И грянет гром

      — Что ты с ним сделала?       — А-А-а! — Я обернулась, — Тебя стучаться не учили? — Недовольство в моем голосе можно было черпать вёдрами.       Наши комнаты не имеют замков, потому что все знают, что если нарушат чужое личное пространство, то их покарает Новый Совет. Ага, с особой жестокостью заосуждают до потери сознания. Но, видимо, на меня такое право не распространяется, только кара.       — Что я слышу от нарушительницы правил? Твоё тлетворное влияние настолько велико, что из-за тебя брат впервые пропустил совет без уважительной причины.       — Ты меня в чем обвиняешь? В том, что я посмела с ним разговаривать? — Нет, я действительно не понимаю. Чужая логика иногда такая странная.       — Откуда мне знать, что вы делали весь день вдвоем?       — На что это ты намекаешь? — Нет, это что-то новенькое. Таких способностей мне еще не приписывали. И лучше бы это были магические способности.       — Ты!.. — Я сразу же поняла, что ничего толкового не услышу. Голос наглеца резко затих, он немо раскрывал рот, как выброшенная на сушу рыба. Ммм… Хочу рыбу. И мясо. Эх…       Обожаю заклинание молчания, взмахнул рукой — можешь свободно говорить, а не выслушивать непонятно что. Он его легко сбросит, конечно, дракон же, да и заклинание маломощное — одно баловство. Но полезно, да.       — Теперь слушай. Он — лекарь, делал то, что делают все лекари — лечил и пропустил совет он именно из-за этого: мне стало плохо. Насчёт тлетворного влияния… Мы вернёмся к этому позже, — Там же кто-то без меня кошмарит лазарет… Как я могла забыть. Ну что, Арджи, жди и готовься.       — … — Заклинание было уже давно сброшено, но дракон продолжал молчать, только позу сменил на более устрашающую: скрестил лапы на груди и вывел хвост вперёд.       — Так же я никогда не вламывалась в чужие комнаты, а ещё у меня теперь как минимум два повода явиться к совету как можно скорее. И один из них — ты. Я жду, — На самом деле я преуменьшила количество дел… Головомойка за детей, организация их же деятельности, покапать на мозг «а я говорила!» на счет деятельности лазарета, выбить разрешение на регулярные инспекции туда же, доклад о молниях, попросить отпуск… Это будет сложнее всего, хоть я и официально ни за что не отвечаю.       — Чего? — Мне на мгновение показалось, что Арджи перешёл на манеру речи отбросов общества, но, слава Богине, только показалось. Ох уж эта немногословность драконов…       — Ты так сильно жаждешь испортить свою безупречную репутацию? Я даю тебе шанс замять это дело.       — … Прошу прощения, — Он через силу извинился. Ну, хоть так.       — Только на этот раз, — И я не шучу. Устраивать бардак в совете — мой основной род деятельности.       Я вернулась к прерванному занятию: приведению себя в порядок. После болезни моя кожа в кошмарном состоянии, поэтому я использую специальные масла.       — Для начала, доброе утро. Что ты хотел? — Используя подчёркнуто нейтральный тон, я начала разговор с чистого листа.       — … Доброе утро. Вчера ты утащила его на весь день, а потом он стал… Странным, — Во всём поведении моего собеседника читалась тревога: его хвост мелко елозил по полу, а пальцы лап похлопывали плечо.       — Я не общалась с Луи до своего ранения, так что не увижу разницы при всем желании.       Лекарь начал мерить шагами комнату. Вот это он волнуется, конечно. Его брат настолько странно себя ведёт?       — Когда он вернулся, то во время приготовления препаратов был рассеянным. Закончив работу, он впервые не проявил интереса к своим экспериментам… Луи ушёл в архивы и провел там всю ночь. Вернувшись под утро, он уснул беспробудным сном и закономерно проспал. Он очень ответственный и раньше не позволял себе подобного.       