Гарри Поттер и Святой Грааль

Тусклый свет заклинания Люмос с трудом пробивался сквозь густую мглу канализационного туннеля, выхватывая из темноты обломки кирпичей, искореженные куски арматуры и прочий хлам, оставшийся после недавних разрушений. Воздух, пропитанный сыростью и запахом гнили, был тяжелым и липким, словно паутина. По стенам, покрытым мерзкой зеленоватой плесенью, струились тонкие струйки грязной воды, отбрасывая на пол причудливые тени. Фуджимару, стиснув зубы, пробирался сквозь груды мусора, крепко сжимая в руке посох. Его взгляд, полный решимости, был устремлен вперед. На его лице, бледном в неверном свете, выступили капельки пота. Рядом шагал Геркулес — громадный, словно высеченный из камня, его могучие мышцы играли под кожей. В отличие от Фуджимару, Берсеркер казался абсолютно спокойным. Его лицо, лишенное всякого выражения, напоминало маску, а единственным звуком, который он издавал, было тяжелое дыхание, похожее на рычание зверя. — Фуджимару, ты уверен, что это то самое место? — голос Рона дрогнул, выдавая обуревавший его страх. — Здесь не пахнет ничем хорошим… Геркулес остановился, словно прислушиваясь к чему-то. Он повернул голову, его взгляд, пустой и холодный, скользнул по темным углам туннеля. Затем он издал низкий рык, похожий на рычание зверя, почуявшего добычу. — Железки… — прорычал он, сжимая свою дубину. — Перестань рычать, болван! — рявкнула Мордред, идущая рядом с Роном и бросая на Геракла полный презрения взгляд. — Сначала увидь, а потом рычи! — И вообще, Геракл, давай не будем недооценивать противника, — успокаивающе произнесла Маш, ее голос, мягкий, но твердый, вселил немного уверенности в Рона. — Мы справимся с этим. Вместе. Вейвер, нервно поправляя воротник, с опаской косился на темные углы туннеля, словно ожидая, что оттуда вот-вот выскочит что-то ужасное. — Я надеюсь, ваш план сработает, Фуджимару, — проговорил он, с трудом скрывая дрожь в голосе. — Иначе… — Иначе мы все окажемся в большой беде, — закончил за него Александр Македонский. Его спокойный, уверенный голос немного разрядил обстановку. — Но я верю в вас, Мастер. Пассионлип, шедшая в авангарде, вдруг замерла, словно наткнувшись на невидимую преграду. — Тихо! — прошипела она, резко оборачиваясь. — Слышите? Воздух пронзил тихий металлический скрежет. Все замерли, словно окаменев, вслушиваясь в зловещую тишину. Скрежет становился все громче, к нему добавилось тихое жужжание, от которого по коже побежали мурашки. — Ох, кажется, кто-то хочет поиграть, — прошептала Джек-Потрошительница, ее глаза, подобные двум черным бусинам, сверкнули в темноте. — Интересно, сколько крови прольется на этот раз? Фуджимару почувствовал, как холодок пробежал по его спине. Он невольно поискал взглядом Жанну, ожидая увидеть на ее лице привычную решимость, готовность к битве. Но она, словно не замечая зловещих звуков, сосредоточенно разглядывала какой-то предмет, лежащий у нее на ладони. В бледном свете Люмос Фуджимару разглядел маленький, почти увядший цветок, зажатый между пальцев Жанны. Ее лицо, обычно суровое, сейчас было почти детски трогательным, словно она держала в руках нечто необычайно хрупкое и ценное. Внезапно туннель озарила вспышка света. Фуджимару вскинул голову и в ужасе отшатнулся. Из темноты на них надвигались десятки металлических щупалец, мерцающих в свете заклинаний, словно глаза хищного зверя. Щупальца, извивающиеся словно змеи, приближались с ужасающей быстротой. Их металлические сегменты, отполированные до блеска, отражали свет заклинаний, создавая жуткую иллюминацию. В центре каждого щупальца, мерцая зловещим красным светом, горели десятки глаз, наблюдавших за героями с холодным, расчетливым любопытством. Казалось, сама тьма сгустилась и обрела форму, готовясь поглотить их без остатка. — Рррааа! — с диким ревом Геркулес бросился навстречу металлическому монстру. Фуджимару даже не успел его остановить. Геракл, ослепленный яростью, бросился навстречу металлическому монстру. Дубина Берсерка с рассекающим воздух свистом обрушилась на одно из щупалец. Раздался звук, похожий на раскат грома, и металл застонал под ударом. Но щупальце устояло. Оно лишь изогнулось, обвивая ногу Геракла с нечеловеческой силой, и резко дернуло его на себя. Геркулес зарычал, пытаясь вырваться, но монстр уже тащил его в темноту. — Бежим! — закричал Фуджимару, хватая Жанну за руку. Они бросились бежать, не оборачиваясь, словно за ними гналась вся