Рон Уизли и нашествие драконов

Я исследовал очередной древний город в магическом мире, когда произошло это. Каменная арка внезапно засветилась, и я оказался втянут в неё. Блин! Прихожу в себя сидя на жесткой лавке едущей неизвестно куда телеги. Напротив меня сидит беловолосый европеец в синей тунике поверх кольчуги. — Эй, ты. Не спишь? Хм. У меня в ухе заработал серьга артефакт для перевода с неизвестных языков. В голове помутилось. Так пока серьга не соберет языковую базу из головы окружающих и не передаст мне, мне так и будут плохо. Почти вся мана уходит на поддержание её работы. Стоп, где моя одежда и самое главное ПАЛОЧКА! Твою мать. Я неизвестно где, без оружия и припасов. Ладно я могу накладывать некоторые чары и без неё, но это же такие затраты по мане будут. Разворачиваюсь к своим попутчикам. — Ты нарушитель границы, так? — блин, я еще и границу неизвестного государства пересек. Явно будут проблемы с местными магами. — Надо ж было тебе налететь прямо на имперскую засаду. Они и нас поймали и ворюгу этого. Средневековая империя? Куда я попал? — Проклятые Братья бури. В Скайриме было тихо пока вас сюда не принесло. — так похоже название страны или этой местности я узнал, но толку от этого ноль. Разве что понятно, что язык близок к европейской группе. Немного поменял настройки языкового артефакта. — и Империи не до чего дело не было. Если бы они вас не искали, я бы сейчас украл вон ту лошадь и рванул в Хаммерфелл. — Еще одно непонятное название. Соседняя страна? И снова эта Империя. Они про окружающих повозки солдат в кольчугах с кожаными вставками что ли? — Эй, ты! Нам с тобой здесь не место. Это за братьями бури Империя охотиться. Мы сейчас все братья и сестры по судьбе, ворюга. Добродушно прерывает причитания конокрада блондин. — А ну все заткнулись! — Орет с облучка солдат Империи. — А с ним то, что не то, а? — указывает на европейца с кляпом во рту в черной богато украшенной броне конокрад. — Попридержи язык. Перед тобой Ульфрик буревестник, истинный король Скайрима. — Ульфрик? Ярл Виндхельма? — недоуменно спрашивает конокрад. — Но ты же вожак восстания. Если тебя схватили… — Парень бледнеет. — О боги куда нас везут?! — Я не знаю куда нас везут, но Совнгард ждет. — Нет, не может быть. Я сплю. Я сплю… Начинает причитать конокрад. Так похоже у меня проблемы посильнее незаконного пересечения границы государства. Хм, а вот и каменные стены поселения. — Эй, конокрад, а ты из какой деревни? — Тебе то что? Зло спрашивает парень у блондина. — Последние мысли норда всегда должны быть о доме. — хм, они так и зовут себя северяне? Оглядываю окружающую нас природу. Судя по висящим ягодам уже конец лета в лучшем случае. Так стоп. Я весна же еще идет. Другой материк? Или меня вообще в другой мир занесло. — Рорикстед. Я… я из Рорикстеда. — Здравия желаю, генерал! — приветствует солдат на воротах предводителя окружающего нас отряда имперцев. — Палач уже ждет. Блин, я начинаю пытаться снять веревки с кистей рук. Блин, замотали на совесть. — Хорошо. Покончим с этим. — Шор, Мара, Дибелла, Кинарет, Акатош… боги, пожалуйста помогите мне. — причитает конокрад. — Смотри-ка генерал Туллий, военный наместник. А с ним похоже талморцы. Проклятые эльфы! — Твою мать, я точно в другой мир попал. Наши эльфы давно ушли из мира Земли. — Наверняка это все они подстроили. Оглядываю мощеные брусчаткой улочки деревеньки при крепости. — Это Хелген. Был я как-то влюблен в одну девчонку из этих краев. Интересно, Вилад еще варит мед с можжевеловыми ягодами? Когда я был мальцом мне казалось, что нет ничего безопаснее имперских крепостей. Смешно. — Папа, кто это такие? Куда они едут? — спрашивает мальчишка сидящий на крыльце мужчину в сыромятной броне, когда наша повозка проезжает мимо его дома. — Иди скорее в дом, малыш. — Почему? Я хочу посмотреть на солдат. Упирается ребенок. — А ну домой. Живо. — Да, папа. Мальчишка уходит, а к площадке у крепости на которую мы приехали начинает подходить народ. — Выводите их из повозки, живее! Командует солдатами женщина с стальных латах. — Почему мы остановились? — А ты как думаешь? Приехали. Повозка встала у стены форта. — Пошли, ну будем заставлять богов дожидаться. — Нет! Постойте, мы не повстанцы! Разорался конокрад, вылезая из телеги. Мы столпились перед женщиной в стальных латах и имперским писарем. — Прими смерть с достоинством, вор. — Скажи им правду. Мы не с тобой. Это ошибка! — продолжает надрываться конокрад. Я же мрачно пытаюсь развязать магией веревку. Блин, даже