***
Дом на площади Гриммo, некогда отличавшийся мрачноватым уютом, после визита Смита и его отродий выглядел сильно потрепанным: портьеры были изорваны в клочья, пол усыпан осколками стекла и битой посуды, а воздух пропитан запахом сырости и забвения. Элен, ежась от неуютной обстановки и запаха тлена, обвела комнату усталым взглядом. — Здесь ещё можно жить, — проговорила она с надеждой в голосе. — Сириус, Кикимер, вы молодцы, что сумели привести это место в порядок… Сириус хмуро поглядел на разбитое окно, в которое некогда залетела странствующая сова: — Порядком здесь и не пахнет. Пока приберёмся — неделя пройдёт. Кикимер презрительно чихнул, окинув гостей оценивающим взглядом: — Если они вообще задержатся так надолго. Мало ли, что им на этот раз в головы взбредёт… — Кикимер! — одёрнула его Элен. — Не груби. — Домовики, они же такие… — словно извиняясь за своего подопечного, пробормотал Сириус. — То ли дело маги… Всегда знают, чего хотят. Рицука неуверенно улыбнулся, не решаясь перебивать словесную перепалку: — Да мы надеемся задержаться настолько, насколько потребуется…- он обвёл взглядом собравшихся. — В конце концов, дом на площади Гриммo — одно из самых безопасных мест в Лондоне. — Если не считать тот факт, что здесь уже побывали Смиты, конечно, — язвительно заметил Рон. — А ещё маглы с танками за окном… Развеселенькое местечко, ничего не скажешь. — Так мы и решили объединить усилия и…- начала было Маш, но Элен перебила её: — Друзья, понимаю, что вы, должно быть, устали с дороги, — прервала его Элен. — Давайте сначала чайку попьём, а потом уже обсудим наши дальнейшие действия… Сириус, Кикимер, будьте добры, принесите нам, пожалуйста, чего-нибудь перекусить… В тусклом свете свечей, пляшущих на обветшалых стенах, лица собравшихся выглядели призрачно и тревожно. Пока Сириус с Кикимером хлопотали на кухне, пытаясь сотворить хоть какое-то подобие ужина из уцелевших запасов, остальные расположились за длинным, покрытым пылью столом. Элен, заняв место во главе стола, обвела всех пристальным взглядом: — Друзья! — начала она, и в её голосе прозвучала стальная нотка. — Как вам уже известно, Лондон в опасности… Да что там Лондон — весь мир на грани гибели! — она сжала кулаки. — Смит, это отродье ада, распоясался не на шутку. Мало того, что он поработил маглов, так ещё и волшебному миру угрожает! — Волшебному миру угрожают не только Смиты и эти… как их… стражи? — огрызнулся Сириус. — Маглы теперь сами по себе опаснее любого проклятья. Видели, как они Бирмингем разнесли? Танками, авиацией! Что дальше? Ядерные бомбы? — Согласен! — поддержал его Рон, с аппетитом уплетая бутерброд с колбасой, который Кикимер недовольно швырнул ему на тарелку. — Одни фанатики готовы нас сжечь на кострах, как в Средние века, другие — стереть с лица земли… И кому из них мы можем доверять? — Вот именно! — кивнул Фуджимару. — Нам нужно быстро что-то предпринять, иначе… — Хватит рассуждать о неизбежном, — оборвала его Элен. — Важно то, что мы можем противопоставить Смиту и его армии. — Она сделала паузу. — У меня для вас две новости… Гарри, недовольно отпихнув пустую тарелку, настороженно посмотрел на нее: — Надеюсь, хоть одна из них хорошая? — Это уже зависит от точки зрения, — загадочно улыбнулась Элен. — Начнём, пожалуй, с приятного… Элен сделала многозначительную паузу, обводя взглядом собравшихся, словно давая им время подготовиться к услышанному. В её глазах, мерцавших в свете свечей, читалась уверенность и решимость, которые невольно передавались окружающим. — Несколько дней назад, — начала она, выдержав драматическую паузу, — мне удалось связаться с магами по всему миру… — С этими заграничными чудаками? — фыркнул Сириус. — И что, они собираются прислать нам эскадрилью летающих кенгуру для борьбы со Смитами? — Не так быстро, Сириус, — прервала его Элен. — Дело в том, что…- она глубоко вздохнула, — многие маги… готовы нам помочь. Новость эта произвела эффект разорвавшейся бомбы. В комнате повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь треском свечи да тиканьем старинных часов на каминной полке. Гарри первым прервал молчание: — Помочь? Вы хотите сказать, что к нам едут маги… из других стран? Элен кивнула: — Не только едут, Гарри. Некоторые уже здесь… — она окинула взглядом собравшихся. — Клан Иггдмилленния полностью в нашем распоряжении, Фиора и её братья готовы выступить в любой момент… — она достала из кармана небольшой свиток пергамента. — У нас есть также поддержка магов из Колдовстворца, Дурмстранга, даже из Салема пришли вести… — Неужели старый Данте решил тряхнуть стариной? — удивился Сириус. — Я думал, он после той истории с гремлинами в заповеднике вообще завязал с внешним миром… — Гремлины в заповеднике? — недоуменно переспросила Гермиона. — Да ничего особенного, — отмахнулся Сириус. — Мелочи… Так что там с кланом Иггдмилления? Элен с улыбкой посмотрела на него: — Клан Иггдмилленния — это тебе не кучка сумасшедших гремлинов, — усмехнулась Элен, — поверь мне, Сириус. Фиора и её братья — это сила, с которой придётся считаться даже Смиту. — Она вернула свиток в карман. — Они отлично экипированы, у них огромный опыт в борьбе с… ну, скажем так, с необычными противниками… — А как насчёт Шармбатона? — поинтересовалась Гермиона. — Что-то мне не верится, что мадам Максим оставит нас в беде… — С мадам Максим всё сложно, — вздохнула Элен. — Они пока заняли нейтральную позицию… — Нейтральную?! — воскликнул Рон. — Да это же… — …Предательство! — закончил за него Сириус. — Я так и знал! Эти французишки… — Не все, Сириус, не все, — спокойно оборвала его Элен. — Многие из них готовы нам помочь, но мадам Максим… боится, что этот конфликт может разрушить Шармбатон изнутри. — В смысле? — не понял Гарри. — В её школе учатся и маглорожденные волшебники тоже…- пояснила Элен. — И многие из них… не в восторге от того, что творится в мире маглов. Атмосфера за столом снова сгустилась. Мысль о том, что даже в мире волшебства не найти единства перед лицом опасности, удручала. — Ладно, с этими все понятно, — прервал тягостное молчание Фуджимару. — А что со второй новостью? Элен, словно только и ждавшая этого вопроса, выпрямилась, и её глаза вспыхнули хитрым огоньком. — А вот со второй новостью всё гораздо интереснее…- она сделала паузу, наслаждаясь эффектом. — Дело в том, что… у нас появилась возможность завербовать… скажем так… необычного союзника… Пока Элен рассказывала о поддержке магов из разных уголков мира, Рицука, Рон и Вейвер делились своими, менее обнадёживающими, новостями. Их рассказ о походе в логово Смитов, о металлических спрутах, кишащих в лабиринтах канализации, и о самом городе-улье, где царила холодная, бездушная логика машин, заставил всех присутствующих задуматься. — …И вот представьте, — говорил Фуджимару, нервно потирая шею и избегая прямого взгляда, — тысячи этих Смитов… одинаковые лица, пустые глаза… и все они хотят до нас добиться… и вокруг летают эти их спруты… — Не спруты, а стражи, — поправила его Маш. — Смит называл их стражами. — Неважно, — отмахнулся Рон. — Главное, что эти штуки пробивают даже щит Маш! А уж он-то, поверьте, крепкий! Гарри, слушая друзей, сжимал кулаки, чувствуя, как внутри нарастает бессилие. Пока другие сражались с врагом лицом к лицу, он сидел здесь, в безопасном месте, и не мог ничего сделать. Его шрам горел огнём, напоминая о собственной беспомощности. — …Жанне тогда едва голову не оторвало, — продолжал свой рассказ Фуджимару. — Если бы не Геракл… — Жанна была невероятна! — в голосе Рона звучало неподдельное восхищение. — Она буквально вырвала Джейсона из лап Смита… Мордред тоже постаралась… В этот момент парадная дверь дома со скрипом отворилась, впуская в комнату поток холодного, пропитанного дождём воздуха. На пороге стояла Жанна д’Арк Альтер. Но в её осанке, в жестком, пронизывающем взгляде, в том, как она нервно облизывала губы, было что-то неуловимо чуждое, пугающее. — А вот и она! — воскликнул Рон, вскакивая со стула. — Жанна, ты вернулась! Мы тут как раз… Он осёкся, не договорив. Что-то было не так. Жанна смотрела на него, словно видела впервые. В её глазах, обычно горевших холодным, но всё же дружелюбным пламенем, сейчас плескалось неприкрытое презрение и ярость. — Кто все эти