I'm the ghost in your house Calling your name My memory lingers You'll never be the same
«Ghost»
Depeche Mode
Я — призрак в твоем доме, Зовущий тебя по имени. Память обо мне остается, Ты уже никогда не будешь прежним «Призрак» Depeche ModeТролль
Люциус Малфой сделал глубокий вдох и уже коснулся холодной ручки двери, когда услышал топот в конце коридора. Он рефлекторно обернулся и увидел бегущую на всех парах студентку. С растрепанными рыжими волосами она смахивала на очередную Уизли, да и гриффиндорский галстук подлил масла в огонь, но Люциус знал каждого из огромной семьи Артура, так что спокойно выдохнул, когда убедился, что это не какая-нибудь Джинни. Малфой наконец открыл дверь и пропустил опоздавшую студентку, та в свою очередь очень невнятно поблагодарила его и побежала занимать свободное место. Первый урок он должен был провести у пятого курса. Совмещенное занятие у Гриффиндора и Рейвенкло. Если бы его психотерапевт не настоял на смене рода деятельности, то Люциус бы ни за что сам не устроился учителем в школу. Но он понимал, что сейчас ему лучше побыть вдали от дома — дать жене и сыну все переосмыслить. «На их месте я бы ушел» — с такой мыслью Люциус Малфой вошел в светлый кабинет Защиты от Темных Искусств. К его большому сожалению, студентов было много, никто даже не подумал прогулять урок. — Доброе утро, — мелодичным голосом произнес профессор, и все тут же замолчали. Он продефилировал до учительского стола и грациозно сел, поставив трость рядом с собой. — Думаю, большинство из вас меня знают, но если все же имеются те, кто родом из пещеры, то представлюсь — Люциус Малфой — глава отдела международного магического сотрудничества и один из основателей фонда защиты вымирающих магических существ. Минимум год я пробуду вашим преподавателем по Защите от Темных Искусств, но поскольку эта должность «проклята», — он закатил глаза на этом слове, — то можете не переживать — в следующем году вам достанется новый учитель. Закончив презентацию собственной персоны, Люциус внимательно оглядел каждого присутствующего, чтобы узнать реакцию. Большинство студентов сидели с непонимающим лицом, некоторые тихо посмеивались, но активнее других вела себя опоздавшая девчонка, однако Малфой лишь покачал головой и перевел взгляд на окно. На подоконнике сидела светловолосая девушка лет тридцати и еле сдерживала улыбку, болтая ногами, словно ребенок. Мужчина тут же отвернулся и переключил свое внимание на пергаменты с материалом. — Предлагаю этот урок сделать вводным. Никакой новой темы у вас сегодня не будет, вместо этого я оценю ваши знания по данной дисциплине. — В классе прозвучали недовольные вздохи, но Люциус их проигнорировал. — Начнем с переклички. Мужчина достал из чехла очки-половинки в тонкой оправе и принялся медленно называть каждое имя из списка, поглядывая на тех, кто откликался. — Рэйчел Грейсмит? — Люциус оторвал взгляд от бумаги и вновь посмотрел в толпу, но никто не отозвался, поэтому он повторил громче: — Рэйчел Грейсмит? На задних рядах началось какое-то копошение: две студентки пытались разбудить третью, и когда та наконец оторвала свою голову от парты, Люциус снял очки и пригляделся — снова та рыжая ученица, которая совсем недавно громче всех болтала. — Вы Рэйчел Грейсмит? — Да, я. Мужчина поставил галочку напротив фамилии в списке и продолжил перекличку, периодически поглядывая на гриффиндорку, чтобы проконтролировать, спит она или нет. После Люциус раздал пергаменты с тестом, а сам принялся делать вид, что чем-то занят, хотя на деле вырисовывал каракули на своем листе. Ему стало настолько скучно, что