Blind zone (of love)

      — Я говорила, надо было оставить машину в тени, — сказала Тара.       — В тени не было места, — пробурчал Дин.       — Тогда надо было припарковаться на другой стороне улицы.       — Где ее могли бы угнать?       — Это приличный отель, о чем ты вообще… Дай посмотрю.       Наутро Тара вышла из номера, сильно проспав по меркам Дина и его расписания, потому что застала его уже у машины с заказанным завтраком на пассажирском сиденье. Видимо, времени на то, чтобы спокойно поесть, у них не было. С чего бы такая спешка?..       Дин открыл капот и разглядывал внутренности тачки с таким потерянным видом, что становилось ясно и самому бестолковому: ничего он там не понимает и не знает, за что хвататься.       Тара фыркнула, подвинула его в сторону и сама полезла выяснять, кто из них прав — перегрелся двигатель под утренним солнцем или случилось что-то похуже… Голова на удивление ясно работала, и тара впервые за неделю, кажется, чувствовала себя отоспавшейся за все бессонные ночи в дороге. Пока она возилась с радиатором, просила Дина включить печку на максимум и выключить кондиционер, пока вливала антифриз и ждала охлаждения двигателя, пере глазами крутились навеянные странным сном образы. Сегодня ее не мучили кошмары, что само по себе было явлением необычным; наоборот, Тара пыталась выхватить из ускользающих воспоминаний чувство, которого не должно было быть в ее сновидениях.       То было чувство защищенности, безопасности, ощущение чьего-то присутствия рядом с ней в густом влажном тумане с реки в пригороде Финикса, где Тара оказывалась едва ли не каждую ночь в своих кошмарах. Она и сегодня бежала к реке сквозь плотный, как желе, воздух, и знала только, что ей нельзя оборачиваться — за ее спиной всегда маячила темная фигура, кто-то подвывал ей вслед, просил остановиться. «Стой, дура!» — слышала Тара.       Сегодня все было по-другому.       — Что-то не так? — спросил Дин, и его голос вывел Тару из оцепенения. Она моргнула, потом еще раз. — Тара?       — Что?       — Ты в порядке? — спросил Дин, хмурясь. — Не выспалась?       Выспалась. Не могу вспомнить, кого видела во сне. Кого-то, кроме преследующего ее Лимо. Кого-то, кто схватил ее за руку и потянул за собой в туман. Кого-то, кто шепнул «все в порядке, я рядом». Кого-то, кто…       — Я проверю кое-что на секундочку, — скороговоркой проговорила Тара и схватила Дина за руку, пока он не успел отойти. Он подавился воздухом — от удивления, должно быть, — и замер. Тара на него не смотрела, она смотрела на крышку капота, а видела перед собой туман из сна, через который полночи пробиралась наощупь. Кто-то держал ее за руку и вел к мосту.       Тара перехватила руку Дина покрепче, переплела их пальцы, чувствуя, какая жесткая кожа у его ладони и какая горячая. Подушечкой большого пальца провела по костяшкам его руки. Закрыла глаза.       Вот оно, то самое чувство.       — Тара? — неуверенно переспросил Дин, голос прорывался к ней сквозь почти растаявший сон.       «Не бойся, тебя никто не тронет».       Этот шепот не мог ей послышаться, слишком реальным он был для сновидения. Тепло чужой кожи, дыхание на щеках тоже ей не пригрезились, они были настоящими. Вот такими, как сейчас.       — Тара? — повторил Дин совсем тихо, будто переживая за ее рассудок. Тара выдохнула и распахнула глаза.       — Из-звини, — пролепетала она и разжала пальцы. Дин тут же выдернул свою руку из ее вспотевшей ладони, осторожно тронул Тару за плечо. Она вздрогнула и повернулась к нему лицом.       — Я снова кричала во сне, да? — спросила она, хотя ответ уже знала и просто хотела убедиться, что увидит это выражение на лице Торреса: смятение, смешанное с испугом, какой появлялся у него в глазах каждый раз, когда Тара случайно или нарочно заходила на территорию, не предназначенную для нее.       — Бывает, — выдохнул Дин. — Не бери в голову. Едем?       Он потоптался на месте, словно дезориентированный, потом ушел к водительскому месту. Тара хмыкнула. Не могло ей все показаться, не настолько она сумасшедше влюбленная в Дина Торреса. А вот он, возможно, влюблен в нее. И больше, чем хочет ей показать. Абсолютно довольная и уверенная в собственных выводах, она проверила радиатор и двигатель и захлопнула крышку капота.