Ух ты, он аж два дня игнорирует совет? Бунтарь. Теперь отмазка не сработает, тут уж он сам выкручиваться будет. От него не ожидала…       Арджи покачал головой:       — У него сегодня дежурство. Мне пришлось сообщить, что он не в состоянии работать. И это произошло после дня с тобой, — Я пожала плечами.       — Он увлёкся новой темой.       — И это все, что ты можешь сказать? — Дракон начал похлопывать хвостом по полу.       Я отложила масла в сторону и повернулась к нему:       — Если ты о моем пагубном влиянии, то давай я скажу несколько утверждений, а ты скажешь, правдивы они или нет?       — Мгм.       Я начала говорить немного нараспев:       — До этого дня Луи подчинялся привычному распорядку и почти все время проводил в лекарском корпусе. Он только и делал, что лечил, дежурил, составлял новые формулы, собирал травы и редко с кем-либо общался помимо тебя и других лекарей.       — …       Я вернула нормальную манеру речи:       — Видимо, я права. Луи сам упоминал, что не в курсе новостей. Он был очень удивлён моим рассказам, даже то, о чём не слышал только глухой, он как-то умудрился пропустить. И это при том, что на советы он ходит.       — К чему ты ведёшь? — Дракон немигающе уставился на меня.       — Всё это время он был ограничен своим призванием, а я вчера показала ему другой мир, который он не видел.       — Ты втянула его в неприятности, — Арджи навис надо мной, — Не порти жизнь Луи.       — Мне что, нечем заняться? — Какими путями ходит его логика?       — Об этом я и говорю. Весь Эмруб наслышан о твоих безумных выходках.       — И о чем же ты слышал? — Интересно, что дошло до лекарей?       — Ты наводишь смуту в Совете, противоречишь их решениям, откровенно саботируешь их приказы, избегаешь наказаний — Во время речи дракон смотрел мне в глаза, его голос становился все более угрожающим, с шипящими нотками, — … Подбиваешь младших на проказы, раскрываешь им опасные знания, постоянно пытаешься проникнуть на закрытые территории, до смерти достала постовых, чуть не нанесла непоправимый урон системе безопасности… Мне продолжать?       — Я думала, что хотя бы лекари будут справедливее, — Вообще-то, это обидно, что все видят только приносимые проблемы, не замечая положительного вклада, — Ты забыл, что я главный авторитет для младших и именно поэтому в курсе их проказ, что позволяет вовремя предотвратить самые опасные, а о безобидных заранее предупредить совет. Я была одной из тех, кто догадался о том, как взломать систему безопасности сложного полигона, благодаря знаниям моей матери. А весь причинённый вред исходит из моих успехов. Мне продолжить?       Съел, хвостатое чудище?       — Об этом я и правда не слышал, — Парень перестал надо мной нависать. Он скорчил задумчивое выражение морды.       — Совет не любит признавать мои заслуги. Можешь считать меня их оппозицией. Кто, если не я укажет им на слабые места в планах?       Ну, раз мне больше не обещают взглядом кары небесные… Тогда причешусь. Я сняла шапку.       — Как непринуждённо.       — Это моя комната, куда ты ворвался без приглашения. Я даже не закончила утренние сборы. Думаешь мне нравится сидеть перед тобой в пижаме?       — Моя сестра ворчала так же, — Арджи отвернулся. Надо же, проснулись приличия.       — Моя тоже, — При мыслях о сестре я машинально обратилась к нашей связи… Как всегда тишина.       Тондра… Я все ещё скучаю. Смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к твоей, вашей смерти? Думаю нет. Это… Тяжело. Слышать пустоту слишком больно после того, как всю жизнь ощущал по ту сторону родственную душу. Раньше мне часто снилась твоя изумрудная чешуя и янтарные глаза. Глаза, что у нас на двоих. В первые дни после потери семьи я хотела отправиться в след за ними. Многие были так же оглушены тишиной… Это невозможно принять.       Дракон-близнец — ближе матери и отца.       Родная душа, вторая половина тебя.       С детства вместе, первые шаги, первые слова.       Эта связь… Священна.       