Их большая тайна

      Полная луна заливала холодным светом холмы, на горизонте чернела тонкая кромка леса. Моргауза неторопливо ехала на вороной лошади, Мордред сидел позади нее, держась за луку седла. Лошадь под ними иногда фыркала и мотала головой. Юный друид всю дорогу молчал.              — В чем дело, Мордред? — Моргауза бросила на мальчика испытующий взгляд через плечо. — Ты так хотел посмотреть на этот обряд. Неужели ты боишься?              Мордред пристально посмотрел ей в глаза.              — Когда я жил в своей общине, мне говорили, что черная магия — это зло, и ею нельзя пользоваться.              — Старые предрассудки, — беззлобно усмехнулась Моргауза. — Нельзя пить из одного источника горькую и сладкую воду. Запомни, Мордред, магия не делится на хорошую и плохую. Она часть нас, и мы — часть нее. Либо мы принимаем ее целиком, либо она нас отвергает, другого пути нет.              — Что будет с Камелотом, когда ты проведешь обряд?              — То, что Камелот сполна заслужил — ужас и разор.              — Погибнет много людей?              — Нет, не много, — спокойно ответила Моргауза, продолжая править лошадью. — Мы не уничтожим Камелот сейчас, еще не время. Просто хорошенько встряхнем и напугаем. Месть — это такое блюдо, которое стоит тщательно посмаковать, только тогда можно почувствовать его вкус. Вспомни, Мордред, что ты испытывал, когда казнили твоего отца?              Мордред вздрогнул.              — Я был очень зол. Мне было страшно. Я ничего не мог сделать, чтобы помочь ему.              — Страх. Боль. Отчаяние. Беспомощность. Бессилие. Мы заставим Утера Пендрагона почувствовать все это. Пусть он боится за свое королевство, пусть боится каждого шороха, каждой тени.              На последнем слове Моргауза развязно расхохоталась, а Мордред улыбнулся недоброй, холодной улыбкой. Внезапно тень сомнения нашла на его круглое, все еще не лишенное детской припухлости лицо.              — Но Моргана не пострадает?              — Мы этого не допустим.              Мордред успокоился и прижался к спине Моргаузы. Она напоминала ему то ли мать, которую он не знал, то ли старшую сестру, которой у него никогда не было. Похожее чувство мальчик испытывал, когда Моргана заботилась о нем, укрывая у себя в покоях от королевской стражи, вытирала пот с его лба и нежно пела какую-то чудесную колыбельную. Теперь Моргана была далеко, но благодаря Моргаузе Мордред не чувствовал себя брошенным и одиноким.              Они подъехали к кургану, вершину которого венчало древнее святилище из выстроенных кругом продолговатых каменных глыб. Моргауза слезла с лошади, помогла спуститься на землю Мордреду и повела его в святилище. Ровно в центре круга на массивном камне лежала ровная прямоугольная плита — алтарь. Моргауза подошла к ней, достала маленький кинжал, вытянула вперед левую руку и приставила к запястью лезвие. Из ее уст зловещим шепотом полилось:              — О’дей деоти анвекс флио нефендори. Таэн Нака он беодж лидейо. Ту крейдо, ту крейдо онтик мериоде, дэеркрафт ин тенефеместас!              Небольшой надрез — и на алтарь упали несколько капель крови. Вспышка золотистого огня в глазах жрицы завершила ритуал. Мордред застыл, ожидая того, что произойдет дальше. Тени, падающие от каменных глыб, вдруг начали расти и расползаться. Моргауза довольно улыбнулась. Мальчику стало страшно.              — Они не причинят нам вреда? — спросил он, испуганно глядя, как островок лунного света, на котором он стоял, становится все меньше и меньше.              — Нет, они слушаются жреца или жрицу, чья кровь пролилась на алтарь. Они полностью подчиняются моей воле. Дэйстир Мордред!              После заклинания Моргаузы тени покорно отступили. Тогда она наклонилась, смело зачерпнула рукой горсть земли прямо из ползучего черного пятна и насыпала ее в кожаный мешочек.              — Игра начинается, Утер Пендрагон, — ухмыльнулась жрица и убрала мешочек за пояс.       