если получиться здесь слишком много солдат. Попробовать глаза им отвести? Они хоть и не маги, но я чувствую наличие магии в городке. — Когда вызовем делайте шаг в перед. По одному. Командует женщина в латах. — Ох и любят имперцы все делать по списку… — ворчит блондин у меня за спиной. — Ульфрик буревестник, ярл Виндхельма. Командует писарь. Мужик в черных богато украшенных доспехах делает шаг к имперцам. — Я горжусь тем, что служил тебе, ярл Ульфрик. — блондина поддерживают остальные воины в синих накидках. Некоторое время вызывают братьев бури, в том числе и блондина. Его оказывается зовут Ралоф из Ривервуда. Я же все-таки кидаю на себя отвод глаз. И скрываюсь в толпе. — Локир из Рорикстеда. — Нет, я не мятежник! Вы не имеете права! — орет конокрад и бросается бежать. — Стой! — орет ему в след капитан. После чего командует солдатам. — Лучники! Конокрада расстреливают. Я же мрачно смотрю на генерала тулия. Тот стоя перед ярлом выговаривает ему. — Ульфрик буревестник, здесь в Хелгене тебя кто-то зовет героем. Но герой не станет использовать дар голоса, чтобы убить короля и узурпировать трон. Тот пытается что-то сказать, но кляп мешает. — Вы начали эту войну и погрузили Скайрим в хаос. А теперь империя воздаст вам по заслугам и восстановит мир. С верху раздается шум похожий на магловский самолет. — Что это было? — Ничего. Продолжай. — командует генерал. — Да, генерал Туллий. — Бьет себя в грудь капитан, после чего разворачивается к жрице. — подготовь их в последний путь. — ...вверяем мы души ваши Этериусу. И да пребудет с вами благословение восьмерых… — Во имя Талоса могучего заткнись и давай к делу! Перебивает жрицу раздраженный брат бури, выходя к плахе. — Как скажете. — обиженная жрица замолкает. — Я что все утро ждать буду? — его ставят на колени над плахой. — Мои предки улыбаются мне, имперцы, а ваши улыбаются вам? Брату бури отрубают голову. Толпу гудит. Тело оттаскивают в сторону и вызывают следующего. — Опять тоже самое. Слышите? С тревогой произносит писец. — Следующий говорю! — орет на собравшихся капитан. Внезапно над фортом появляется черный дракон. — Это что еще такое, обливион его побери?! Он приземляется на крышу форта и под ошарашенные крики толпы что-то кричит. Толпу раскидывает в стороны. Падаю оглушенный на брусчатку. Отвод глаз с меня разумеется слетает. Народ разбегается, а дракон, продолжив кричать вызывает дождь из горящих каменных глыб. — Стража, уводите горожан! — командует генерал. — Сородич! Подъём! Пошли, второго шанса боги нам не дадут. Расталкивает меня Ралоф и утаскивает в башню, стоящую у краю площади. Пережидаем там некоторое время. Что это вообще за монстр. Этот дракон явно колдовал. Я почувствовал движение магических потоков. Но как? Прислушиваюсь к разговорам среди братьев бури. — Ярл Ульфрик! Что это? Неужели легенды не врут? — Легенды не сжигают деревень. — Спокойно отвечает Ралофу ярл. Над головами неистовствует дракон. — Надо уходить! Быстро. — Командует ярл. — Наверх через башню, бежим. — кивает мне на лестницу Ралоф. Поднимаюсь на верх башни, когда стена передо мной взрывается камнями и пролом заглядывает черная драконья морда. — Назад! Опять крик и в пролом врывается поток пламени. Блин, такое ощущение, что он кого-то ищет. Дожидаемся, пока погаснет пламя в проломе. — Видишь трактир на той стороне? — Да. — Прыгай на крышу и беги. Перелетаю на крышу помогая себе магией и падаю в пролом на чердак. — Беги, мы за тобой, как только сможем! — орет мне в спину Ралоф. Хорошо, хоть веревки с меня снять успели. Проношусь по тлеющей крыше и спускаюсь на первый этаж трактира. — Хаминг, иди сюда. Давай быстрее! Подзывает мальчика к себе писец. Блин опять этот дракон. Мальчик бежит от него к нам за горящий остов дома. Дракон выдохнув язык пламени улетает и снова кружит над поселением. Имперец переговаривается с местным мужиком в железной броне и передает ему на попечение ребенка. Потом переводит взгляд на меня. В нем появляется узнавание. Блин он меня похоже запомнил. — Ты еще дышишь висельник? Держись рядом со мной, если хочешь жить. Надо бы ему память подчистить. Блин, меня же человек сорок видело. Блин. — Мне нужно найти генерала Туллия, он организует оборону. — Да направят тебя боги, Хадвар. Бежим по разрушенному и пылающему поселению, пока не оказываемся у ворот. Там имперцы, собравшись кучей пытаются нанести дракону хоть какие-то повреждения. Мда, этак они его долго колупать будут. — Беги тупица! — Орет мне генерал. Песец несется ко входу