Рон Уизли и нашествие драконов

Нахожу после завтрака Фаркаса в зале. — Ладно, вот и ты. Видимо, все рады были с тобой познакомиться. — да я бы не сказал, что сильно рады. Они меня в серьез вообще, как бойца не воспринимают. И в общем-то они правы. Я в конце концов маг, а не воин. — Если ищешь работу спроси меня или Эйлу. Когда заработаешь себе имя Скьер или Вилкас возможно станут давать тебе задания. Удачи и добро пожаловать к Соратникам. Кстати если ищешь чем бы заняться… — Я слушаю. — Мы получили письмо о том, что в Вайтране нужен боец. Не знаю, что они там не поделили да нас это и не касается. Я прошу тебя просто сходить туда и напугать этих молокососов, чтобы утихомирились. Но не более того. Чтобы никаких убийств, ясно тебе? — Мне что им просто морду набить. Ну ладно. — Я справлюсь с этим. — Ну иди, давай. Это Хульда из Гарцующей кобылы. Трактирщица. Мда. Вот женщин я старюсь не бить, но всякое бывает. Но у маглов по другому иногда никак. Запрет на магию в людных местах магловского мира ни кто не отменял. Да еще камеры их везде. Проще дать в по шее, а потом невербальным конфундосом приложить. Или сразу конфундусом и обливиэйтом. Хорошо их можно накладывать без палочки, хоть и в ослабленном виде. Но маглам хватает. Вряд ли у трактирщицы хорошая ментальная защита. Можно попробовать увести её в комнату и внушить, что я её победил её в кулачном бою. Раз уж норды так его уважают. Вышел из Йоррваскра и скривился. У какого-то каменного алтаря в виде креста стоял проповедник и вещал о Талосе. Может действительно в местные храмы зайти? Полюбовавшись дворцом ярла — офигеное зрелище. И недоуменно посмотрев на огромное раскидистое дерево я задумался. Почему его до сих пор не срубили. Оно явно мертво. И горожане при виде его кривятся. Наду узнать у кого-нибудь. — Приветствую родич. — окликает меня молодой парень в железных доспехах. — Какими судьбами в Вайтране? — Я хочу помочь людям всем, чем смогу. — Неужели? — мрачно произносит норд. — Ха! Клянусь Шором побольше бы нам таким как ты. Ступай в Драконий предел и поговори с ярлом. Он правит Вайтраном и найдет чем тебя занять. — да уже поговорил. — Ты здесь живешь? — Ну а то. Всю жизнь тут. Мы, сыны битвы тут с самого начала. Вместе с Серыми гривами. Наши семьи не одно поколение были близки. — Как-то не вяжется это с разговором твоего брата с кузнецом. — Но восстание Ульфрика поставило нас на разные стороны. Мы теперь чуть что-сразу в драку. — Складывает он руки на груди. — Глупости это все, я скажу. Говорят, в Скайрим вернулись драконы. Вот это уже серьезная проблема. — Где в этом городе можно раздобыть выпивку? — Ха! Это самый насущный вопрос! — Веселиться молодой норд. — Загляни в Гарцующую кобылу. Старая Хульда тебя медом напоит от души. Еще у них там есть бард Микаэль. Мелкий зазнайка. — Тебе не нравиться Микаэль? — Только все прочим бардам репутацию портит. Мы норды славимся воинами-поэтами. Я имею честь считать себя таковым. Но Микаэль… — он кривиться. — Ему нужны только золото и девки. Полное неуважение к нашим традициям. — Прощай. — Пусть твой меч будет остер, а твой язык еще острее. Я иду дальше. Кладбище. И какой-то не то дом, не то храм. Спускаюсь по ступеням в него. Хм, видимо все-таки храм. На лавочке сидит жрец и что-то отхлебывает из кружки. Заметив меня он отставляет кружку в сторонку. — Скажи мне, ты веришь в великого Аркея — бога жизни и смерти? — Точно не знаю. Расскажи мне о нем. — Ну, как я уже говорил Аркей бог жизни и смерти. Его храмы и Залы мертвых находятся по всему Тамриэлю. Жрецы Аркея, вроде меня проводят ритуалы по усопшим и изредка утешают горюющих. Так же мы постоянно следим за теми, кто практикует темное искусство некромантии. — Так. Они и здесь есть. — Я задал вопрос потому, что надеюсь, что ты поможешь мне вернуть кое-что что я потерял. — Что ты потерял? — Амулет Аркея. Источник моих божественных сил, а так же священный символ моего положения. Я потерял его где-то в катакомбах. Я бы сходил сам, но там какие-то странные звуки. Я опасаюсь, что мертвые там… утратили покой. — Так, а мне как с ними разбираться. Я как-то сомневаюсь что адское пламя смогу удержать без палочки. Ладно попробую местный огонь. Да и мечом можно заехать по ним. — Без амулета у меня нет сил, чтобы противостоять им. Тебе не трудно его поискать? — Я найду твой амулет. Но как он выглядит? — Темно