Перевернутый мир

Глава 32. Температура у Матвея держалась еще ровно 3 дня, а после наконец-то начала потихоньку сползать вниз. Правда, кашель все равно никуда не делся. Сын, как и все дети, дурацкие, горькие лекарства, естественно, не любил, но мужественно терпел. Я только и делал, что метался между работой и мальчишками, параллельно созваниваясь с Викой, думая о предстоящем матче. Геннадич, замечая мою неестественную бледность вперемешку с усталостью, недовольно качал головой. Кстати, второго тренера мы по-прежнему так и не нашли, поэтому Кисляк в очередной раз стал нашей палочкой-выручалочкой на игре. Вырвали победу, можно сказать, зубами на последних секундах, благодаря буллиту Емельянова. Парни в раздевалке радовались просто безмерно. Могли же, когда хотели. Я так сильно скучал по Вике и от невозможности обнять ее хотелось лезть на стенку, видеосвязь совершенно нас не спасала. Она все понимала, болеющий ребенок был буквально едва ли не "концом света", только просила поцеловать Матвея за нее. — Пап, что можно подарить на день рождения солидному 11-летнему мужчине? — поинтересовался в четверг Пашка за завтраком, заставляя меня окончательно проснуться, подавляя смех за чашкой кофе. — Ну, если солидному, то как минимум вертолет или машину с личным водителем. — Вот и не смешно. Я до сих пор так и не купил Гришке подарок. — Паш, я даже не знаю, — я пожал плечами, закидывая в себя яичницу, — Смотря, что он любит. — Что он любииит? - задумчиво протянул сын, зависая над тарелкой с кашей, — Надо подумать. В приставку любит играть, в бассейн со мной и Лизой ходит, пиццу в школьной столовке, вот. — Ну, значит, купи ему игру для приставки или что-то для бассейна. — Как вариант, — одобрил Пашка, — А денег дашь? — Естественно, куда уж я денусь, но попозже. Сначала каша, потом все остальное. Никогда не видел, чтобы Пашка с такой скоростью уплетал кашу, доедая все до последней крошки. Вот что значила мотивация.

***

Вика перед тренировкой решила сделать мне внезапный сюрприз, неожиданно появляясь в холле дворца. Я даже забыл, зачем и куда шел, услышав за спиной знакомый голос. — Сереж, подожди! Обернулся. Вика летела ко мне со всех ног, улыбаясь. — Господи, ты что здесь делаешь? - глазам своим не поверил, обнимая ее как можно крепче, целуя в губы, — Тебя же только на следующей неделе должны выписать. - Соскучилась страшно, Алексей Михайлович отпустил на 40 минут. На улице погода такая классная, а у меня чувство, будто бы я провела в заточении года два. — Ну вот, а у нас сейчас 40 минутная тренировка, — сказать, что я расстроился - это ничего не сказать, — Так бы прогулялись. — Сереж, будет еще время, — Вика ласково провела ладонью по моей щеке, — Как там Матвей? — Пока болеет и сводит меня с ума, — я бросил взгляд на часы, понимая, что еще немного и тренировку хоккеисты начнут самостоятельно, — Солнышко, пора бежать, прости. Я наберу тебе сегодня вечером обязательно, — и вновь полез целоваться. — Не извиняйся, я все понимаю. Мальчишкам привет, ну и удачи на завтрашнем матче. И исчезла так же быстро, как и появилась.

***

— Пап, а давай, когда я перестану кашлять, пойдем в зоопарк? — попросил меня Матвей вечером, глотая теплое молоко с медом на кухне. Это всяко было вкусней таблеток. Потрогал его лоб, на секунду отрываясь от нарезки картофельных брусков, все еще горячий, но уже не напоминал каленую батарею. — Малыш, у нас в городе нет зоопарка, для этого нам придется ехать в Москву. Поэтому я пока ничего не могу тебе обещать. — А Москва далеко? — Не то чтобы очень, но пешком туда мы точно не доберемся. — Мы можем взять с собой Вику, у нее ведь есть машина. Матвей для своих пяти лет был невероятно сообразительным. — Вот когда выздоровеешь полностью, тогда и поговорим, а сейчас допивай и пойдем спать. Сын недовольно скривился, услышав слово спать. Болезнь болезнью, а уложить его в кровать в 8 вечера все равно удавалось с огромным трудом.