Преисподняя. Рон споткнулся и упал, Мордред подхватила его на руки и понесла, не снижая скорости. Вейвер и Маш, поддерживая друг друга, старались не отставать. Туннель сужался, поворачивал, уходил вниз, словно лабиринт, созданный для того, чтобы запутать и увести их в ловушку. Фуджимару не видел, что происходит с Гераком, но представлял худшее. Стены туннеля дрожали от ударов и реву Берсерка, слышались звуки ломающегося металла. Но эти звуки быстро удалялись, словно монстр утаскивал свою добычу в самое сердце тьмы. — Сюда! — Жанна резко свернула в боковой проход, чуть не сбив с ног споткнувшегося Рона. — Здесь мы сможем его обойти. Она пригнулась, проскользнув под низкой аркой, и оказалась в узком туннеле, где даже Люмос едва пробивал полумрак. — Обойти кого? — прохрипел Рон, пытаясь отдыхаться, пока Мордред буквально волокла его за собой. — Что вообще происходит? — Тише ты! — шикнула на него Маш, косясь на потемневшее лицо Мордред. — Разве ты не чувствуешь? Воздух в туннеле был наэлектризован, тяжелый, как перед грозой. От стен исходил холодок, а в глубине туннеля слышалось зловещее потрескивание, от которого волосы на голове вставали дыбом. Фуджимару, сжимая посох так, что костяшки пальцев побелели, осторожно продвигался вперед. Он чувствовал, как пульсирует магическая энергия, исходящая от стен туннеля, — плотная, злая, несущая с собой ощущение неминуемой угрозы. Внезапно туннель вывел их на край огромного провала, уходящего во тьму. Внизу, в мерцающем свете Люмос, виднелись обломки металла, искореженные трубы, словно здесь пронесся ураган. И в этом хаосе, среди искореженного железа, они увидели его — Геракла. Он был придавлен к земле гигантским металлическим щупальцем, опутан проводами, пульсирующими красным светом. Его тело билось от судорог, дубина выпала из рук, а глаза… глаза были закрыты. — Гера! — Фуджимару бросился к краю провала, забыв об осторожности. — Гера, ты жив? Берсерк не отвечал. Его грудь медленно поднималась и опускалась, но было ясно, что он без сознания. А металлическое щупальце, словно напившись его силы, пульсировало еще ярче, издавая торжествующее потрескивание. — Мы должны его спасти! — Жанна сжала кулаки, ее лицо было решительным. — Но как? — прошептал Вейвер, глядя на них с ужасом. — Мы же ничего не можем сделать… Фуджимару замолчал, лихорадочно соображая. Они попали в ловушку, и он это понимал. Но бросить Геракла на произвол судьбы… он не мог. Тишина повисла в воздухе, тяжелая, как свинец. Все взгляды были прикованы к беспомощному Гераклу, скованному металлическими тисками. Казалось, даже воздух здесь пропитан отчаянием. Но внезапно в этой тишине раздался смех. Холодный, жестокий, лишенный всякого веселья. — Ха! — Мордред откинула с лица прядь светлых волос, и в ее глазах, сверкнувших зловещим блеском, вспыхнул огонь битвы. — Да вы просто кучка жалких трусов! Прежде чем кто-либо успел ее остановить, она шагнула к краю провала и с размаху прыгнула вниз. Ее плащ, взметнувшись за спиной, на мгновение напомнил Фуджимару крылья хищной птицы, пикирующей на свою жертву. — Мордред! — крикнул Фуджимару, но она его уже не слышала. Приземлившись рядом с Гераклом, она мгновенно оценила обстановку. Щупальце, опутывавшее Берсерка, пульсировало все ярче, а из его глубины доносился звук, похожий на довольное урчание. — Ах ты, гадина металлическая! — прорычала она, сжимая рукоять своего меча. — Думаешь, тебе все позволено?! Не мешкая ни секунды, она вытащила меч, и лезвие его, впитавшее в себя энергию ее гнева, вспыхнуло ярким алым пламенем. Это был не обычный огонь — он горел, не сжигая, но пронзая до самой сердцевины, разрушая все, к чему прикасался. — Получай! — с этим криком Мордред нанесла удар. Лезвие меча Мордред, объятое алым пламенем, с ужасающей силой обрушилось на металлическое щупальце. Раздался звук, от которого заложило уши — скрежет металла, треск рвущихся проводов, и над провалом прокатился волной резкий, болезненный визг. Щупальце забилось в агонии, словно раненый зверь, пытаясь освободиться из-под удара, но Мордред не давала ему ни единого шанса. Она рубила и колола, не щадя ни себя, ни меча, и каждый удар ее был пропитан такой яростью, такой ненавистью, что даже Фуджимару, наблюдавший за битвой сверху, невольно вздрогнул. — Вот тебе! И вот! — ревела Мордред, нанося удар за ударом. — Думаешь, ты можешь безнаказанно трогать моих союзников?! Под ее натиском металлический монстр начал