красный, как наш алтарь. Я подожду тут на случай, если какое-нибудь зло попытается выбраться из катакомб. Да благословит тебя Аркей. Накладываю на себя щит и вытащив меч иду к дверям в катакомбы. Применяю огненную струю на скелет, он несется ко мне. Хм, часть костей обуглилось и рассыпалось прахом. Отмахиваюсь от его меча. Так, первый готов. Похоже в них вообще магической энергии нет. Ни защиты ничего. Ко мне несется второй и со спины вроде третий подходит. Разделываюсь с ними, после чего обыскиваю катакомбы. «Смертельный удар Абернанита С комментариями мудреца Джеократеса Варнуса Разбитые стены и башни, упавшие наземь, Здесь некогда Ужасу (1) поклонялись. Пятьдесят долгих зим (2) жестокие вьюги Крошили, крушили врата нечестивые, И упал отвратительный, мерзостный шпиль. Все обратилось во прах, во прах. Высохла кровь, и замолкли стоны. И в рамке печальных холмов Морровинда Обнаженные кости Абернанита. Когда Рангидил (3) трижды благословенный увидел впервые Абернанит, Серебро его вечностью, властью светилось. Ужасное место и страж ужасный В глазах его сила, в глазах его Ужас. Знал Рангидил, врагов много больше Чем войско его, из святых отцов и стражников вечных, Смотрел он с холмов на замок смерти Проклинающий души людей Морровинда. Ужасный, проклятый Абернанит. И призвал рог на бой святое воинство, Чтоб ударить по щиту мерзости копьем правосудия, Чтобы ринуться в бой и храбрыми быть до конца. Рангидил взял свой щит, и копье свое взял, И великая битва в тот миг началась И содрогнулись небеса, и упали с них облака. И стены упали, и кровь залила Поле битвы, подобной которой не знал Морровинд, Чтоб покончить со злом Абернанита. Сильна, сильна была ужасная орда, Но три святых кулака Матери, Господина и Волшебника (4) Снова и снова отбрасывали войско чудовищ. Рангидил смотрел с высоты и молил солдат защищаться, А сам Дагот Трас (5) притаился в своей остроконечной башне, И знал Рангидил, что стоит найти сердце зла, И будет земля навеки спасена. И взмолился он храму и Святому Совету Морровинда Помочь взять башню Абернанита. Все силы напрягли они и бросились к башне, Но шпиль, как и прежде, стоял невредим, Словно вся сила Ужаса удерживала эту башню. И проход наверх был столь узок, Что два воина не смогли бы пройти там плечом к плечу. И поодиночке бойцы карабкались вверх, Чтобы захватить башню и покончить с властью Одного из самых жестоких тиранов в истории Морровинда, Дагота Трас из Абернанита. Они ждали победного крика от того, кто взобрался первым, Но дождались лишь молчания и крови, Сначала то был ручеек, потом поток бурный, Грохотал он по ступеням, а сверху неслись крики, «Дагот Трас перебьет нашу армию по одному!» И тогда Рангидил бойцов своих отозвал, И сам бросился по ступенькам наверх, Мимо кровавых останков лучших воинов Морровинда К вершине башни Абернанита. Словно ворон смерти в своем гнезде был Дагот Трас. У двери башни стоял, щит его в крови был и меч в крови. Каждый удар копья Рангидила отражал он; Каждый взмах меча Рангидила отражал он; Каждое движение булавы Рангидила щитом встречал; Ни одна стрела цели не достигала, Ибо такова была сила чудовища Что не было оружия во всем, Морровинде, Что справилось бы со щитом Абернанита. Час проходил за часом, и понял Рангидил, Как погубил Дагот Трас величайших воинов. Ибо истощал он их, удары отражая, А потом уставших убивал с легкостью. Терпелив был негодяй, щитом хорошо владел, И чувствовал Рангидил, как его могучая армия цепенеет, Пока Дагот Трас отражает удар за ударом И подумал он, что без благословения Божественного Древа Морровинда Суждено умереть ему в башне Абернанита. И вскричал он, нанося все новые удары, «Враг! Я Рангидил, принц истинного Храма, И сражался я во многих битвах, со многими воинами, И кто бы ни пытался остановить мой меч — погибал. Немногие догадывались, куда я хочу ударить, И еще меньше было тех, кто мог отразить удар, И у кого хватало на это силы. Нет никого во всем Морровинде, Кто владеет щитом лучше господина замка Абернанит. Враг мой, темный лорд Дагот Трас, прежде чем убить меня, Умоляю, расскажи, как ты делаешь это». Возгордился Дагот Трас, услышав просьбу Рангидила, И решил, что прежде чем убить защитника Храма, Он научит его тому, что полезно и в послежизни, И чуть только он начал свое объясненье, Понял он, что сам не знает, как это ему удается, И смотрел, в изумленье, как