***

Я перед последним матчем с "Викингами" был на удивление спокойным, будто бы точно знал, что ничего не произойдёт, и мы обязательно выиграем. А сразу после моей напутственной речи в раздевалке телефон затрезвонил, высвечивая имя Вики. — Да, Виктория Михайловна? — Сереж, а ты же сейчас с командой? Можешь включить меня на громкую связь? — Без проблем, — кинул телефон на середину стола, чтобы все точно ее услышали, — Так, внимание, "Медведи"! — Ребят, привет! Я хотела сказать от себя, мне очень обидно и печально то, что я так и не увидела ни одной игры плей-офф. Но я уверена, что вы настоящие мужчины и предоставите мне такую возможность, — голос у нее дрожал, будто бы еще чуть-чуть и расплачется, заставляя сердце сжиматься. В раздевалке повисла гробовая тишина. — Ну че молчим то? Первым очнулся Сочников, заставляя подтянуться всех остальных. — Виктория Михайловна, не переживайте, еще побываете, 100 процентов. — Спасибо! Ну что, победы вам! Парни взбудораженно захлопали, поддерживая и ее, и себя, начиная приподниматься со скамеек. — Я перезвоню тебе после игры, держи за нас кулаки, — торопливо пообещал я, убирая телефон обратно в карман. То ли благодаря ее поддержке, то ли огромной вере в себя и удаче, которая сегодня явно была на нашей стороне, мы обскакали "Викингов" со счетом 2:1. Бились как львы и даже больше. В коридоре благодарил каждого за хороший матч, парни выглядели уставшими, но очень счастливыми. — Мо-лод-цы! - нараспев заорал подошедший сзади Геннадич, поздравляя нас с победой, а после того как Кисляк и все остальные хоккеисты скрылись в раздевалке, поинтересовался, — Новость слыхал? — Какую? — У Качалова сегодня был юбилейный матч! — Да ладно? — Ага, — и вытащил из кармана олимпийки смартфон, показывая мне на экране статью с надписью "Юбилейный матч легенды российского хоккея", — Двухтысячная игра. Результат, конечно, впечатлял. — Серьезная дата! — И не говори! Поздравить не хочешь? — внезапно предложил мне Геннадич. — Каким образом? У меня и телефона то его нет. — У меня его телефона тоже нет, а номер есть, — я уставился на него, не зная, что сказать, — Что смотришь? - он усмехнулся, — Позвонил врачу "Металлиста", он мне дал. Идея была плохая, учитывая то, на какой ноте мы расстались много лет назад. В конце-концов, номер я все-таки взял, все еще сомневаясь в правильности своего решения. Набрал ему, уже выйдя из дворца, после того как поговорил с Викой, выслушав ее поздравления и счастливый щебет в трубке. Разволновался, словно мальчишка, услышав до боли знакомый голос, даже дыхание сперло. — Алло, да я вас слушаю? — Здравствуйте, Иван Андреевич! — Кто это? — Иван Андреевич, это Сергей Макеев беспокоит. Помните такого? Хотел вас поздравить, если не ошибаюсь, у вас сегодня был двухтысячный матч. Ну и с победой, конечно! — Спасибо, — раздалось на другом конце растерянное. Он явно к моему звонку готов не был. — Очень рад, Иван Андреевич, что вы вернулись. Я уверен, что вы еще не сказали вашего последнего слова в хоккее. В общем, здоровья вам, удачи. Да, кстати, вы в курсе, что может так получиться, что мы пересечемся с вами в плей-офф? — Вполне возможно, но вы извините, Сергей, меня дела ждут. — Да, конечно, конечно... — Качалов, судя по всему, общаться со мной большим желанием не горел, быстро свернув разговор, — Еще раз поздравляю! До свидания. Так и не простил. Столько времени прошло, а у него характер ни капли не изменился, и не переделаешь ведь уже человека, как бы не пытался...

***

В единственный выходной отдыхать было совершенно некогда. Очередная бытовуха, полы, стирка, готовка, воспитание Пашки и лечение Матвея забирали все силы. Под конец дня на кровать я просто рухнул, засыпая моментально. В воскресение утром, просматривая в телефоне новости за чашкой кофе, пока дети спали, едва не обжег себе глотку, читая сообщения от Вики про все детективные приключения и то, что происходило с ней за последние дни. Мало того, что бывший муж по-прежнему не отстал, так еще и проворачивал свои финансовые махинации за спиной, используя наш клуб. Благодаря Калинину ситуация разрешилась, денег этот недомерок не получил, а вот заявление в полицию Вика на него накатала. И нападение, судя по всему, было его рук дело, не своих конечно, но все же... Человеком я назвать его не мог, а вот желание начистить рожу было просто запредельным. День, когда Вику наконец-то выписали, я ждал больше, чем нового года. Целовались в ее кабинете, как сумасшедшие, будто в последний раз. Если бы не воспитание и нормы приличия, то я взял бы Вику прямо тут, на рабочем столе. — Поздравляю тебя с победой в крайней игре, сравняли счет в серии, — она, мазнув губами по моим, все-таки сумев выпутаться из объятий, шагнула к кофемашине. — Да, ребята постарались. Что там с твоим придурком? — С каким? — Вика обернулась, посмотрев на меня непонимающим взглядом. — С бывшим мужем. — А с этим... Понятия не имею, — Вика пожала плечами, забирая две чашки с подноса, — Полиция увела его прямо в больничном коридоре, больше они со мной не связывались. Да мне и не интересно. — Я бы с удовольствием открутил ему голову, но ты не разрешила мне этого сделать, — проворчал я, усаживаясь за стол, вдыхая носом ароматный напиток. — Сереж, ну его к черту. Помнишь, ты что-то там говорил про переезд? Твое предложение еще в силе? - Вика, подойдя со спины, обвила мою шею своими руками, целуя в висок. Я чуть было не подавился от радости, услышав заветные слова. — Конечно же в силе, ты еще спрашиваешь! Матвей уже практически выздоравливал, и все складывалось как нельзя лучше. — Тогда с завтрашнего дня начну по-тихоньку перевозить к тебе свои вещи. Надеюсь, Пашка не будет против? — Не волнуйся, Пашку я беру на себя, — и откидывая голову назад, чмокнул Вику в щеку, — Не думаю, что он будет против. Я переживал за нее, а у нас ей точно не грозила никакая опасность в виде бывших мужей и его дружков.