Тасманийский дьявол

Белая комната. Белые стены, белый пол, белый потолок. Даже железная дверь, которую невозможно было открыть никакими способами, была белой. Вообще очень странно, что я все ещё жива. Обычно, девушки 19-ти лет долго здесь не задерживаются, потому что очень быстро находят себе врагов, по типу вертихвосток, которые в этом месте с четырёх лет. Моя единственная родственница - «прекрасная» бабушка, которая таскала меня за волосы до 14, а после моего побега из дома совсем потеряла адекватное отношение ко мне. На мой день рождения она привезла меня сюда. Мне было пятнадцать. По приезде первое, что я увидела были угрюмые врачи. «Черти в белых халатах». Такое имя им дали пациенты. После того, как я вколола шприц с обезболивающим в ногу одной из медсестёр, нанесла ранение скальпелем в плечо моей якобы подруге, которая назвала мой стиль колхозным, я получила прозвище «Тасманийский дьявол» и меня перевели в какую-то новую палату. Здесь не было никого кроме чёрных пауков, бегающих по потолку. Но вскоре и они распрощались со своей жизнью. Кто-то - естественным путём, а кто-то просто попался мне под горячую руку. Жизнь в этом месте скучна и однообразна, как и размеренное тиканье часов, которое я слышу, когда открывается железная дверь. Мне приносят еду, воду, обеспечивают меня всем необходимым для проживания. Каждый день они пускают ко мне Анну. Анна - мой врач. Она старше меня на несколько лет и умело этим пользуется. «Алена, не делай так», «Алена, не ходи туда», «Алена, не пытайся выбить дверь»… Но я ей благодарна. Странно, что она вообще за меня взялась. Анна повела себя странно при нашей первой встрече. Она почему-то не принялась задавать мне глупые вопросы о том, как я себя чувствую или, болит ли у меня что-нибудь. Нет, она села напротив меня и долго смотрела своими серо-голубыми глазами. Смотрела и смотрела, и смотрела, и смотрела. Обычно от таких переглядок мне некомфортно. А тут как-то так спокойно стало. Я доверилась ей, что на меня не похоже. И скоро она это поняла. На смену переглядкам пришли разговоры. Анна задавила мне вопросы, а я коротко на них отвечала, иногда не отвечала совсем. Тогда я видела в глазах Анны нотку разочарования. Сначала я думала, что она выпытывает у меня информацию для себя или для того, чтобы распустить сплетни, как это делают другие врачи, но оказалось, что все не так, как я думала. Врачи действительно иногда пользуются информацией, которую дают им пациенты. Это делается для разбавления обстановки и отбора сильнейших. Стоит только пустить врачу слух о том, что у некой Варвары были отношения с местным красавчиком… А утром - поминай как звали бедняжку. Да, здесь найти труп, который был убит накануне ночью - обычное дело. Его унесут в морг и накроют белоснежным покрывалом. Врачи, видимо, платят работникам морга запредельные деньги, раз они так искусно скрывают каждый труп. А следующим утром все будет так, как прежде. Убийцу даже не станут искать. «Пора бы уже обратиться в полицию» скажете вы… Хорошо, а как? Вот даже на примере меня. Я заперта в абсолютно стерильной белой комнате, которая охраняется чуть ли не всем отделением полиции. Чувствую себя самым опасным преступником на свете. А врачи? Что врачи? Кроме Анны здесь нет тех, кто действительно выполняет свою работу не за деньги. Анне ни за что не поверят. Даже если проведут обыск - все врачи и каждый из пациентов будет утверждать, что в этом месте не случалось ничего криминального. Потому что так полагается, когда дело касается коллектива. Если она попробует что-то предпринять, то любой из ее планов потерпит стопроцентное поражение. Ее вышвырнут отсюда и напишут негативный отзыв. Вот и все, конец ее карьере. Нет, она так не поступит. Но я бы поступила. Потому что я сначала делаю, а потом думаю. Сегодня Анна пришла ко мне не такой, как обычно. Она была напугана. Но я не могла понять почему. В конце концов я не стала ее об этом спрашивать, потому что это ее дело. Мы также поговорили о каких-то незамысловатых вещах. Анна говорила тихо и мало, что было на неё не похоже. Когда время вышло, она помедлила. Анна никогда не спешила уходить от меня, но в этой ситуации мне показалось, что она хотела что-то сказать, но вовремя одумалась. Она резкими короткими движениями собрала вещи, натянуто мне улыбнулась и вышла. Не попрощавшись. Я твёрдо решила, что спрошу ее об этом завтра же. Правда, до завтра ещё ждать и ждать. Обычно