Рангидил наносит удар, который в легендах Морровинда Был назван «Гибелью Абернанита». Джеократес Варнус объясняет: (1) «Ужас» относится к принцу даэдра Мерунесу Дагону. (2) «Пятьдесят зим», очевидно, означает, что поэма была написана через пятьдесят лет после осады Абернанита, имевшей место в 3E 150. (3) «Трижды благословенный Рангидил» — это Рангидил Кетил, родился в 2E 803, умер в 3E 195. Он был командиром ординаторов Храма, и «трижды благословен» Трибуналом. (4) «Мать, Господин и Волшебник» относятся к Трибуналу: Альмалексии, Вивеку и Сота Силу. (5) «Дагот Трас» был могущественным приверженцем даэдра. Происхождение его неизвестно. Он объявил себя наследником Шестого Дома, но нет доказательств того, что он действительно происходит из этого исчезнувшего рода.» Хм, у данмеров что-то странное с богами твориться. То они трибуналу поклоняются, то вообще даэдра. Наконец на одном из столиков нахожу какой-то красный амулет. Символ вроде похож на алтарь. Ладно если что вернусь. Выхожу обратно в зал мертвых. — Из-за этой ужасной войны я еле справляюсь. Да и катакомбы скоро лопнут… — ворчит жрец Аркея. Он что один готовит покойников к погребению? — Я нашел амулет, наверное, твой. — протягиваю Андурсу его. — О, хвала Аркею! Пожалуйста, возьми эту награду за помощь. — жрец протягивает мне десяток монеток. Сгребаю их и убираю в кошель. — Да ладно. Рад был помочь старик. Прощай. — Да благословит тебя Аркей. Выхожу на улицу и иду через площадь у высохшего дерева. — Какая жалость, а. — бурчит себе поднос жрица прогуливаясь вокруг дерева. — Ты жрица Кинарет? — припоминаю я слухи. Да и храм её неподалеку стоит. — Да. Я отвечаю за храм в этом городе. Благословение богине несомненно помогло Вайтрану стать большим и богатым городом. В конце концов именно она посылает дождь на наши посевы и хорошую погоду в дни сбора урожая. — Повлияло ли на жизнь храма восстание Братьев бури? — В какой-то мере. Сначала мне казалось, что все происходит где-то далеко — просто рассказы стражи и торговцев. Потом пошли раненые. Я помогала им чем могла. Со временем в храме собралось столько больных и раненых, что работа целителя отодвинула на второй план долг жрицы. Скорее бы закончились эти битвы, чтобы я снова могла заняться храмом. — Расскажи мне об этом дереве. — Указываю на засохшего великана. — Это Златолист. Его посадили еще на заре существования Вайтрана. Последователи Кинарет ощущали его святость и приходили со всех краев, чтобы услышать ветер богини в его ветвях. Они возвели этот храм. Конечно. Сейчас паломников куда меньше. — Что такого особенного в этом дереве? — К востоку от сюда есть тайная роща, там и растет Великое древо. Оно — старейшее живое существо в Скайриме, а может и во всем Тамриэле. Наше дерево, здесь в городе, выросло из его побега. Через него до сих пор можно ощутить величие родителя. Даже одно из имен его Златодрево — отголосок того имени. Да уж, печальная история. И не срубишь это дерево — религия не позволяет и его мертвый остов глаза всем мозолит. — Дерево можно как-нибудь… — я подбираю слова. — оживить? — Я думала об этом… Такие деревья не умирают. Они могут лишь заснуть. Думаю, если бы нам раздобыть капельку сока материнского дерева, мы разбудили бы его дитя. Но даже если ты доберешься до Великого древа тебе не пробить его кору. Обычный металл его не возьмет. Хм, допустим эту рощу я найду. Но как мне сок добывать? Может у них есть специальные зачарованные инструменты? Да и не стала бы она смотреть на меня с такой надеждой, если бы это было невозможно. — Какое нужно оружие? — Великое древо старше любого металла. Оно родом из тех времен, когда не было еще не людей, не меров. Тебе придется прибегнуть к древней магии, чтобы добыть его сок. Тебе придется сходить к ворожеям. — Жрица кривится. — Я слыхала про оружие, которое они сделали, чтобы приносить в жертву сприганов. — Сприганы? — Духи леса. С телом из древесины. — А что за оружие? — Оно называется Крапивник. Зачарованный кинжал из эбонита. Я бы сама пошла за ним, но боюсь ворожей до смерти. — Я принесу тебе Крапивник. Скажи только куда идти. — Твой дух силен. Дуновение Кинарет направит тебя на истинный путь. Это оружие храниться в логове ворожей у одинокой скалы. Одинокая скала. Так так. Развернув карту ищу её. Хм, не так далеко от сюда. Но стоит узнать сначала побольше о этих ворожеях. — Я тебя