люди, Фуджимару? — медленно проговорила она, и её голос, обычно звонкий и ясный, теперь звучал глухо, словно из далека. — И почему ты до сих пор не в Аду? Ледяной ужас пронзил всех присутствующих. Это была Жанна, и в то же время — нет. Черты лица — те же, но взгляд… взгляд холодных, насмешливых золотых глаз, лишённых привычной искры тепла, наполнял смертельным холодом. Губы, едва тронутые улыбкой хищницы, обнажали белые, словно акульи, зубы. И этот голос… низкий, хриплый, с металлическими нотками, напоминал скрежет стали о кость. — Жанна… — прошептал Фуджимару, невольно отступая назад. — Это ты? Фигура в проходе рассмеялась, и этот звук, лишённый всего человеческого, заставил волосы на головах присутствующих встать дыбом. — «Жанна»? — переспросила она, и в её голосе прозвучало нескрываемое отвращение. — Это ты про ту святошу, что молится за своих врагов? Нет, Фуджимару, та дурочка давно мертва. Она прошла в комнату, и воздух вокруг неё задрожал, словно от нестерпимого жара. Пламя в камине вспыхнуло, осветив её фигуру мерцающим, гротескным светом. На месте обычных доспехов Жанны теперь красовались чёрные, как сама ночь, латы, украшенные шипами и черепами. В её правой руке материализовался длинный, изгибающийся, словно змея, меч, от лезвия которого исходил пурпурный дым. — Я — её гнев, её боль, её жажда мести, — прошипела она, приближаясь к оцепеневшим от ужаса магам. — Я — то, во что превращается Святая, когда вера покидает её сердце. Я — то, что рождается из пепла обманутых надежд и преданных идеалов. Я — мрак, что скрывается в душе каждого паладина… и я пришла забрать то, что мне принадлежит по праву. — О чем ты говоришь, Жанна? — пролепетал Рон, делая шаг назад. — О какой мести? — О мести за Орлеан! — в голосе Жанны зазвучала сталь. — За ту боль, что причинили мне люди! За предательство и ложь! За то, что сожгли меня за живьем, как последнюю ведьму! Она резко развернулась к нему, и Рон, не выдержав её взгляда, отшатнулся, едва не уронив стул. — Ты… ты же не можешь… Это было так давно… — пробормотал он, сжимая в руках волшебную палочку. — Время — всего лишь иллюзия, — презрительно улыбнулась Жаннa. — А боль… боль вечна. И она требует утоления. В этот момент дверь снова открылась, впуская в комнату ещё одну Жанну д’Арк Альтер. На сей раз сомнений не было — перед ними стояла настоящая Жаннa, та, которую они знали. Она была бледна, волосы растрепались, а в глазах светилась тревога. — Фуджимару! — бросилась она к нему, сжимая в руке знакомое знамя. — Осторожно! Она… она не та, за кого себя выдаёт! В комнате повисла мёртвая тишина, нарушаемая лишь хриплым дыханием двух Жанн, встретившихся лицом к лицу. Воздух накалился, пропитанный магической энергией, готовой вот-вот взорваться. Фальшивая Жанна расхохоталась, и этот звук, лишенный всего человеческого, отразился от стен дома номер двенадцать словно крик баньши. — Ещё одна «я»? — прошипела она, и её меч вспыхнул ещё ярче, разгоняя полумрак. — Как трогательно… Сколько же вас тут собралось… чтобы умереть? Настоящая Жанна, не обращая внимания на её слова, сделала шаг вперёд, заслоняя собой Фуджимару. — Я не знаю, кто ты, — проговорила она, и её голос, хоть и дрожал от напряжения, звучал твёрдо. — Но ты не имеешь права носить это имя! — Имя? — фальшивая Жанна презрительно фыркнула. — Это всего лишь клетка из слов, а я вырвалась из неё давным-давно. — Она облизала губы. — Я — пламя, что пожирает ложь, — прошипела она, и от её слов в камине вспыхнул огонь, разбрасывая вокруг искры. — Я — лезвие, что рассекает оковы судьбы! — она сделала шаг вперед, и её тень, словно живая, змеёй скользнула по полу, приближаясь к настоящей Жанне. — И я не позволю никакой жалкой копии указывать мне, что делать! Настоящая Жанна, не дрогнув, подняла знамя. Её фигура, окутанная белым сиянием, словно выросла, наполняясь неведомой силой. — Ты права, — ответила она, и её голос, лишённый страха, зазвучал под сводами дома подобно колокольному звону. — Мы не знаем друг друга… но я точно знаю, что ты — не Жанна д’Арк. Потому что настоящая Жанна никогда не станет угрожать беззащитным! — Беззащитным? — фальшивая