Весомая причина вернуться

«Дурацкий свитер!» Джоанна оглядывала себя и очень жалела, что все ее симпатичные вещи лежали в сумке, а рядом с ней наверняка сидел Кристиан. Их прогулка обещала стать чем-то особенным, но девушка не могла даже принарядиться и накраситься. Джоанне было жаль Кристиана — из-за его чувства вины, отблески которой не исчезали из его глаз, сколько бы Джоанна ни говорила, что все хорошо, все в прошлом; из-за того, что, уезжая, лишает Кристиана даже их дружбы. Ей правда было жаль! Но в то же время… внутри нее, как и внутри многих женщин, сидело что-то, что очень хотело, чтобы Кристиан раскаивался. Чтобы Джоанна села в самолет, а он думал: «Идиот! Почему я ее упустил?» Вряд ли он так подумает, глядя на нее в растянутом желтом свитере и джинсах. Это была одежда для аэропорта, не для Кристиана. «Ладно, — вздохнула она, окинув себя скептичным взглядом, — лучше все равно не станет. Нужно идти к нему. Тем более, ему все равно, как я выгляжу». Но она ошиблась. Стоило Джоанне толкнуть дверь, как она чуть не споткнулась из-за взгляда Кристиана. Внимательного. Пронизывающего. Жадного. — Что на тебе? — сказал он, и даже тембр его голоса стал другим. Так говорили люди, уверенные, что их послушаются. Джоанна замерла. Она не могла понять, что произошло за эти несколько минут, но ей казалось, что прежний Кристиан куда-то вышел, а его место занял кто-то другой. Тот, кто иногда проскальзывал в его взглядах, жестах, фразах, но сразу прятался в тень. Кто-то очень знакомый. Кристиан устал ждать ответ. Он подошел к ее сумке и бесцеремонно вжикнул замком. — Мы подберем что-то более подходящее. — Кристиан! Что ты делаешь? — Джоанна попыталась его остановить, но он лишь отмахнулся. — А если там что-то личное? — Поверь, Джоанна, за то время, что мы были вместе, я успел увидеть все твое личное, и причем весьма детально. — Что? — Джоанна даже не нашлась с ответом, чувствуя, как розовеют ее щеки. Девушка совсем растерялась. Она будто не знала, кто это перед ней, как ей вести себя с ним. Кристиана же ничего не смущало. Он ворошил ее вещи, пока не нашел то, что искал: черную облегающую кофту и юбку леопардовой расцветки. — Знал же, что они где-то здесь. Он подошел к девушке и буквально всучил ей вещи, а потом завалился на ее кровать. — И старайся не задерживаться. Тебе еще нужно накраситься, а день не резиновый — нам многое нужно успеть. «Да что он себе позволяет? Почему командует?» — вертелось у нее в голове, и Джоанна уже приготовилась сказать ему пару ласковых, но парень ее опередил. — Нет, если ты серьезно хочешь идти так, то пожалуйста… Но потом не говори, что я не предупреждал тебя… — О чем? В карих глазах парня горело предвкушение. — Ты же не знаешь, куда мы пойдем. И будут ли там уместны твои вечные джинсы. *** — Да уж, шикарное место! В джинсах меня бы точно не пустили… — Хватит ерничать, Джоанна. Это только первая точка нашего маршрута. — А еще вторая, третья… и так до самого конца. У меня чувство, будто мы нигде больше и не бывали. — Ты будешь возмущаться или мы все-таки зайдем? — А я могу возмущаться, пока мы заходим? Кристиан сердито выдохнул через ноздри и, ухватив Джоанну за руку, потащил ее внутрь. Кафе «У Альфредо» встретило из привычным теплом и гомоном голосов парней и девушек. Стоило им выйти из общежития, как Джоанна заразилась его дерзким настроением, и всю дорогу они препирались. Ну и хорошо! Гораздо лучше, чем когда она ходила как бледный призрак, как блаженная — добрая и всепрощающая. Нет, его Джоанна была порохом, и сейчас к ней возвращался прежний задор. — Ты