Отголосок

Раскатистый и громкий звонок мобильного телефона ворвался в утреннюю тишину спальни, сметая остатки сновидений, как снежная лавина сносит все препятствия на своем пути. Маша, как всегда при звуке звонящего телефона, тревожно дернулась и попала Максу локтем прямо по носу. — Ма-а-шка! Больно! — Прохрипел Макс спросонья, потянувшись пальцами к пострадавшей части лица. — Чего тебе не спится опять? К тому времени Маша уже догадалась, что это звонит не ее телефон и что с сыном все, по-видимому, в порядке. — Макс, телефон звонит. — Прошептала Маша, откуда-то из-под его руки, безуспешно пытаясь распутать клубок переплетенных рук, ног и всего остального, чтобы освободить свои онемевшие конечности. — Ну, пусть себе звонит. Воскресение же. Выходной сегодня. Давай спать — Он опять привалился к ней и сразу захрапел, несмотря на то, что телефон продолжал истошно вопить и жужжать где-то в районе прикроватной тумбочки. Маша, все же, решила проверить и свой мобильный, на всякий случай, а заодно и привести себя в порядок, все равно, ей уже не спалось. Потратив много сил, чтобы выбраться из постели, не разбудив Макса, она вышла в коридор, где так и осталась лежать ее пострадавшая одежда. Она наклонилась и подняла с пола несколько пуговиц, которые до вчерашнего вечера были неотъемлемой частью ее прекрасной, нарядной, выходной блузки, которая сейчас просто валялась скомканной в углу коридора и больше напоминала кусок бесформенной ткани, чем дизайнерское произведение искусства, сшитое на заказ. В процессе поиска пуговиц Маша поняла, что все их она все равно не отыщет и махнула рукой на это занятие. Она всунула всю испорченную одежду в сумку, которая стояла тут же в коридоре, и достала телефон. В восемь часов утра, в воскресение ей еще никто не звонил. Рассудив, что в Курск звонить еще рано, она решила сходить в ванную умыться и переодеться. Закончив утренний моцион, Маша тихонько прошла в гостиную, села на диван и позвонила няне. Она долго разговаривала с Ваней и Галиной Николаевной, узнавала все в мельчайших подробностях о жизни сына. Маша была в хорошем настроении ведь через неделю, в следующее воскресенье, они вернутся. Закончив разговор, она еще немного поразмышляла о своих планах на следующую неделю, затем побродила по квартире, внимательно рассматривая картины на стенах и книги в книжном шкафу. Включать телевизор, или греметь посудой на его кухне, она постеснялась. Несмотря на то, что уже начался отопительный сезон, в конце октября в квартирах было холодно, Маша ощутимо подмерзла, и она не придумала ничего лучше, чем вернуться в спальню и согреться там, где холодно никогда не бывает, у него под боком. Максим лежал, раскинувшись на кровати, в позе бегуна, на спине, согнув одну ногу в колени. Маша аккуратно залезла под одеяло, и, прижавшись к его плечу, прикрыла глаза, на одну секундочку, как она думала, но когда она их открыла, солнце уже стояло высоко, а рядом в кровати никого не было. Она села в постели и тревожно прислушалась, из соседней комнаты явно слышались голоса. У Маши остановилось сердце при мысли, что сейчас за стеной находится посторонний человек, которого Макс зачем-то впустил, и который может увидеть ее вещи и догадаться о них. Она предварительно, завернувшись в одеяло, тихонько подошла к двери и прислушалась. Не ощутив физическое присутствие постороннего человека, она постепенно успокоилась, догадавшись, что это разговаривает или компьютер, или телевизор. Выйдя из спальни, Маша заглянула в гостиную, он сидел за компьютером в своем маленьком кабинете и с кем-то разговаривал по скайпу. Убедившись, что никакой угрозы разоблачения нет, она окончательно успокоилась, и повернула в сторону кухни, где на столе уже лежали продукты, а кофе машина уже была заправлена и призывно горела красненькой кнопочкой старта. По всей вероятности звонок застал Макса в процессе приготовления