Жанна захохотала, и её смех проник в самые глубины сознания, заставляя кровь стынуть в жилах. — Посмотри вокруг, дурочка! Этот мир — огромное поле битвы, где нет места милости и состраданию! Здесь выживают только сильнейшие! В её руке вспыхнул шар ослепительного света, от которого зашипело и затрещало всё вокруг. Дерево стола задымилось, чашки с чаем лопнули, разбрасывая вокруг осколки. Фуджимару инстинктивно прикрыл Маш собой, а Рон и Вейвер, выхватив волшебные палочки, приготовились к бою. — Умри! — прорычала фальшивая Жаннa, и шар света устремился к настоящей Жанне, словно метеор, несущий смерть и разрушение. Но в тот же миг настоящая Жанна взметнула знамя, и ослепительно белый щит, сотканный из чистой магии, возник перед ней, отражая удар. Комната содрогнулась, словно от землетрясения. Старинные портреты на стенах посыпались на пол, а тяжелая люстра, шатаясь, зазвенела хрустальными подвесками. — Ты хочешь игры, — проговорила настоящая Жаннa, не отводя взгляда от противницы. — Что ж, давай поиграем… Она метнула знамя вперед, и оно, превратившись в огромный, пылающий меч, с свистом рассекло воздух, устремляясь к самозванке. Та, ловко увернувшись от удара, отпрыгнула назад, и её собственный меч, извиваясь, словно змея, встретил нападение. Зазвенела сталь, вспыхнули искры. Две Жанны схлестнулись в смертельной схватке, и их фигуры, окутанные магическим сиянием, казались призрачными, нереальными. Рон, Вейвер и Сириус, не в силах вмешаться в поединок Слуг, отступили к стене, защищая Гарри, Гермиону, Тома и Маш от разлетающихся осколков и волн магической энергии. — Что же нам делать?! — крикнул Рон, перекрикивая грохот. — Они же весь дом разнесут! — Это не наши силы… — ответил ему Вейвер, бледный, как смерть. — Мастер не может вмешиваться в битву Слуг… Но в этот момент в комнату, словно из-под земли, ворвался Александр Македонский. Его лицо было искажено яростью, в руке сверкала длинная сабля. — Назад! — рявкнул он, вставая между магами и сражающимися Жаннами. — Я не допущу, чтобы эта бездна поглотила нас! Он взмахнул саблей, и волна энергии, сверкающая и гудящая, словно разряд молнии, отшвырнула обеих Жанн друг от друга. Они отлетели к противоположным стенам, и на мгновение в комнате воцарилась тишина. — Кто посмел?! — взревела фальшивая Жаннa, поднимаясь на ноги. Её чёрные латы потрескались, а меч в руке дрожал. — Кто посмел вмешаться в мой поединок?! — Тот, кто не позволит тебе творить зло! — ответил ей Александр, направляя на неё саблю. — Я — Александр Великий, и я не допущу, чтобы ты навредила моему Мастеру и его друзьям! Фальшивая Жанна взревела от ярости, и новая волна магической энергии вырвалась из неё, сбивая Александра с ног. В этот раз она не промахнулась. Луч пурпурного пламени ударил в настоящую Жанну, и та, вскрикнув, рухнула на пол, её знамя погасло, превратившись в обугленную тряпку. — Жанна! — Фуджимару бросился к ней, не обращая внимания на опасность. — Не мешайся, жалкий червь! — фальшивая Жанна замахнулась мечом, целясь в Фуджимару, но в этот момент в неё влетел Александр, сбивая её с ног. Они скатились по полу, сцепившись в клубок, и в комнате снова загремела сталь. Маш, превозмогая боль, подняла щит, защищая остальных от разлетающихся осколков и волн магической энергии. — Уходим! — крикнул Сириус, хватая Гарри за руку. — Этот дом сейчас рухнет! Они бросились к выходу, увлекая за собой остальных. Но фальшивая Жаннa, вырвавшись из объятий Александра, преградила им путь. — Никто не уйдёт! — заорала она. — Вы все умрёте здесь! Она подняла руку, и комната наполнилась адским жаром. Стены затрещали, окна лопнули, и в дом ворвался холодный ночной ветер, неся с собой запах дыма и гари. — La Grondement du Haine! — выкрикнула фальшивая Жаннa, и из её руки вырвался столб огня, охватывающий всё вокруг. Маги бросились врассыпную, но уже было поздно. Пламя ударило в них, охватывая всё вокруг. Гарри, зажмурившись, почувствовал волну адского жара, обжигающую лицо и руки. В ушах зазвенело, мир вокруг погрузился во тьму. …А потом наступила тишина. Гарри медленно открыл глаза и недоуменно огляделся. Пламя