он наконец-то повернулся к окну и обратил внимание на девушку, которая все это время ждала его. Малфой поднялся со своего неудобного профессорского стула и сперва прошелся по кабинету, чтобы проследить, что никто не списывает, а затем встал напротив окна, сложив руки за спиной, и стал смотреть куда-то вдаль рассеянным взглядом. Не прошло и пяти секунд, как он почувствовал прикосновение на своем плече. Мужчина бесшумно сглотнул и искоса взглянул на тонкую и бледную женскую кисть. — Какие мы серьезные, — раздалось у него над ухом. — Пародируешь Северуса? Хотя тебе до него точно далеко. Девушка вновь запрыгнула на подоконник и облокотилась головой о стену. Люциус так не хотел ее видеть. Ему было больно смотреть на эту живую улыбку. Зачем она так с ним? — Да расслабься ты, дурачок. Они к тебе привыкнут. Конечно, для этого потребуется очень много времени, поверь мне, но вот кому-то ты точно уже понравился. Блондинка выглянула из-за мужчины и посмотрела на гриффиндорку, которая воспользовалась случаем, чтобы списать у соседки. Люциус тоже обернулся и закатил глаза, увидев эту сцену. Он хотел было отобрать работу, но почему-то не стал этого делать: то ли пожалел девчонку, то ли ему было просто лень разводить скандал. Время урока подходило к концу, Малфой собрал пергаменты у студентов и стал их проверять. Кабинет потихоньку опустел, гул доносился только из коридора. Дети так торопились покинуть эту проклятую комнату, что Люциус еле успел выхватить из толпы одну ученицу, с которой хотел поговорить. — Мисс Грейсмит, задержитесь, пожалуйста. — Он снял очки и положил их на стол, уставившись на недоумевающую студентку, которая уже накинула рюкзак на плечо и протискивалась меж скамеек. — Ну, чего вы стоите как вкопанная? Подойдите сюда, кусаться не буду. — Так может я буду? — съязвила Рэйчел, но все же подошла к профессорскому столу и кинула рюкзак на стул. — Ничего, я это переживу, — ответил Люциус, копаясь в работах студентов. Он вытащил нужный пергамент и протянул его девочке. — Мисс Грейсмит, у вас Тролль. Гриффиндорка выпучила глаза и на мгновение зависла, пока смотрела на полностью перечеркнутую работу. Она лишь поджала губы и тяжело вздохнула. — Ну, и? Что будем делать? Как вы вообще перешли на пятый курс, не зная предмета? — Пу-пу-пу… Малфой лишь покачал головой. Он не справится с этой работой. Нет, с детьми он всегда хорошо ладил, но преподавание — это совсем другой разговор. Особенно с его нынешней репутацией. Теперь он наконец понял Северуса и все его жалобы на студентов. Конечно, Люциус еще не вкусил сполна всей прелести глупости школьников, но ему уже было достаточно для понимания. Главное, чтобы у него получилось держать себя в руках и не срываться. А то жалоб от родителей ему еще не хватало. — Ладно, черт с вами, идите уже. Постарайтесь подготовиться к следующему занятию. Гриффиндорка даже ничего не ответила на это. Она лишь быстро кивнула и тут же убежала, подхватывая свой рюкзак со стула. Люциус, убедившись, что он остался в кабинете один, взмахнул палочкой, чтобы дверь закрылась. Наконец стало тише, хотя голоса из коридора все еще доносились до его ушей. Холодная ладонь коснулась его плеча, и Люциус недовольно дернулся, будто пытался стряхнуть ее с себя. Он намеренно не поворачивался, надеясь, что без его внимания она исчезнет. Но девушка всегда была сама по себе и от Люциуса не зависела. С тех пор ничего не изменилось. — Ты даже не представляешь, каким привлекательным тебя делает статус профессора. Вероятно, Люциус слышал эти слова, потому что сам хотел найти хоть что-то хорошее в своей участи. Но