Перевернутый мир

1 год спустя. — Вам что-нибудь подсказать? Скучающая в ювелирном отделе продавщица с бейджем Ирина, прикрепленным к белой блузке, моментально оживилась, стоило мне только подойти к сверкающей витрине. Я наконец-то решил сделать Вике предложение, ужасно переживая по этому поводу. Год выдался непростым, ответственности у меня, как у тренера КХЛ, стало еще больше, чем в вышке, да и у Вики, собственно говоря, тоже. Команда обновилась практически полностью, из старичков остались, пожалуй, разве что Бакин, Шмелев, Емельянов и Сочников. Антон развелся с Олей, уехав играть в Санкт-Петербург, пересекались мы с ним теперь только на матчах. А сама Оля вполне себе счастливо встречалась с Сергеем. И если раньше мы ездили на выезды в соседние города на автобусе, то теперь приходилось довольно часто летать на самолетах и передвигаться на поездах, не видя семью неделями. Пашке с Матвеем разлуки со мной всегда давались не просто, а сейчас тем более. Матвей увлекся хоккеем, занимаясь у нас во дворце 2 раза в неделю. Правда, в его возрасте они на тренировках больше баловались, чем занимались. В наших с Викой отношениях не изменилось ровным счетом ничего, я просто продолжал любить ее с каждым днем все сильней. О том, что я собираюсь сделать ей предложение, не догадывался никто, даже мальчишки, Матвей плохо умел хранить секреты, а зная его привязанность к Вике, он бы разболтал ей все в ту же секунду. — Мне нужно помолвочное кольцо для девушки. Цена не слишком имеет значения, главное, чтобы она осталась довольной. Я делал предложение один раз в жизни Юле, очень давно. У нас с ней закрутилось все как-то слишком быстро, только познакомились, а уже поженились. И кольца были скромней, и зарплата у меня тогда отличалась в разы. Но волновался я ни чуть не меньше. Если бы не шустрая Ирина, которая страдала от отсутствия клиентов, я бы проторчал в этом магазине еще пару часов. Она все показывала и показывала разные модели, дешевые и дорогие, с бриллиантами, обычные золотые ободки, пока я не нашел то самое, очень красивое с небольшим переливающимся камнем. У Вики в шкатулке колец была тьма-тьмущая, поэтому узнать размер пальца оказалось не проблемой. Сезон все равно закончился, вчера был сыгран последний матч, из КХЛ не вылетели, но с кубком в этот раз пролетели, поэтому я мог пригласить Вику в ресторан с чистой совестью. *** Матвей тему с "подари мне братика или сестренку" не поднимал ровно целый год, но именно сегодня, пока мы шли из детского сада, вдруг вспомнил. Стоял конец апреля, месяц выдался каким-то невероятно мерзким, бесконечно шли дожди, и мне пришлось купить сыну маленький зонтик, естественно с динозаврами. Он выглядел невероятно гордым, чувствуя себя взрослым, и постоянно просил взять зонт с собой на улицу. — Пап, когда вы с Викой решите завести ребенка? — Матвей остановился, приподнимая зонтик над головой, чтобы лучше меня видеть. Все, чего мне хотелось, попасть наконец-то домой, туда, где было сухо и тепло, а не торчать здесь, отвечая на глупые вопросы. Я точно знал о том, что Вика пила таблетки и не планировала повышать рождаемость в стране. Мы даже не были женаты, а еще оба бесконечно выматывались на работе, тут двоих бы успеть воспитать как следует. — Матвей, я же разрешил вам с Пашей завести кота, зачем тебе нужен еще один ребенок в семье? Рыжего маленького котенка я, как и обещал, принес домой практически сразу после того, как мы вышли в КХЛ. Дети сходили с ума от счастья первые недели две, а после, как и ожидалось, им это все очень быстро надоело, и за котом пришлось ухаживать то мне, то Вике, то Эмилии Борисовне. Мало же нашей няне было забот. Он за год из тощего комочка превратился в наглую животину и терпеть меня почему-то не мог, вечно норовя цапнуть. — Надоело быть младшим. Пашка все время проводит время со своими друзьями, у тебя есть Вика, а я один. То, что Матвей чувствовал себя одиноким, стало для меня открытием. У него были друзья и в детском саду, и на хоккее, да и дома мы старались не обделять его вниманием. — Ну как же один? Вика, Паша, и я тебя очень любим, а то, что ты младший, ну прости, так уж получилось. Я бы и рад тебе помочь, но сейчас братика или сестру мы с Викой точно заводить не собираемся. — Тогда, может быть, собаку? Я вздохнул и, перехватывая поудобней свой черный зонт, с которого стекала вода, взял сына за руку. — Пойдем уже домой, иначе промокнем и заболеем, а у тебя завтра тренировка. То, что у нас не будет никакой собаки, Матвей понял без объяснений, расстраиваясь. Но разговор был окончен, и больше мы с ним это не обсуждали. *** — А вы в ресторан, да? А когда