***

      Моргану мучил очередной кошмар. Она металась на постели, крепко жмурилась, сжимала кулаки, мотала головой, задыхалась и тщетно силилась проснуться. Когда ей это удалось, из ее груди вырвался сдавленный крик, и она вскочила с подушек. Полминуты ушло на то, чтобы отдышаться и оценить обстановку.              — Баэрн!              Моргана взглядом зажгла свечу, заботливо погашенную Гвиневрой перед сном. Одной зажженной свечи ей показалось мало, и юная волшебница поднялась с постели, чтобы найти еще.              — Свет, нужно больше света, больше! — шептала она себе под нос как помешанная.              Свечи были найдены, и Моргана решила, что нужно срочно предупредить Мерлина. Она уже вышла в коридор, крепко сжимая по свече в каждой руке, но вдруг окинула себя взглядом и поняла, что из одежды на ней одна тонкая сорочка. Пришлось вернуться и одеться хотя бы в ночное, после чего Моргана отправилась к Гаюсу.              Она почти бежала по лабиринту темного дворца, постоянно оглядываясь себе за спину. Неведомая угроза будто следовала за ней, пряталась за углами, заползала под полотна и тяжелые гобелены, колыхалась в тенях на стенах, отражалась в стеклах окон.              Гаюса разбудил громкий стук в дверь. Он отпер настойчивому ночному посетителю и увидел Моргану с двумя свечами, бледную как смерть.              — Моргана, что случилось?              — Гаюс! Мне нужно видеть… поговорить… можно я войду? — сбивчиво пробормотала принцесса.              — Дай-ка это сюда, — Гаюс забрал у нее свечи и провел в покои. — Боже мой, у тебя руки обожжены! Надо обработать ожоги.              — Это подождет! — Моргана отняла руки, на которых застыли капельки расплавленного воска, и заговорила весьма решительно: — Гаюс, это может быть очень важно! Я видела сон…              — Моргана! Мы столько раз с тобой об этом говорили!              — Тени! В тенях что-то есть! Они движутся, мы должны быть осторожными.              — Бедное дитя! — с сочувствием вздохнул Гаюс и покачал головой. — Присядь, посиди со мной. Это сон, просто сон. Ты увидела его, испугалась, а теперь ты проснулась, ты в моих покоях, и все хорошо.              — Не нужно успокаивать меня, Гаюс, я лишь хочу, чтобы меня услышали! Нам всем угрожает опасность.              — Опасность? Какая опасность? — Мерлин со свечой в руке спустился к ним по ступеням и подошел ближе.               — Никакой опасности нет, Мерлин, иди спать, — строго посмотрел на него Гаюс.              Моргана глазами умоляла Мерлина выслушать ее. Мерлин ее просьбу уловил.              — Леди Моргана, почему бы вам не подождать в моей комнате, пока мы с Гаюсом все обсудим?              «Мерлин!» — припечатал его взглядом старый лекарь. Моргана с радостью приняла приглашение и поднялась в маленькую комнатушку. Мерлин прикрыл за ней дверь и обрушился на Гаюса:              — Сколько это будет продолжаться, Гаюс? Как долго ты будешь убеждать ее в том, что ее сны ничего не значат, когда мы знаем, что это не так? Вспомни, сколько раз Моргана предупреждала нас о реальных опасностях, и если бы не она, мы бы о них даже не подозревали! Она владеет магией. Ее сны пророческие. Мы должны прислушиваться к ней!              — Мерлин, я объяснял тебе это сто раз и повторю в сто первый. Поощряя ее способности, мы провоцируем их развитие. Однажды река выйдет из берегов, и что тогда? Ты думаешь об этом?              Юноша разочарованно махнул рукой и вернулся в свою комнату. Моргану все еще коробило после недавнего ночного кошмара, но, увидев Мерлина, она воспрянула и заулыбалась. Мерлин поставил горящую свечу на ящик возле кровати и присел рядом с Морганой.              — Что произошло, Моргана? Что ты увидела во сне?              — Это было так странно, Мерлин! — она повела рукой над пламенем, и на низком потолке заколыхалось серое пятно. — Я видела, как тени двигались сами по себе, росли, расползались, а потом все вокруг поглотила тьма. Там как будто что-то было. Что-то, чего нельзя увидеть. Это что-то страшное, Мерлин.              Мерлин с пониманием кивнул.              — Что бы это ни было, мы выясним правду.              — Ты считаешь, это магия?              — Я уверен.              — Мы найдем способ справиться с ней?              — Конечно. Обещаю.              — А если нет?..              Моргана смотрела ему в глаза тревожно, требовательно, и Мерлин вдруг почувствовал странную растерянность, почти ступор. Затем он опустил взгляд на ее руки и увидел на них красные пятнышки ожогов.              — Что с твоими руками, Моргана?              — Несла свечи. По-моему, я была не в себе, — усмехнулась она. — Так боялась темноты, что схватила их без подсвечников.              