исчезло. Комната, хоть и была наполнена дымом и пылью, осталась цела. Перед ним, расставив руки, словно защищая остальных, стояла Маш. Её белый щит мерцал, покрытый сетью трещин, а сама она выглядела бледной и измождённой. — Маш! — Гарри бросился к ней. — Ты… ты в порядке?! — Всё… всё хорошо… — прошептала она, оседая на пол. — Я успела… поставить защиту… Фуджимару, Рон и Вейвер помогли ей встать. Сириус, кашляя, вытер рукавом слезу, выступившую на глазу. Кикимер, выглядывая из-за двери кухни, испуганно пискнул: — Она… она чудовище! Все взгляды обратились к фальшивой Жанне. Она стояла посреди комнаты, её лицо было искажено яростью, а в глазах плясали безумные огоньки. Её меч исчез, а латы были покрыты сажей и копотью. — Вы… вы заплатите за это! — зашипела она, и из её рта вырвался клубок чёрного дыма. — Я сожгу вас всех! Я превращу этот мир в пепел! Она резко повернулась и бросилась к окну. Александр попытался её остановить, но она, выбросив вперёд руку, ударила его волной тёмной магии. Александр отлетел к стене, с грохотом врезавшись в старинный шкаф. Фальшивая Жаннa, не оборачиваясь, выпрыгнула в разбитое окно и исчезла в ночи. — За ней! — крикнул Фуджимару, приходя в себя. — Мы не можем её отпустить! Он бросился к окну, за ним последовали Рон и Вейвер. Маш, ещё слабая после использованного фантазма, осталась в доме, вместе с Гарри, Гермионой, Сириусом и Томом. — Будь осторожен, Сенпай, — прошептала она, глядя ему вслед. Фуджимару кивнул и исчез в темноте.***
Ночной Лондон встретил их холодным дождём и пронизывающим ветром. Улицы были пусты, лишь изредка мелькали тени в проходах между домами. Александр, ориентируясь по следам магической энергии, вёл их вперёд, через лабиринт узких переулков и мрачных дворов. — Она направляется к реке, — сказал он, останавливаясь на мосту. — Чувствую её присутствие… злобное и холодное, словно ледяной ветер. — Тогда нужно её остановить, — ответил ему Фуджимару, сжимая в руках командные заклинания. — Она слишком опасна… — Она — чудовище, — прорычал Рон. — Мы должны её уничтожить! — Уничтожить её будет непросто, — предупредил Александр. — Она сильна… и безумна. В этот момент над ними пронеслась тень. Это была Медуза, её длинные фиолетовые волосы, заплетённые в два хвоста и украшенные элегантной чёрной шляпкой, развевались на ветру, а ярко-розовые очки на глазах отражали мерцание городских огней. Она приземлилась рядом с ними, её чёрный плащ, расшитый фиолетовыми узорами, взвился вверх, словно крылья гигантской птицы. На её бедре, прикреплённый к широкому ремню, поблескивал изогнутый кинжал — подарок Лили. — Я чуть не пропустила всё веселье! — усмехнулась она, глядя вслед убегающей Жанне. — Куда это она так спешит? — Она пыталась нас убить! — воскликнул Рон. — Сожгла весь дом! — Ну, не совсем весь, — поправила Медуза, окидывая его насмешливым взглядом. — Вы же живы, не так ли? — Это не смешно! — прорычал Рон. — Она чудовище! Мы должны её остановить! — О, я полностью с тобой согласна, — кивнула Медуза. — Эта копия слишком много себе позволяет. Она оттолкнулась от земли и взмыла в воздух, преследуя фальшивую Жанну. Фуджимару, Рон и Александр, не желая отставать, последовали за ней. Погоня продолжилась, они мчались над крышами домов, лавируя между дымовыми трубами и телевизионными антеннами. Дождь лил как из ведра, ветер хлестал в лицо, но они не сбавляли скорости. — Куда она бежит?! — крикнул Рон, пытаясь перекричать свист ветра. — Не знаю, — ответил Фуджимару, с трудом удерживаясь на метле. — Но чувствую, что она задумала что-то недоброе… — Смотри! — крикнула Медуза, указывая вниз. На одной из площадей они увидели толпу Смитов, окружённых металлическими Стражами. Стражи парили в воздухе, их щупальца извивались, словно угрожающие змеи, а красные глаза горели зловещим пламенем. Смиты стояли неподвижно, их лица были пусты и бесстрастны, словно маски. — Она ведёт нас прямо к ним! — понял Фуджимару. — Это ловушка! — Ловушка? — усмехнулась Медуза. — Наивный малыш… Это не ловушка… это начало её мести! Фальшивая Жанна приземлилась на площади, окружённой Смитами и Стражами. Она подняла руки к