***

       До Гвадалахары оставался какой-то час пути, когда машина снова недовольно встряла посреди дороги. Тара дернулась и съехала по пассажирскому креслу вниз, Дин выругался сквозь зубы.       — Я посмотрю, — бросила Тара, вываливаясь из салона авто. Сегодня был жаркий день, после дождя воздух стоял влажный и липнущий к коже, и в такой погоде сложно было соображать, мозг плыл от духоты. Более-менее привыкшая к Мексике Тара чувствовала себя будто простуженной, а вот Дин еще держался, как мог. Должно быть, армейское прошлое научило его выживать и не в таких условиях.       — Что там? — спросил он. Тара махнула рукой, не сводя глаз с двигателя. Похоже, плохи дела, двигатель снова отказал. Она не успела сказать это вслух, когда Дин выругался второй раз.       — Да, ты прав, мы в полном…       — Я не об этом, — Дин выскочил из салона и в два шага оказался рядом с Тарой. — Спрячься под машиной, к нам едут.       — Кт…       — Ты меня услышала?       Спорить Тара и не подумала. Кивнула и юркнула под авто, когда расслышала шуршащий под колесами приближающейся тачки песок. Дин обошел открытый капот, чтобы встретить полицейского. Тот остановил машину рядом с ним и вылез, предъявляя документы.       — Сэр, могу я проверить салон?       Говорил он на английском. Тара похолодела в мгновение.       — Пожалуйста, офицер, — безропотно согласился Дин и открыл перед полицейским дверь авто. Тот заглянул внутрь — спрятавшаяся Тара могла рассмотреть пыль на его ботинках, так близко он стоял, — и попросил у Дина документы.       — Нам дали наводку на серый «Ниссан», — сказал офицер. — Угнанный из Санта Аны. Не видели такой? Номерной знак…       — У меня красный «Хайлэндер», сэр, — перебил его Дин. — Я взял его напрокат. Причем тут моя машина?       Полицейский понизил тон, когда отвечал:       — Проверяем всех неместных, мистер Торрес. Поступило распоряжение, я просто выполняю свою работу.       — Так вы ищите угонщика, — Дин тоже заговорил злее, — или кого-то конкретного? Я простой турист.       Полицейский помедлил с ответом, и в этой паузе Тара услышала гораздо больше, чем хотела бы.       — Откройте багажник.       Дин подчинился. Тара судорожно вспоминала, закрыла ли чемодан или оставила его болтаться в багажнике, разбрасывая по нему свои кофточки, нижнее белье, тампоны… Пожалуйста, пусть ее чемодан будет в порядке.       — Хм, — раздался задумчивый голос полицейского. — У вас много вещей.       Проклятье, одежда Дина была сложена в бумажный пакет рядом с чемоданом Тары, потому что в последнем не нашлось места. Было ли это подозрительно для офицера полиции?       — Еду к друзьям, — объяснил Дин. — Сами понимаете, подарки для их детей, всякие сувениры.       Полицейский отошел от багажника, крышка захлопнулась резче, чем того требовали обстоятельства.       — Мистер Торрес, вы сказали, машина взята напрокат? — спросил офицер, когда, как Тара полагала, все уже было улажено. Дин ответил не сразу и не так уверенно, как прежде:       — Да. какие-то проблемы, офицер?       Тот шагнул ближе к Дину, звякнули наручники на его поясе.       — Покажите квитанцию. В каком городе вы арендовали авто?       Твою мать. Черт возьми. Тара зажмурилась до белых точек перед глазами, от подступающей к горлу паники стало труднее дышать. Она вдохнула ртом, слишком резко, и дорожная пыль забилась ей в горло. О, нет!       Документов об аренде у Дина не было, как и квитанции о покупке «Хайлэндера». Они купили ее с рук, сделка, конечно же, была незаконной, но говорить это вместо приветствия офицеру полиции никто не собирался, разумеется. Только что им теперь делать, если…       — Мистер Торрес? — надавил полицейский. — Квитанцию об аренде.       