Мерлин взял ее ладони и осторожно провел подушечками пальцев по ожогам.              — Ик де он рефеа, — шепнул он, и слегка обожженная кожа вновь стала гладкой и белой.              — Ты так толком и не научил меня лечить магией, — вздохнула Моргана, осмотрев свои руки.              — Если честно, я сам нечасто этим занимаюсь, — смущенно признался Мерлин.              — А я все же умею кое-что. Смотри.              На лбу у Мерлина красовалась небольшая шишка, заработанная на тренировке у Артура. Моргана, улыбаясь, протянула руку к голове юноши и коснулась пальцами места ушиба. Короткое заклинание, вспыхнувшие золотом радужки — и синяк исчез вместе с опухолью. Мерлин удивленно ощупал лоб.              — О, это… впечатляет, Моргана. Спасибо тебе.              Она вновь ему улыбнулась — на этот раз как-то робко, даже слишком робко. Ее взгляд застыл на лице Мерлина, а затем случилось то, чего Мерлин ожидал меньше всего: Моргана прильнула к нему и прижалась губами к его губам. В первое мгновение юноша опешил, но прежде чем он осознал, что целуется с принцессой Камелота, его рука успела оказаться на ее спине. Губы у Морганы были мягкие, нежные, как цветочные лепестки, но это же, черт возьми, Моргана! Мерлин разорвал поцелуй и ошалело взглянул на нее. У Морганы глаза были не менее дикими. Она резко отпрянула и обхватила себя руками, словно закрываясь от всего внешнего мира.              — Моргана…              — Прости, я не знаю, что на меня нашло, — пробормотала она, тщательно пряча взгляд. — Кошмар очень сильно напугал меня, я просто… Я просто все еще не в себе. Пожалуйста, прости!              — Я… попробую узнать больше о том, что вам приснилось, — Мерлин покраснел до корней волос, встал с кровати и спешно покинул комнату, чудом ничего не задев по дороге.              О том, к каким выводам придет Гаюс, увидев его в таком состоянии выходящим от Морганы, юный маг как-то не подумал, а следовало бы. По пути в подземелье он беспрерывно твердил себе под нос: «Ну, поцеловала. Моргана меня поцеловала — что в этом такого? Она была напугана. Я просто оказался рядом в этот момент, проявил заботу, вот она меня и поцеловала. И я ее целовал, но только потому, что она поймала меня врасплох». Мысли о случайном, неловком поцелуе, горячих губах Морганы и испуганном выражении ее зеленых глаз выветрились из головы Мерлина лишь тогда, когда он предстал перед Великим драконом. Килгарра посмотрел на маленькую фигурку мага оценивающим и любопытным взглядом.              — А я уже заскучал по твоим визитам, Мерлин. Полагаю, случилось что-то серьезное, раз ты снова решил узнать мое мнение, к которому все равно не прислушаешься.              — У Морганы было видение. Сон, — без лишних предисловий начал Мерлин. — Она видела, как тени поглощают все вокруг. Что это может означать?              Дракон прищурился и хмыкнул.              — Если ты так доверяешь ведьме, почему бы не спросить у нее?              Мерлин развел руками.              — Моргана не может сама толковать свои сны, тебе об этом прекрасно известно! И между прочим, — он воздел указательный палец, — ее видения не раз помогали спасти Артура, так что я бы не стал их недооценивать.              — Мерлин, однажды ты сделал неверный выбор, приготовься столкнуться с его последствиями. Я говорил тебе, что нужно позволить мальчику-друиду умереть, но ты меня не послушал.              — Что? — поразился Мерлин. — Мордред?! Но он ребенок, он в бегах, что такого он может сделать?              — Тьма покроет Альбион из-за твоего ложного милосердия, юный чародей! Тьма!              Дракон захлопал крыльями и взвился ввысь. Мерлин в полной растерянности долго смотрел ему вслед, задрав голову. Ему казалось, что еще чуть-чуть, и его голова разлетится на куски, как бочка эля, в которую выстрелил из арбалета пьяный рыцарь.              В довершение ко всему, Мерлину пришлось объясняться с Гаюсом. Несмотря на глубокую ночь за окном, старик решил дождаться своего молодого подопечного и серьезно побеседовать с ним.              — Гаюс? Моргана еще здесь? — как ни в чем не бывало спросил Мерлин, поняв, что тихонько проскочить в свою комнату не получится.              — Моргана давно ушла. Я бы даже сказал, убежала, — хмуро ответил Гаюс. — Сядь.              Мерлин повиновался. Гаюс продолжил:              — Ничего не хочешь мне рассказать?              — О чем?              — Например, о том, куда исчезли ожоги с рук Морганы. И шишка с твоего лба. Когда вы с Морганой уединялись, она была на своем месте.              Мерлин понял, что его обман раскрыли, и путей к отступлению нет.              — Моргана знает, что я маг. И не только знает, она учится магии у меня.              Гаюс тяжело вздохнул и почесал над бровью.              — Я подозревал, Мерлин. Как давно?              — С того дня, когда на нас напали рыцари Медиры. Я стоял перед ужасным выбором, — Мерлин сглотнул и продолжил: — Дракон сказал, что Моргана — источник злых чар, дающий силу рыцарям, и нет другого пути, кроме уничтожения этого источника. Но я… не смог, понимаешь? Я подумал, что если я откроюсь Моргане, то мы сможем договориться и вместе что-нибудь придумать. А потом заклятие просто перестало действовать. Ни она, ни я ничего для этого не делали, оно просто… исчезло! Само по себе.              — Но каким образом Моргана оказалась под его влиянием?              — Моргауза.              — М-да, я так и думал, — озадаченно покачал головой Гаюс. — Моргауза не успокоится, пока не отомстит за себя и своих сородичей. Видишь ли, Мерлин, заклятия никогда не исчезают сами по себе. Ты-то уж должен это знать. Особенно заклятия такой силы. Ты полностью уверен, что вы с Морганой ничего не делали?              — Полностью. Что ты хочешь сказать, Гаюс?              — Я могу найти этому только одно объяснение, и оно меня не радует.              — Так говори же скорее!              — В старые времена существовал один очень могущественный культ. Его жрицы обладали огромной силой — в исключительных случаях они были способны налагать и разрушать чары любой сложности одним усилием воли, не прибегая к заклинаниям и ритуалам. Их уважали и боялись, но также в них видели угрозу. Было пророчество, согласно которому среди них однажды должна была появиться жрица, о которой Боги будут бросать жребий. Одна сторона медали — это любовь, мир и процветание. Другая — ненависть, безумие и погибель. От того, какой стороной ляжет медаль, будет зависеть будущее земель Альбиона. Один древний король узнал о пророчестве и обманом истребил всех служительниц культа, чтобы Обещанная жрица так и не появилась и не уничтожила его королевство. Возможно, кому-то все же удалось выжить, и Моргана наследница тех самых древних жриц.              — Ты уверен?..              — Вероятно, твои слова так потрясли ее, что она сняла с себя чары самостоятельно, сама того не ведая. Если у тебя есть другие предположения на этот счет, Мерлин, я готов их выслушать.              — Это же все объясняет! — возбужденно воскликнул Мерлин, вскочив на ноги. — Вот почему дракон так относится к Моргане — он знает о древних жрицах и их пророчестве! Вот почему он велел мне избавиться от нее, а вовсе не потому, что это было необходимо! Он думает, что она та самая Обещанная жрица, и боится, что медаль ляжет не той стороной! Он просто ждал удобного случая! До чего же он подлый…              — Мерлин, пожалуйста, успокойся и присядь. Сейчас важно то, как уберечь Моргану от самой себя. Если все действительно так, как мы предположили, ты понимаешь, насколько серьезно ее положение?              Мерлин схватился рукой за голову и шумно выдохнул через рот.              — И еще один важный вопрос, Мерлин. Между вами ничего нет?              Юноша взглянул на Гаюса глазами пойманной в капкан лисы.              — Конечно, нет! Ничего, кроме дружбы.              — Ранее ты клялся и божился, что Моргана ничего не знает о твоей магии, и что же?              — Но в конце концов я же сказал правду, так?              — Откуда мне знать, что ты сказал всю правду, а не половину правды? Доверие — это такая вещь, которая утрачивается один раз, Мерлин. Ты должен бояться не моих выговоров, а Утера и той беды, которую вы с Морганой можете навлечь друг на друга. Я не осуждаю ни тебя, ни ее. Я сам был молод и знаю, что такое любовь, но также я знаю, чтобы бывает с теми, кто забывает об осторожности. Я много раз видел это своими глазами и меньше всего на свете желаю, чтобы подобная участь постигла вас.              Последние фразы Мерлин пропустил мимо ушей. Его мысли возвращались к словам дракона о Мордреде.              — Я не могу понять, какова во всем этом роль Мордреда, — проговорил он вслух. — Дракон предупреждал меня не только о Моргане, но и о Мордреде, и теперь я совсем запутался. Не знаю, кого слушать и кому доверять.              — Полагаю, Мерлин, на свежую голову у тебя лучше получится рассудить об этом. Поспи, пока есть возможность, а то скоро рассветет, и начнется новый день. Артуру ведь все равно, чем ты занят по ночам.              Едва Мерлину представились неотполированные доспехи Артура и длинные ряды конюшен, как его резко потянуло в сон. Он вернулся в свою комнату, лег в постель, задул свечу и закрыл глаза, изо всех сил стараясь не вспоминать восхитительно сладкие губы Морганы.       

