и мешаясь ему в готовке.       Я тоже вышла и прошлась по округе в компании Тёдзи, который с интересом оглядывал равнину с редкими рощами. Горы виднелись синими и далекими, окруженные таинственной дымкой.       После вкусного обеда мы продолжили путь. И ближе к ночи мальчик перебрался в экипаж и, убаюканный мерным ритмом пути, заснул у меня на коленях, когда стемнело.       Тома сообщил об остановке на ночь и бесшумно начал ухаживать за животным, лошадью, пока уставшая от долгого сидения Миюки взяла на себя ужин. После еды спутники устроились на ночлег, на который я отправила и мужчину, намеревавшегося бдеть ночью, охраняя нас. Но удалось убедить его пойти спать, ведь все равно я не нуждалась во сне и могла спокойно просидеть у костра, пока другие отдыхали.       Так и продолжалось наше путешествие.       Когда мы достигли деревни Конда, где жили в основном старики и осиротевшие из-за войны дети, то на ночь уже остались в доме старосты Дэнсукэ, где за ужином слушали рассказы из жизни этого маленького поселения, которое до указа Сакоку славилось своими ремесленниками и мастерами, но сейчас переживало не лучшие времена.       Когда-то, по словам старосты Дэнсукэ, через центральную дорогу мимо их деревни проходило много путников из Рито в столицу. Конда цвела, ведь путешественники останавливались здесь в придорожной таверне, торговали и приобретали особенные краски, которые изготавливали только в этой деревне, и за счет чего она и жила.       А с выходом указа все оборвалось.       После живого и многолюдного Рито, за многоголосьем которого скрывались проблемы запертых иностранцев, деревня Конда действительно выглядела тихой и немного пустынной. Казалось, что еще немного, и она станет такой же, как деревня шахтеров, где по итогу остался один Тёдзи.       Война… даже далеко от нее простые люди страдали от последствий.       Время возьмет свое и старики покинут этот мир, тогда в деревне останутся одни дети, ведь молодежь стремилась только в столицу.       Инадзума будто… постепенно, с краев вымирала.       «Ценнос-сти Электро Архонта — Вечнос-сть. Но, похоже, та сос-средоточилась лишь в с-столице», — заключил Оробаси.       К обеду мы снова продолжили путь, который растянулся еще на два дня знакомого ритма, пока мы ехали по равнине, и не въехали в темный и таинственный лес Тинзю, где обитали разные ёкаи. Здесь мы остановок почти не делали, чтобы не попасться в ловушки игривых существ, хотя мне бы очень хотелось встретиться с кем-нибудь из них.       Просто любопытно — какие они, эти ёкаи.       Ведь по рассказам Оробаси — это мистические существа, которые владели своей магией, а некоторые, особенно могущественные, могли подчинять элементы. Хоть они были и не ровня богам по силе, но повиновались тем и служили.       За лесом начиналась территория клана Камисато, простиравшаяся по всему восточному предгорью. Но, по словам Томы, мы… не собирались делать остановку в поместье, ведь там мне скрыться будет проблематично, поэтому мужчина на развилке повернул в сторону главной дороги до Храма.       И у красных высоких ворот с таким же алым святилищем рядом закончилась наша поездка и начинался бесконечный, казалось, подъем по каменной дороге и лестницам в гору.       — Я… я пойду с Аи! — решительно произнес Тёдзи и схватил меня за руку, оборачиваясь на удивленного Тому. — Я обещал, что помогу ей добраться до Храма. А потом… потом спущусь к вам. Я запомнил дорогу.       Пришел момент прощания, и Тома не собирался подниматься вместе с нами — ему надо было возвращаться в поместье. Вместе с Тёдзи, раз он решил у них работать.       Только вот мальчик был совсем иного мнения.       Миюки с сочувствием посмотрела на ребенка и перевела взгляд на мужчину.       — Я провожу его, как только передам Аи Гудзи Яэ, — пообещала она. — Мне все равно надо будет возвращаться, так как мое задание было экстренно прервано и не завершено.       Тома хмыкнул, вскинув бровь.       — Его выбор.       Тёдзи серьезно нахмурился, смотря на мужчину.       Но слуга уже обернулся ко мне, с уважением склонившись.       — По приказу моего господина я должен был проводить вас сюда. Дальше начинается территория Великого Храма Наруками. А что происходит в его стенах, то остается на совести Гудзи Яэ Мико.       Я кивнула.       Они и так сделали больше, чем должны были, ведь и сами вызвались.       Вскинула голову и с волнением посмотрела на высокие красные ворота. Ветер растрепал волосы, а рядом зашелестели деревья.       Было неспокойно.       Казалось, что… что-то сильно изменится.       Я прижала ладонь к груди и тяжело выдохнула.       «Нам пора», — слишком спокойно произнес Оробаси.       После короткого привала на обед мы и начали подъем.       Дорога до Храма была прямой, вокруг главного пика, избегая леса, где по словам Миюки жили кланы ёкаев, селясь на соседних вершинах гор и у них. И если мы не хотели лишних проблем, то лучше было не сходить с дороги.       