Прекрасное падение

      Ванда редко была растеряна. Она могла быть расстроена, напугана, озлоблена. Но владея телепатией и телекинезом, всегда могла влезть в чужие головы и узнать всё, что было нужно для обретения внутреннего равновесия.       Но сейчас всё было по-другому. Максимофф, давно не выходившая за пределы подвала Барона Штрукера, вдруг в один момент оказалась на свободе. При других обстоятельствах это бы её окрылило. Однако в данный момент она была без Пьетро. Не имея внятного представления о том, что делать. И это внушало ей нешуточные опасения… Если изначально, ускользая в суматохе прочь из логова Барона, мутантка чувствовала предвкушение и даже некий азарт, то сейчас — многое бы отдала за то, чтобы не совершать таких поспешных поступков.       В самом деле, поторопилась. Оставила брата на произвол судьбы. Драпанула вперёд в неизвестность — так, что аж пятки сверкали! Ну и что в итоге?! Одинокая, с никудышной ориентацией в пространстве и обострёнными чувствами. Блеск просто. Максимофф просидела взаперти слишком длительное время, чтобы это могло остаться без последствий. Самый обыкновенный дневной свет причинял сильную боль её глазам и сетчатке; мышцы ныли, неприятно гудели суставы…       Первый час своего пути в неизвестном направлении Ванда не сбавляла темп. И в результате так выдохлась, что остановилась не потому, что нашла безопасное место, а потому, что больше не могла стоять на ногах. Лёгкие горели огнём, грудь тяжело вздымалась… Лишь спустя примерно десять минут девушка нашла в себе силы осмотреться.       Она находилась на окраине какого-то поселения. С чего такой вывод? Всё просто: она отчётливо видела где кончается стена низеньких жилых домиков, и что тянется за ними — полоса рельефа неизвестного географического определения. Позади — дорога, которой сестра Пьетро пришла сюда, значит, назад ей было точно нельзя.       Подняв голову кверху, Максимофф увидела, что день клонится к вечеру: тени стали длиннее, свет солнца приобретал закатные оттенки. Одновременно с этим молодая особа почувствовала, что дрожит… Лёгкая курточка, тренировочные штаны, выданные ещё в лаборатории, которые доставали чуть ниже колена. И больше ничего. А на улице не май месяц.       Ну да, с чего же, собственно, ей будет холодно?!       Некоторую радость доставляло осознание того, что Ванде не в чем было себя винить: она действовала по ситуации, и сделала всё правильно. Раз до сих пор жива, да к тому же не во власти Штрукера.       Но тем не менее.       Кое-как поднявшись, девушка обняла саму себя, стараясь чуть согреться, и сделала несколько неуверенных шагов. Голова начинала очень ощутимо болеть: никогда раньше Максимофф не приходилось испытывать на себе столько раздражителей, и мозг не особо хорошо справлялся с огромным потоком свалившейся на неё информации…       Попытка установить мыслительную связь с братом обернулась фиаско.       — А-а-а! — болезненно прошипела мутантка, сдавив руками свои виски. — Ух-х… — выдохнула, когда чуть полегчало. — Ладно, значит придётся с этим пока повременить. Я найду братца. А пока нужно во всём разобраться.       Вариантов, впрочем, было немного.

