Правила Эдит

По мостовой города загремели тяжелые сапоги, шпоры звонко постукивали о камень, и по Порт-Роял разнесся уверенный боевой ритм. Экипаж Черной Жемчужины высадился на берег. Пятнадцать человек на сундук мертвеца. Йо-хо-хо, и бутылка рому! Первой полетела голова ночного сторожа в южном порту. Боцман Барбоссы бесшумно провел дамасским клинком по его горлу, стоило бедняге открыть рот в попытке позвать караул. Пей, и дьявол доведет тебя до конца. Йо-хо-хо, и бутылка рому! Это стало негласным сигналом остальной команде. От прибывшего было на шум патруля через считанные минуты не осталось и следа. Черная Жемчужина везде несла за собой смерть. Их мучила жажда в конце концов. Йо-хо-хо, и бутылка рому! Пираты быстро продвигались вглубь города, оставляя позади устланные ранеными улицы, умирающих английских солдат и сломленных женщин. Однако надолго они нигде не задерживались. И стало казаться, что едят мертвецов. Йо-хо-хо, и бутылка рому! Первыми до губернаторского добрались Пинтел и Раджетти — два головореза с умопомрачительными идеями лидеров Реформации и мыслительными способностями устрицы. Одной устрицы на двоих. Худощавый одноглазый быстро взобрался по ступенькам крыльца. Коренастый неповоротливый товарищ догнал его, и указал на лестницу в холле — с улицы было видно только одно освещенное окно на втором этаже. *** Первой шаги услышала Элизабет. Подумав, что это, верно, Сьюзан услышала их с сестрой перешептывания, девушка поспешила задуть свечи. Она зашипела на Эдит, и попыталась притвориться спящей. Младшая быстро перебралась в свою кровать, стоящую ближе к двери, накрылась простыней и прислушалась. По лестнице заскрипело две пары кожаной обуви, поступь была тяжелая - точно не служанка. Взяв простыню в руку, Эдит подбежала к старшей сестре и попыталась жестами показать той, что стоит спрятаться. Элизабет полезла под кровать, но сестра удержала ее за руку. — Лиз, да ты рехнулась! Там же в первую очередь посмотрят! И Эдит прокралась к балконной двери, не выпуская из рук покрывала. Сестра за ней не последовала, только таращилась на младшую с недоумением. — Давай же, Лиз, не глупи. Просто иди за мной, я нас вытащу, как вытаскивала каждый раз в детстве. Давай! Но было поздно. Дверь в спальню скрипнула, и Эдит скрылась на балконе, прикрыв дверь занавеской. Так она сможет хотя бы присмотреть за сестрой. Из-за двойного остекления, дубовых панелей двери и шума разбоя на улицах города Эдит сумела разобрать только отдельные фразы. — Думаешь,... богатенькая… нужна? … сдалась ты!... Нет… — … именно! Нам нужна эта… золотая.. на шее. А теперь ты,.. с нами! Черт подери! Они уводят Лиззи! Эдит запаниковала, но ее мозг не переставал работать ни на секунду. Правило второе - всегда готовь пути отступления. В разговорах девушка всегда оставляла неясны намеки и лазейки, за которые не раз хваталась в поисках оправдания своих детских шалостей. Заходя в помещение, Эдит первым делом оценивала возможность побега. Карнизы, печные трубы, столы и полки - она учитывала все. И сейчас в ее руках была плотно зажата простыня, прихваченная из комнаты. Разорвав белый хлопок по шву, Эдит привязала одну половину к перилам балкона узлом Грейпвайн, а вторую - к первой, узлом Хантера. Перекинуть получившийся узел вниз, обхватить его руками, аккуратно спуститься. Эдит действовала осторожно, но почти не осознавала происходящего. Она думала лишь об одном - как бы поскорее вытянуть сестру из передряги. Реальность накрыла девушку с головой, когда вместо ткани ее ноги нащупали воздух. До земли оставалось еще столько же, то есть