повсюду ищу. Тебе просили кое-что передать. Окликает меня сзади паренек. Забираю у него письмо. «Кто-нибудь помогите! Группа некромантов экспериментирует с поднятием зомби при помощи древней и опасной магии. Которая может иметь непредвиденные и необратимые последствия. Меня они изгнали из своего круга, поскольку их амбиции переросли в откровенное сумасбродство, хотя я их об этом предупреждал. Прямо сейчас они проводят ритуал призыва большого количества этих отвратительных, не поддающихся контролю существ в самой южной части Скайрима. Нужно остановить их пока не поздно». Подписи нет. Видимо опасается, что я и его грохну. Так, зомби это что-то вроде наших инферналов. И простым пламенем я от них точно не отмахаюсь. Блин. И оставить без внимая я это не могу. Иду на рынок. — И так тяжело жить, когда все мужики к тебе пристают, но этот бард хуже всех. — Кто-то обижает тебя? — стоит помочь одинокой женщине. — Этот бард Микаэль уже на нож нарывается, так он меня достал. Я слыхала, как он хвастался в «Гарцующей кобыле», что укротит меня, как истинный норд укрощает всякую дикую тварь, ха. Это не тот бард, про которого мне Йон возмущался? — Да, Микаэль тот еще тип. Но может мне поговорить с ним? А если он слушать не будет заеду ему конфундусом по мозгам. — Если хочешь попробовать вперед. Думаю это бесполезно. В его толстый череп мысль не проберется. Прикупив овощей и молока у торговки подхожу к приценивающейся девушке. — Вот заработаю деньжат на торговле с каджитскими караванами, и выкуплю у Хульды «Гарцующую кобылу». — Ты хочешь стать торговкой? — Перед тем, как мама и папа умерли, я им пообещала, что когда-нибудь стану лучшей торговкой в Скайриме. Я встретила одного караванщика Ма’драна. Он сказал, что поможет мне начать свое дело, если я принесу ему бивень мамонта. Вот только попробуй найди этот бивень. — Мамонта? Серьезно? Хотя режут же у нас по слоновой кости. Блин, их бивни неподъемные наверно. — Я постараюсь помочь. — Ты это сделаешь? Если найдешь я смогу поучить тебя торговаться. Это тебе очень поможет в жизни. — Ты упоминала торговые караваны? — Да. Каджиты зарабатывают путешествуя по миру и торгуя своими товарами. Непросто это наверное. В Скайриме жить нелегко даже, тем у кого есть крыша над головой. Что печально никто не хочет видеть их в своем городе. Никто им не доверяет. — Ты им доверяешь? — Да. Они были честны со мной, насколько я могу судить. А норд обман всегда распознает. — Что ты знаешь о каджитах? — Да то же, что и все прочие. Что они кошколюди и родом из Эльсвейра. Отличные воины хорошие торговцы. Говорят, в Эльсвейре все не так, как в Скайриме. У них там джунгли и пыльные пустыни. Ужас какой! Захожу в алхимическую лавку. — Дай мне знать, если тебе что-нибудь приглянется. — подхожу к прилавку, заваленному грибами и частями растений. — Вид у тебя бледноватый. Наверное, это атаксия. У нас в Сиродиле это настоящая напасть. — Фаренгар просил тебе передать морозную соль. Вот. — Достаю из сумки упакованный сверток. Она разворачивает его и осматривает содержимое. — Прекрасно, прекрасно. Она пойдет в особое зелье, над которым я работаю. Приворотный элексир, равным которому нет. Может, сперва его на Фаренгаре опробовать… — давлю в себе желание заржать. — А, я полагаю ты ждет какой-нибудь награды? Так… — она копается в кладовке. — Вот, этих эликсиров должно хватить. Осматриваю бутыльки. Зелье невидимости интересно, но я скорее на себя отвод глаз кину. — Дура старая! Что ты там знаешь! Ничего ты не знаешь, что значит бороться и страдать! — Ничего? А как же мой сын? Хм? А как же Торальд? Он что совсем никто? Вот и не говори мне о страданиях! — возмущается старуха, продающая драгоценности за прилавком, на нападки сынов битвы. — Твой сын сделал свой выбор и выбрал не то. Вот и погиб. Это война. Чем скорее ты смиришься, тем лучше. — Я никогда не смирюсь! Мой сын жив. Сердцем чувствую! Так скажите мне дети битвы, где он? Где вы держите моего Торольда? — Посмотрите только на эту дуру… смеется пожилой мужик в богато отделанной одежде. — Держим его? Ну да, он у меня в подвале. Держу его там в цепях. Когда же до тебя допрет, корова? Умер твой несчастный сын, умер! И умер он смертью предателя, бунтовщика. А ты… ты лучше помалкивай, если не хочешь того же для себя. — Пойдем отец, здесь больше не о чем говорить. — сыны битвы уходят. Подхожу к плачущей