вернетесь? — Матвей крутился возле нас с Викой в прихожей в субботу вечером. Эмилия Борисовна готовила на кухне шарлотку, еще больше распаляя аппетит. Тяжело будет расставаться с ней, если нам вдруг придется однажды переезжать. Вика выглядела такой невероятно красивой в своем красном платье на тонких бретельках, ярким макияжем и сапожках на шпильке. Я не мог отвести от нее взгляд, мечтая о том, что уже через пару часов надену на ее палец кольцо, лежащее в кармане пиджака. — Матвей, оставь их в покое. Они наверняка и сами и не знают, когда вернутся, — осадил младшего брата Пашка. Пашка повзрослел как-то удивительно быстро, становясь более рассудительным с каждым днем. Что, конечно же, не мешало ему порой доводить меня до седых волос раньше времени. — Я просто спросил, — обиженно поджал губы Матвей, прижимаясь к красящей перед зеркалом ресницы Вике. — Малыш, мы правда не знаем, когда вернемся, — я ласково потрепал его по волосам, утешая, — Ты уже наверняка будешь спать. Но завтра проведем целый день вместе, поедем, куда захочешь. — Ладно, — протянул Матвей, — Тогда принесите мне кусочек торта или пирожное. — Мне тоже, — влез Пашка. — Если не забудем, то обязательно, — пообещала Вика, надевая пальто и застегивая сумку. Сегодня добирались на такси, обходясь без личного транспорта, зная о том, что будем нетрезвыми. Я своим подаренным автомобилем пользовался не часто, загнав его к знакомому в пустующий гараж, да и мотор у него вечно барахлил. Периодически, когда было свободное время, возился под капотом, найдя в этом занятии умиротворение. Пожалел о том, что не снял весь ресторан, оставшись вдвоем, я уже минут через 20. В субботний вечер народу было, естественно, много. Нам принесли бутылку полусухого, закуски, и стоило только настроиться, собравшись с мыслями, как откуда не возьмись, из-за соседнего столика вылез лысый мужик, направляющийся прямо к Вике. — Виктория Михайловна! Она повернула голову на голос и расплылась в улыбке. — Господи, Борис Геннадич! Да вы ли это? — и вскочила с места, обнимая его, смеясь, он в ответ сделал то же самое, заставляя меня напрячься, проклиная все на свете, — Сколько лет? Сколько зим? — Сереж - это Борис Геннадич, — представила нас наконец-то Вика, — Хозяин баскетбольного клуба, в котором я работала когда-то. — И как работала... — мечтательно произнес Борис Геннадич, — До сих пор не могу себе простить, что тогда тебя отпустил. Вика в ответ только пожала плечами. — Ну, в жизни всякое бывает. А это вот мой молодой человек Сергей Макеев, тренер хоккейного клуба "Медведи", — указала на меня Вика с нотками гордости в голосе. Я привстал с места, пожимая ему ладонь. — Очень приятно. — Взаимно. Хотя приятно в данный момент мне точно не было. Единственное, чего бы мне сейчас хотелось, чтобы Борис Геннадич ушел, но этого, к сожалению, не случилось. — Да я к брату приехал, он вот тут же, за соседним столиком, — принялся объяснять бывший наглый хозяин баскетбольного клуба, усаживаясь рядом с нами на пустующий стул, — Кстати, мой юбилей отмечаем! А мы могли бы сейчас отмечать помолвку. Вика, узнав о юбилее, охнула. — Да вы что? — Две пятерки, круглый отличник. Неделю назад банкет отгуляли на 150 человек, а сегодня вот решил к брату заскочить. — Ясно, ну мы вас поздравляем. — Кстати, Виктория Михайловна, я ведь телефон свой на рыбалке утопил. Хотел тебя пригласить, а куда звонить, не знаю. Говорят, уехала и... Уехала. А ты вот, значит, здесь? Еще только рыбалки Вике в жизни и не хватало. Сделал глоток вина, смачивая горло, пока они общались, а я молчал, страдая от неловкости. — Ну да, работаем вот с Сережей в одном хоккейном клубе. — Слушайте, братцы, значит, сам бог велел, чтобы я вас здесь встретил. По одной рюмочке за мое здоровье, не отказывайте, неизвестно, когда теперь еще встретимся... — Мы, честно говоря, не планировали сегодня ничего крепче вина. Сереж, ты же не против? — вопросительно посмотрела на меня Вика. Какая уже теперь была разница, вечер все равно оказался испорченным, поэтому я согласился. — Я не против. — Ну и замечательно! — обрадовался Борис Геннадич, подзывая официанта для нового заказа. А где была одна рюмка, там и три. Остаток вечера мы провели, слушая истории о Викином прошлом, эта женщина не переставала меня удивлять. — И вот еще была история. До начала игры 2 часа, а у меня вся команда в автобусе на обочине сидит. Водила там че то в моторе возится, сидит и ничего сделать не может. Ты представляешь, что делает это девушка? Мало того, что она договорилась, и матч отодвинули на час, она еще на себе всю команду привезла. Нет, ну не в прямом смысле, на своей машине