К тому же, если Дин не разберется с офицером прямо сейчас, у него будут большие проблемы. Потому что Тара не могла проглотить рвущийся наружу кашель. Как в дешевом кино, ну точно.       Пять, четыре… У Тары слезились глаза, она зажала рукой нос и рот, и все равно не могла противостоять совершенно первобытному инстинкту. Им крышка. Она во всем виновата.       — Мы можем уладить все мирным путем? — вздохнул Дин. Полицейский шагнул к нему ближе и встал так, что его ботинок почти уперся в локоть Тары.       — Не вынуждайте меня доставать табельное, мистер Торрес.       Три, два…       Прости, Дин.       Тара не выдержала и чихнула. В сгустившемся от напряжения воздухе раздался такой хлопок, будто Тара выплюнула из груди мини-ядерную.       — Что за… — ожидаемо дернулся офицер, и тогда Дин ударил его прямо в лицо. тот охнул и упал, Тара схватилась за его ногу, чтобы придать ускорение, и тело офицера полиции Мексики ударилось о землю с таким грохотом, что, должно быть, тот отбил себе легкие.       — Твою мать! Мы в дерьме!       Ругалась Тара, хотя это Дин был первым, кто ударил полицейского. Она выбралась из-под «Хайлэндера», без промедления полезла в салон авто. Дин сел на пассажирское, пока Тара заводила двигатель. Если сейчас они встрянут, придется угонять полицейскую тачку.       Список преступлений Тары Кирк рос день ото дня.       Пожалуйста! Заводись, чертова кобыла!       Двигатель сердито всхрипел, машина дернулась. Тара вжала педаль газа в пол до упора, словно это могло помочь, и «Хайлэндер» сорвался с места, оставляя потерявшего сознание полицейского на дороге в одиночестве.       — Нам конец, — повторяла Тара, пока они гнали по шоссе мимо знаков об ограничении скорости, которые она игнорировала. Дорога уходила в горы, совсем не вовремя начинался серпантин.       — Сворачивай тут, — велел Дин, не проронивший ни слова, пока Тара ругала их обоих на все лады. — Дальше будет тупик, мы…       — Тупик? Ты сдурел?!       — …мы бросим тачку и пойдем пешком через поле, — закончил Дин железным тоном. Тара была взвинчена и напугана, но злость на себя и всю ситуацию в целом вытеснила из нее привычный страх, тот сменился адреналином. Что было еще хуже: Тара перестала соображать окончательно.       — Мы не уйдем от него далеко на своих двоих, — процедила Тара сквозь зубы. Ее била крупная дрожь. — Мы потеряемся в кукурузном поле и пропадем, как детишки в книгах Кинга. Ты, что, ужастиков не смотрел?       — Ты не в ужастике, — отрезал Дин. — Делай, как говорю.       — Точно, — съязвила Тара, — я в чертовом боевике.       Дорога оканчивалась тупиком на нагорье, за которым тянулись непаханные поля. На горизонте темнел лес, но ближайший указатель говорил о том, что этот лес принадлежит заповедной зоне. Охраняемой заповедной зоне.       — Мы пойдем туда? — с сомнением спросила Тара.       — Машину теперь будут искать, светить ее нам нельзя, — отрезал Дин. Он говорил глухо, сипло, и Тара испугалась бы его тона, не будь она сама зла в той же степени.       — Тебя тоже будут искать, — сказала она, вылезая из «Хайлэндера». — Впрочем, тебя с самого начала ищут.       — Вот именно, — кивнул Дин. — Бери самое необходимое из багажника и валим. Документы Бертубера при тебе?       Тара не помнила, когда говорила ему о них, но сейчас для вопросов времени не осталось. Она молча вытащила из чемодана свитер на холодный вечер, пару трусов и, помедлив, тампоны. Дин проследил за ее действиями в молчании и никак не прокомментировал. Тем лучше для него: хоть одно слово, и Тара врезала бы ему, совсем как он — офицеру.       Папку с документами и деньгами Дин спрятал в дорожной заплечной сумке, бросил в Тару походным рюкзаком, купленным в каком-то секонде недели полторы назад, Тара запихнула туда вещи. И они бросили успевший стать немного родным «Хайлэндер».       