старухе. — Я не могу думать ни о чем, кроме моего сына, моего Торальда… Они говорят, что он убит, но я-то знаю. Я знаю, что мой сын жив. Эти Сыны битвы. Они заодно с имперцами. Они тоже знают правду, но врут мне глядя прямо в глаза! — Откуда ты знаешь, что они лгут? — Неразумно обсуждать это здесь. Пожалуйста, если ты действительно хочешь помочь, приходи ко мне домой. Я расскажу тебе все. Иду в след за старушкой у её дому. — Добро пожаловать в наш дом. Гостеприимно произносит женщина подходя к горящему очагу. Двери комнаты в глубине дома распахиваются и вбегает мужик с секирой в руках. — Мама, что это значит? Кого ты к нам привела? — Авюльстейн прекрати, он поможет нам найти Торальда! — успокаивает мужчину старуха. — Откуда мы знаем, что он не шпион Сынов битвы? — Ну да. Блин если он кинется на меня придется магией бить, а потом обливиэйт накладывать. Нельзя такие глупости делать. Никому нельзя доверять! Кто знает, что будет, если меня тут найдут? — Я больше не могу. Убери оружие, пожалуйста. Давайте просто поговорим. — Ладно, мама. — мужчина откладывает секиру. — Так ты здесь, чтобы помочь? — Да, само собой. Что я могу для тебя сделать? — Я знаю, что Торальд жив. Вот как чувствую. Он где-то в плену у имперцев. Но я не знаю где. Эти проклятые Сыны битвы… им что-то известно. Они это скрывают. Практически в открытую насмехаются над нами. У них должно быть какое-то доказательство того, что Торальд жив! И оно где-то в их доме. Я знаю, просто знаю. Я не смею выйти из дома, поэтому мне нужна твоя помощь. — Почему ты думаешь, что тут замешаны Сыны битвы? — Сыны битвы, самые сильные подхалимы Империи здесь, в Вайтране. — мрачно говорит мужик. — Все знают про их связи с Империей и Легионом. И когда Торальд не вернулся домой, я сразу понял, чья это вина. Они знали, что Торальд поддерживал Братьев бури. Знали, что он пойдет с ними в бой. И сделали все, чтобы он не вернулся. Заперли его где-то, чтобы отомстить нашей семье. Я в этом уверен. — Ладно, я поищу доказательства в ближайшее время. — Не распространяйся слишком, что мы встретились тут… Выхожу из дома Серых грив и иду на рынок. У прилавка стоит молодая девушка из Серых грив и болтает с продавцом. — У вас есть колбаски? Я собираюсь приготовить особенный завтрак для друга, а он просто обожает колбаски. — А этого друга случаем не Йон зовут? — усмехается эльф торгующий мясом. — Я видел, как вы с ним мило общались. — Лучше забудь все, что ты себе на придумывал эльф. — грозно говорит девушка и тянется за кинжалом на поясе. — Сплетни бывают опасны для здоровья. захожу в таверну. — Есть новости? — Говорят, что в Рифтене есть кто-то кто может изменить твое лицо. Заставить тебя выглядеть совершено иначе. Ты в это веришь? О, трансфигурация. Мы так тоже на уроках на шестом курсе баловались. Вот МакГонагал орала, когда расколдовывала последствия наших чар. Эх, было же время. Я тогда как раз за Лавандой ухлестывал, когда понял, что Гермиона в Крама втрескалась. Кто ж знал, что она ревновать начнет. Нет чтоб за Виктора за муж выйти. Он ведь не просто так её в свое поместье в Румынии приглашал. Или Его родители решили, что им не нужна такая невестка. Моя мама тоже ведь против неё в качестве моей жены была. А я тогда вообще жениться не хотел, не нагулялся еще. Ну что ж, хотя бы своих детей я без отца сиротами не оставил. Я, конечно, по трепыхаюсь еще, в туже Коллегию съезжу, но мне и здесь неплохо. К тому же я во дворце ярла видел такую девушку, мм. Жаль, что она воительница, конечно, но я так понял, что норды поголовно умеют за меч или топор держаться. Надо будет познакомиться, только узнаю о ней побольше. — Ты не знаешь, где можно найти работу? — Конечно. Все написано в записке. — Хульда лезет под стоку и достает листок бумаги. Забираю его. Меня заинтересовал сложенный листок на стойке. «ПРОДАЕТСЯ прирученная горная коза. Способна дотащить значительный вес аж до Глотки мира и обратно. Дает отличное молоко. Если хотите её купить обратитесь к Халвару в Рорикстеде.» Кладу объявление обратно на стойку. И разворачиваю объявление от Хульды. «Всем воинам способным держать оружие. Шайка бандитов украла у моего рода очень ценную вещь. Топор главаря и трусливо сбежала с ним в Скайрим. Скорее всего раньше они были членами «зеленых колпаков», которые постоянно доставляли королеве проблемы. Наши информаторы сообщают, что бандиты