это и правда на него подействовало. Возможно, некоторые студентки влюбятся в красивого профессора, и он будет получать от них записки. С Северусом такого не было. Хотя он рассказывал Люциусу, что пару раз получал «любовные послания», но они оба сошлись на том, что это был чей-то розыгрыш. По Северусу Люциус тоже сильно скучал. Но он хотя бы не преследовал его после своей смерти. Северус и при жизни не отличался болтливостью, но он мог бы стать прекрасным воображаемым слушателем. Вместо этого Люциус получил трещотку у себя над ухом, которой он не всегда может ответить. Леви, его психотерапевт, правильно говорит: нужно игнорировать ее. Как бы ни хотелось с ней поговорить или просто посмотреть на нее. Она не уйдет, пока ты думаешь о ней.***
Май. 1998. Первый сеанс
— Я не смогу вам помочь, если вы будете молчать, Люциус. Перед Малфоем в кожаном кресле сидел высокий худощавый мужчина в белой рубашке и подтяжках. Он шумно дышал своим огромным носом, периодически поправляя волосы. У Люциуса пронеслось в голове, что он отдаленно похож на Северуса, потому стал пристальнее разглядывать колдомедика. — Хорошо. Как вы себя чувствуете прямо сейчас? Вам комфортно? — Из коридора воняет дешевым табаком. Вероятно, ваша секретарша не потрудилась выйти на улицу. После этих слов Леви взмахнул палочкой и закрыл дверь, а следующим движением заставил окно распахнуться. Теперь в просторный кабинет наконец-то пошел свежий воздух, если воздух в центре Лондона можно назвать свежим. Взгляд Люциуса блуждал по колдомедику. Как все изменилось. Какой-то психиатр выглядел лучше, чем он. Волосы аккуратно уложены гелем, рубашка отглажена, ботинки блестят. А что Малфой? Волосы тусклые, взгляд пустой, одежда висит на нем. Хотя он все же побрился с утра, чтобы колдомедик не подумал, что все так запущенно. Кем он стал? — И все же, какое у вас настроение? — Мужчина перекинул ногу на ногу и склонил голову, изображая заинтересованность. — Никакое. Нет у меня настроения. Уже как два года. — Что заставило вас прийти сюда, Люциус? — А то вы не знаете? Да будто никто не знает, что же случилось. Поздравляю, если пресса прознает, что я лечусь у вас, то вы прославитесь. Леви сильнее сжал челюсть и опустил взгляд, раздумывая о чем-то. Люциус же нервно болтал ногой, не замечая этого. На собраниях Нарцисса обычно аккуратно опускала руку ему на колено под столом, чтобы успокоить его. Она всегда могла успокоить его. Руки Люциуса дрожали. В горле снова заиграла эта боль, требующая алкоголя. Можно ли пить в кабинете психотерапевта? Хотя какая разница, он же чертов Люциус Малфой. Волшебник потянулся во внутренний карман пиджака и достал оттуда серебряную флягу с огневиски. После пары глотков боль слегка отступила. Хотя «боль» — совершенно не то слово. Больше подходит «жажда» или «необходимость». Люциус не просыхал с того момента, как вышел из Азкабана. Конечно, иногда Нарцисса могла настоять на том, что в выпивке нет необходимости, но вскоре эти слова перестали действовать на зависимого. — В моем кабинете нельзя пить, — аккуратно сказал колдомедик, слегка улыбнувшись. — Мы последний раз встречаемся в вашем кабинете. Следующие сессии будут у меня дома. А там вы точно не сможете запретить мне делать то, что я хочу. Впрочем, как и сейчас. Зачем Люциус вообще пришел сюда? Его никто не заставлял, он сделал это по своей воле. В теории все казалось легко: он придет, поговорит со специалистом, а через несколько приемов снова станет прежним Люциусом. Таким, каким он было до лета 1996-го года. Но, конечно, он уже никогда не станет прежним. Все изменилось. Теперь он