отступать. Щупальце, израненное и обгорелое, медленно отползало назад, утаскивая за собой бессознательного Геракла. Еще мгновение, и оно исчезло во мраке, оставив после себя лишь запах горелой проводки и сладковатый привкус победы. — Мордред! — Фуджимару бросился к краю провала, вглядываясь во тьму. — Ты как? Цела? — Жива, — раздался снизу ее голос, немного хриплый, но твердый. — И этот ублюдок еще легко отделался. Она выбралась из темноты, перекинув через плечо бессознательное тело Геракла. Ее одежда была порвана, лицо в саже и пыли, но в ее глазах горел огонь триумфа. — Ну, и что мы теперь делаем с этим громилой? — спросила она, с трудом удерживая на весу могучее тело Берсерка. — Тихо! — прошептала Жанна, резко хватая Фуджимару за руку. — Слышите? До этого момента всеобщее внимание было приковано к Мордред и ее эффектному спасению Геракла. Но стоило Жанне произнести эти слова, как все звуки битвы будто отошли на второй план. Из глубины туннеля, где скрылось раненное щупальце, доносился новый звук — низкий, вибрирующий гул, от которого задрожала земля под ногами. — Что это? — прошептал Рон, в его голосе слышался нескрываемый страх. — Не нравится мне это… — Мордред нахмурилась, вглядываясь во мрак. — Этот ублюдок не стал бы звать на помощь без причины. Она опустила бессознательное тело Геракла на землю и крепче сжала рукоять меча. Ее интуиция, закаленная в бесчисленных битвах, кричала об опасности. И она не ошиблась. Из туннеля, освещая мрак красным светом своих датчиков-глаз, выползли они — еще два металлических щупальца, извивающиеся, как гигантские черви. Но это были не те же самые существа, с которыми они столкнулись раньше. Эти были другими. Более быстрыми, более агрессивными. Их металлические сегменты были покрыты острыми шипами, а на концах щупалец поблескивали сверла, готовые вгрызться во все, что встретится на их пути. — Блин! — выругался Фуджимару, отступая назад. — Их стало больше! — И они злые, — прорычала Мордред, принимая боевую стойку. — Но нам это не помеха! Один из спрутов, будто разъярённый бык, ринулся прямо на Мордред. Его сверло, вращаясь с бешеным гулом, прочертило в воздухе огненную дугу, целя прямо ей в грудь. — Мордред, берегись! — крикнул Фуджимару, но она и сама все видела. Увернувшись от удара в последний момент, она откатилась в сторону с кошачьей грацией, не свойственной ее могучему телосложению. Сверло с воем пронеслось мимо, оставив после себя запах озона и раскаленного металла. — Промазал! — усмехнулась Мордред, снова бросаясь в бой. — Попробуй еще раз, жестянка! Ее меч, снова вспыхнув алым пламенем, обрушился на врага. Она атаковала с неистовой яростью, ее движения были быстрыми, точными, смертоносными. Но спрут, будто лишенный инстинкта самосохранения, не отступал. Он отражал ее удары, контратаковал сверлом, и каждый раз, когда металл сталкивался с металлом, воздух пронзал скрежет, от которого стыла кровь. Второй спрут тем временем выбрал себе другую цель — Жанну. Он напал внезапно, вынырнув из-за спины Маш. Его щупальца, оснащенные острыми как лезвия шипами, змеями метнулись к ней, целя в самые уязвимые места. — Жаннa! — крикнул Фуджимару, бросаясь ей на помощь, но он был слишком далеко. Жаннa среагировала мгновенно. С почти нечеловеческой скоростью она уклонилась от шипастых щупалец, пропустив их в опасной близости от себя. Броня на ее плече заискрила, задев край одного из них, но она даже не вздрогнула. Ее глаза, обычно лучившиеся спокойствием, сейчас пылали холодным огнем. — Не тронь меня, мерзость! — рявкнула она, и ее голос, наполненный магической силой, прокатился по туннелю, отражаясь от стен металлическим эхом. И в тот же миг, словно отвечая на ее зов, земля под ногами задрожала. Со стороны гигантского зала, где лежал бессознательный Геракл, донесся звук, от которого у всех присутствующих кровь застыла в жилах — низкий, протяжный скрежет, словно гигантский зверь продирался сквозь каменные недра. — Что это еще такое?! — воскликнул Вейвер, в его голосе слышался нескрываемый ужас. Ответ не заставил себя ждать. Из-за поворота, разбрасывая вокруг себя обломки бетона и арматуры, показалась она — громадная землеройная машина, похожая на металлического крота, вылезшего на свет из своей норы. Ее корпус, покрытый толстыми броневыми плитами, блестел в свете заклинаний, а впереди, словно гигантские челюсти, вращались зубчатые диски, способные перемолоть в пыль любую преграду. Но самое страшное