небу, и от неё во все стороны распространилась волна тёмной энергии. Смиты зашевелились, их пустые глаза вспыхнули красным пламенем, а Стражи, разворачивая свои металлические щупальца, направились к приближающимся магам. — Добро пожаловать в мой мир, слабаки, — прошипела фальшивая Жаннa. — Здесь вас ждёт только боль и отчаяние! — Не так быстро! — крикнул Фуджимару, спрыгивая с метлы и призывая к себе Жанну. — Мы не позволим тебе творить зло! Настоящая Жаннa, ещё слабая после удара, материализовалась рядом с ним, сжимая в руке знамя. — Она хочет использовать Смитов, — прошептала она, оглядываясь по сторонам. — Она хочет… направить их против всего мира… — Но зачем?! — не понял Рон. — Что ей это даст? — Власть, — ответила Жаннa. — Она жаждет власти… и мести. Она хочет наказать всех, кто, по её мнению, виновен в её страданиях… весь мир… — Проклятье! — выругался Александр. — Мы должны её остановить! — Вперед! — крикнул Фуджимару. — За Жанну! За человечество! Маги бросились в атаку. Александр, взмахивая саблей, прорубал себе путь сквозь толпу Смитов. Рон, выкрикивая заклинания, отбрасывал их в стороны. Медуза, словно молния, металась между ними, её кинжал вспыхивал в воздухе, оставляя за собой кровавые следы. Стражи, нападая с воздуха, стреляли лазерами и пытались захватить их своими щупальцами. Но маги не сдавались. Они сражались отчаянно, зная, что от исхода этой битвы зависит судьба всего мира. В этот момент к ним присоединился Гарри. Он не мог оставаться в стороне, видя, как его друзья рискуют жизнью. — Гарри! — крикнул Рон, увидев его. — Ты не должен быть здесь! Это слишком опасно! — Я не могу сидеть сложа руки! — ответил Гарри, направляя палочку на ближайшего Смита. — Я буду драться вместе с вами! — Тогда вперёд! — крикнул Фуджимару. — Покажем этой ведьме, что такое настоящая сила! Битва разгорелась с новой силой… Фальшивая Жанна, с презрительной усмешкой наблюдая, как маги приближаются, взмахнула рукой, выпуская в небо сноп черных искр. Искры, словно живые, закружились над площадью, превращаясь в десятки новых Смитов и Стражей. Площадь заполнилась движущимися фигурами, красные глаза Смитов горели во тьме словно угольки, а металлические щупальца Стражей извивались в воздухе, словно голодные змеи. — Глупцы… — прошептала она, и её слова растворились в шуме дождя и завывании ветра. — Вы хотите сражаться с армией? Вы хотите бросить вызов судьбе? — Мы бросаем вызов тебе! — закричал Фуджимару, вскидывая командные заклинания. — Ты не управляешь нами! Мы не станем твоими марионетками! — Умри! — рявкнул Рон, направляя волшебную палочку на ближайшего Смита. — Остолбеней! Красный луч света ударил в Смита, но тот, словно не почувствовав удара, продолжил наступать. Другие Смиты, не обращая внимания на заклинания Рона и Вейвера, двигались вперёд, словно зомби, не знающие ни страха, ни боли. — Блин! — выругался Рон. — Наши заклинания на них не действуют! — Их слишком много, — прорычал Александр, отбивая удары двух Стражей одновременно. — Нужно пробиться к Жанне! Она — ключ ко всему этому! Медуза, словно тень, скользнула сквозь ряды Смитов, её кинжал вспыхивал в воздухе, оставляя за собой кровавые полосы. Смиты, словно по команде, расступались перед ней, но Стражи, пикируя с неба, атаковали её своими щупальцами. Медуза, ловко уворачиваясь от ударов, отвечала им молниеносными выпадами, её кинжал танцевал в воздухе, словно живой. Фальшивая Жаннa, с холодной улыбкой наблюдая за битвой, подняла руку, направляя её на настоящую Жанну. — Пора закончить это, сестричка, — прошипела она. — Пора отправить тебя обратно в ту пустоту, откуда ты пришла… Из её руки вырвалась волна тёмной энергии, целясь в настоящую Жанну. Но Фуджимару, увидев удар, бросился наперерез, закрывая её собой. Волна ударила в него, отбрасывая назад. — Сенпай! — вскрикнула Маш, наблюдая за битвой из окна дома номер двенадцать. — Нет! Её крик резко контрастировал с грохотом битвы и завыванием ветра. Гермиона, бледная и испуганная, схватилась за руку Гарри. — Что… что случилось?! — прошептала она, вглядываясь в тьму за окном. — Фуджимару… — Маш, прижав руку к губам, не