И пошли пешком через поле.       Трава тут была не такая высокая, как в фильмах ужасов, но цеплялась за ноги, и Тара сбавила шаг, чувствуя, как адреналин постепенно покидает ее тело. Мышцы стали ватными, шла она все медленнее и постоянно оглядывалась.       — Не отставай, — бросил Дин через плечо.       Тара смотрела ему в затылок, стараясь не думать о том, что пережитое событие в сумме с жарким влажным днем делают из нее зомби. Тошнило, хотелось пить. Она не заметила, когда Дин остановился, и врезалась ему в спину.       — Нам надо добраться до Аламоса, — сказал он, разглядывая карту на смартфоне. — Там есть аэропорт, сможем улететь из страны.       — Уже? — крякнула Тара, язык разбух и еле двигался во рту.       — Да, снова меняем план.       Логично. Хотя что в их ситуации вообще можно было назвать логичным?..       — Идем, — позвал Дин, не заметив, что Тару от жары и запоздавшего испуга повело на ногах в сторону.       — Я не могу.       Он уже шагал дальше, и тихие слова Тары ударили ему в спину. Дин замер, обернулся.       — Тара?       — Не могу, — повторила она и села.       Колени превратились в желе, все кости стали веревками, она только теперь поняла, что покинувший тело адреналин поддерживал ее в состоянии боевой готовности, а теперь превратил в кашу. Перед глазами все плыло, мир переворачивался и темнел, и фигура склонившегося над ней Дина показалась Таре такой же пугающей, как офицер полиции.       Дин сжал ее плечи так крепко, будто хотел встряхнуть, но передумал на полпути.       — Он тебя не видел, все хорошо, — сказал Дин. Тара замотала головой.       — Извини, я должна была…       — Что?       — Должна была привыкнуть, но я не могу, это моя вина, я…       Руки Дина проследовали выше по ее телу, широкие ладони с мозолями на пальцах обхватили ее шею. Тару окатило волной жара и холода попеременно, снова занялось дыхание, но сейчас, она знала, это было от паники, а не желания стать ближе к человеку, проявляющему такое внимание.       — Посмотри на меня, — велел Дин, точно таким же приказным тоном, как и раньше, и Тара без вопросов подчинилась и зашарила взглядом по его сосредоточенному лицу.       — Ты не виновата. Тебя не увидели. Это я ударил полицейского, ты тут не при чем. Поняла меня?       Тара кивнула, прикусила губу, чтобы та не дрожала.       — Повторяй себе это почаще, — сказал Дин. Провел большим пальцем по уху Тары, заправляя за него прядь волос. — Нам надо идти. Ты сможешь?       Нет.       — Да, — кивнула Тара.       — Умница девочка… — он убрал руки, и Таре захотелось мгновенно взвыть. — Если страшно, смотри на меня. Только на меня. Поняла?       Да.       — Вот и хорошо. А теперь вставай и пойдем.       Он поднялся, помог Таре встать тоже.       — Я не… — замямлила она и осеклась, когда Дин взял ее за руку и повел за собой через поле, как через туман в ее сне.       Все в порядке, стучало в голове Тары в такт пульсирующей крови, бегущей по сосудам от теплой руки, которую сжимал Дин. Я рядом, говорил этот жест.       Тара сжала руку Дина изо всех сил.       «Если мы выберемся из этого дерьма», — подумала она уже не впервые, — «я выйду за тебя замуж».       Мысль была привычной, но уже давно не казалась даже ей самой шуткой. Пока они шли в молчании, Тару отпускал страх, и в этом освобождении она столкнулась с новой тревогой, что маячила на горизонте уже какое-то время, а Тара просто ее игнорировала, забивая голову другими мыслями.       Она никогда и никому не признавалась в любви.       Но если бы прямо сейчас Дин спросил ее о чувствах, Тара ответила бы, что любит его. И — о, Боже, — это была бы абсолютная, ослепляющая ее сознание правда.