было не это. На корпусе машины, словно огромные пиявки, копошились десятки, сотни металлических спрутов — таких же, как те, что напали на них раньше. Они извивались, шевелились, их глаза-датчики горели зловещим красным светом, а из их глубины доносился тихий, но отчетливый механический шепот: — Уничтожить… ассимилировать… поглотить… — Это конец… — прошептал Вейвер, отступая назад. — Против такой махины… мы бессильны… — Заткнись и бери себя в руки! — рявкнула Мордред, не отрывая взгляда от приближающейся машины. — Мы еще поборемся! В ее глазах, несмотря на нависшую угрозу, горел огонь азарта. Она жила ради битвы, и даже перед лицом неминуемой, казалось бы, гибели ее дух не был сломлен. — Мордред права, — твердо произнес Фуджимару, сжимая посох. — Мы не можем сдаваться. Не сейчас. Он обвел взглядом своих спутников, видя в их глазах тот же огонь, ту же решимость, что и у него самого. Да, силы были неравны. Да, шансов на победу практически не было. Но они будут сражаться до конца. Ради себя, ради своих друзей, ради всего того, что было им дорого. — План такой, — продолжил Фуджимару, его голос звучал четко, уверенно. — Мордред, ты прикрываешь нас с фланга. Маш, Вейвер, займите позицию у дальней стены и атакуйте на расстоянии. Жаннa… — Я разберусь с этой железякой, — холодно произнесла Жаннa, ее взгляд был прикован к приближающейся машине. — Она не успеет и глазом моргнуть, как превратится в груду металлолома. И прежде чем кто-либо успел ее остановить, она бросилась навстречу врагу. Ее фигура, окутанная белым сиянием, казалось, разрезала мрак туннеля, словно лезвие раскаленного клинка. Землеройная машина, словно почувствовав угрозу, издала протяжный механический рев и выпустила в нее целый рой металлических спрутов. Но Жаннa была быстрее. Она скользила между ними, как призрак, ее движения были слишком стремительными, слишком неуловимыми для громоздких механизмов. — Ну что, попробуем? — усмехнулась она, останавливаясь в нескольких метрах от машины. Ее тело вспыхнуло ослепительным светом, и в следующий миг она уже была в воздухе, ее меч, пылающий пламенем, был занесен для удара. Жаннa, не колеблясь ни секунды, взмыла в воздух. Ее фигура, окутанная белым сиянием, казалась ангелом смерти, нисходящим с небес. Ее меч, пылающий священным огнем, оставил в воздухе огненный след, разрубая на части первых же спрутов, встретившихся на ее пути. Землеройная машина, словно ожидая этой атаки, издала протяжный механический рев и выпустила в нее целую лавину металлических щупалец. Они стремительно устремились к Жанне, их глаза-датчики горели зловещим красным светом, а на концах поблескивали острые шипы и сверла. Жаннa парировала их удары с нечеловеческой скоростью, ее меч вспыхивал то тут, то там, отсекая металлические конечности, отражая атаки сверл. Она двигалась в воздухе с грацией птицы, ее черные доспехи блестели в свете заклинаний, а волосы, словно серебряный водопад, развевались за спиной. Она пробилась сквозь первую волну атакующих, оставив после себя дождь искр и обломков металла, и обрушила свой меч на корпус машины. Удар громыхнул с оглушительной силой, высекая из брони фонтан искр. Машина задрожала, ее движения стали хаотичными, но она устояла. — Упрямая железяка! — прорычала Жаннa, атакуя снова и снова. — Но тебе меня не сломить! Однако она недооценила своего противника. Машина, словно почувствовав угрозу, начала действовать более организованно. Спруты атаковали ее со всех сторон, не давая ей подойти близко к корпусу. Они обвивали ее ноги, крылья, руки, пытаясь сбить с ног, ограничить ее движения. — Проклятье! — прорычала она, отбиваясь от их атак. — Их слишком много! — Жаннa! — крик Фуджимару эхом разнесся по туннелю, перекрывая даже механический рев землеройной машины. — Держись! Но Жаннa, хоть и была изранена, не собиралась отступать. Ее янтарные глаза горели яростным огнем, а на губах играла холодная улыбка. — Думаешь, эта жестянка меня остановит? — прорычала она, взглянув на землеройную машину с презрительным вызовом. — Я видела вещи пострашнее! Спруты атаковали ее со всех сторон, их шипы и сверла вгрызались в ее броню, но она не сдавалась. Ее меч, пылающий огнем, отражал их удары, отсекал щупальца, высекая из металла фонтаны искр. Она двигалась в воздухе с нечеловеческой скоростью и грацией, словно мстительный ангел, обрушивающий свой гнев на грешников. Но врагов было слишком много. Они облепили ее, словно рой бешеных