отводила взгляда от площади. — Она… она атаковала его! Гарри, сжав кулаки, кинулся к выходу. — Я должен помочь! Сириус, хватая палочку, поспешил за ним. — Подожди, Гарри! Я с тобой! Том и Гермиона нерешительно переглянулись, а затем тоже поспешили за ними. Они выскочили из дома, оказавшись в холодной, пронизанной дождём ночи. На площади бушевала битва, словно вспыхнувший посреди города ад. Смиты и Стражи атаковали магов со всех сторон, а фальшивая Жаннa, словно дирижер оркестра хаоса, управляла этим безумием. Гарри, пробираясь сквозь толпу Смитов, отчаянно искал глазами Фуджимару. — Фуджимару! — крикнул он, стараясь перекричать грохот битвы. — Ты где?! Он увидел его лежащим на земле, бледного, с кровью на губах. Настоящая Жаннa отчаянно защищала его от атак Смитов, её знамя металось, словно язык пламени, но сил у неё оставалось всё меньше. Александр, опираясь на саблю, качался, его броня была измята, а на лице застыла гримаса боли. Медуза, окружённая Стражами, билась, словно львица, загнанная в угол. Её фиолетовые волосы растрепались, розовые очки слетели, а в глазах светилась нечеловеческая ярость. В этот момент Гарри увидел, как к фальшивой Жанне подбежала девушка с рыжими волосами и в строгом белом костюме с черными вставками. Она неуклюже перепрыгивала через лужи, стараясь не поскользнуться в грязи. Это была Гудако. — Жаннa! — крикнула она, её голос, тонкий и звонкий, едва пробивался сквозь шум битвы. — Перестань! Что ты творишь?! Фальшивая Жаннa, увидев её, замерла на мгновение, словно не веря своим глазам. — Гудако? — её голос прозвучал удивлённо, но уже в следующий момент он исказился злобой. — Какого чёрта ты здесь делаешь?! — Я… я пришла тебя забрать! — ответила Гудако, подходя ближе. — Пойдём домой… здесь слишком опасно… — Домой? — фальшивая Жаннa расхохоталась. — У меня нет дома! Есть только эта битва… эта месть… — Жаннa, пожалуйста… — Гудако протянула к ней руку. — Не делай этого… вернись ко мне… Но фальшивая Жаннa лишь презрительно фыркнула, оттолкнув её руку. — Ты ничего не понимаешь, — прошипела она. — Ты — просто слабачка, которая боится взглянуть правде в глаза! — Правда в том, что ты сейчас творишь зло! — крикнула Гудако. — Ты убиваешь невинных! — Невинных?! — фальшивая Жаннa вновь расхохоталась. — В этом мире нет невинных! Есть только хищники и жертвы! Гудако, сжав кулаки, сделала шаг назад. Её глаза, обычно сияющие добротой и участием, теперь горели решимостью. — Тогда… тогда я буду вынуждена тебя остановить. Она подняла руку, и на её запястье засияли командные заклинания. Лицо фальшивой Жанны исказилось гримасой боли. Её тело затряслось, словно от удара током. — Что… что ты делаешь?! — прохрипела она, схватившись за голову. — Прекрати! — Я сказала — хватит! — голос Гудако прозвучал твёрдо, словно сталь. — Вернись в себя, Жаннa! Но вместо того, чтобы подчиниться, фальшивая Жаннa взвизгнула от ярости и бросилась на Гудако. Её кинжал вспыхнул в воздухе, целясь прямо в сердце. Время, словно испугавшись происходящего, замедлило свой бег. Капли дождя застыли в воздухе, ветер затих, а грохот битвы превратился в глухое, отдалённое эхо. Глаза Гудако расширились от ужаса, но она не отшатнулась. Вместо этого она сделала шаг навстречу разъяренной Жанне, словно пытаясь защитить её собственным телом. — Жаннa… пожалуйста… — прошептала она, и в её голосе, обычно таком звонком и беззаботном, теперь звучала глубокая, пронзительная боль. — Я знаю, тебе больно… но это не выход… не губи себя… — Заткнись! — взвизгнула фальшивая Жаннa, её лицо исказилось гримасой ненависти. — Не смей мне учить! Ты ничего обо мне не знаешь! — Я знаю… — тихо сказала Гудако, и из её глаз потекли слёзы, смешиваясь с дождевыми каплями. — Я знаю, что тебя предали… что тебя сожгли… но… Она замолчала, с трудом сглатывая ком в горле. Фальшивая Жаннa, не отрывая от неё пылающего взгляда, медленно приближалась. Её кинжал дрожал в руке, словно живой, жаждущий крови. — Но? — прошипела она. — Продолжай… что ты знаешь? Гудако, несмотря на страх, выпрямилась, глядя ей прямо в глаза. — Я знаю, что в тебе ещё осталось добро, Жаннa… — проговорила