по 4 человека за 2,5 часа всех доставила. Вика, слушая это, только смущенно улыбалась. А я ее просто обожал. — Да, я тогда дерзкая была. — Да ладно, — я махнул в ее сторону рукой, — Ты и сейчас точно такая же, только вспомни, как мы с тобой познакомились. Вика в ответ засмеялась. — Какой же ты замечательный человек, Виктория Михайловна, — очень искренне и с большой любовью сделал ей комплимент Борис Геннадич, — И умница, и красавица, а про твои деловые качества можно и в книгах писать. А вот помню... — он вновь начал говорить, но на этот раз Вика решила с рассказами притормозить. Видимо, уже сама устала от бесконечной болтовни. — Так, Борис Геннадич, у кого сегодня праздник? У меня или у вас? — А, ничего страшного. За меня в этот юбилей уже 100 раз выпили, а вот за тебя, моя хорошая, я сделаю это с удовольствием, — и вновь поднял очередную рюмку, — Будь здорова, будь. Брат за соседним столиком спас всю ситуацию, подзывая изрядно захмелевшего Бориса Геннадича. Он обернулся. — А, щас, — и начал наконец-то приподниматься с места, — Ну все, дорогие мои, очень рад был повстречаться. Все, мне пора. — Я тоже была очень рада вас видеть, — Вика еще раз обняла бывшего шефа. Удивительно, но к этому человеку я не ощущал никакой ревности. Он к Вике относился не как мужчина к женщине, а как отец к дочери, тепло и со всей заботой. И прежде чем окончательно уйти, шепнул мне на ухо: — Береги ее. Вика после этой встречи расцвела еще больше. — Замечательный мужик, так хорошо работалась под его начальством. А что он тебе шепнул? Я взял ее за руку, сжимая ладонь. — Чтобы я тебя берег. Правда, я и так делаю это изо дня в день, по крайней мере стараюсь. — Я знаю, Сереж. Ее глаза были наполнены нежностью, и прямо сейчас я мог бы достать злосчастное кольцо, но промолчал, вновь возвращаясь к еде. Все должно было быть по-другому... *** Следующий случай сделать Вике предложение мне представился еще через 3 дня. Я уже фактически находился в отпуске, переодически решая некоторые хоккейные дела, да и Вика тоже. На этот раз не было никакого дорогущего ресторана, где мы могли бы встретить давних знакомых, поэтому, зная о Викиных музыкальных пристрастиях, я повел ее в джаз-клуб. Я планировал надеть Вике на палец кольцо и совершенно не планировал переживать за незнакомого мужика на сцене, который свалился прямо по середине концерта с сердечным приступом. Кто-то там наверху меня явно сильно ненавидел. Я по дороге домой в такси только что зубами не скрипел от злости, а коробочка в кармане уже начинала мне этот самый карман прожигать. Вика расценила мое настроение по-своему. — Сереж, мне тоже жалко того парнишку. Совсем молодой и уже такое несчастье, надеюсь, он выкарабкается. — Да уж, очень жалко, — я вымученно улыбнулся, не зная, что еще сказать. Нет, парню я и правда сочувствовал, но моя проблема так никуда и не делась. Я не спал до четырех утра, ворочался и много думал, стараясь не разбудить сладко сопящую рядом Вику. Может быть, ну ее, эту романтику? Люди вокруг все портили, сами того не подозревая. А потом еще раз подумал и разбудил ее, зажигая лампу. — Сереж, ты чего? Что-то случилось? — сонная и лохматая Вика, потирая глаза, присела на кровати. Я подошел к шкафу и, найдя на вешалке пиджак, вытащил из кармана бархатную коробочку, пряча ее за спиной. — Прости, но я так больше не могу, это третья попытка. Вика, выходи за меня замуж, — и открыв коробочку протянул ей наконец-то кольцо. Она непонимающе смотрела то на кольцо, то на меня, наверное, секунд 10, я не засекал, но это время показалось мне вечностью. — Ты серьезно? Я тебя очень сильно люблю, но... Сколько там сейчас? — Вика пошарила ладонью по тумбе, находя телефон, — 4 утра?! И да, я выйду за тебя замуж. Вика спросонья едва соображала, вытягивая вперед руку, чтобы я мог надеть ей кольцо на палец. — Сережа, ты сумасшедший. Так мне предложение еще никто не делал, — она вздохнула, улыбнулась, а после, обхватив меня за шею, притянула к себе, целуя. — И надеюсь, больше никто не сделает, — шепнул я после того, как Вика чуть отстранилсь, все еще касаясь моего носа своим, — Мы еще поговорим об этом утром, да и Пашке с Матвеем надо будет сообщить. А сейчас давай спать. — Ты только что сделал мне предложение, а теперь предлагаешь просто уснуть? — проворчала Вика, но послушно улеглась, закрывая глаза, — Будет что рассказать в старости внукам. Я наконец-то почувствовал небывалое облегчение, а вместе с тем накрывающую с головой волну радости и ощущение всепоглощающей любви к этой женщине. Вика совсем скоро станет моей женой, подумать только... А все остальное в этом мире уже было неважно.