И для меня она потеряна.       — А-А-ай! — Моя рука! Я вернулась в реальность.       — Ты слишком ушла в себя, — Хвост, стиснувший мою руку до боли, разжал свои тиски. Разместивший наши лица на одном уровне, Арджи хмуро смотрел мне в глаза. Его лапы обхватили мои плечи, — Почему твою связь не заглушили?       — Я… Не знаю…       Она… Нет. Если сейчас «утону», то могу «не выплыть». Это уже было. Надо справиться.       Ты знаешь правду. Но не помнишь. Я защищу тебя. Всегда защищала, ведь я старше.       Это её голос. Я знаю правду и поэтому не…       Об одинаковой ли правде мы говорим?       Не могу остановиться. Как можно сопротивляться тому, чего так страстно желаешь?       Я скучаю…       Я заговорила шёпотом:       — Раньше я была тише. В память о ней я изменилась. Сначала это было, чтобы почувствовать её присутствие рядом, тень дыхания. Но даже в том состоянии я понимала, что постоянно оборачиваться с её именем на устах — ненормально. И не доведёт до добра. Я прекратила, но за это время её черты успели стать частью меня самой. Иногда мне кажется, что она живёт во мне. Что мы по-прежнему единое целое.       Я иногда слышу её голос. Она шепчет.       Арджи потряс меня за плечи, привлекая внимание:       — Посмотри на меня.       Но я и так смотрю на тебя. В твои глаза.       — Я боюсь услышать её шёпот, — Я слышу, но не слушаю.       Это губительно.       — Тише. Её шёпот — твоё желание вновь её услышать. Игры подсознания.       — Я знаю. Так глупо подставилась. Это все болезнь.       — Я верю.       Ты не выглядишь сломленной.       — Потому что это не так. Я просто иногда схожу с ума.       После моего ответа он нахмурился. Он знает, что я слышу.       — Расскажешь о своих достижениях?       Переключаешь, да? Верная тактика. Твой голос тих и спокоен. Ты беспокоишься. Страшно, что я снова застыну с пустым взглядом?       — Когда чуть не сломала систему безопасности, я лишь проверяла одну из теорий. На самом деле я тогда участвовала в проекте другого старшего, Рагнара. Та теория была моего авторства. Рагнар сказал, чтобы я её проверила, и разрешил немного поэкспериментировать. На вопрос о последствиях он ответил, что обо всем позаботится. Не позаботился.       Невидимые руки страха начали отступать. Страха, что я опять потеряю рассудок и память. Я и так нестабильна. Катастрофа… Безумная… Бедствие… Только ли страха? Какой сумбур. Они не так уж и неправы.       Я горда тем, что мой голос не дрогнул.       — Что случилось?       — В процессе я поняла, что теория неверна и скорректировала её. В итоге я пришла к выводу, что нужна определённая волна, чтобы повлиять на систему, и изобразила её своей вакфу. Моё предположение было верным, но я пустила волну не совсем нужной частоты, и она там «застряла», что вызвало сбой. Хорошо, что нашего допуска хватило для устранения последствий.       Я помолчала. Мой голос вернулся к привычной громкости:       — Рагнар сказал, что он разрешил лишь немного поэкспериментировать, а не ломать систему и сам сдал меня совету. Проверка теории уже подразумевала под собой вмешательство, влекущее неизвестные последствия… Он выкрутился, — Я повела плечами, давая знак, что меня можно отпустить. Арджи убрал лапы.       Раньше такие приступы были привычны. Не помню, но чувствую. Впервые кто-то был рядом, ведь я… Убегала прочь?       — Выкрутилась и я. Я просто рассказала совету всё, что знала и заметила, сказала кто ещё замешан в его исследованиях. И когда этих элиатропов опросили, то причастность Рагнара была доказана. Ну а еще нажаловалась Кэе, а она — Бальтазару.       Чтобы не навредить.       — Я не слышал о том, чтобы его обвиняли, — Забавно, он единственный, кто задает вопросы. Почему никто не может просто спросить?       Может быть, он достоин моего рассказа?       — Оказалось, что он был слишком уверен в системах безопасности. Моё вмешательство просто не могло привести к таким последствиям, поэтому он разрешил мне опыты. Рагнар надеялся, что я, с моим талантом к разрушениям, найду лазейку в системе. Ну я и нашла. Когда Рагнар узнал о произошедшем сбое, то подумал, что я сделала это специально и обвинил меня. В итоге совет продолжил исследования, и мы открыли сложный полигон.       Дракон нахмурился и наконец от меня отодвинулся:       — И вся вина легла на тебя, а не на Рагнара, что позволил тебе этим заниматься? Странно.       Какой подозрительный. Но ты не обвиняешь. Ты слушаешь. Я расскажу.       — Меня никто не отправил в «рест» и не наказывал, но слухи успели разойтись. Ещё одна причина — моя репутация в Эмрубе. До того, как я смогла взять себя в руки после потери семьи, я разрушала средний полигон до основания, хотя ранее не показывала таких способностей, — Я скрестила руки на груди и продолжила рассказ.       — Помимо этого я вела себя странно и неестественно, подражая характеру сестры, это настораживало окружающих. Мою нестабильность видели многие. До сих пор не понимаю, как меня не отловил кто-нибудь из взрослых и принудительно не отвёл к врачу. А ведь они тогда ещё были живы! Это было до последней битвы с мехазмами.       Действительно, не сходится. Ах да, рассказ.       — В тот период я ходила в школу и, представь себе, получала лучшие оценки. Я даже не пропустила ни одного занятия и делала все задания. Но в попытках привлечь внимание или отвлечься от своей боли я организовывала… Что-то… У меня нет точных воспоминаний о том времени. Амнезия.       — Слушаю тебя и тоже не понимаю. Это странно.       — Может все-таки выловили? Из такого состояния, как мне кажется, самой все-таки не вылезти. А из-за неадекватности я не помню этого. Ммм… Ну, в целом так я и приобрела нехорошую репутацию. После последней битвы с мехазмами я уже была адекватной и помогала другим, в особенности детям, так истоки моей репутации забылись. А все остальные случаи просто ложились на то, что уже было.       — Знаешь, теперь я понимаю Луи. Мне тоже хочется залезть в архивы.       — Вот видишь, а ведь сейчас только начало дня, — Много всего произошло этим утром… Слишком много всего.       На лице Арджи застыло изумление. Понимаю… Он прикрыл морду лапой.       — Катастрофа. Какое точное прозвище.       — И ты один из немногих знающих его истоки.       Я так и не сделала причёску. Хорошо, хоть успела расчесаться. Ладно, опять коса. Я надела шапку.       — Можешь выйти, я переоденусь?

***

      — Я достаточно пренебрегал своим долгом лекаря, — Стоило мне позвать дракона обратно в комнату, как он ошарашил меня этой фразой.       — Ну так прекрати?       Арджи усадил меня на стул, осмотрел внутренним зрением, поморщился и пробормотал что-то, поводил засветившимися лапами и вынес вердикт.       — Ты никогда не вылечишься, если будешь каждый день проходить через какие-нибудь встряски.       — Сегодня я планировала провести весь день в комнате и не испытывать потрясений. Из комнаты я выходила только в ванную, но мне это не помогло.       — Бедная, бедная ты, — Ничему не учишься, Арджи…       — Ага. Несчастная, — Дракон утомлённо вздохнул, — Ты первый начал, — Он прикрыл глаза лапой.       — Честно, я даже не знаю с какого заклинания начать, твой срыв чуть не погубил все наши труды.       — Ты забыл про вакфу Луи.       — Ах да, а ещё твоё вчерашнее желание путешествовать в больном состоянии. Тебе вожжа под хвост попала?       — Я не напрягала свои каналы и постоянно советовалась с твоим братом, так что всё было с разрешения лекаря.       — Ляг и угомонись ненадолго, — Я пожала плечами и сделала, как было сказано, — Вакфу Луи окончательно вымылась. А это… — Он замолчал. Я напряглась. Ну что там опять?       — Ты знаешь, что такая реакция вызывает у больных панику?       — Что с твоей вакфу? — Такая степень недоумения лекаря вызывает вопросы. У меня. Разве это не ты должен знать, а не я?       — Я не могу нормально осмотреть сама себя внутренним зрением. Никто не может, так что не тяни.       На морде дракона отразился извечный вопрос: «За что мне это все, боже?». Но Великий Дракон не отвечает на данные вопросы, как и Богиня Элиатроп.       — Твоя энергия двоится.       — … — Что? В моей голове пронеслось тысячи вопросов, но самый яркий — этот, — Я верю в твой профессионализм, но это невозможно. Особенно для элиатропов.       — Да знаю я! Я — дракон, поэтому знаю об особенностях нашей физиологии уж получше тебя! — Арджи раздраженно взмахнул лапами и ударил хвостом по полу.       — Тогда ты знаешь, что я не могу сочетать в себе двоящуюся энергию, потому что это прерогатива драконов и перворожденных элиатропов!       — Не ты ли мне рассказывала, как неожиданно начала разносить полигоны? — Да в чем ты меня опять подозреваешь? Вредное чешуйчатое! Я начинала медленно звереть.       — За все эти годы регулярных осмотров и особенного внимания к энергетике никто не заметил этой ма-а-аленькой особенности?       — За все эти годы ты, как не удивительно, ни разу не угробилась до подобного состояния.       В голове щёлкнуло. Я тут же растеряла всю свою раздражённость.       — И на осмотр ходила в спокойном состоянии… Подожди, если это правда, то вы должны были заметить двойственность ещё при первом осмотре или во время лежания в лазарете.       Арджи задумался. Он тоже начал мыслить в конструктивном русле:       — В первый раз ты израсходовала всю вакфу, там нечему двоится было. В лекарском корпусе мы пичкали тебя всевозможными препаратами, некоторые из которых замедляли течение энергии, чтобы не «били» по раздраженным каналам. Да и организм направлял все силы на восстановление, опять же не до генерации вакфу было… — Дракон заелозил хвостом по полу, — Нужно осмотреть тщательнее.       — Ты же не доложишь об этом Совету? Они снова сожрут меня, найдя повод.       Арджи отвлёкся и поймал мой взгляд:       — Лекарская тайна, — Он снова вернулся к «диковинке».       — Спасибо.       Некоторое время спустя он продолжил:       — Знаешь, больше похоже на то, что в тебе текут две вакфу, но это ещё бредовее, чем твоя двоящаяся. Одна из них сильнее другой, плотнее, подобна драконьей. Вы с…       Он осекся на полуслове.       Мы с Ней… Нет, не обменивались. Нам рано было… Тогда откуда?       Ты знаешь. Но не помнишь.       — Мы с ней не экспериментировали. Нам доходчиво объяснили последствия. У меня есть… Подозрения. Возможно, что-то произошло во времена моих провалов в памяти.       Арджи расслабился. Всё в порядке, пока что я себя контролирую.       — Ты стала разносить полигоны после первой войны.       Я покачала головой:       — После Её смерти. Это затмило все.       Дракон снова напрягся. Старался подобрать обтекаемые формулировки, а я будто назло говорю напрямик.       — Меня редко «уносит». Тогда я не была готова, это было неожиданно. За такой огромный срок я научилась с этим жить.       — Почему ты так сказала? У тебя же вся семья погибла.       — Именно Её гибель вызвала проблемы с рассудком. Я не помню того времени, но кое-что знаю на уровне ощущений. Она что-то сделала перед смертью. Она…       Мысль за что-то зацепилась внутри. Такое уже было. Иногда я что-то вспоминаю, большую часть воспоминаний как отсекает, но что-то все же остается. В глазах потемнело, не смотря на то, что я лежу. По голове будто огрели чем-то тяжёлым, а потом надели сверху тугой обруч. Я схватилась за голову.       Вокруг нескончаемый стрекот.             Мехазмы.       Я… Не хочу.             Рэй…       В глаза вернулся свет и всё прекратилось так же внезапно, как и началось. Я оглядела положение в котором оказалась. Лекарь прижал меня к кровати лапами и явно что-то пытался наколдовать.       — Арджи?       — Что с тобой опять не так?       — Отпусти, а?       Дракон отчётливо скрипнул зубами, убрал лапы, но нависать надо мной не перестал, как и готовить заклинание. Я попыталась привстать, но в голове кольнуло. Ясно, не сейчас.       — Мне кажется, что сейчас я чувствовала отголоски того, что было с Тондрой перед её смертью, — Лекарь кивнул и продолжил диагностику. Или что он там делал, неважно, — Странно, с чего бы мне так ярко это чувствовать? Еще и не отсекает?       — Ты опять хочешь словить припадок? — В его тоне отчётливо слышалось недовольство.       — Ну я же неугомонная.       — Аргх!       — Я вижу, что ты закатил глаза. О чем я… — Я настроилась на пережитые ощущения, — Тондра не хотела оставлять меня, я была её последней мыслью и… — Не успев закончить, я осознала, что впервые с её смерти сказала вслух её имя. Оно вырвалось так естественно, будто не было той бездны боли, — … И вокруг стрекот машин мехазмов. Она была раздосадована тем, что потратила все силы, и что ей нечем дать отпор… — Я резко замолчала.       До меня наконец дошло, что испытывала моя гордая сестра в последние мгновения жизни. Отчаяние и страх. Не могу сказать об этом вслух, так опозорить её. Даже после смерти она остаётся кандидатом в воины. Тондра только начала обучение… Проклятый Килби! Эх…       Что толку об этом думать? Мысли потекли в другом направлении. Даже у драконьих близнецов, самых близких друг другу существ, есть личные границы, то, что спрятано от другой половины. Это не мешает нам понимать друг друга. Тондра… Она всегда выглядела несокрушимой, внушала уверенность, поддерживала и направляла меня. Она шутила, что я «идеальный диверсант», придумаю план и сделаю так, как нужно мне, с минимумом усилий. Пока подражала характеру сестры, ко мне «прилипли» некоторые её черты: гордость и некоторая взбалмошность.       Что-то я задумалась… Я наконец вернула свое внимание внешнему миру. Арджи настороженно поглядывал на меня, что-то записывая в книжку.       — История болезни? — Я кивнула на записную книжку.       — Личные заметки и интересные случаи. Как ты жива вообще?       — Это ты мне должен сказать, ведь из нас двоих лекарь — ты.       Парень молча что-то дописал и вновь вернул своё внимание ко мне:       — Ты закончила погружаться в себя? — Он резко захлопнул дневник, — Так. Пока ты опять занималась самокопанием, — Дракон укоризненно окинул меня взглядом, — Я окончательно убедился в том, что у тебя две вакфу. Не спрашивай как это возможно, я уже говорил, что по тебе можно писать научные труды, — Он замолчал. Я решила его не сбивать с мысли, сейчас он — мой лекарь, — Одна из них драконья. За долгий срок «соседства», что чудом не окончился трагедией, энергетика начала приспосабливаться к слишком большой для тебя мощи. Я думаю, что энергии находятся в балансе из-за особенностей измерения Эмруб. А так бы ты скорее всего погибла от их борьбы за главенство в теле.       Дракон убрал книгу во внутренний карман лекарского халата, скрестил лапы на груди и продолжил:       — Ты много тренируешься и это тоже пошло на пользу, так что не вздумай бросать это дело. Даже больше, я бы рекомендовал повысить уровень нагрузки. Сейчас из-за отсутствия тренировок вакфу некуда тратиться, поэтому и начались проблемы, — Он начал похлопывать хвостом по полу. Плохие новости? Пока все слишком хорошо складывается, — Пока не выздоровеешь нагружать тело нельзя, от отсутствия нагрузок скорее всего опять будут приступы, что будет вредить выздоровлению… Замкнутый круг… — Звук удара хвоста о пол прекратился. Лекарь кивнул какой-то своей мысли и вдруг изрёк, — На сегодня достаточно! Я погружу тебя в медицинский сон и понаблюдаю за состоянием организма, — Арджи решительно подошёл ко мне и положил лапу на лоб.       — А может сначала обед?       Но было поздно, моё сознание скользнуло во тьму.