в форт. Блин, я думал из поселения свалить, но ворота видимо заперты. Хочет пересидеть внутри? — Ралоф, проклятый предатель с дороги! — о мой сосед по повозке. Но он один. А где остальные братья бури? Ладно неважно. Я едва разминулся с драконом. Хорошо, его больше солдаты интересуют. А эти два придурка стоят во дворе и переругиваются. — Мы бежим и сбежим Хадвар. Тебе нас не остановить. — Отлично. Надеюсь, дракон всех вас в Совнгард заберет. — Хадвар сплевывает и уходит к генералу. А я остаюсь рядом с Ралофом. — Эй, ты! Быстро в крепость. Действительно, чего я торможу. Кидаюсь к дверям форта. Ралоф захлопывает за нами дверь. — Увидимся в Совнгарде, брат. — Обращается Ралоф к мертвому брату бури, лежащему у стола. Поднимается и мрачно говорит: — Похоже мы единственные кому удалось спастись. Это был дракон! — хм, судя по его виду у них драконы считаются большой редкостью. — Прямо как в детских сказках и легендах. — Странно. Обычно маглы видят драконов не то чтобы уж часто, но во время миграции они появляются, да и в горы в их логово иногда туристы могут забрести. — Драконы — предвестники конца времен! — чего? — Надо уходить. Возьми вещи Гуньяра. Они ему уже точно не понадобятся. Вздохнув раздеваю труп и напяливаю кольчугу. Блин, где мой клинок? Ладно топор тоже неплохо. Взмахиваю им пару раз, облегчив его вес и навесив на себя щит. — Пойду поищу, как нам выбраться отсюда. — Он осматривает железную решетку. — Тут заперто. Так, а что с тем входом? — Голоса? Отхожу за стену. — Проклятье. С этой стороны не открыть. — Давай солдат, вперед! — командует давешняя капитан. — Это имперцы, прячемся. Командует Ралоф и достает топор. Хм, они хотели меня убить. Похожу мне придется убивать здесь людей. — Открыть ворота. — деревяная решетка уходит в пазы в полу. Нападаем из засады на двух имперцев. — Может у кого-то из них есть ключ? Обыскиваю тела. Заодно подбираю стальной меч. Хм, тяжеловат конечно, но я на него чары облегчения веса наложу. Снимать с них броню смысла никакого. Её подгонять под человека надо еще при изготовлении. Это еще с кожаной можно чары подгонки использовать и то проблемы возникают. Ралоф снимает с пояса капитана ключ от решетки. Я же иду осматривать их казармы. Так, шлем — сойдет. Наручи тоже. О сумка. Накладываю на неё чары облегчения веса и расширения пространства и вешаю на за спину. Возвращаюсь к ждущему меня брату бури. Он уже отпер решотку. — Отлично! Пошли скорее, бежим пока дракон не обрушил нам башню на голову. Спускаемся по лестнице. — Проклятый дракон никак не уймется. — комментирует Ралоф рухнувший потолок в коридоре. Блин мог ведь и нам на головы рухнуть. Не везет мне в подземельях. То потолок падает, то мне по голове прилетает, то вообще летающие мозги напали. Да и потом, когда я осматривал старые города. ТО какие-то твари логово себе устроят, то бешеные наемники нападут. Но такого как было с угоном дракона в банке у меня раньше не было. Теперь видимо добавиться побег от этого бешеного дракона. Он судя по грохоту вознамерился разрушить этот форт. Заходим в кладовую. У бочек стоят два солдата. Один копается внутри бочки — Забирай все ценное и бежим! Дракон сжигает все дотла. — Мне нужно собрать еще зелий. Хм, у них развита алхимия? Стоп. Их зелья полноценно действуют на маглов?! Нет, у нас тоже была часть, которая действовала на всех, но многие зелья требовали наличия магической силы у пациента, поскольку восстанавливали тело за его счет. Ралоф с боевым кличем кидается на солдат. Я кидаю заклятье в одного и добиваю его. Ралоф в это время рубиться с солдатом в стальном доспехе. Блин, надо помочь ему. Внезапно он наносит ему серию ударов топорами. Хм, ну и ладно. — Кладовая. Поищи какие-нибудь зелья. Они нам пригодятся. Осматриваю помещения, складывая в рюкзак еду и найденные склянки с зельями. — Ралоф а как ими пользоваться? — Синие пьешь, когда мана заканчивается. Зеленые это для воинов, восстанавливают силы, но лучше не злоупотреблять ими и все-таки отдыхать. — А красные? — Часть выливаешь на рану, часть пьешь. Некоторые просто пьешь, ну они как правило подписаны. — А яды вы делаете? — Да, но обычно используем слабенькие. Маги редко сильные яды делают на продажу. Больше для личного использования. — У вас есть маги? Ралоф кривиться. — В каждом владении при дворе ярла есть маг. И еще коллегия магов в Винтерхолде. Надо будет навестить их. Может они смогут меня обратно вернуть? — Готово? Тогда пошли. — Ралоф открывает дверь в подвалы и мы спускаемся по