ос, не давая ей пробиться к машине. Их атаки становились все сильнее, все опаснее. Ее броня трещала под их натиском, на теле появлялись новые раны. — Хватит играть с этими жестянками! — рявкнула она, и ее голос прозвучал как раскат грома. — Пора покончить с этим! Она вскинула меч, сосредоточив в нем всю свою ярость, всю свою ненависть. Ее тело засияло ослепительным светом, и в воздухе появился огромный огненный столб, устремляющийся прямо к землеройной машине. — Все в пыль, все в прах… La Grondement du Haine! — прогремел ее голос, полный холодной ярости. Огненный столб обрушился на машину, окутав ее морем пламени. Раздался оглушительный взрыв, от которого задрожала земля. Спруты, оказавшиеся слишком близко, рассыпались на части, их металлические тела плавились, словно воск. Но машина устояла. Ее броня, хоть и покрылась трещинами и оплавилась в некоторых местах, выдержала удар. Ее зубчатые диски продолжали вращаться, а из ее глубины доносился зловещий механический скрежет, словно рычание раненого зверя. — Упрямая… — прошептала Жаннa, опуская меч. Ее силы были на исходе. Даже фантазм не смог уничтожить эту машину. — Но я еще не закончила… В этот момент она почувствовала, как кто-то оттаскивает ее в сторону. Оглянувшись, она увидела Мордред, стоящую рядом с ней, ее меч пылал алым пламенем, отражая атаки спрутов. — Хватит упрямиться, Жаннa, — сказала Мордред, ее голос звучал резко, но в ее глазах читалась забота. — Ты и так слишком много на себя взяла. Теперь моя очередь. Мордред, не давая Жанне возразить, с ревом бросилась на спрутов, ее меч, объятый алым пламенем, оставлял за собой огненные шлейфы, разрубая металлические тела на части. Она атаковала с неистовой яростью, ее движения были быстрыми, точными, смертоносными. Спруты не могли противостоять ее натиску. Они отлетали в стороны, искря и дымя, их металлические конечности валялись на полу, словно отрубленные змеи. — Получайте, жестянки! — ревела Мордред, нанося удар за ударом. — Попробуйте остановить меня! Ее ярость была устрашающей, ее сила — неудержимой. Она пробивалась сквозь толпу спрутов, словно бульдозер, сметая все на своем пути. Жаннa, наблюдая за ней, невольно улыбнулась. Мордред была рождена для битвы. Она наслаждалась ею, кайфовала от каждого удара, от каждого пролитого литра машинного масла. Фуджимару, видя их отчаянную борьбу, не мог больше оставаться в стороне. — Маш, Вейвер, огонь! — скомандовал он. — Поддержим их! Маш подняла свой щит, и он вспыхнул ярким светом, заполнив туннель волной магической энергии. Ее заклинания, наполненные силой защиты, обрушились на спрутов, отбрасывая их назад, оглушая, выводя из строя. Вейвер, используя свои знания в области магии, атаковал землеройную машину, выпуская в нее заклинания, направленные на нарушение ее систем управления. Машина задрожала, ее движения стали хаотичными, из ее глубины доносился треск и скрежет ломающихся механизмов. Но машины не сдавались. Они были слишком многочисленны, слишком упорны. Они атаковали волна за волной, не обращая внимания на потери. Их единственной целью было уничтожить нарушителей. Ассимилировать их. Стереть их с лица земли. Битва разгоралась с новой силой. Спруты лезли со всех сторон, их металлические тела искрили, извергая клубы черного дыма. Жаннa и Мордред сражались спина к спине, их мечи плясали в воздухе, отражая атаки, отсекая щупальца, высекая из металла фонтаны искр. Маш и Вейвер поддерживали их огнем издалека, их заклинания оглушали спрутов, выводили их из строя, но на их место вставали новые, и конца этой схватке не было видно. Землеройная машина, словно огромный металлический зверь, продолжала наступать, ее зубчатые диски вращались, разбрасывая вокруг себя обломки бетона и арматуры. Из ее глубины доносился зловещий механический рёв, от которого дрожала земля. — Нам нужно убираться отсюда! — крикнул Фуджимару, перекрикивая грохот битвы. — Мы не сможем сдержать их надолго! Но отступать было некуда. Они были окружены со всех сторон, зажаты в узком туннеле, словно крысы в ловушке. — Черт! — прорычала Мордред, отражая очередную атаку спрутов. — И что нам теперь делать? — Нужно пробиться к выходу! — сказал Фуджимару. — Маш, создай нам коридор! Маш кивнула и сосредоточилась. Ее щит вспыхнул ослепительным светом, и в следующий миг перед ними появился узкий коридор, защищенный мерцающей энергетической стеной. — Вперед! — крикнул Фуджимару, и они бросились бежать по коридору, прочь