***

      Городок был маленький. И какой-то… убогий. Дома просели в землю, крыши покосились. Краска на стенах, дверях и оконных рамах облупилась. Кое у каких строений были выбиты стёкла. Улочки отличались грязнотой и узостью. Мусор перемешивался с пластами асфальта, и неприятно хрустел-шелестел под ногами. Ванде этот звук очень не нравился, тем более, что, подхваченный словно невидимым эхом, разносился при каждом шаге далеко-далеко вокруг.       Правда, на неказистости посёлка все ужасы кончались: люди были самыми обыкновенными и спокойно сновали туда-сюда по улочкам. От усталости и голода у Максимофф обострились способности — и ярко-красные всполохи её магии так и норовили сорваться с подрагивающих кончиков пальцев! Поэтому она прятала руки в рукава, сильно растягивая ткань куртки.       Попробовав залезть кому-нибудь в сознание, девушка едва не потеряла равновесие, а ещё немного — и, возможно, сознание. Стало окончательно ясно, что в таком состоянии этого делать не стоит. Похолодание заставляло искать ночлег, но опасение преследования подгоняло вперёд. Кто знает: вдруг эти чёртовы Мстители сейчас охотятся за ней?! При уровне своих способностей мутантка могла их особо не опасаться. Но это — обычно. А сейчас она была ослаблена и вымотана, а мозг её требовал отдыха. Так что, попадись ей сейчас хотя бы самый никудышный из геройских героев Земли, она бы вряд ли смогла дать достойный отпор.       Мысли о врагах сразу напоминали и о брате, и Ванда содрогалась.       Как она могла бросить Пьетро одного? Почему не проверила, следует он за ней или нет? Как могла впервые в жизни его переоценить?!       Как бы беспощадно — для неё самой — это ни звучало, но выходило так, что она сама уверила себя, что братик справится и его не нужно прикрывать. Не проверив наверняка. Не получив этому подтверждение.       И вот результат.       Если бы Максимофф могла заплакать, то уже сделала бы это. Но вместе с обострением общей чувствительности наступило «притупление» каких-то других. И в какой-то момент ей стало важно лишь одно — где переночевать.       — Ой!       Сначала девушка даже не сообразила, что её остановило — просто почувствовала, что на что-то налетела. Резко опустив глаза, она увидела… собаку. Или робота?.. Робота-собаку? Собаку-робота?.. Как слова не переставляй, а суть не изменится — существо было не живым. Но смотрело живо, мигающими круглыми зелёными лампочками. Размера пёс был небольшого, но приземистый. Его лапы, шея и хвост полностью состояли из шарниров разной длины и формы, а вот корпус и голова были цельными. У него даже ушки были!       Честно, Ванда не знала как к этому относится. То, что собака была роботом, автоматически напоминало ей о Тони Старке — спеце в области подобных технологий. И она напрягалась. Но сам по себе пёс агрессии не проявлял: стоял, раскачиваясь на своих ходулях, двигая корпусом. И склонив голову немножко набок, изучал её.       В конце концов, мутантка позволила себе вольность. — Ну приветик… — неуверенно произнесла она, тяжело опустившись на корточки. — Ты случайно не Аксель*, нет? — нерешительно вытянула вперёд руку.       Следующим поступком робот в очередной раз выдал свою принадлежность к расе машин — ткнулся в ладонь сразу же, не обнюхивая. Да и что, спрашивается, он мог бы учуять своим металлическим носом?.. То ли так было задумано, то ли не все механизмы были доработаны, — но пёс не мог прикрывать глаза. Поэтому, даже тыкаясь холодной кнопкой носа в руку девушки, продолжал неотрывно глядеть на неё.       Это напрягало. Возникало не самое приятное ощущение как тогда, когда смотришь на сломанную куклу, и пытаясь ей закрыть глаза, представив, что она «спит» не можешь этого сделать…       Максимофф слегка поёжилась. И в тот же момент — её ладонь вспыхнула красным! Испугавшись вспышки собственной силы, она отдёрнула её. И тотчас увидела, что искусственный собачий нос будто бы сохранил отпечаток магии, сохранив его бардовым пятном, расплывающимся на металлическом покрытии!       О как. Глаза пса вдруг тоже резко сменили цвет, став тёмно-красными.       А потом… — АУЧ! Ты… меня укусил?!       Будь всё иначе, девушка не то что успела бы отразить бросок, но предугадала бы его. Но перед ней был робот, и залезть в его механическую голову она не могла. Плюсом, была очень ослаблена…       На коже в районе запястья проступила кровь, но боль пока не ощущалась. Тем не менее, организм мутантки решил, что с него хватит: словно огромная невидимая плита придавила к месту, не давая подняться!       И тут: — Харон? Харон! Где ты, негодник?!       Как как его зовут?!       Голос был старушечий, отчего становилось даже смешно. К месту происшествия, словно подскакивая при каждом шаге, приближалась «рыхлая» фигура. И спустя несколько мгновений на уровне лица Максимофф оказалось другое — старушки. — О, простите меня! Не доглядела. Харон! Ну чего ты безобразничаешь, а? — незнакомка заворчала и провела рукой по шейному шарниру пса. Затем… ещё эмоции вдруг изменились — Давай помогу, ладно? — предложила она. — Нет… Не нужно, — вяло запротестовала Ванда, пытаясь подняться. — Я вас не знаю.       Однако чужие длинные пальцы уже крепко-крепко уцепились за неповреждённое собачьими зубами запястье. — Тебе нужна помощь, деточка. Не отказывайся. Идём.       Сил сопротивляться просто не было. Физически. Как и выработать ещё магии, чтобы действовать.       Сестра Пьетро не помнила как долго её куда-то вели. Всё смешалось.       В сознание — на миг — вернула острая боль пронзившая кожу шеи. — А! — девушка вскрикнула, дёрнувшись и потеряв равновесие. — Что… что это… Что у вас?! — Теперь это уже неважно, — голос старушки сейчас казался холодным, надменным. — Ты уж прости за отсутствие гостеприимства, Ведьма.       Игла… это была игла       По её венам что-то разлилось — Максимофф явственно ощущала это сейчас. Как и у брата, у неё присутствовал ускоренный обмен веществ, хоть и не в такой степени. Казалось, внутрь залили потоки раскалённого железа!       Последнее, что увидела девушка — круглые как блюдца зелёные глаза собаки-робота, смотревшие немного сожалеюще.       Неужели, это конец?.. О, как глупо и как горько!..