куда? Стоило ему задуматься, как она уже направилась к первому свободному столику. — Хочу присесть. — Нет, не туда. Нам нужен другой столик. И он направился вглубь зала к столу, за которым сидела группка девушек. — Кристиан?! — окликнула его Джоанна, но поздно — он уже подошел. — Девушки, извините! Не могли бы вы пересесть? — Что? — Кристиан, что ты творишь??? — Я прошу девушек пересесть за вон тот свободный столик. — Но нам и здесь хорошо, — сказала надменная брюнетка, и ее подружки захихикали. — Почему бы вам не пройти за свободный столик? — Потому что у меня и моей девушки сегодня годовщина. И познакомились мы именно здесь. Уверен, — Кристиан оперся рукой о столешницу, поймал взгляд брюнетки и добавил бархата в голос, — уверен, что ваш парень тоже захотел бы отметить такую дату там, где впервые увидел эти чудесные глаза. — У меня нет парня… — пролепетала девушка. Кристиан мягко усмехнулся. — Это ненадолго. Девушка зависла, и подружке слева пришлось ткнуть ее в бок, чтобы привести в чувство. Словно вынырнув из своих фантазий, брюнетка засуетилась: — Девочки, что вы сидите? Видите же, что для них это важно! Девушки засобирались: подхватили свои сумки, напитки и тарелки и пересели за столик у стены. «Какой он романтичный!», «Везучая!», «А мой Француа не догадался бы…» — шептали они друг другу, пока Джоанна провожала их шокированным взглядом. — Прошу! — Кристиан отодвинул перед ней стул. — Что это сейчас было? — Ты о чем? — Что ты им наплел? — Ну, пришлось немного приврать, но красиво же звучит! Годовщина! Мне даже стало жаль, что мы с тобой ее не отметили. — Да мы бы не запомнили дату! — фыркнула Джоанна, а вот Кристиан остался предельно серьезным. — Седьмое октября. — Что? — Джоанна недоверчиво прищурилась. — Мы познакомились. Седьмого октября, — парень посмотрел на вход, будто происходившее разыгрывалось сейчас перед его глазами. — Мы с ребятами ждали Кати. Ты, наверно, не помнишь Кати и Этьена, но мы крепко дружили. Она обещала привести подруг. Мы уже решили, что она просто посмеялась над нами, но тут вошли вы: Кати, Элен и ты. Мы, как придурки, заспорили, кто кому достанется. — Наверняка ты испугался меня! — Конечно! «Черт, ну почему он хоть сейчас не мог соврать!» Кристиан с усмешкой продолжил: — По-моему, я разевал рот как рыба. И точно помню, что неуместно шутил. Еще бы, ведь ты… — Оказалась гигантской американкой. — Да! Высокой! Как девушки в журналах мод. — Сердце Джоанны екнуло. Кристиан заговорил очень тихо, и ей верилось, что она слышит все это впервые. — На тебе был синий пиджак, волосы окружали твое лицо, как облако, и ты без остановки смеялась и болтала. А я, глядя на тебя, слова-то с трудом находил. И ребята заладили, что я достался тебе. Тебя это так забавляло: ты и я, как в какой-то комедии, знаешь, из тех, где смеются за кадром. Помню, я так нервничал… Говорил какие-то грубости. Чувствовал себя до невозможности глупо. Я же понимал, что не пара тебе. Все ждал, когда вы перестанете шутить и ты скажешь: «Что? С этим мальчишкой? Да ни за что на свете!» Но прикол все не заканчивался. — Пальцы Кристиана нервно отстукивали какой-то ритм — вечная проблема барабанщика, — и улыбался он как-то болезненно, будто жалел того мальчишку, который однажды увидел ее в этом кафе. — Седьмое октября. День, когда я влюбился в тебя по уши. И день, когда я пообещал себе, что ты ни за что не должна об этом узнать. Это было самое красивое и самое грустное признание, которое ей доводилось слышать. Кристиан любил ее. Очень сильно любил. А Джоанна-то думала, что это она носилась за ним