спрятались в убежище Потерянный нож. И мне как сильнейшему из рыцарей Королевы поручили вернуть украденное. Но если я там погибну прошу избавится от этих бандитов во имя Королевы. Она с радостью подарит топор тому, кто расправиться с её заклятыми врагами. Шагарз гро-Батул» Гро это же приставка к орочьему имени. Я думал они только по своим крепостям сидят и в Легионе служат. Возвращаю бумажку Хульде. И достав свою карту делаю пометку. В уголке таверну за одним из столиков сидит мрачная воительница в пластинчатых доспехах и напивается. Подсаживаюсь к ней и наливаю себе эля. — Хочешь сразиться со мной на мечах? Тебе конец через шесть секунд. Да нет уж, мое дело магия, ну и несколько приемов с мечом я выучил. Но вот с бронированным противником соревноваться чей меч острее я точно не стану. — Ты, должно быть, любишь битву. — Самые прочные клинки закаляются в пылу сражения. Есть такая старая нордская поговорка. Кроме того настоящий норд не упустит шанс испытать себя. Женщина снова прикладывается в медовухе. — Похоже ты здорово обижена. — Тебе Соратники, что ли напели? Они мне заявили: «Слишком неуправляемая.» Сборище слабых трусов! — о, так её в орден не взяли, а почему? Она же воин в отличии от меня. Протягиваю ей запеченное мясо. — Ты бы закусывала. Она благодарно кивает и берет кусок. Я же принимаюсь за свою порцию еды. — Почему Соратники не приняли тебя? — Это не моя вина! — вскидывается женщина. — Я им говорила, что это случайность! — она что прибила кого-то? Ранение при здешней алхимии они бы вылечили. Местные маги исцеления даже потерянные конечности восстанавливают. Главное живым донести. А тут храм Кинарет неподалеку и как я слышал его настоятельница мастер школы восстановления. — Что случилось? — Они хотели меня проверить и бросили против парня, у которого и усы то еще толком не росли. Думали наверное, что женщина ничего с ним сделать не сможет. — Ну да, воительниц я все-таки здесь мало видел. Местные женщины предпочитают заниматься домом и детьми. — Я не хотела его убивать! Мне это не к чему! Просто… — она замолкает и делает несколько глотков. Потом все же мрачно заканчивает фразу. — потеряла контроль. Доедаю и подхожу к стучащему по барабану норду. Это видимо и есть бард Микаэль. — Если ищешь себе даму, ищи её в другом месте. Кто попал под очарование Микаэля тот с ним и остается. — Карлота Валентия заслуживает уважения. Оставь её в покое. — Это Карлота тебя подговорила? Прости, но эта пламенная вдовушка моя. Она этого еще просто не знает. — Она не твоя прекрати заниматься ерундой. — прикладываю его конфундусом. — Что ты говоришь. Я слышу голос ревности в твоих устах. Так. Слишком слабо подействовало, он меня явно к ней ревнует. А то как же главный красавиц на деревне, а тут его посылают лесом. Может денег ему предложить? Тянусь за кошельком. Высыпаю кучку септимов на стол. — Может мы придем к взаимопониманию? — Подкупаешь меня? Что ж, барду нужно кушать. Клянусь честью своих предков, я больше не побеспокою милую Карлоту. — Весело произносит бард, сгребая монеты. — Где ты научился играть? — указываю на барабан. — В Солитьюде есть целая коллегия, где учат искусствам: пению, игре на лютне, поэзии. Я сам там учился. Пришлось уйти от туда из-за размолвки со старшей наставницей. С её мужем если быть точнее. Договорился с хозяйкой таверны и пошел готовить. Мама хоть и ворчала, но самые основные рецепты меня готовить научила, как она выразилась, чтоб я от Гермиониной стряпни не помер. Мы тогда как раз встречаться начали. Но мама как попробовала готовку Гермиона разок, больше её к котелку не подпускала. Да блин, у неё даже с чарами для приготовления еды несъедобная дрянь получается! И ведь с зельями то у неё проблем нет, как так то? У Гарри и то лучше готовить выходит, хотя его же тетка готовить учила пока он в Хогварц не пошел. Но Гарри в последние годы не готовит вообще, Кричер сильно обижается. Да и некогда ему. Дети, заказы, ученик. Это я почти в гильдии не появляюсь. Нас после достижения определенного уровня просто выпнули в магический мир как сказал мой наставник опыта набираться лет 40-50. За готовкой меня застукала служанка, но не обиделась и предложила припасов в дорогу. Хм, а эль или мед у неё есть? Спросив об этом девушку, я пошел за ней в кладовую. Хм, какое-то вино. И довольно дешевое. О, а это что? Медовуха! Купил несколько бутылок. Жалко