Что меня поразило… везде была сакура.       Она тянулась вдоль нашего пути рощицами, роняя нежные лепестки, которые разносил по округе ветер. Часто встречались небольшие святилища, около которых делали короткие привалы и молились, потому что, по словам Миюки, так принято.       За все время нам встретилась лишь одна группа людей, которые спускались с горы. Они только вежливо поклонились нам и пошли дальше.       А когда начались ряды красных ворот, тории, как объяснила жрица, она и сообщила, что мы почти на месте. Пришлось снова достать маску.       Как и говорили — добрались меньше чем за сутки, больше из-за частых остановок и перерыва на сон.       Миюки рассказывала, что весь этот подъем имел смысл, ведь человек проходил через внутренние испытания, прежде чем явиться в Храм. Очищался духовно и был готов встречаться и просить у божества.       Не знаю про очищение, но за этот день лишь еще сильнее стала на взводе, особо не в силах объяснить из-за чего так волновалась.       Это… Храм? — я замерла на конце дороги, растерянно осматривая открывшийся вид на просторное плато на вершине пика.       «Великий Храм Наруками», — тихо произнес в сознании змей. — «Мы пришли».       Спокойствие разбавлял шелест множества сакур, журчание странного крытого фонтанчика с рядком деревянных ковшиков у входа и тихие перешептывания жриц и посетителей.       Множество красных зданий было связано между собой, и то тут, то там виднелись жрицы, занятые ежедневными делами. Паломники молились, оставляли подношения, общались или просто в тишине сидели в тени деревьев.       Течение жизни здесь было… умиротворенное.       Я… как-то не так представляла себе Храм.       Особенно после всего путешествия и того контраста между Ясиори и Наруками.       Здесь слишком обманчиво безопасно.       Тёдзи отвлек, дернув за руку, и я опустила напряженный взгляд на мальчика.       — Пойдем, Миюки сказала, чтобы мы омыли лицо и руки вон там, и подождали ее здесь, пока она найдет Гудзи Яэ, — ребенок указал на тот самый фонтанчик, рядом с которым стояла незнакомая жрица, сложив руки на животе.       А я за мыслями даже не заметила, как Миюки оставила нас…       — Добрый день, путники, — поприветствовала нас жрица, когда мы подошли к фонтану. — Добро пожаловать в Великий Храм Наруками!       — Здравствуйте, — вежливо произнес Тёдзи, а я просто кивнула.       — Вы можете подождать Миюки здесь или отдохнуть после пути в тени, если пожелаете, — она махнула рукой в сторону пруда, где можно было сесть на траву под раскидистой сакурой.       — Спасибо, — поблагодарил мальчик, и мы снова переключились на фонтанчик.       Я помогла Тёдзи, полив на руки из ковшика, чтобы он умылся. А потом он подержал ковшик для меня. Но из-за маски я обошлась лишь мытьем рук.       Миюки не было долго, поэтому мы все-таки устроились в тени, вытянув ноги. Людей в округе не было, только жрица на входе занялась своими делами, что-то делая с каменным фонтанчиком, а после подхватила веник, который до этого прятался за тонким деревцем, и принялась собирать опавшие лепестки на дороге.       — Здесь так красиво, — тихо заговорил Тёдзи, подхватив горстку лепестков на траве. — Никогда не думал, что в одном месте может быть столько сакуры! Мама рассказывала о Храме. Она тут была в детстве с родителями, и потом, когда они с папой поженились. И… в реальности все такое другое. Весь этот путь только до одного Храма занял столько времени и сил. И если бы не помощь Куникудзуси, Миюки, господина Камисато и Томы… я… не знаю, как бы мы дошли хотя бы сюда, не говоря уже о Сумеру, — ребенок печально вскинул брови и глянул на меня. — Как… мне искать маму?       А я растерянно моргнула и… тяжело вздохнула, пожав плечами.       Я не знаю.       Мальчик поджал губы и снова перевел взгляд на воду, по спокойной глади которой плыли розовые лепестки.       «Ему надо вырас-сти, окрепнуть. Заручитьс-ся поддержкой», — спокойно сказал Оробаси.       По дорожке от большого здания к нам спешила Миюки.       — Я… Аи, — повернулся Тёдзи, но замолчал на полуслове, тоже увидев жрицу.       — Гудзи Яэ Мико ожидает вас, — с поклоном сообщила женщина. — Я провожу.       Я кивнула и поднялась на ноги.       Но замерла на месте, когда поняла, что ребенок остался, поэтому с вопросом обернулась к нему. Мальчик неловко улыбнулся и почесал затылок, сдвинув свою соломенную шляпу.       — Я… наверное, тут подожду.       С непониманием вскинула брови, только вот из-за маски Тёдзи не видел моей мимики.       — Не будем заставлять ждать Гудзи, — поторопила меня Миюки.       Я поджала губы и опустила голову.       — Удачи, — прошептал мальчик с волнением и стиснул кулаки.       Кивнула ему и последовала за жрицей.       «Хм-м», — задумчиво протянул Оробаси. — «Похоже, он…»       Что? — встрепенулась я.       «Ничего. Возможно, с-скоро с-сам с-скажет», — отмахнулся змей, оставляя теряться в догадках.