Эдит висела в ночной рубашке напротив кабинета отца. И тут она поняла, где допустила ошибку. Узлом Хантера нельзя связывать веревки разных диаметров, а разорванная простынь была далеко не ровной. Нижний кусок ткани, на который пришелся весь вес девушки, соскользнул с верхнего, и Эдит приземлилась босыми ногами прямо в куст роз, которыми так гордился их садовник Ститч. “Лучшие розы на Ямайке, помяните мое слово, миледи” - частенько приговаривал он. Что же, теперь помянуть Эдит сможет только розы. Девушка прошмыгнула к крыльцу. Раджетти, ей не знакомый, как раз выволок из дома Элизабет. Смотреть на старшую сестру в таком состоянии было больно. Волосы растрепались, сорочка запачкалась грязью и потом с ладоней пиратов, а в глазах стояли слезы. Пинтел со своим напарником перекидывались шутками и едва ли обращали внимание на людей вокруг. Это сыграло Эдит на руку. Она без труда проследовала за похитителями до самой гавани, прячась за опрокинутыми телегами и выпотрошенными мешками с сукном. Вот только стоило ей увидеть корабль, на который подняли Элизабет, и ее сердце замерло от страха. Галеон был укрыт туманом, но его почерневшие от времени борта наводили ужас одним своим видом. По палубе туда-сюда сновали пираты, складывая награбленную добычу в кучу на корме. Нет, на этот корабль Эдит не пробраться. Зато только недавно сошедший с верфи бриг, на спуске которого присутствовала добрая половина города, сейчас не охранялся. Все вооруженные силы были стянуты для защиты форта от неожиданного набега. Эдит подошла ближе, чтобы как следует разведать обстановку. Нет, ни единой живой души, заинтересованной в бриге, кроме нее. Одной ей с кораблем не совладать, зато Эдит всегда знала, к кому обратиться. Отец отпал сразу же - он без разрешения короля и чихнуть не смеет. Следующим на ум почему-то пришел утренний незнакомец, но девушка знать не знала, что он за человек. Наконец Эдит сообозила - Уилл. Влюбленный в Элизабет по уши, отважный и ловкий Уилл был решением. Будучи лучшим оружейником, он знал всех в городе и везде имел связи. Но сначала Эдит была нужна другая одежда, потому что на молодую девушку в ночной рубашке начали косо поглядывать в порту. Когда Эдит раздобыла себе рубашку с широким рукавом, простой кожаный жилет и черные брюки прямого кроя, уже светало. Торговка на утреннем рынке с радостью обменяла моряцкую одежду на сорочку от королевской белошвейки. Эдит пустилась в поиски Уилла - начала она с кузницы, но там его не видели со вчерашнего дня, когда он присутствовал при задержании некоего Джека Воробья. Эдит искала на улицах, в мастерских, на оружейном складе форта, но Уилла нигде не видели. Наконец, один матрос, приходившийся владельцу кузнецы племянником, сказал, что слышал, как Уилл убеждал мистера Суонна отправиться в погоню. Эдит была права, ее отец отказался выплыть без одобрения свыше. Тогда, по словам матроса Питера, Уилл стал что-то разнюхивать о месте заключения того пирата. Эдит уже поняла, где ей искать оружейника, и, поблагодаривнового знакомого, отправилась в юго-восточную часть города, где находилась тюрьма. Тюремная башня встретила Эдит приветливым арочным проходом во внутренний двор. Охраняемым проходом. Проходом с десятью вооруженными гвардейцами, выстроенными у стены в две шеренги по пять человек. Нет, Эдит не была сумасшедшей. Да, может, самую малость и была. Да, ей нужно было пробраться внутрь, и нет, бросаться на десятерых обученных мужчин она не собиралась. Воспользоваться принадлежностью к семье Суонн у нее тоже не выйдет - в таком наряде ее, если и признают, сразу