хвостиком… — Неужели… — тысяча вопросов вертелась у нее на языке. Ухватиться бы хоть за один! Она нервно облизнула губы, прежде чем продолжить. — Почему ты так решил? — Мне казалось, что тогда мне будет не так больно, когда ты перестанешь шутить надо мной. — Я не шутила… — Нет. Но… — Он тряхнул головой. — Ладно. Не будем опережать события. У нас была не простая история… — А почему ты решил рассказать об этом сейчас? Несколько секунд Кристиан еще смотрел в сторону входа, будто так и надеялся, что в двери войдет та Джоанна — в синем пиджаке и с улыбкой на губах. Но Джоанна была лишь в единственном экземпляре, и она настойчиво ждала его ответа. Парень, повернувшийся к ней, вновь показался ей кем-то иным: не тот ранимый французик, которого она увидела в больнице, не взбалмошный Кри-Кри, потащивший ее сегодня по аллеям памяти. Наверное, она впервые увидела настоящего Кристиана, цельного, с неведомым мужеством достающего через горло свое сердце и кладущего на стол перед ней с немым вопросом: «Вот, это все, что у меня есть. Чего оно стоит?» Он казался человеком, готовым ко всему. — Потому что другой возможности уже не будет. Я очень боялся потерять тебя, Джоанна. Знал, что это случится, но боялся. А теперь? У меня остался лишь день. Зачем мне что-то скрывать? Джоанна, не плачь! Девушка коснулась щеки. Она и не заметила, как из ее глаз побежали слезы. — Я не думала, что все было так грустно. — А оно и не было. Было… по-разному! И смешно, и глупо, и очень сложно. По-настоящему, понимаешь? У меня ни с кем так не было. Ты все еще хочешь продолжить? — Да. Кристиан по-мальчишески улыбнулся. — Тогда перекусим и двинемся дальше. *** — Да уж, сегодня я явно не увижу ничего нового… — Что поделать, детка, здесь мы проводили много времени. Кристиан явно забавлялся, говоря это ласковое словечко, но внутри Джоанны что-то затрепетало в предвкушении. Особенно когда парень повернул ключ в замке, отсекая их от всего остального мира. — Каковы шансы на то, что я сяду за установку, а ты с криком «Мой любимый Кри-Кри!» подбежишь ко мне и усядешься на колени? У Джоанны даже дыхание перехватило от такой наглости. — Нулевые! Кристиан, ты чего? Парень усмехнулся. — Как я и думал! А между прочим, так ты обычно и делала. — Возможно. Но сейчас не буду. — Она огляделась. Без остальных ребят и их музыки в гараже было непривычно тихо и пусто. — А что, мы с тобой, кроме обнимашек, ничего тут больше не делали? — Было кое-что. — Кристиан прошел к барабанной установке. — Садись. — Серьезно? Такого поворота девушка никак не ожидала. Она протиснулась мимо Кристиана и села на табурет. Инструмент казался огромным. — Держи! — Парень протянул ей палочки. — И я могу сыграть? — Ей почему-то до сих пор не верилось, что Кристиан мог подпустить ее к своей трепетно любимой установке. Она наобум ударила по барабану, вызвав заполошный звук, потом коснулась тарелок, снова выбила хаотичную дробь и рассмеялась. — У меня ничего не получается. — Это потому что ты нервничаешь. Сейчас. И Кристиан, перекинув ногу, умостился на самом краешке табурета позади нее. Вплотную к ней. Джоанна ощутила его всем телом: спиной, к которой прижималась его грудь, бедрами, которые обхватили его ноги. Дыхание Кристиана щекотало затылок. Его руки легли на ее запястья. — Сыграем что-нибудь простое. И просто будем повторять снова и снова. — Они начали наигрывать незамысловатый ритм. — Снова и снова. Снова и снова. Казалось, удары по барабанам совпадали с биением ее сердца. Их сердец. — А это и правда успокаивает. — Я же говорил. Кристиан убрал руки и предоставил Джоанне