Анна приходит в 12 и уходит примерно в 2. Поэтому, по моим расчетам до ночи ещё целых десять часов, а если я лягу спать раньше, то проснусь ночью и снова уснуть мне точно не удастся. А ещё скоро мне должны принести обед. Есть все-таки нужно. Я села на кровать и провела рукой по неровно подстриженным волосам. Я обесцветила волосы в ночь перед днём рождением, на зло бабушке. Накануне она сказала мне, что волосы на моей голове похожи сено. Я промолчала, проглотив обиду. Бабушка расценила это как оскорбление и я отделалась пощечиной. Ночью я взяла все необходимое и обесцветила волосы. Я хорошо помню лицо бабушки, когда она увидела меня в таком виде. Как же мне нравилось ее злить! Я просто упивалась ее гневом и ощущением безысходности. Я рассмеялась. Это выглядело так, как будто я сумасшедшая. Но я же знаю, что это не так. Дверь комнаты открылась и мне на стол был поставлен поднос с маленькой тарелкой того, что здесь называют супом, тарелкой второго, в которое входили макароны, вперемешку с какими-то маленькими жуками (видимо, замена котлетам). Рядом стоял стакан с неизвестным никому содержанием жидкой консистенции и чёрный хлеб. Наверное, именно он в обеде является самым натуральным. Обед мне принесла София, как и всегда. Но здесь быть привередливым - значит умереть. Поэтому я съела все до последней крошки. До ужина оставалось очень много времени, поэтому я легла на кровать и уставилась в потолок, пытаясь развлечь себя воспоминаниями. 12 лет. 5 класс. Я пыталась подружиться с самой популярной девочкой класса. Она была для меня каким-то недосягаемым идеалом. Красивые вещи, которые, наверняка стоят как месяц моих обедов, идеальные родители, которые каждый день встречали ее из школы и провожали ее туда. У меня - бабушка, которая едва обращает на меня внимание, одежда непонятного цвета… В общем, мне было далеко до неё. Ее звали Маргарита. Длинное красивое имя, не то, что у меня. Я сумела подружиться с ней. Она довольно быстро вышла на контакт и мы даже сидели вместе, за одной партой. В конце концов мы сдружились настолько, что были неразлучны. Мы вместе шли в школу, вместе делали уроки, вместе ходили на дополнительные занятия, ее родители спасали меня от бабушки… Казалось бы, небо и земля, а так подружились! Это произошло тогда, когда прошло примерно три-четыре месяца с начала нашей дружбы. Я уже настолько сильно привязалась к Марго, что не могла представить без неё свою жизнь. Мы решили раскрыть все свои секреты. Абсолютно все, без остатка. С клятвой о том, что эти секреты останутся лишь между нами и мы умрем вместе с ними. Я рассказала ей, что я разговариваю сама с собой всегда, когда остаюсь одна. А ещё про то, что я боюсь того, кто живет под моей кроватью. И про то, что я грызу ногти. На следующий день я не дождалась Марго на нашем месте, от которого мы всегда идём в школу. Я не предприняла попытки ни позвонить, ни написать, так как боялась потревожить свою единственную подругу. Мало ли - заболела. Или ещё чего похуже, не дай бог. Как только я зашла в класс, я увидела Марго. Она стояла и мило улыбаясь, разговаривала с девочкой, которая сидит на последней парте. Как только я села на своё место и хотела было поговорить с Марго о том, почему она не пришла на наше место, как девочка, с которой разговаривала моя лучшая подруга, вдруг разразилась мерзким смехом. Марго зло усмехнулась, демонстративно взяла портфель, который стоял на другой стороне моей парты и ушла на последний ряд к этой девочке. Сказать, что я была в шоке - не сказать ничего. Мысли роились в голове, словно назойливые жужжащие комары, которых хотелось прихлопнуть, чтобы они поскорее замолчали. Первым уроком была математика, но я мало слушала. Я пыталась понять - почему же Маргарита так поступила со мной? Мы не ссорились, я не делала ничего такого, что могло бы ее обидеть. Я уверена, что была в чем-то виновата и только потом поняла, что Марго - бесчестная девочка, которая (умело, не спорю) пользуется своей популярностью. Она знала, что любой, с кем она заговорит, безоговорочно поверит каждому ее слову. Я сидела, пытаясь вникнуть в содержание учебника, но получалось плохо. Понять что-то так и не удалось, так как кто-то ткнул меня ручкой прямо в спину. Я развернулась и выжидающе посмотрела на девочку, которая сидела сзади меня. Она помолчала, сдерживая едкий смешок. «А ты правда сумасшедшая? Разговариваешь сама с собой, когда остаёшься