ничего крепкого не было. Спросил об этом служанку. Оказывается, норды вообще крепкие напитку не любят. А вот медовуху уважают. И пить могут её бочками. Собираются отрядом и бухают, под бодренкую музыку или завывания скальдов. Хотя это я уже привередничаю. Большинство из бардов и скальдов поет очень даже ничего, но тут как нарвешься. Выхожу из таверны и иду к на рынок. Карлота обслуживает очередного покупателя. Забрав мешок с овощами тот удаляется и я подхожу к женщине. — Микаэль больше не будет тебя беспокоить. — Правда? Этот лютнист больше не будет за мной волочиться? — я понять не могу она рада или нет. — Я бы поблагодарила богов, но поблагодарю тебя. Вот тебе деньги за помощь. — и она протягивает мне мешочек с монетами. Хм, а ведь здесь почти раза в два больше, чем я барду отдал. Убираю его в сумку. — Наверное мужчины тебе прохода не дают? — Ой, и не говори. — машет она рукой. — Ко мне уже половина мужчин в Вайтране сваталось. Кое-кто из них даже был не женат. Если бы они что-то понимали… Букеты цветов и красивые слова не заставят меня передумать. Для меня сейчас главное моя дочка Мила. — Она указывает на девочку в зеленом платье, бегающую неподалеку. — И никому не встать между мной и моей девочкой. Иду в лавку Белетора. Тот встречает меня целой речью про продажу товаров. Мда не хотел бы я быть его братом. — Что привело бретонца в Скарим? — Разве не очевидно? Разумеется, отличная погода, и дружелюбные жители! — его что так с этим вопросом достали? — Не говоря уже о моей любви к драконам и мелкой политической возне. Но лучшей чертой этой замерзшей пустыни несомненно является уйма бессмысленных вопросов, которые сыпятся на меня изо дня в день. — Как идут дела? — Необычно, скажем так. С учетом всех обстоятельств. С одной стороны припасы доставлять сложнее, поскольку торговцев на дорогах все меньше. — ах, да здесь же гражданская война не первый год идет. — С другой стороны дефицит припасов привел к так скажем небольшой инфляции. — Да я понимаю, близнецы хорошо так приподнялись во время второй магической, пока не сменилась власть в министерстве. Да и потом нашу семью не трогали, все-таки мы чистокровные маги. Мама вообще из Прюитов. Преси как работал в секретарем министра, так там его и оставили. Да и Джини с близнецами сами нарывались на неприятности. Но ладно братья, они совершенолетние уже, да и всегда на власть плевать хотели. А вот Джини то что? Или её так обидело, что от неё Гарри на войну сбежал? И это её еще Невил с Хагридом от совсем уж опасных выходок удерживали. У нашего тихони хоть и был пунктик на счет Лестрейнджей и я его понимаю, но вот на рожон он все же не лез. Почти до конца учебного года ведь дотянул. А потом просто плюнул, взял в охапку первые два курса и заперся в выручай комнате. Эх, Невил Невил. Он ведь до сих пор ищет способ вернуть родителям рассудок, но как сказали приглашенный им менталисты им проще новую личность с нуля создать, чем восстановить старую. Он бы так и сделал, но его бабушка против. Все надеется, что сын придет в себя. Мда. — Самое главное, что у меня есть то что тебе нужно и мой товар стоит своих денег. — Покажи, что у тебя есть. Он указывает на разложенный товар. — Выбирай. Если есть что-то ценное могу купить. Нашел перчатки усиливающие удары кулаками. Может и возьму потом. Дорогие заразы. Цену у него кусаются все-таки. Так, я в алхимической лавке лабораторию видел. Иду в не и прошу разрешения поработать в ней. — Убирай только за собой. Флаконы то есть, куда разливать? — Ага. — Ты если что-то необычное варишь, на флаконы наклейки делай и подписывай. Яды сильные тоже подписывай. А лучше заведи себе книгу, где все подробно расписано. Что делает, в каких количествах принимать, как быстро подействует и так далее. — Спасибо за совет. Так ты целительница? — Ну, вроде того. Я образование не в школе восстановления получала… Но тоже неплохое. — О так у них есть школа целителей. А я то уж думал, что местные маги только стихийной магией увлекаются. Надо у Фаренгера учебники по магии купить. — У меня найдется почти все, что нужно для приготовления лекарства почти от любой болезни. Она показывает бутылек. — Дорогое, конечно, но оно того стоит. Лечит все. Ну кроме вампиризма на высокой стадии заражения. Эх, если бы я получала по септиму за каждый случай каменой подагры или разжижения мозга которые я исцелила, я