лестнице. Так, а там уже идет бой. — Троллья кровь! Это комната пыток! Там мне попался первый маг. Он был разрядами молний, но каких-то слабеньких. И когда я заехал запустил в него заклинание выставил щит. Так, ясно. Валит мечом. Сближаюсь и отбив молнии, мой щит просел. Наношу ему несколько ударов мечом. Старик падает. Ралоф помогает двум братьям бури с другим палачом. — Ярл Ульфрик был с вами? Сразу же спрашивает Ралоф, пока я осматриваю комнату. О, отмычки. И краткая Империи. Бегло пролистываю её. «Краткая история Империи, т. 1 Том второй (Том 2, Том 3, Том 4) Стронах к’Тродж III Императорский историк До начала правления Тайбера Септима Тамриэль пребывал в хаосе. Поэт Тракизис назвал этот период постоянных беспорядков «днями и ночами крови и злобы». Короли были просто жадными тиранами, пытавшимися помешать попыткам Тайбера навести в стране порядок. Но они были столь же неорганизованны, сколь и распущенны, и сильная рука Септима принесла в Тамриэль мир. То был год 2E 896. Следующий год император объявил началом новой эры — так началась Третья эра, Год нулевой. Тридцать восемь лет всей полнотой власти обладал император Тайбер. Это было время славы, праведности, торжества закона, когда правосудие было одинаковым для всех, от раба до монарха. Когда Тайбер умер, целую ночь шел дождь, как будто сама земля Тамриэля плакала о нем. Трон занял наследник императора, Пелагиус (в новейшей историографии принято называть его Пелагием, как и всех других императоров, носивших то же имя. — Прим. издателя.) Хотя правление его было коротким, он оказался таким же сильным и решительным, как его отец, и Тамриэль наслаждался продлением Золотого века. Однако к несчастью, неизвестный враг семьи Септимов нанял головорезов из богомерзкого Темного Братства, чтобы убить императора Пелагиуса I, когда он опустился на колени, чтобы помолиться в Храме Единого в Имперском городе. Правление Пелагиуса I продолжалось менее трех лет. Пелагиус не оставил наследников, так что корона Империи перешла к его старшей двоюродной сестре, дочери брата Тайбера, Агнорита. Кинтира, бывшая королева Сильвенара, заняла трон под именем Кинтиры I. Время ее правления было временем процветания и хороших урожаев, а сама она была покровительницей живописи, музыки и танцев. Сын Кинтиры был коронован после ее смерти, и стал первым императором Тамриэля, принявшим имя Уриэль. Уриэль I был крупнейшим законотворцем династии Септимов и покровителем независимых организаций и гильдий. Во время его великодушного, но твердого правления, в Тамриэле усилилось влияние гильдий бойцов и магов. Его сын и наследник Уриэль II правил восемнадцать лет, со смерти Уриэля I в 3E64 до восшествия на престол Пелагиуса II в 3E82. К несчастью, правление Уриэля II было отмечено болезнями, эпидемиями, и восстаниями. Мягкость, которую он унаследовал от своего отца, не сослужила Тамриэлю хорошей службы, и правосудие было забыто. Пелагиус II унаследовал от своего отца не только трон, но пустую казну и пошатнувшуюся систему правосудия. Пелагиус распустил Совет Старейшин, и позволил снова занять свои места только тем, кто согласен был заплатить за это крупную сумму. Он вдохновил на подобные действия своих вассалов, королей Тамриэля, и к концу его семнадцатилетнего правления Тамриэль вернулся к процветанию. Однако критики утверждали, что советники, обладавшие мудростью, но не деньгами, были безжалостно изгнаны Пелагиусом. Возможно, именно это стало причиной трудностей, с которыми столкнулся его сын Антиохус, когда в свою очередь стал императором. Антиохус, безусловно, был одним из самых легкомысленных представителей обычно аскетичной семьи Септимов. У него было множество любовниц и почти столько же жен, он славился изяществом платья и остроумием. К несчастью, во время его правления разразилась гражданская война, превзошедшая жестокостью даже мятежи, происходившие при его дедушке Уриэле II. Война Острова в 3E110, начавшаяся через двенадцать лет после того, как Антиохус занял трон, едва не привела к выходу острова Саммерсет из состава Империи. Объединенным силам короля Саммерсета и Антиохуса удалось победить короля Оргама из островного королевства Пиандонея только благодаря ужасному шторму. Согласно легенде, этот шторм был создан благодаря чародейству Псиджикского ордена острова Артейум. История Кинтиры II, наследницы трона ее отца, Антиохуса, безусловно, одна из печальнейших повестей во всей истории Тамриэля. Ее старший двоюродный брат Уриэль, сын королевы Потемы из