одна?». Эти слова до сих пор звучат оглушающе громко, эхом разносясь у меня в голове. Я замерла, не желая понимать только что сказанное. Марго раскрыла все мои секреты без остатка, ещё и добавив несуществующих фактов. В тот момент вся моя жизнь, казалось, разрушилась… Я усмехнулась и встала с кровати. Я была глупой, неуверенной в себе и доверчивой девочкой, которая никак не могла принять того факта, что мир вовсе не такой, каким она его не представляла. К ней не явится принц на белом коне, который спасёт ее от всех невзгод. Мне давно нужно было понять то, от чего я так долго отказывалась - в этом мире нельзя никому доверять. Я снова принялась рыться в воспоминаниях, но как назло мне вспоминались только неудавшиеся отношения с моими подругами. После происшествия с Марго, я сильно скатилась по учебе. Она распускала обо мне все больше и больше слухов, а я переживала об этом настолько сильно, что едва могла концентрироваться на учебе. За моей спиной смеялись, причём смеялись не скрывая этого. У меня не было поддержки ни от кого. По велению бабушки я перешла в другую школу. Видите ли, я очень плохо учусь, а значит, так на меня влияют мои подруги. Это те подруги, которых нет? Там я встретила небольшую компанию, которая состояла из трёх девочек и трёх мальчиков. Я наступила на те же грабли. Они сразу предложили мне дружбу и очень скоро у меня снова появились друзья, за исключением того, что сидела я за партой одна. Но меня это нисколько не смущало, потому что я знала, что именно они мне всегда помогут. Именно с ними я останусь навсегда. Я была в этом уверена. Но как же я ошибалась. Прошло два года. 7 класс встретил нас с распростертыми объятиями и двумя новыми предметами - математика делилась на алгебру и геометрию (к слову, я никогда не понимала математику, а о разделении этих двух предметов и говорить не стоит). В предновогоднюю неделю мы все по-прежнему ходили в школу. В один из этих веселых декабрьских дней, я пришла учиться в веселом настроении, потому что все проверочные и контрольные закончились. Теперь можно было вздохнуть полной грудью. Я села на своё обычное место, достала учебники и подошла к двум подругам. Они о чем-то оживлённо спорили и никак не могли прийти к единому мнению. Я спросила у них, почему они спорят. Они синхронно как-то странно на меня посмотрели, а затем продолжили спорить как ни в чем не бывало. Я удивленно посмотрела на них и снова задала этот вопрос. Они не обратили на меня и малейшего внимания. Я решила подойти к остальным и спросить, что происходит у девочек. Но они, как и спорящие подруги промолчали, даже не посмотрев на меня. Прозвенел звонок. Я села на своё место, так и не разобравшись толком, что же произошло. Вибрация телефона и короткое сообщение: «Больше даже не подходи к нам. Ты отвратна». Меня исключили из нашей общей группы. И заблокировали во всех социальных сетях. При попытке общения они просто меня игнорировали, а иногда внаглую хамили. В этот раз я вовремя взяла себя в руки и доучилась оставшиеся два года. После девятого класса я ушла, так как больше не могла переносить школу. А вернее - одноклассников, которые учатся вместе со мной. Дверь со скрипом отворилась снова. София лучезарно улыбнулась мне своими идеальными белыми зубами и поставила поднос на стол, перед этим забрав первый. Если мне принесли ужин, это это значит, что сейчас уже восемь часов. Я решила закончить с воспоминаниями, потому что они меня никогда ни к чему хорошему не приводили. Я легла спать, так как знала, что если займусь чем-то, кроме этого, то я сразу вернусь к этим неприятным воспоминаниям. Проверено. Я незаметно для себя провалилась в сон. Громкий грохот огнестрельного оружия. Его сложно было не услышать даже за моими семью оковами. За дверью происходила какая-то неразбериха, и мне стало искренне интересно что там. Я подошла к выходу и тут же от него отпрянула - явственно было слышно, как кто-то что-то уронил, а затем послышалась серия выстрелов, крик и затишье на несколько секунд. Странно, я нисколько не испугалась. Я легла обратно на кровать и попыталась уснуть, но в конце концов я отступилась от этой идеи и просто села на кровати. До меня они точно не доберутся, только если очень захотят, что маловероятно. Послушалась звук открывающейся двери. Я вздрогнула и посмотрела в ее сторону. Она открылась с медленным, неприятным скрипом. В проеме двери показалась Анна. Я не поняла ничего из