"Октябрь" в Гардарике

      Цовик проснулась из-за ощущения, что кто-то на нее пристально смотрит, а также от стойкого запаха алкоголя и тихих всхлипов. «Ее опять бросили»? — подумала она о своей соседке по комнате в общежитии и открыла глаза.       — Какого!.. — воскликнула Цовик, подскакивая.       Вот чего она не ожидала, так это черного петуха, которого держала Люба, сидя на корточках рядом с кроватью.       — Помоги мне.       — Что? — удивилась Цовик, садясь. — Откуда у тебя петух?       — Твоя сестра же шарит за все это?       Язык Любы заплетался. Она была пьяна и не могла четко сформулировать мысли.       — За что именно?       Цовик постаралась забрать петуха из рук Любы, но та прижала его к груди и опустилась на пол. Удивительно, что птица не сопротивлялась.       — Ну, в жертвах… — Люба всхлипнула. — Давай принесем его в жертву богам, чтобы… чтобы они вернули мне любовь.       Цовик ошарашенно уставилась на пьяную соседку. С той всякое случалось: у нее в голове постоянно витала масса идей и сумасшедших затей. Однажды она украла портрет Саммоника из Главного Корпуса, увеличила его и установила на вершину дуба с надписью: «Он считает себя богом». Кажется, это был протест против каких-то запретов. Во время финала чемпионата по лапте Люба уговорила болельщиков команды оборотней выть волком после каждого удара соперников. А когда проходило занятие по теме этнической скульптуры, на котором преподаватель рассуждал, что нынешнее поколение забыло о скромности, она вырезала из дерева детородный орган и заявила, что в прошлом многий символизм сводился к этому.       Чего только стоила ее выходка, когда она после очередного расставания пьяной приперлась на экзамен по истории и смогла наболтать себе на высший бал. Но даже идея оживления каменных статуй соседнего общежития, чтобы они танцевали ламбаду, не казалась такой бредовой, как эта с жертвой.       — Кого на этот раз? Андрей тебя бросил? — осторожно спросила Цовик.       Она вновь попыталась освободить петуха, но Люба его не выпускала.       — А ну его, дурака. Сам… не знает… В общем… — она замолчала. — Пускай Юкайо влюбится в меня.       Цовик простонала, закатив глаза. Она уже жалела, что однажды отвела Любу на концерт группы «KnO».       — Ты с ним даже не знакома.       — Познакомимся, — Люба вздохнула и посмотрела на петуха. — Ты же меня понимаешь? Ты пойдешь на это?       Петух встрепенулся. Каким бы заклинанием он ни был накачан, похоже, оно теряло свои силы.       — Ты предлагаешь убить живое существо ради своих чувств?       — Что может быть важнее любви? — Люба вновь вздохнула. — Давай сделаем это.       — Аспирантка Цитович, возьмите себя в руки! — крикнула Цовик. — Сначала преподаватель Кавьяр, потом парень, который просто тебе улыбнулся, еще преподаватель Жагло, смазливые мальчики из мужской группы обычных людей, а теперь новое — Юкайо, чьего лица и вида ты даже не знаешь. И это происходит каждый раз, когда вы с Андреем расстаетесь.       — Чего ты такая… — Люба то ли всхлипнула, то ли икнула. — Ты не понимаешь!       Цовик понимала, что так продолжаться больше не может.       — Ты собираешься ради влюбленности Юкайо ободрать эту красивую птицу, а затем зажарить и съесть во имя богов? — спросила она. — Посмотри в его глаза и скажи это вслух.       Люба выглядела жалко. Она готова была разрыдаться. Порой, Цовик казалось, что не так уж и сильно она сама отличается от своей сестры. Но нужно было привести Любу в чувства. Это не первая ее «влюбленность» и явно не самая последняя, а глупостей она наделать может. Правда, Цовик сомневалась, что она действительно собиралась убивать петуха. Скорее ее привлекала идея на словах, но ее стоило пресечь на корню.       Цовик слезла с кровати и опустилась на пол рядом с Любой, обняла ее за плечи.       — Давай сходим на концерт и попытаемся подобраться к группе поближе. Ты же слышала, что участники не против потом повеселиться с фанатками? И твой Юкайо в том числе. Вдруг он тебе не понравится?       — Он не может не понравиться, — Люба замотала головой.       — Вот и посмотрим, а потом решишь. Согласна? — мягко продолжила Цовик.       Люба кивнула и выпустила петуха. Тот хотел умчаться к открытому окну, но заклинание поймало его в воздушную клетку.       — Кстати, где ты его взяла?       — У градостроителей. Это их.       Цовик застонала, откидываясь спиной на пол. Петух прокукарекал и, кажется, на нем активировалось поисковое заклинание, если судить по бликам в воздухе.       — Тебе нельзя пить, — заключила Цовик, глядя в потолок и думая, как будет спасать соседку от мести студентов Градостроительного факультета. К слову, Андрей вроде там учился.