Солитьюда, обвинил Кинтиру в том, что она незаконнорожденная, ссылаясь на ставшую притчей во языцех распущенность нравов в Имперском городе во время правления ее отца. Хотя Уриэлю не удалось отменить ее коронацию, он заручился поддержкой нескольких недовольных королей Хай Рока, Скайрима и Морровинда, а затем, с помощью королевы Потемы, организовал три атаки на Империю Септима. Первая атака имела место у залива Илиак, отделявшего Хай Рок от Хаммерфелла. Свиту Кинтиры перебили и императрицу захватили в плен. Целых два года Кинтира II чахла в имперской тюрьме, очевидно, в Гленпойнте или в Гленмориле, после чего была убита в своей камере при загадочных обстоятельствах. Вторая атака была предпринята на имперские гарнизоны на прибрежных островах Морровинда. Консорт императрицы, Контин Аринкс, пал, защищая эти форты. Третьей и последней атакой была осада самой столицы, начавшаяся после того, как Совет Старейшин разделил армию и направил часть ее в западный Хай Рок, а часть в восточный Морровинд. Правительству нечем было защититься от агрессии Уриэля, и город сдался, выстояв лишь одну ночь. Уриэль занял трон в тот же вечер и объявил себя Уриэлем III, императором Тамриэля. То был год 3E 121. Так началась война Красного алмаза, описанная во II томе этой серии.» «Краткая история Империи, т. 2 Том второй (Том 1, Том 3, Том 4) Стронах к’Тродж III Императорский историк В первом томе этой серии кратко описана жизнь первых восьми императоров династии Септимов, начиная от достославного Тайбера Септима и заканчивая его пра-пра-пра-пра-правнучкой Кинтирой II. Убийство Кинтиры, находившейся в плену в Гленпойнте, по мнению некоторых исследователей, означало прерывание чистой крови Септимов в императорской семье. Как бы то ни было, ее гибель, безусловно, стала концом очень значительного периода. Уриэль III объявил себя не только императором Тамриэля, но и Уриэлем Септимом III, взяв родовое имя Септим как знак императорской власти. На самом деле, по линии отца он был урожденным Мантиарко. Через некоторое время Уриэль III был смещен и получил сполна за все свои преступления, но традиция принятия имени Септим как титула императора Тамриэля была положена. Шесть долгих лет война Красного Алмаза (получившая свое название благодаря знаменитой эмблеме рода Септимов) разрывала Империю на части. В борьбе за власть сошлись все трое оставшихся в живых детей Пелагиуса II, Потема, Сефорус и Магнус, а также их бесчисленное потомство. Потема, разумеется, поддерживала своего сына, Уриэля III, на ее стороне был весь Скайрим и северный Морровинд. Однако усилиями Сефоруса и Магнуса провинция Хай Рок отвернулась от Потемы и перешла на сторону братьев. Мнения в провинциях Хаммерфелл, остров Саммерсет, Валенвуд, Эльсвейр и Чернотопье разделились, но большинство королей поддерживало все же Магнуса и Сефоруса. В 3E127 Уриэль III был захвачен в плен во время битвы при Ичидаге в Хаммерфелле. Когда его везли на суд в Имперский город, чернь захватила повозку арестованного императора и сожгла его живым. Его дядя продолжил свой путь в столицу и, к общей радости, был провозглашен Сефорусом I, императором Тамриэля. Правление Сефоруса не было примечательно ничем, кроме войн. Он был мягким и умным человеком, но Тамриэлю в тот момент нужен был великий воин, и, по счастью, Сефорус подошел на эту роль. Ему потребовалось еще десять лет непрерывных военных действий, чтобы окончательно разбить свою сестру Потему. Так называемая Королева-Волчица Солитьюда погибла в 137 году при осаде ее города-государства. Сефорус пережил свою сестру только на три года. Из-за постоянных войн у него не нашлось времени жениться, так что трон перешел к его брату, четвертому ребенку Пелагиуса II. Император Магнус был уже в почтенном возрасте, когда получил императорскую корону, ему выпало наказать королей-изменников, участвовавших в войне Красного Алмаза, и это отняло у него оставшиеся силы. Легенды обвиняют сына и наследника Магнуса Пелагиуса III в отцеубийстве, но это маловероятно — по той простой причине, что после смерти Потемы Пелагиус стал королем Солитьюда и редко бывал в Имперском городе. Пелагиус III, иногда называемый Пелагиусом Безумным, был провозглашен императором в 145 году Третьей эры. Практически с самого начала его правления многие при дворе отмечали его эксцентричность. Он сбивал с толку сановников, оскорблял королей-вассалов и, в конце концов, предпринял попытку повеситься на императорском балу. После этого его многострадальная жена получила статус