отволокут к отцу. Так что она воспользовалась своими преимуществами - эффектом неожиданности и осведомленностью. Военные в ее славном государстве были до одури суеверными. Поэтому, заприметив на ближайшем дереве черную кошку, готовую спугнуть стаю ворон, Эдит ухватилась руками за ветку пониже и подтянулась. Под весом девушки персиковое дерево прогнулось. Кошка, такого не ожидавшая, с одичалым визгом бросилась на землю. Испугавшись резкого звука, вороны закружили над головами солдат и закаркали. Гвардейцы, и без того напуганные ночным визитом мертвого экипажа, настороженно заозирались по сторонам. Что же, Эдит определенно ожидала более яркой реакции, но этого ей вполне хватило, чтобы проскользнуть в арку. Но этого не хватило, чтобы ее не заметили. Половина охранявших вход солдат кинулась в погоню. Тюрьму Эдит знала, как свои пять пальцев — она частенько приходила сюда с отцом смотреть казни. Поэтому вместо основного входа в башню она выбрала узкую винтовую лестницу, по которой заключенным носили еду и по которой спускали к эшафоту осужденных на смерть. Пробежав несколько пролетов без остановки, Эдит наконец услышала топот догоняющих ее гвардейцев. Она выскользнула в коридор на следующем же этаже: обычно именно сюда, в удаленные друг от друга камеры, помещали пиратов. Именно здесь девушка надеялась найти Уилла Тернера. Слева коридор обрывался всего в двух камерах от Эдит, а справа загибался под прямым углом. За поворотом был слышен приглушенный голос — и это была либо стража, либо Уилл. Не имея особого выбора, Эдит бросилась бежать дальше. И удача наконец-то улыбнулась ей. Уилл, спиной к ней, направлялся к парадной лестнице. — Уилл! - что было духу завопила Эдит, - Тернер, черт тебя подери, стой же! — Мисс Суонн? Что вы тут делаете?! — Пытаюсь найти Элизабет. У меня есть информация о ней, я видела, как и ее забрали, и знаю, что им нужно от нее. Эдит в двух словах рассказала о том, как забрали сестру, о том, как она искала Уилла, и о том, что ей нужно покинуть башню как можно скорее. — Послушайте, я все устрою. Да я жизнь отдам за Эли… За Мисс Суонн. Я, скажем так, договорился о корабле, и сегодня на закате мы отплываем на новом бриге… — И берете меня с собой, я поняла. До встречи, Уилл. Кстати, ты ей тоже нравишься. — Мисс Суонн, даже не думайте! Вам не место в этом путешествии! Мисс Суонн! Но Эдит уже не слушала и побежала обратно к той лестнице, по которой поднялась. Она, в общем, и не надеялась толком, что ее возьмут с собой. Она хотела подкинуть Уиллу идею и знать наверняка, на каком корабле не столкнется внезапно с отцом. Но все вышло даже лучше, Тернер и сам разузнал от кого-то о бриге. Вот только Эдит и думать забыла о погоне. В дверном проеме показались трое караульных. Еще двое поднялись по основной лестнице. Девушка попятилась. Огляделась. И нашла выход - в единственной пустой камере была пробита стена. Видимо, последствия ночного вторжения. Третий этаж? Море под ногами? Одним безумным поступком за день больше, одним меньше. Кому какое дело? Эдит вспомнила, как нырнул незнакомец, и собралась с духом. Она представила его широкие плечи и как он медленно раздвигал руками воду перед собой. Когда ее сложенные стрелой руки рассекли поверхность океана, она не успела испугаться. Чем глубже под уровень моря она уходила, тем сильнее давила на голову толща воды. Не все следуют правилам, Эдит. *** По уговору, Уилл должен был вернуться за Джеком ближе к вечеру, а пока отправиться в порт и подготовить все необходимое для угона судна. Но навстречу Тернеру по лестнице промчались двое солдат и вскоре