***

      Тревожные вести пришли из отдаленной деревни на северо-западе. Оттуда явилась до смерти перепуганная девчушка лет четырнадцати и, стоя перед королем и его советниками, рассказала о страшном бедствии, постигшем ее родное селение.              — Так ты говоришь, никого не осталось? — расспрашивал ее Утер.              — Н-никого, милорд, я одна, — юная крестьянка опускала глаза в пол и нервно теребила кончик теплого платка дрожащими пальцами. — Когда люди только начали пропадать, мы решили, что к нам повадились разбойники или хищники, даже ставили караул, но это нас не спасло. Люди просто заходили в свои дома и исчезали целыми семьями. Иногда они кричали перед этим, иногда нет. Чаще всего это случалось по ночам, мы жгли много костров, чтобы не было так страшно, и костры… они помогали, но не надолго. А еще… — девочка судорожно вздохнула и замолчала.              — Продолжай, — повелительно кивнул король.              — Я не знаю, поверите ли вы мне, милорды, но вместо людей мы находили только их одежду и… горстку… как будто пепла.              Артур с недоумением воскликнул:              — Кто или что могло сотворить такое с людьми?!              — Возьми охрану, поезжай туда и выясни.              — Как прикажешь, отец.              Моргана посмотрела на Утера с неодобрением, затем встала, подошла к девочке и ласково обратилась к ней, взяв за руки:              — Это очень хорошо, что ты пришла в Камелот и обо всем нам рассказала. Здесь тебя никто не тронет, во дворце ты в полной безопасности.              — Спасибо, миледи, вы такая добрая, — застенчиво улыбнулась девочка.              Мерлин наклонился к Гаюсу и прошептал:              — Гаюс, в зале окна ведь только с одной стороны?       — Конечно, Мерлин, что за странные вопросы? — удивился старик.              — Тогда почему у нее две тени?..              Краем глаза Моргана заметила, что Артур отправился собирать рыцарей, и побежала вслед за ним, передав девочку на попечение Гвен.              — Артур! Артур! — кричала она ему вдогонку.              Артур остановился и повернулся к ней.              — Ну что такое, Моргана?              — Ты же не собираешься туда ехать?!              — Ошибаешься, я как раз собираюсь туда ехать.              — Ты не знаешь, что случилось с теми людьми! — щеки Морганы разгорелись румянцем, а острые ключицы часто вздымались и опускались от волнения.              — Вот и узнаю.              — Опомнись, то же самое может случиться и с тобой! Со всем твоим отрядом! В той деревне никого не осталось, кроме бедной напуганной девочки, которая сейчас с нами. Твой поход — безрассудство, а не геройство! Разве ты не понимаешь, что здесь замешаны силы зла? Решил посостязаться с ними мечом?              Артур возвел глаза к потолку с выражением «Боже, помоги мне».              — Моргана, я получил приказ короля. Когда же ты поймешь, что я рыцарь и наследный принц, а не жеманная девица?              — Ты будешь мертвым наследным принцем, если не научишься думать собственной головой! Артур!              Поединок взглядов неожиданно прервал громкий крик из-за дверей тронного зала. Брат с сестрой вместе бросились туда, где на глазах у Утера и всего совета произошло нечто страшное. Артур, первым вбежав в зал, с ужасом уставился на валяющиеся на полу крестьянские лохмотья и кучку праха, три минуты назад бывшего девочкой.