бы уже давно разбогатела. Но ты у нас парень состоятельный, так что тебе по рыночной цене продавать зелья буду. И кстати. Свои зелья можешь любому алхимику продать. А яды сильные вообще на расхват идут. Их редко кто из магов варит, больше для собственного употребления. — Только алхимикам? — Ну еще можешь в лавки продать, они часто зелья на обмен на свои вещи берут. Ты только учти, что если твоим ядом кого важного отравят, то будут у тебя спрашивать кому продавал. — А ты ведь не местная да? — Я из Сиродила. — Подумывала когда-нибудь вернуться туда? — Зачем это? Потому что я подданая Империи и горжусь этим? Потому, что Братья бури, считают что Скайрим для нордов? — начинает возмущаться женщина. — Да пошли они в Обливион! Я двадцать лет в этом городе живу. Двадцать лет! Хм, а ведь по ней и не скажешь, что ей лет 60 как минимум. Магия? Если это так, то я буду рад. Закупившись дешевыми ингредиентами для своих экспериментов, я иду к воротам города. Рядом с караулкой стражи стоит хускарл ярла и разговаривает со стражей. — Хорошо, хускарл. Мы отправимся прямо сейчас. — И что мы единственные кто выступит против дракона? — удивляется второй стражник. — Больше я послать никого не могу. А мы даже не знаем, где этот дракон сейчас. Мда, охрана от дракона меня просто поражает. Трое воинов, даже не маги. И что они сделают этому дракону, особенно если он взлетит? Его гарнизон форта убить не смог, а тут стража. Мда. А с другой стороны этот ящер может вообще с концами улетел. — Ты главное держи ухо востро и если на деревню нападут, уводи людей в безопасное место. Это куда интересно? В шахту что ли или там еще поблизости пещеры есть? — Я не прошу вас сражаться с драконом втроем. Но я ожидаю, что вы выполните свой долг. — Конечно, мы защитим Ривервуд. Даю слово. — Стражника поддерживают остальные. Я задумчиво смотрю на небольшую таверну со странным названием. «Пьяный охотник». Это в смысле напился и пошел оленей или волков стрелять? Толкую двери. За стойкой стоит эльф. А не брат ли это эльфа с рынка? «В тавернах болтают о битве в Вайтране, которая должна состояться между чемпионом Братьев бури и чемпионом Империи. Хотя уже все готово противники не торопятся начинать схватку. Ирсаларльд Трижды пронзенный заявил, что чемпион Братьев бури сперва должен показать себя в деле и принести для этого пять шкур белых медведей. Непростая задача, но говорят что воин по имени Клиджа Волчий коготь из Брумы уже убила пять зверей и отправилась в Рощу Кин. Легат Адвент Цезений со своей стороны не выдвигал никаких условий для выбора чемпиона. Похоже добровольцев и без того нет.» Мда, ну я бы на это посмотрел. — А приветствую, ищешь какие-то припасы для охоты? — Спрашивает меня бармен. — Откуда взялось название «Пьяный охотник»? — Ха, меня вечно об этом спрашивают. Мы с моим братом Анориатом придумали его как то вечером… после обильного возлияния. Мы неплохо так дернули и решили пойти на ночную охоту. В лесу разделились и мой братец, будучи не в одном глазу, принял меня за оленя. Пустил мне стрелу прямо в… пониже спины в общем. — давлю улыбку. — После столь незабываемого приключения мы поняли, как назовем нашу лавку. — С кем мне в городе поговорить о работе? — Попробуй сходить к Хульде, она хозяйка «Гарцующей кобылы». — уже там был. — Это около рынка, прямо по дороге. Еще стоит в Драконий предел заглянуть. У нас тут столько всего происходит, ярлу или его управителю наверняка пригодиться помощь. — Я бы взглянул на товары для охотников. — Конечно-конечно. — эльф начинает раскладывать на стойке луки и колчаны стрел. Хм, а ведь лук у меня вообще убожество. Покупаю приглянувшийся мне имперский лук. И мощный и стоит не дорого. — Фендал, я ухожу из города. Ты закончил здесь? — Подожди пол часика, я доем и пойдем. Я присаживаюсь на лавочку у стены и рассматриваю карту. Так Ветреный пик. Хм, а ведь это неподалеку от Ривервуда, надо только в гору подняться. О, там и дорога идет. Буру за руку Фендала и перемещаюсь с ним Ривервуд. Так, здесь уже ночь на дворе. Как то странно апарация в этом мире действует. Ну хоть не расщепило и ладно. — Фендал, ты как нормально в темноте видишь? — Конечно. И вообще здесь ночи светлые. — Это еще почему? — Да ты на небо глянь. Задираю голову. И точно все небо полхает переливами северного сияния. А ведь еще и огромные луны есть. — Ну тогда пошли на ветреный пик.