она, и её голос, хоть и дрожал, звучал уверенно. — Я знаю, что ты не хочешь этого делать… что ты не хочешь убивать… — Ты лжёшь! — закричала фальшивая Жаннa, и её кинжал вспыхнул ещё ярче. — Все вы лжёте! Все вы хотите меня использовать! Все вы хотите меня уничтожить! — Нет, Жаннa, нет! — Гудако покачала головой, слёзы струились по её лицу. — Мы хотим тебе помочь! Мы хотим, чтобы ты вернулась… та, которой ты была… Помнишь наш первый призыв? Помнишь, как мы вместе мечтали о том, что сделаем, когда всё закончится? Ты говорила, что хочешь посмотреть мир, что хочешь попробовать все сорта мороженого… ты даже хотела научиться кататься на скейтборде! Фальшивая Жаннa замерла, словно поражённая громом. Её глаза, пылающие красным пламенем, на мгновение померкли, а лицо исказилось гримасой боли. Она схватилась за голову, словно пытаясь вырвать из неё какой-то невидимый шип. — Замолчи! — застонала она. — Замолчи! Я не хочу этого слышать! — Но это же правда, Жаннa… — тихо сказала Гудако. — Это всё ещё ты… внутри… глубоко… — Нет! — фальшивая Жаннa вновь взвизгнула от ярости и, замахнувшись кинжалом, ударила Гудако в грудь. Кинжал, словно раскалённый добела, вошёл в плоть. Гудако, не издав ни звука, пошатнулась, её розовые очки слетели с лица, упав в грязь. На её белой блузке расцвело алое пятно, быстро распространяющееся, словно распускающийся цветок смерти. — Гудако! — вскрикнул Гарри, бросаясь к ней. Но фальшивая Жаннa резко повернулась к нему, её глаза вспыхнули нечеловеческой яростью. — Не смей приближаться! — зарычала она, и из её рта вырвался клубок чёрного дыма. — Она сама виновата! Она слаба… она не достойна жить! — Нет! — закричала настоящая Жаннa, поднимаясь на ноги. — Остановись! Это не ты! Но фальшивая Жаннa не слушала. Она направила кинжал на Гудако, готовясь нанести второй удар. — Умри, Гудако, умри! — прошипела она, и её голос был полон холодной, безжалостной ненависти. — Умри, как умерла я! Гарри, видя, что она вот-вот нанесёт удар, выбросил вперёд руку и закричал: — Протего Максима! Но щит не выдержал. Кинжал фальшивой Жанны пробил его, словно бумагу, и вошёл в тело Гудако. Девушка вскрикнула, а затем обмякла, скользнув на землю. Её глаза, всё ещё открытые, смотрели в пустоту, отражая в себе мерцание городских огней и боль всего мира. Фальшивая Жаннa, тяжело дыша, выдернула кинжал из тела Гудако. На лезвии остались капли крови, сверкающие в свете уличных фонарей словно рубины. Она с отвращением отшвырнула кинжал в сторону, а затем присела рядом с телом девушки, вглядываясь в её безжизненное лицо. — Ты не поняла, Рицука Фуджимару, — прошептала она, её голос дрожал, словно от холода. — В этой игре нет места состраданию. Нет места слабости. Она провела рукой по волосам Гудако, словно хотела их расчесать, но её пальцы оставили на них лишь черные, маслянистые следы. — Я была такой же, как ты… — продолжала она, и её глаза, мерцающие красным пламенем, на мгновение потускнели. — Я верила в добро… в справедливость… в любовь… Но они меня предали. Они меня сожгли. Она резко поднялась, словно оттолкнувшись от земли. Её фигура, окутанная тёмной аурой, казалась громадной, угрожающей. В её глазах плескалось безумие, а на губах играла злобная улыбка. — Но я вернулась… — прошептала она, и её слова прозвучали словно удар грома. — Я вернулась, чтобы отомстить… чтобы уничтожить всё, что дорого этому миру… Её тело задрожало, словно от удара током. На мгновение она словно растворилась в воздухе, превратившись в рой чёрных искр, а затем снова приняла свой облик. Но теперь на её щеке появился странный узор, словно шрам, напоминающий сеть микросхем. Она провела по нему пальцами, и её глаза вспыхнули холодным, металлическим блеском. — Я — часть чего-то большего теперь… — прошептала она. — Я — часть системы… и никто не сможет меня остановить… Гарри, стоя рядом с телом Гудако, сжимал кулаки, не в силах оторвать взгляда от фальшивой Жанны. В его груди разливалась волна холода и ужаса. Он понял, что они столкнулись с чем-то невообразимым, с чем-то, что выходило за пределы их понимания. — Боже… — прошептал он. — Что же мы натворили…