продолжать самой. Девушка погрузилась в ритм, но с непривычки у нее устали руки. — У меня получается! — сказала она, чуть обернувшись к Кристиану и едва не стукнувшись с ним носами. До чего же он близко! Казалось, зрачки полностью поглотили его карие глаза. У Джоанны даже в горле пересохло. — И часто мы так делали?.. — Ни разу, — уголок рта Кристиана пополз вверх в ехидной усмешке, — но я всегда хотел попробовать. — Кристиан! — Джоанна попыталась встать, но руки Кристиана легли ей на бедра. — Знаешь, чем особенно это место? Здесь я впервые тебя поцеловал. И он сделал это снова. Осторожно прижался к уголку ее губ — сидели они все-таки дико неудобно. Джоанна поняла, что вспоминает это: мягкость его губ, их вкус, ладонь Кристиана на своей щеке. То, что девушка испытала в этот миг, трудно было бы передать словами. Не искры. Не взрыв. Джоанну окатила теплая волна, а на душе стало очень тихо. Будто ее сердце наконец вернулось домой. И девушка ответила. Плавно пересела к нему на колени, открыла губы, прижалась всем телом. Казалось, что с теплом Кристиана, с его лаской к ней возвращается что-то очень родное, не забытое, но спрятанное глубоко внутри нее. И это было только начало. Как коридор со множеством дверей, а она пока открыла только одну. Было еще много того, что ей нужно было вернуть, иначе она не успокоится. Когда дыхания перестало хватать, она прижалась лбом к его лбу и хрипло спросила: — А что было дальше, Кристиан?.. Ты сказал, что было трудно. Что же там было? Парень зажмурился. — Все же так хорошо сейчас, Джоанна! Давай не будем вспоминать? Я порвал с Бене. Она все сама поняла. Я люблю только тебя. И всегда любил. И ты тоже… Я же чувствую! Боже! Как ей хотелось сейчас снова прижаться к его губам! Все ее страхи… Бене больше не стоит на их пути! Не нужно бояться, что она постучит в эту дверь и Кристиан уйдет. Он ее! Но… — Сначала ты должен рассказать все до конца. Я должна вспомнить! *** Выйдя из гаража, они избегали смотреть друг на друга. Только Кристиан не отпускал ее руку, легонько поглаживал их переплетенные пальцы своим большим и сосредоточенно хмурил брови. У Джоанны горели губы. Что он еще приготовил? Джоанне редко бывало страшно, но сейчас — очень. За поворотом оказался ночной клуб. Перед дверями собралось много народа, и им вслед раздались недовольные окрики, когда Кристиан, быстро взобравшись по длинной лестнице к самым дверям — игнорируя собравшуюся на ней очередь, — сразу подошел к охраннику. — Кристиан! Давно тебя не было! Где пропадал? — Привет, Жан! Были дела. Пустишь? — Конечно! Высоченный парень подмигнул Джоанне и пропустил их внутрь. Из-за широких дверей вырвалась музыка, замельтешили лучи стобоскопа. — Вы что, тут выступали? — пришлось кричать прямо ему в ухо, чтобы было слышно. — Нет. Я подрабатываю тут время от времени. Кристиан повел Джоанну прямиком к барной стойке. — Что будешь пить? — Даже не знаю… Выбери сам. — Хм. — Кристиана осенило. — Тогда кое-что американское. Эй, бармен! Два «Лонг-Айленда»! Парень за стойкой — блондин с длинными волосами — сначала безразлично кивнул, но, поняв, кто перед ним стоит, перегнулся через стойку и пожал Кристиану руку. — Кого я вижу! Кристиан! А я тебя уже почти похоронил! Почему пропал? — Дела были. — Или перестал покупать подарки своей подружке? — парень перевел взгляд на Джоанну. — А это она? — Ну… Как бы… — Я Джоанна. — Девушка тоже протянула парню руку. Тот присвистнул: — Ради такой красотки я бы тоже вкалывал. — В смысле? — не поняла Джоанна. — Ну, как Кристиан. Он же поэтому сюда приходит. Всю ночь бегает от столика