от бесконечной армии спрутов. Они бежали, не оборачиваясь, словно за ними гнался сам дьявол. Спруты пытались прорвать защиту Маш, их щупальца молотили по энергетической стене, высекая из нее фонтаны искр, но она держалась. Жаннa и Мордред, прикрывая их тыл, отражали атаки тех машин, которым удавалось прорваться сквозь защиту. Их мечи плясали в воздухе, оставляя за собой огненные шлейфы, а крики ярости смешивались с механическим скрежетом спрутов. Фуджимару, бежавший впереди, оглянулся на Вейвера. Маг был бледен, его дыхание было прерывистым, а в глазах читался нескрываемый страх. — Вейвер, ты как? — спросил он, перекрикивая грохот битвы. — Н-нормально, — прохрипел Вейвер, с трудом переводя дыхание. — Я… я просто… никогда не видел ничего подобного… — Держись, Вейвер, — сказала Маш, не отрывая взгляда от энергетической стены, по которой продолжали молотить щупальца спрутов. — Мы скоро будем в безопасности. Но Фуджимару не разделял ее оптимизма. Он чувствовал, что они в ловушке. Что им не уйти от этих машин. Что они обречены. Внезапно коридор, созданный Маш, начал сужаться, словно под натиском невидимой силы. Энергетическая стена мерцала, трещала, словно тонкий лед под ногами. — Маш, что происходит? — крикнул Фуджимару, оборачиваясь к ней. — Я… я не знаю! — ответила Маш, ее голос дрожал от напряжения. — Мои силы… иссякают… Я не могу… больше… Коридор сжался еще сильнее, и в следующий миг энергетическая стена рассыпалась на тысячи искр. Спруты, словно ожидая этого момента, ринулись на них с новой силой, их металлические тела блестели в свете заклинаний, а глаза-датчики горели зловещим красным светом. — Это конец… — прошептал Вейвер, закрывая глаза руками. — Не конец! — прогремел голос Маш, перекрывая грохот битвы и визг металла. — Lord Chaldeas! В ее руках вспыхнул огромный щит, сияющий ослепительным белым светом. Он был похож на небесный купол, нисходящий на землю, защищая их от нападения спрутов. Щупальца ударили по щиту с оглушительным грохотом, но не смогли его пробить. Магическая энергия, исходящая от щита, отбрасывала их назад, словно невидимая рука. — Маш, ты… — Фуджимару, не веря своим глазам, смотрел на нее с восхищением. — Я не дам им вас тронуть! — крикнула Маш, ее голос звучал твердо, решительно. — Я защищу вас! Ее щит пульсировал, расширялся, отражая все новые и новые атаки спрутов. Она стояла как несокрушимая скала, защищая своих друзей от бесконечного потока врагов. — Быстро, уходите! — крикнула она, глядя на Фуджимару, Жанну и Мордред. — Пока я их задерживаю! — Но… а ты? — Фуджимару не хотел оставлять ее одну, но понимал, что она права. Сейчас главное было выбраться из этой ловушки. — Со мной все будет в порядке! — уверенно ответила Маш. — Идите! Жаннa и Мордред, не медля ни секунды, бросились бежать в сторону выхода. Вейвер, ошеломленный происходящим, побежал за ними, спотыкаясь и оглядываясь назад. Фуджимару хотел было последовать за ними, но что-то удержало его. Он не мог бросить Маш. Не мог позволить ей сражаться одной. — Я останусь с тобой, — сказал он, вставая рядом с ней. Маш удивленно посмотрела на него. — Но… Фуджимару… это слишком опасно… — Я знаю, — ответил он, улыбаясь. — Но я не могу тебя бросить. Я… — его голос предательски дрогнул, а слова потерялись на подступах к рту, но тут же другие слова пришли им на смену и вырвались из него с криком. — Я буду с тобой до конца! В этот момент земля под их ногами задрожала. Из глубины туннеля, сопровождаемый механическим скрежетом и визгом металла, показался он — огромный, как гора, Геркулес. Его тело было изранено, одежда порвана, а в глазах горел безумный огонек берсерка. Но он был жив. И он был в ярости. Геркулес, словно разъяренный бык, бросился на спрутов, его дубина вспыхнула в воздухе, разбрасывая металлических монстров в стороны. Он ревел, топал ногами, крушил все на своем пути, не обращая внимания на раны, не чувствуя боли. Его ярость была устрашающей, его сила — неудержимой. Спруты пытались остановить его, но их атаки не причиняли ему ни малейшего вреда. Они отскакивали от его могучего тела, словно теннисные мячики, их металлические конечности ломались под ударами его дубины. Землеройная машина, словно почувствовав угрозу, издала протяжный механический рев и выпустила в него еще больше спрутов. Но Геркулес был неудержим. Он крушил их всех, превращая металлические тела в груду искореженного железа. — Гера, отлично! — крикнул Фуджимару, видя, как