регентши, а Пелагиус III был отправлен в соответствующие лечебные учреждения, где и пробыл до самой смерти, наступившей в 153 году Третьей эры. Он прожил всего тридцать четыре года. После смерти супруга, регентша была провозглашена императрицей Катарией I. Некоторые считают, что восшествие на престол темного эльфа обозначило очередной (вспомним смерть Кинтиры II) конец рода Септимов. Другие возражают, что, хотя Катария и не была связана с Тайбером кровными узами, их с Пелагиусом сын был связан, так что династия не прерывалась. Чтобы не говорили ревнители чистоты крови, сорокашестилетнее правление Катарии было одним из самых блистательных в истории Тамриэля. Чувствуя себя неловко в Имперском городе, Катария путешествовала по Империи больше любого из императоров со времен Тайбера. Она исправила почти весь вред, причиненный ошибками предыдущих монархов. Простой народ Тамриэля любил свою императрицу гораздо больше, чем знать. Гибель Катарии в незначительной стычке в Чернотопье — любимая тема обожающих скандалы историков. Взять хоть исследование мудреца Монталиуса, в котором он рассматривает возможную причастность к событиям лишенной престола ветви рода Септимов. Кассиндер занял трон после смерти своей матери, уже достигнув среднего возраста. Будучи эльфом лишь наполовину, он был подвержен старению примерно в том же темпе, как бретонцы. Из-за плохого здоровья он уже передал управление Вэйрестом своему сводному брату Уриэлю. Несмотря на это, как единственный кровный родственник Пелагиуса, а, следовательно, и Тайбера, он был вынужден занять трон. Правление императора Кассиндера, как все и ожидали, не продлилось долго. Через два года он присоединился к своим предкам в мире ином. Уриэль Лариат, сводный брат Кассиндера, сын Катарии I и консорта Галливера Лариата (после смерти Пелагиуса III), покинул королевство Вэйрест, чтобы занять трон как император Уриэль IV. Формально Уриэль IV был Септимом: Кассиндер принял его в королевскую семью, когда он стал королем Вэйреста. Однако для Совета и народа Тамриэля он был всего лишь незаконным сыном Катарии. Уриэль не обладал энергичностью своей матери, и во время его долгого сорокатрехлетнего правления мятежи стали обычным делом. История Уриэля IV рассказана в третьем томе этой серии.» Осматриваюсь дальше. Хм, книга о драконорожденных. Это еще кто? — Нет, после того как появился дракон я его больше не видела. «О Драконорожденных Автор: Приор Эмелин Мадрин Орден Талоса Приорат Вейнон 360 год Третьей эры, правления же Его Величества Пелагия IV двадцать первый Многие слышали термин «Драконорожденный» — конечно, ведь нами правят «Драконорожденные Императоры» — однако его смысл мало кто понимает полностью. Нам, членам Ордена Талоса, эта тема близка и дорога, и в этой книге я попытаюсь осветить историю и значение тех, кого с древних времен величали Драконорожденными. Большинство ученых сходятся во мнении, что термин был впервые употреблен в связи с Заветом Акатоша, когда Святая Алессия получила Амулет Королей и впервые зажглись Драконьи огни в Храме Единого. «Акатош призрел на бедствия людей и исторг бесценную кровь из собственного сердца, и благословил Святую Алессию сей кровью Драконов, и поставил Завет в том, что доколе потомки Алессии будут верны драконьей крови, Акатош будет удерживать печать на Вратах Обливиона и отрешит армии даэдра и нежити от врагов их айлейдов, чтящих даэдра». Тех, кого Акатош благословил «кровью драконов», стали называть Драконорожденными. Таким образом, связь с правителями Империи имелась с самого начала — только обладающие драконьей кровью могли носить Амулет Королей и возжигать Драконьи огни. Все законные правители Империи были Драконорожденными: Императоры и Императрицы первой Сиродильской империи, основанной Алессией; Реман Сиродил и его наследники; и, разумеется, Тайбер Септим и его наследники, вплоть до нашего правящего Императора, Его Величества Пелагия Септима IV. Из-за этой ассоциации с Императорами, однако, другое качество Драконорожденных отошло в тень и было практически позабыто всеми, кроме ученых и нас, посвятивших себя служению благословенному Талосу, коим стал Тайбер Септим. Лишь немногие понимают, что Драконорожденными не становятся лишь по праву рождения — поскольку речь идет о благословении Самого Акатоша, мы не способны до конца постигнуть, как и почему оно даруется. Тех, кто становится Императором и зажигает Драконьи огни, следует без сомнений считать Драконорожденными — Амулет на их груди и зажженные