«Твой профиль в косых лучах, Все только здесь и сейчас, Как нерожденного сына Печаль на руках качать, И петь ему колыбельные Да все на одной струне Не годы и километры, А то, чего больше нет» © Немного Нервно — Колыбельная на одной струне
В особняке Блэков было тихо, слышалось лишь, как несмелый весенний дождь барабанит по крыше да отсчитывают минуты часы в библиотеке. Вальбурга тенью бродила по дому, то задерживая взгляд на кожаных корешках магических книг, то на Родовом Гобелене, с которого совсем недавно выжгли имя ее племянницы — Андромеды Блэк. Вспоминалось. А когда жизнь столкнула лицом к лицу с последствиями своей идеологии, то еще и пришлось каяться в содеянном. Орион вошел в библиотеку и неслышно встал рядом, рассматривая гобелен. — Надо что-то делать, Валли, собрать совет, попросить помощи Альфарда, дать слово Сириусу, как новому Главе Рода, но вернуть Анди под защиту магии. Вальбурга нервно взглянула на мужа и закусила губу: все их убеждения со свистом летели в Мордред. — Удивительно, что Сириус, все-таки, в итоге оказался прав, ты помнишь? Орион лишь согласно кивнул, обращаясь мыслями в прошлое. Андромеда была всего на пять лет старше Сириуса, но с самого детства воспитывалась, как истинная Дочь Рода. Протоколы, правила, манеры, иностранные языки, игра на музыкальных инструментах, танцы, фехтование, да-да, детей Высших Родов обязательно учили управляться хотя бы с одним из видов оружия, и конечно же, магические искусства. Андромеде не было равных ни в Астрологии, ни в Нумерологии, ни в Целительстве. Потому, видимо, она и выбрала себе в избранники магглорожденного колдомедика Теда… Всё блестящее воспитание Блэков кануло в Лету, когда синеглазый блондин вскружил голову такой правильной наследнице, какой всегда считала себя Андромеда. И ей было плевать на то, что родители уже всё давно решили за нее — Глава и Наследница Рода — Сириус и Андромеда, и кого волнует, что они — двоюродные брат и сестра? Чистота крови превыше всего! Альфард тогда гадливо сплюнул и вышел вон, а Сириус открыто высказал родичам, что думает об их идеологии вообще, и о брачных контрактах в частности. — Я не женюсь на собственной сестре! — практически ударив кулаком по столу, заявил Сириус. — Политика, мальчик мой, альянс, укрепление сферы влияния, — завел старую песню отец Андромеды, но Сириус его оборвал. — Хотите вы того или нет, достопочтенный дядюшка Сигнус, но я осмелюсь вам возразить, — чуть успокоившись, начал Сириус, вызывая удивленные взгляды остальных родственников, — Вы говорите: «альянс», дескать, именно Блэки должны породниться с Блэками, наплодить кучку выживших из ума кретинов, прошу прощения, чистокровных наследников, и заявить всей Британии о своем праве на власть, но известно ли вам, уважаемый дядюшка, о Союзе Двадцати Восьми? Нисколько ни смутившись, Сигнус воззрился на Сириуса: — Ты смеешь сомневаться в моей эрудированности, несносный мальчишка? Именно мы, Блэки, в союзе с Поттерами и Лонгботтомами, полторы сотни лет назад и организовали этот Союз! — довольный самим собой, заявил Сигнус, еще не подозревая, что угодил в сети, умело расставленные своим племянником. Орион подавил подобие улыбки. Сириус продолжал: — Я веду к тому, дядюшка, что нужно не пропагандировать инцест, как это делает мое Древнейшее семейство, а укреплять влияние и восстанавливать старые связи через союзников! — Но Поттеры — предатели крови, как можно, а Малфои — пришлые! — послышались возмущенные возгласы со всех сторон, — И Августа Лонгботтом совсем выжила из ума. — Дерзну напомнить вам, уважаемые, что моя двоюродная бабка, ваша почтенная тетушка, Дорея Блэк, породнилась с Поттерами и наплодила там наследников, так что, наша кровь течет и в венах наших союзников, и, как видите, никакого предательства здесь нет. Что до Малфоев, то пусть Цисси лучше станет нареченной Люциуса, чем женой Регулуса, как это спланировали вы, к тому же, между ними, явно, имеется симпатия. Подумайте над этим, и, возможно, вы измените свое решение покарать Дромеду за желание любить. С этими словами Сириус попросил его извинить и удалился играть с Альфардом в шахматы. И вот теперь, когда гордые своими убеждениями, Сигнус и Друэлла выжгли имя дочери с Родового Гобелена, на его реплике, в доме Вальбурги и Ориона, само-собой появилось имя: Марлин МакКиннон-Блэк. Родная не по крови, но по духу. — Мы обязаны этой девочке, Ори, гораздо большим, чем сможем отплатить. — Наши сын во всем оказался прав, — задумчиво произнес Орион, почесывая подбородок, — Кто бы мог подумать! — Мы должны были прислушиваться к детям, Орион, тогда многого можно было бы избежать. Скажи, не ты ли увел меня практически из-под венца, разорвав тем самым выгодный брачный договор с Лестрейнджами? — Лестранжами, Валли, — вздернув подбородок, процедил Орион, — Зачем нашему Роду пришлые французы? К тому же, с признаками сумасшествия во всех чертах. — Но Люциус и Цисси… — колеблясь, начала Вальбурга. — Род Малфоев древнее, в них меньше кровосмешения, и предки Люциуса не раз показывали политическую хватку в делах Министерства. Будет непросто, но мы сможем, Валли, к тому же, Малфоями легче