Берсерк прокладывает им путь к отступлению. — Прикрой нас! — Рррааа! — ответил Геркулес своим обычным звериным рыком, продолжая крушить спрутов. Маш, прикрытая могучим телом Геракла, сосредоточилась на защите. Ее щит, хоть и был сильно поврежден, все еще держался, отражая атаки тех спрутов, которым удавалось прорваться сквозь защиту Берсерка. Фуджимару, Жаннa и Вейвер, воспользовавшись моментом, бросились бежать в сторону выхода. Но путь к спасению был не близок, а спруты не собирались сдаваться. — Александр! — внезапно раздался голос Вейвера. — Ты готов? В следующий миг над полем битвы раздался громогласный смех, от которого задрожали стены туннеля. — Конечно, готов, мой друг! — ответил голос, полный веселья и азарта. — Давай устроим этим жестянкам незабываемое шоу! В воздухе, над землеройной машиной, появился огромный, сияющий шар энергии. Он пульсировал, излучая мощные волны магии, от которых воздух наэлектризовался, а металл начал плавиться. — Вот тебе, подарочек! — раздался голос Александра. — Ionic Blast! Шар энергии обрушился на машину, окутав ее ослепительной вспышкой. Раздался оглушительный взрыв, от которого потолок туннеля затрещал, а со стен посыпалась каменная крошка. Вспышка света озарила весь туннель, превратив ночь в день. Звуковая волна от взрыва ударила по ушам, словно раскат грома, отбрасывая всех назад. Когда свет погас, и грохот стих, перед глазами ошеломлённых героев предстала картина полного разрушения. Землеройная машина, некогда грозная и несокрушимая, теперь представляла собой груду искореженного металла. Ее броня была разорвана на части, зубчатые диски превратились в бесполезный хлам, а из ее глубины валил густой черный дым, смешанный с искрами. Спруты, окружавшие ее, лежали на полу искореженными кусками металла, их глаза-датчики потухли, а щупальца безжизненно повисли. Геркулес, стоя посреди этого хаоса, издал победный рев. Его тело было покрыто сажей и царапинами, но он был жив и невредим. В его глазах горел огонь триумфа. Он одержал победу над железными монстрами. — Гера, ты невероятен! — крикнул Фуджимару, подбегая к нему и хлопая его по спине. — Ты спас нас всех! — Рррааа! — довольно прорычал Геркулес, вскидывая свою дубину. Жаннa и Мордред, ошеломленные мощью атаки Александра, медленно подошли к Фуджимару. — Этот малыш умеет удивлять, — сказала Жаннa, глядя на Вейвера с новой долей уважения. — Да уж, — согласилась Мордред. — Не ожидала от него такой мощи. Вейвер, все еще бледный от пережитого страха, с гордостью улыбнулся. — Александр не подводит своих друзей, — сказал он. — Он всегда готов прийти на помощь. Фуджимару оглядел поле битвы. Повсюду лежали обломки машин, в воздухе висел запах горелого металла и озона. Но опасность миновала. Они победили. — Ну что, — сказал он, оборачиваясь к своим спутникам. — Кажется, нам пора двигаться дальше. — Фух… — она тяжело дышала, опираясь на меч. Ее лицо покрывали глубокие раны, доспехи были сильно повреждены и местами расколоты или отсутствовали, а по израненному телу струилась кровь. — Еще немного, и они бы меня прикончили… — Ты цела? — Фуджимару подбежал к ней, вглядываясь в ее лицо с тревогой. — Жива, — она устало улыбнулась через сильную боль. — Эти железки — слишком крепкий орешек. — Ничего, мы справимся, — Фуджимару положил руку ей на плечо. — Вместе. Но в его голосе не было уверенности. Ситуация не была под контролем. — А ведь эта машина не одна такая… — задумчиво произнесла Жанна. — Что? — взорвалась Мордред. — Ты что хочешь сказать? — Что нам нужно убираться отсюда, пока еще парочка других таких машин у нас под ногами не вылезла. Она развернулась и зашагала вперед по тоннелю. Где-то там, в глубине туннелей скрывались Джек и Пассионлип, и она собиралась их разыскать. Мордред оставалось лишь развести руками и следовать за ней, надеясь на благоразумие Жанны.