огни служат тому доказательствами. Но потому ли они могли это совершать, что уже являлись Драконорожденными, или сам этот акт являлся знамением, что на них снизошло благословение Акатоша? Мы можем лишь сказать, что все это так и не так одновременно — сие есть божественное таинство. Конечно, в династии Септимов все были Драконорожденными, что и сделало столь распространенным упрощенное понятие о том, что ими становятся по наследству. Но нам точно известно, что не все древние правители Сиродила были в родстве друг с другом. Не существует также подтверждений, что Реман Сиродил происходил от Алессии, хотя об этом гласят многие легенды, большая часть которых возникла в эпоху Ремана — скорее всего, как попытка узаконить его правление. Нам известно, что Клинки, которых принято считать телохранителями Императора, происходят от акавирских крестоносцев, по непонятной причине вторгшихся в Тамриэль в конце Первой эры. По-видимому, они искали Драконорожденного — об этом свидетельствуют события в Белом Проходе. И те же акавирцы стали первыми, кто объявил Ремана Сиродила Драконорожденным. В целом именно акавирцы старались утвердить за ним статус Императора (хотя сам Реман за всю свою жизнь так и не принял этого титула). Также, разумеется, неизвестно и о каких-либо родственных связях между Тайбером Септимом и предыдущими Драконорожденными правителями Тамриэля. Может ли одновременно быть более одного Драконорожденного — еще одна загадка. Императоры старались всеми силами исключить подобную мысль, но, конечно, принцип престолонаследия предполагает одновременное существование как минимум двух, если не больше, вероятных Драконорожденных — правящего монарха и его или ее наследников. История Клинков также имеет на то указания. Хотя об их деятельности в период Междуцарствия, что продлился с падения Реманской империи до возвышения Тайбера Септима, известно мало, многие полагают, что Клинки в это время продолжили искать и оберегать тех, кто, по их мнению, был Драконорожденным либо мог стать таковым. И, наконец, мы подошли к вопросу о том, что на самом деле значит быть Драконорожденным. Связь с драконами столь очевидна, что о ней практически забыли — в наши дни, когда драконы остались лишь в далеких воспоминаниях, мы забываем, что в прежние времена быть Драконорожденным означало обладать «драконьей кровью». Некоторые ученые считают, что это понималось в буквальном смысле, хотя точное значение остается неизвестным. Норды рассказывают о Драконорожденных героях, которые прославились как убийцы драконов и были способны забирать силу убитых ими драконов. Доподлинно известно, что акавирцы охотились на драконов и убили немалое их число в ходе вторжения. Есть также свидетельства, что они продолжили это и после того, как стали Драконьей стражей Ремана Сиродила (и здесь параллель с драконами) — прямой предшественницей нынешних Клинков. В завершение я помещаю здесь «Пророчество о Драконорожденном». Зачастую утверждают, что оно происходит из Древнего свитка, хотя иногда его также приписывают древним акавирцам. Многие пытались его истолковать, и многие также полагали, что указанные в нем предзнаменования уже свершились и следует ожидать скорого прихода «Последнего Драконорожденного». Я не притязаю на роль толкователя пророчества, однако замечу, что оно определенно дает понять, что истинное значение дара Акатоша человечеству еще лишь предстоит полностью узнать. Когда воцарятся беспорядки в восьми частях света Когда Медная Башня пойдет и Время преобразится Когда триблагие падут и Красная Башня содрогнется Когда Драконорожденный Государь утратит свой престол и Белая Башня падет Когда на Снежную Башню придут раскол, бесцарствие и кровопролитие Проснется Пожиратель Мира, и Колесо повернется на Последнем Драконорожденном.» Блин, хотел стать героем — на тебе. Вот Гарри поржет, когда я вернусь. Он после восстановления школы послал аврорат на три буквы и решил заняться семейным делом. Его родственники очухались и приехали из америки вправлять ему мозги. Если к матримониальным планам Джинни они отнеслись довольно спокойно. Мы все-таки чистокровные, хоть и не богатые. То вот желание Гарри пойти в авроры привело их в ужас. Да и Блэки подключились. В итоге Гарри сидит в основном в особняке на Гримо и под опекой Кричера делает артефакты на заказ. А на все попытки втянуть его в политику посылает министерство в запретный лес. Мой меч с броней кстати он зачаровывал. С гоблинами у меня до сих пор отношения натянутые. Они нам так и не