к столику или моет посуду, чтобы купить тебе кольцо или те дорогущие часы. Это они, да? — Он кивнул на запястье Джоанны и, не заметив, как изменилось ее лицо, продолжил жизнерадостно болтать. — Пожалуйста, не пожелай дом или машину — этот псих ради тебя почку продаст! — Ален! Уже народ у стойки собирается. Сделай нам коктейли и обслужи остальных. — Ладно-ладно! Сейчас все будет. Стоило парню отойти, как Джоанна дернула Кристиана за шиворот. — Так это ты подарил? — Да, — не стал отнекиваться Кристиан. — Но зачем? Они же дорогущие! Не нужно было. — Нет, нужно. Ты их хотела. Еще тогда, до аварии. — Ничего не понимаю! — У Джоанны голова шла кругом. — Ты встречался с Бене за моей спиной, но при этом вкалывал ночами ради этих дурацких часов. Она даже расстегнула ремешок часов, сняла их и положила на барную стойку. — Я не могу их принять. — Джоанна… — Что, Кристиан? Такие подарки не делают тем, кого не любят. А если любят… то не изменяют. — Раньше я тоже так думал. — Парень совсем сник. — Я просто не могу понять, — пробормотала Джоанна едва ли не со слезами на глазах. — И честно — уже не хочу. Ты был прав, Кристиан. Все у нас было слишком сложно. И я от нас устала. Не успел парень ответить, как Джоанна оттолкнулась от барной стойки и направилась к выходу. — Джоанна! Кристиан сгреб со стойки оставленные часы и, наталкиваясь на танцующих, побежал за ней. — Джоанна, подожди! — он толкнул двери и увидел, что девушка уже спускается с длинной лестницы, идущей от дверей клуба. — Подожди! — Чего мне еще ждать, Кристиан? — крик вырвался из ее рта с облаком пара, быстро растаявшего в морозном воздухе. — Если ты сам не можешь мне ответить, почему так получилось?.. Зачем ты вообще меня привел сюда? Это очередное наше особенное место? «Тут мы познакомились! Тут поцеловались!..» А здесь-то что? Парень поморщился и сел прямо на ступеньки, затянувшаяся драма и его уже утомила. Ребята, стремящиеся попасть в клуб, поглядывали на них, знакомый охранник из сочувствия делал вид, будто ничего не происходит, а Джоанна так и продолжала впиваться в Кристиана глазами. Будто для нее больше ничего не существовало на свете. — Здесь… — он огляделся вокруг и как-то тихо рассмеялся. — Здесь я попросил твоей руки. — Что?.. — Ты мне потом рассказала. Такое совпадение… Тебе тогда сон приснился, что я попрошу твоей руки. И я попросил. Вот прямо на этих ступеньках! В тот же день! Джоанна нахмурилась. Что он такое плетет? Девочки непременно бы сказали ей! Вспомнился Николя, сделавший на Рождество Элен предложение. Неужто и они с Кристианом были помолвлены, а она про это забыла? — Что ты такое несешь? Кристиан все смеялся. — Я… я упал на этих ступеньках… и попросил тебя подать мне руку. — Очень смешно! — Да нет!.. — Он махнул рукой и утер проступившие от хохота слезы. — Я смеюсь… не над тем, что ты обманулась тогда. А над тем, что ты хотела за меня замуж. Правда хотела! Он поднялся на ноги и шатко подошел к ней. Слезы продолжали течь из его глаз, плечи — трястись от смеха. Джоанна поняла, что Кристиан не веселится, у него истерика. — Кристиан… — Ты спрашиваешь, как все могло так произойти? А черт его знает, Джоанна, я сам так и не понял! — его голос звучал все громче, пока из горла не вырвался крик: — Как можно хотеть за кого-то замуж, а потом все сломать?! — Кто… что сломать?.. — она осторожно положила ладони на его дрожащие плечи, но парень вырвался. — Меня! Меня сломать, Джоанна! Ты же меня сломала! И теперь этого не помнишь! Крикнув ей это в лицо, Кристиан развернулся и убежал, а Джоанна так и осталась перед крыльцом клуба.