коридор огласили крики. — Держать его! Именем Его Величества Короля, вы арестованы за незаконное проникновение в государственную тюрьму Порт-Ройал. Вскоре гомон голосов стал едва различим, и среди гвардейских выкриков “Да что он творит?” и “Остановите его кто-нибудь!” выделялись только вопли Джека, активно поддерживающего, судя по всему, Эдит: “Покажи им, паренек, чего стоит свобода!” Эдит! Вот тут Уилл бросился обратно к камерам и успел увидеть, как та выпрыгивает из пробитого стене отверстия прямо рядом с камерой Джека. Кажется, их с пиратом планы меняются на глазах, потому что вот-вот патруль переключится на них. Тернер попробовал выхватить у стражника ключ от камеры, но тот быстро среагировал и обнажил шпагу. Поединок завязался молниеносно - зазвенели в воздухе удары клинков, отражаясь от каменных сводов, застучали по полу форменные ботфорты английской армии. Оставшись с глубокой царапиной на скуле, Уилл добрался-таки до тяжелой связки ключей. Перекинул ее Джеку через прутья решетки, и, крикнув напоследок “Увидимся в порту!”, бросился к освободившемуся проему парадной лестницы. *** Эдит достигла дна. Не фигурально, конечно. Из последних сил она оттолкнулась от него, и позволила своему телу подняться к поверхности. На прибрежных скалах ей потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя. Она наглоталась воды, а от подскочившего на глубине давления стучало в ушах. Заставив себя подняться на ноги, она побрела к порту. Как бы там ни было, обратной дороги нет, и Эдит в этом дерьме по уши. Всю дорогу до гавани ее тошнило. Голова кружилась, платок, раньше прикрывавший длинные волосы, остался где-то в воде, ноги подкашивались, руки болели от удара об воду, во рту остался мерзкий привкус рвоты, а сознание все пыталось куда-то от нее уплыть. Уплыть? Точно, Эдит же тут корабль ищет. Солнце еще было в зените, а значит, у нее уйма времени. Поскольку из-за поднятого ей в тюрьме переполоха в город вызвали еще большее подкрепление, бриг стоял почти без охраны. Пробраться на него не составило труда, не считая первых трех неудачных попыток подняться на борт по трапу - тело не слушалось Эдит, и она неуклюже падала в воду. Когда ей все-же удалось забраться на мостик, она, покачиваясь, двинулась к левому борту и удобно устроилась в шлюпке среди мешков с провизией. Девушка не спала целые сутки, и усталость взяла над ней верх. Очнулась Эдит в темноте. Шлюпку покачивало, значит, они уже покинули берега Ямайки. Над палубой шелестели паруса, теряющиеся где-то вверху. Судя по голосам, на борту находились трое - из них знакомым оказался только Уилл. Ко второму мужчине собеседники обращались как к Гиббсу, а третьего называли Джеком или капитаном. Сейчас говорил последний. Он рассказывал о приключениях из своих прошлых плаваний, и вскоре Эдит стала невольно ловить каждое его слово. - Так вот, Гиббс, помнишь день, когда ты нанялся в мою команду? Признаться честно, я тогда был адски пьян и в том баре прятался от одной дамочки, решившей, что я ей что-то обещал, и ее метких бросков. Шрам над губой - от ее граненых стаканов, смекаешь? Тут Эдит не выдержала. Засмеялась в голос и тут же испуганно зажала рот рукой. Но было уже было поздно. Над шлюпкой нависла знакомая тень в треуголке. — Какого черта?! - одновременно завопили Джек и Эдит. — Лицо знакомое. Я тебе раньше угрожал? Итак, правило второе, всегда готовь путь отступления, Эдит провалила. Вокруг только открытый океан, и никаких путей отступления не наблюдалось. Зато когда девушка резко поднялась на ноги, на горизонте замаячила очередная волна тошноты.