простили ограбление банка. Счетами пользоваться разрешают, а вот свои дополнительные услуги не оказывают. И то пришлось Гарри штраф и выплачивать. Друг великодушно взял все расходы из-за нашей размолвки с Гринготсом на себя. Хорошо, удалось Биллу уговорить их размер штрафа сбросить. — Подожди-ка в этой клетке вроде что-то есть. Посмотри-как не сможешь открыть замок отмычкой? Вскрываю замок и осматриваю труп мага. На это явно намекает зачарованная мантия и капюшон. Мантию оставляю трупу, а капюшон почистив чарами надеваю вместо шлема. Все таки шлем довольно сильно обзор перекрывает. Не люблю я их. Хм, учебник по магии. Странный он какой-то. Явно артефакт, с использованием ментальной магии. Пролистываю его. О как. Он напрямую в мозг знания передает. Остается только руку набить. Но вот убойная сила заклинания удручает. — Хватай все, что может пригодиться и пошли. — Торопит меня норд. Они уже столпились у прохода в недра форта. Иду к ним и мы идем по коридору между камер в проход в зал с текущей водой. — Был приказ дождаться генерала Туллия. Раздается из зала. Так, там опять имперцы. — Я не хочу, чтоб дракон меня сожрал! Отходить надо. — Дайте генералу хоть немного времени. Ралоф и его приятели нападают на солдат. Я же кидаюсь к стрелкам и накладываю на них паралич. Добиваю их. Так, что с остальными. Уже добивают. — Мы пойдем дальше. Проверим все ли чисто. — Я останусь тут на страже, на случай если появиться Ульфрик. — Да хранит вас обоих Талос. Задумчиво смотрю на лучников. Луки, конечно, у них дерьмо, но на безрыбье как говориться и рак рыба. Снимаю с них колчан со стрелами и собрав стрелы, вешаю себе лук за спину. Проходим по подвесному мостику и над нами раздается удар. Блин эта чешуйчатая скотина обрушила нам кусок стены почти на голову. — Проклятье. Назад теперь не пройти. Пошли вперед, остальные пусть ищут другой выход. Командует Ралоф и идем по освещенным факелами проходу в скале. По полу течет хороший такой ручей. Вызываю светляк и иду вслед за нордом. — Хм. Там тупик. Мрачно говорит норд, стоя у каменой стены в которую упирается русло ручья. — Думаю, лучше попробовать тут. Идем по проходу в заросшую паутиной пещеру. Брр. Это какого же размера местные пауки, что у них паутина такого размера? Накаркал. Тут их логово. Отбиваемся, после чего я собираю ингредиенты. Не акромантулы, конечно, но размеры у них тоже огромные. — Ненавижу этих тварей. У них слишком много глаз, понимаешь? — Да я их сам до одури боюсь. — По тебе и не скажешь. — Дохлые еще ничего. А вот когда они шевелятся, мне аж тошно становится. Осмотрев логово и собрав немного паутины и яиц, я спускаюсь к Ралофу. — Нам лучше держаться вместе. О, снова ручей. Так, кто-то сопит. — Постой, там медведица впереди, видишь? По мне с ней лучше не связываться. Попробуем проскользнуть. Идем тихонько, осторожно и смотри куда ногу ставишь. Если ты везунчик, можешь взять лук, вдруг удастся подстрелить медведицу издалека. Подумав, достаю лук и зачаровав стрелу накладываю её на тетиву. Выпускаю пару стрел, потом Ралоф перекрывает мне обзор. Она уже совсем близко. Кидаю на неё паралич. Добиваем её. Снимаю с мишки шкуру и я накладываю на неё чары для очистки и сохранности. Потом вырываю когти. Я бы её и на внутренние органы разобрал, но хранить их откровенно не в чем. Если здесь поселения недалеко можно продать охотникам место, где её труп хранится. Кидаю на неё чары сохранения органики. Выход здесь неподалеку должен быть. Я чувствую, как сквозняком тянет. — Похоже это выход! Я знал, что мы выберемся! — радуется Ралоф. Выходим из пещеры. — Постой. Сверху слышны хлопки крыльев. Прячусь под елки в куст каких-то ягод. Наблюдаю как черный дракон улетает в сторону какой-то горы с руинами. — Ну вот. Кажется, на сей раз он совсем улетел. Никак не выяснить уцелел ли еще кто-нибудь. Но скоро тут будет не продохнуть от имперцев. — Ралоф выходит из-за огромного валуна и спускается вниз по тропинке. — Лучше убраться подальше. Выхожу на тропинку и оглядываясь иду вслед за Ралофом. Грибы и растения похоже на наши. Набрать их что ли? Зелья варить и делать яды я умею, хоть какой-то прибыток будет. — Моя сестра Гердур держит лесопилку в Ривервуде, дальше по дороге. Уверен, она тебе поможет. Надо зачарованную карту местности сделать. — Думаю нам нужно разделиться. Удачи тебе. Если бы не твоя помощь, я бы не выбрался. Ралоф уходит вниз по тропинке, а я размышляя о будущей жизни собираю растения. Некоторые мне не знакомы, но в них чувствуется магия.