того, что произошло, но она выглядела очень потрепанной. Опухшие от слез глаза, смазанная помада и потекшая тушь… Все это выглядело весьма грустно. Я подошла к ней и попыталась помочь, но она оттолкнула меня и попятилась назад. Только сейчас я заметила, что у неё в руках пистолет. Я отошла от Анны и села на кровать. Я тяжело посмотрела на девушку, затем открыла рот, чтобы сказать что-то важное, но я так и не придумала что. Мы какое-то время пробыли в молчании, а затем послышалась новая серия выстрелов. Анна отпрыгнула от выхода, а я с ужасом поняла, что она вовсе не совершала никаких преступлений. Послышался такой знакомый голос… А затем в комнату ворвалась разъярённая София. Стерильный белый халат испачкался в темно-алой крови. Шок медленно перетек в испуг, а затем в искреннее удивление. София стояла и смотрела на меня таким взглядом, которого я никогда у неё не видела. Она кивнула Анне. Та быстро замотала головой. София направила на неё пистолет и взвела курок. Анна в нерешительности закусила губу, а затем подошла ко мне. Она зажмурила глаза и подняла пистолет. Я смотрела на неё и не понимала ничего из того, что происходит. Меня хотят убить, это я осознавала хорошо, но я почему-то наотрез отказывалась воспринимать то, что человек, который сейчас навёл на меня пистолет - та, кому я доверяла последние несколько лет. Прогремел выстрел. Я сначала ничего не поняла, а затем почувствовала, как все мое тело становится неподъемным. Боли нет, есть просто ощущение тяжести. Анна попала мне в ногу. Само место нисколько не болело. Анна попятилась назад, с ужасом глядя на мою рану от пули, из которой сочилась кровь. Оступилась, упала, ударившись головой о стену и громко разрыдалась. Вот кому нужна психологическая помощь. София бесстрастно смотрела на эту сцену. Анна тряслась крупной дрожью. Я же едва могла пошевелиться. София взвела курок и приставила дуло пистолета прямо к голове Анны. Девушка сначала не поняла, что происходит. А потом она просто начала молить о пощаде. София смотрела на неё тяжелым взглядом, как будто ей действительно не хотелось делать этого. Она убрала пистолет. Анна замолчала, лишь изредко вздрагивала. София направила пистолет на меня. Анна, увидев это, поползла на коленях к убийце, чтобы та остановилась. София перенаправила пистолет на Анну, сделала быстрый выстрел в голову и снова перевела оружие на меня. Я вскрикнула и тут же зажала рот рукой. Лицо Анны исказилось жуткой гримасой боли и отчаянья. Через несколько секунд она упала замертво прямо на белый блестящий кафель. Лужа крови медленно расползалась под ее головой. Я с ужасом смотрела то на труп врача, то на убийцу. Она усмехнулась, а затем невозмутимо сделала ещё несколько контрольных выстрелов в Анну, не оставляя ей надежды на выживание. - Зачем?.. - впервые за несколько лет я заговорила с кем-то другим, кроме Анны. - Она слишком правильная. Не справилось с заданием, которое я ей дала. Она обещала тебя убить. Я едва могла воспринимать информацию, но эта короткая фраза заставила меня вздрогнуть. - Анна была лишь пешкой. Выполняла мои приказы. Разузнать все. Где стоит охрана, когда кто ложится спать… Ты осталась последняя выжившая в этой больнице. Все остальные либо сбежали, либо лежат сейчас, истекая кровью. Выстрел. Точно в голову. А затем прямо в грудь и снова в голову. София безумно смеялась. Полиция быстро приехала на звуки выстрелов и сразу же нашла виновницу столь ужасного события. Моя бабушка давно ушла на тот свет, так что я была права, когда думала, что осталась совсем одна. Всех жертв похоронили в одной могиле на месте этой больници. Белая мемориальная доска. Чтоб ей провалиться. Софию вели под огромным количеством камер. Она смотрела на всех каким-то звериным взглядом, а работники полиции едва могли удерживать ее. На допросе она не вымолвила ни слова. От неё так ничего и не добились. Никто не знал, почему она совершила это массовое убийство. Может быть, это было связано с ее психологическим состоянием? Понять этого было невозможно, так как от Софии все равно бы ничего не добились, даже если бы ее начали пытать. В маленьком городке все новости разлетаются поразительно быстро, массовое убийство в больнице, в таком тихом месте, действительно сенсационное событие, которое СМИ быстро распространило по всему миру. Убийцу скоро отвели за решётку. После заточения Софии каждую ночь заключённые жаловались на ужасный безумный смех.