манипулировать, чем пришлыми французами. — Подумать только, мессир, неужели вы ревнуете? — Всегда, mon cher, я буду ревновать тебя всегда, и уничтожу любого, кто посмеет посягнуть на благополучие моей семьи, — сжав кулаки, пообещал Орион и обнял жену за плечи. — А что же эта девушка? — Она — дочь вождя клана, которого угораздило полюбить магглу, какое еще доказательство чистоты крови тебе нужно, cherie? Она — почти королева по меркам магии. — Да я не о том, — вздохнула в ответ Вальбурга, — Если Сириус захочет, мы не будем ему препятствовать, я веду к тому, что ей нужна семья. Регги рассказывал о ее сложной судьбе, о потерях, о конфликте с отцом, и о том, что в итоге она вынуждена была покинуть свой мир в угоду нашему. Я говорю и сама себе не верю, Ори, ты можешь подумать, чем я свихнулась, как всегда пророчил Сириус, когда во время семейных обедов заходила вдруг речь о кровосмешении, но мы должны меняться. Едва не потеряв обоих сыновей, я, как никогда четко, это поняла. Ты помнишь, каким он был маленьким, каким болезненным? Ты часами пропадал в лаборатории, пытаясь сотворить универсальное зелье, а я штудировала книги с древними ритуалами? Мир просто не принимал кровь от нашей крови, в любую минуту грозя то безумием, то смертью. Мы пошли на кровосмешение, потому что любили друг друга и верили в безумные идеалы нашей семьи, но сама магия настаивала на других решениях. И тогда мы пошли на безумие — мы провели обряд введения в Род. Пусть все думали, что это Альфард настоял на том, чтобы сделать Сири Наследником, мы-то знали… И всё прекратилось. Ты помнишь, Ори? А потом, вдруг, родился Регулус… Он был полной противоположностью Сири: тихий, вдумчивый, спокойный. Мы, смеясь, прочили ему Рейвенкло, но он не дерзнул пойти против устоев семьи, чтобы в глубине души всегда хранить слепую любовь к брату, и чуть не лишиться из-за нее жизни. Он хотел быть как Сириус, как Недостойный Сын, которого из-за наших грехов отказывалась принимать сама магия. Я так боялась, что он будет сквибом, ты помнишь, Ори? Она всё говорила и говорила, а Орион слушал и соглашался с каждым словом жены. За несколько месяцев они чуть не потеряли обоих сыновей. Как бы ни упорствовала в манерах вычурная Британия, когда подрастающее поколение воспитывали домовые эльфы, и Орион, и Вальбурга придерживались иного мнения: они были родителями, допускающими ошибки, заблуждающимися, отчаявшимися, но все-таки родителями. — Мы познакомимся с Марлин официально и примем ее в Род. Всем нужна семья, Валли, хорошо, что мы это поняли, — заявил, наконец, Орион, и поддразнивая жену, спросил, — А что же Пандора Олливандер, за которой ухаживает Регулус? — Я еще не решила, Ори, не требуй от меня слишком многого, — поджав губы, ответила Вальбурга, на что Орион лишь улыбнулся. Время. Время всё расставит по местам. *** — Поверить не могу! — падая на траву под яблоней, зачарованной на вечный урожай, воскликнула Марлин. Сириус закатил глаза и опустился рядом. — За годы знакомства со мной пора бы уже и привыкнуть. — То ты, а то твои родители! Меня официально готовы принять под защиту Рода, и не только потому, что тебе нужна Избранница. — Брось, Марлин, позволь себе хотя бы раз в жизни не искать во всём подвох. Маман и папа тебя не сожгут в главном зале особняка. Это всего лишь бал. —Страшно. Я же изгой. Была им, во всяком случае… А теперь, весь этот официоз, приемы, хорошие манеры. Скука. — Прекращай дуться, Марли, будет весело, будут танцы. — Я ж не о танцах… — Не о них, — неожиданно согласился Сириус. — У нас серьзная миссия по поискам Хоркруксов или врагов, или и тех, и других. Северус и Майя обещали помочь нам шпионить. — Вот именно, и, знаешь, что если что-то пойдет не так? — Марлин с досадой махнула рукой и прикоснулась к яблоне. Через десять минут полной тишины и сосредоточенности к ней в ладонь опустились два краснобоких яблока, и под восхищенный свист Сириуса, она протянула одно ему. — Без палочки?! — Пора привыкнуть, — копируя его манеру, ответила Марлин, — Меня всегда учили, что магия вокруг нас и в нас самих, а палочки, медальоны или драгоценные камни — не более, чем артефакт, который и концентрирует эту силу и задает ей вектор. Слушай себя, учись понимать свою магию, и она ответит тебе тем же. Как с анимагией, тебе же не нужна палочка, чтобы обратиться. — Мама тоже что-то такое говорила, — пробормотал Сириус, — Нас ждут грандиозные перемены… — Я боюсь, — призналась Марлин. Сириус сжал ее ладонь. — Не стоит, я буду с тобой. К тому же, Рег обещал представить родителям Дору, потому, уверен, внимание леди Вальбурги переключится на нее. — Чем Пандора так не угодила твоим родителям? — Маман отмахивается от всех расспросов и прикрывается идеологией чистоты крови, но я же вижу, как она уже дала трещину. Мне кажется, что мама просто боится встречи с прорицательницей, к тому же, дочерью полукровки, да и просто, знаешь, трудно понять, что твои дети выросли и скоро сами обзаведутся семьями. — И с каких это пор ты стал таким умным? — Марлин ткнула Сириуса в бок, он без предупреждения чмокнул ее в щеку. — Всё твое дурное влияние.Глава 28. Накануне бала
19 февраля 2023 г. в 16:00