завтрака. Маша осмотрела весь спектр выложенных на столе продуктов, прикидывая, что именно он собирался готовить из этого набора. Затем она подумала, что не будет ничего страшного, если она тут немножко похозяйничает без него, и принялась за дело. Покрутившись по кухне, она включила кофеварку, достала нож, нарезала хлеб и рыбу для бутербродов. Достала и поставила на плиту сковородку. Разбила яйца в мисочку, которую Макс уже заранее достал, добавила туда молоко и стала взбивать. Полностью предавшись этому занятию, она не заметила, как он появился рядом. — Ты уже проснулась? — Максим оперся руками об барную стойку, на которую Маша поставила уже готовые бутерброды. — Черт. Не успел я. Хотел кофе в постель. — Я испугалась, когда услышала голоса, думала, ты кого-то впустил. — Маша вылила содержимое мисочки на раскаленную сковородку, и, прикрыв ее крышкой, повернулась к нему. — Да, нет. Тут с этими гастролями сплошной геморрой. Одно за другим тянется. — Он стащил с бутерброда кусочек семги, и запихнул его в рот. — Ну, сегодня же мы с тобой выходные, да, Марусь? — Ну, и чем же мы с тобой займемся, раз мы выходные? — Он вытер пальцы об кухонное полотенце, лежащее на столе, и потянул ее за руку. — Я предлагаю после завтрака вернуться в спальню и продолжить начатое. Освежить впечатление, так сказать. — Давай, для начала, постараемся просто не портить его. Хорошо? — Маша поставила перед ним тарелку с горячим омлетом. — Хорошо. Машуля, просто я хочу, чтобы у нас тобой, на этот раз, все было хорошо. — Он взял вилку и поковырял омлет. — Я, правда, хочу, чтобы мы были счастливы. — Мы? — Она села напротив него в не очень удобное высокое сидение. — Да, мы. — Он продолжал смотреть на нее, не отрываясь, будто ища подтверждения своих слов. — А мы есть? — Пряча свое упорное нежелания встречаться с ним взглядом, Маша, не отрывая глаз, придирчиво изучала содержимое своей тарелки, как будто не она его готовила. — Конечно, есть. Мы уже давно есть, Машка. Несмотря на то, что продолжаешь упорно этого не замечать. — Он улыбнулся ей и, наконец, принялся за еду. — Более того, мы не просто есть, мы растем. — Да, не заметешь с тобой. — Она все же посмотрела ему в глаза и тоже улыбнулась. — Просто, я пока не готова. Я не хочу, чтобы мы слишком быстро росли, и чтобы нас стало слишком много, понимаешь? — Хорошо. Значит, мы будем расти медленно. — Он накрыл ее тонкие пальцы своей широкой ладонью. — Так, что насчет сегодня-то? Какие у нас планы, кроме замедления нашего роста? — Я сегодня к маме обещала приехать. — К маме? К маме, это хорошо, это правильно. Давай, я тебя отвезу к маме, а потом, вечером заберу? Как ты считаешь? По-твоему, это медленный рост? А завтра поедем на работу. — Макс, ты забыл уже, да? У меня с завтрашнего дня смена в другом проекте. Моя смена в Склифе вчера закончилась. — Как закончилась? — Максим отложил в сторону телефон, в котором ковырялся секундой ранее. — Что значит, забыл? Я даже не знал об этом. И как долго тебя не будет? — Неделю. — Маша встала со стула и убрала грязную посуду. — И где у тебя съемки? — По всему было видно, что хорошее настроение Аверина улетучивалось на глазах. — На Мосфильме. — А-а. — Он опять заметно повеселел — Ну, буду возить тебя на Мосфильм, значит. — Там от Светиного дома пешком можно дойти. — Она мыла посуду, стоя к нему спиной. — Маша! — Его громкий окрик, заставил женщину испуганно обернуться. — Это очень медленный рост, ты слышишь? Мы так вообще никогда не вырастим. — Хорошо. — Маша решила не спорить и признать его права. — Когда ты не будешь слишком сильно уставать, и будешь успевать по времени, тогда будешь забирать меня. — У меня всегда есть время для тебя, всегда. Просто не отталкивай меня. Не создавай искусственных препятствий для наших отношений. Для нас.– Он подошел и обнял ее со спины, вытирая ее руки полотенцем. — Просто дай нам шанс.