убийца, изменщик и трус. Он потерял лицо, но хотя бы остался при деньгах. Повезло, что его снова не посадили в Азкабан и не приговорили к поцелую дементора. Закон был на его стороне. Вернее, на стороне его влиятельности и денег. В первый раз это не помогло, но вот после падения Темного Лорда переобуться перед лицом Министерства уже можно было. Да, теперь он и его семья могу жить спокойно, но к этому спокойствию прилагаются подорванное доверие и глубокая боль от кровоточащей раны. — Выпишите мне зелья, и покончим с этим. Этого будет достаточно. — Люциус снова полез в карман, но на этот раз достал мешочек с золотом. — Во-первых, зелья несовместимы с алкоголем. Придется поработать над этим. Во-вторых, нет, этого не будет достаточно, Люциус. Раз вы пришли сюда, значит, сами осознаете потребность в терапии. Наш сеанс только начался, а я не выпускаю пациента, пока не пройдет ровно отведенный на него час. — Леви перевел взгляд на часы, а затем снова на Люциуса. — Вы сказали, что уже два года у вас нет настроения. С чего это началось?***
Дом, милый дом
Первый день в роли профессора оказался никаким. Люциус ожидал чего-то большего. Леви уверял его, что смена обстановки благоприятно скажется на его общем состоянии. Возможно, это так. Но дело не в смене обстановки, а в том, чтобы занять голову другими мыслями. Да, вероятно, немного позже, когда Люциус будет завален работой, он немного отвлечется, но пока этого не случилось. Зайдя в довольно просторную комнату в подземелье, волшебник устало прошелся взглядом по пустым полкам и после этого плюхнулся на скрипучий диван с зелено-серым пледом. Он закрыл лицо руками и протяжно вздохнул. Да, и тут ему придется прожить год. Не в Малфой-Мэноре, со всеми его позолотами и гобеленами, а в темных и сырых профессорских апартаментах. Ему отвели старую комнату Северуса, которую он несколько раз навещал еще во время своих визитов в Хогвартс, когда тут учился Драко. Как же все перевернулось. Северус бы не поверил в это. Она бы не поверила в это. А может и поверила бы. Люциусу начинало казаться, что он забывал ее настоящую. Теперь в его голове остался лишь образ, придуманный им. — Пу-пу-пу… Люциус все же поднялся с дивана, и тот издал противный скрип. Он прошел к окну, чтобы проверить, не пришла ли ему почта. Да, от Драко ничего нет. А вот Нарцисса писала утром. Письмо все еще лежит на столе рядом с учебниками. Она пожелала удачного первого рабочего дня и попросила написать после. Больше никаких писем. Мужчина сел за стол и взялся за перо, обмакнув его в чернила. Долго думать не пришлось, хотя рука не слушалась его из-за тремора, из-за чего на пергаменте оставались кляксы. «Дорогая Нарцисса, Даже не знаю, с чего начать. Как выяснилось, среди молодежи я не самый знаменитый человек Великобритании. Но старшие курсы, конечно, наслышаны обо мне. К сожалению, репутация оставляет желать лучшего. Но пока что среди студентов никто яро не выказывал свое недовольство, в отличие от преподавательского состава. Сегодня на утреннем собрании Минерва грызла меня своим старушечьим взглядом, подначивая остальных. Уже предвкушаю, как мы будем ругаться с ней. Очевидно, ей не по душе приказ Министерства. А вот студенты и правда глупые, как Северус и говорил. Одна пятикурсница проспала весь урок, а потом написала тест на ноль баллов. И такие бывают. Что сказать, гриффиндорка! В общем, пока не жалуюсь. Буду потихоньку обживаться. Не удивительно, что Северус был в депрессии, столько лет живя в этой комнате. Что ж, надеюсь, твой день прошел лучше моего. Передавай Драко привет от меня. Безумно скучаю по вам. С любовью,