***

Джек насвистывала веселую мелодию, ловко перепрыгивая через лужи маслянистой жидкости, стекавшей по полу туннеля. Ее светлые волосы, заплетенные в две косички, подпрыгивали в такт ее шагам, а темные глаза, казалось, искрились недобрым весельем. — Куда мы идем, Пассион? — спросила она, оборачиваясь к своей спутнице. — Ты хоть представляешь? Пассионлип, идущая следом, лишь пожала плечами. Она была сосредоточена, ее взгляд был устремлен вперед, словно она пыталась разглядеть что-то сквозь полумрак туннеля. — Не знаю, — ответила она, ее голос звучал отстраненно. — Но я чувствую… здесь что-то есть. Что-то важное. Они брели по туннелям уже довольно долго, постепенно отставая от основной группы. Ни Джек, ни Пассионлип не заметили, в какой момент они свернули не туда. Их влекло вперед какое-то неясное чувство, словно невидимая ниточка тянула их за собой, обещая что-то удивительное, захватывающее. — Смотри! — Джек внезапно остановилась, указывая пальцем вперед. — Что это? Туннель вывел их на огромную площадку, в центре которой возвышалась фантастическая конструкция, похожая на гигантский город, высеченный из металла. Мириады огоньков мерцали на его стенах, создавая впечатление звездного неба, а из глубины доносился глухой гул, словно биение гигантского сердца. — Это… это невероятно! — прошептала Пассионлип, глядя на город с нескрываемым восхищением. — Это город Смитов, — тихо произнесла Джек, ее глаза горели азартным блеском. — И мне кажется, я знаю, где нам нужно искать Джейсона… — Вижу цель! — пропищала Джек, её глаза, словно две черные бусинки, заблестели в полумраке. Она уже не шла, а скорее скользила между металлических конструкций, ловкая, как кошка, едва касаясь ногами холодного пола. Ее небольшое тело, укутанное в темный, почти сливающийся с тенью плащ, казалось призрачным, неуловимым. Пассионлип с трудом поспевала за ней, стараясь не отставать ни на шаг. Она была выше, ее движения — плавными и изящными, но Джек, словно тень, просачивалась сквозь самые узкие щели, исчезала в мгновение ока за каждым поворотом. — Подожди, Джек, — прошептала она, пытаясь перевести дыхание. — Куда ты так спешишь? — Не могу ждать! — ответила Джек, не оборачиваясь. — Чувствую запах крови! Он совсем рядом… Её голос, обычно звонкий и детский, сейчас звучал хрипло, с какой-то жутковатой интонацией, от которой у Пассионлип мурашки побежали по спине. Она почувствовала, как что-то неладное творится с ее спутницей. Будто какая-то темная сила пробудилась в ней, жаждущая вырваться наружу. — Джек… — начала была она, но Джек уже исчезла из виду. Пассионлип бросилась за ней, ее сердце колотилось в груди, словно птица, бьющаяся в клетке. Она не знала, что ждет их впереди, но чувствовала, что они вступают на опасную территорию. Джек, словно тень, скользила по извилистым коридорам города Смитов. Ее маленькие ножки едва слышно ступали по металлическому полу, а плащ, развевающийся за спиной, скрывал ее от взглядов бесчисленных глаз-датчиков, наблюдающих за каждым движением. Она двигалась инстинктивно, ведомая каким-то животным чутьем, которое не могла объяснить даже себе. Внезапно она остановилась, прижавшись к стене. Впереди, за поворотом, слышались голоса. Холодные, безэмоциональные, повторяющие одни и те же фразы, словно заезженная пластинка. — Стереть… Заменить… Ассимилировать… — бездушный хор голосов Смитов эхом отражался от металлических стен. Джек, пригнувшись, наблюдала за ними из-за угла, ее глаза, словно две черные бусинки, горели холодным огнем. Она видела Джейсона, беспомощно лежащего на платформе, и ее сердце сжималось от ярости. Но она не спешила атаковать. Что-то в этих Смитах ее пугало. Какая-то холодная, нечеловеческая сила, которой она не могла противостоять. — Пассион, ты готова? — прошептала она, оборачиваясь к своей спутнице. — Всегда готова, — ответила Пассионлип, ее перчатки-манипуляторы вспыхнули красным светом, словно два огненных факела. — Тогда вперед, — Джек кивнула, и они вместе выскочили из-за угла, бросаясь на Смитов. Джейсон был прикован к металлической платформе, его тело содрогалось в судорогах, а к голове тянулись провода, пульсирующие красным светом. — Интересно… — произнес один из Смитов, наклоняясь к Джейсону. — Что же происходит в твоей голове, когда ты видишь это?.. Он протянул руку и дотронулся до провода, ведущего к голове Джейсона. Тот вздрогнул, его глаза распахнулись от боли. — Не трогай его! — прошипела Джек, выпрыгивая из-за угла. Джек атаковала с неистовой яростью, ее ножи мелькали в воздухе, оставляя после себя кровавые следы. Но Смиты словно предвидели каждый ее шаг. Они уклонялись от ее ударов с нечеловеческой скоростью и грацией, их движения были плавными, точными, совершенными. И каждый раз, когда ее нож встречал их тело, она чувствовала, как ее сила уходит в пустоту, словно она била не по плоти, а по призраку. Пассионлип атаковала с другой стороны, ее перчатки-манипуляторы обрушивались на Смитов с грохотом лавины. Но и ее удары не приносили желаемого результата. Смиты просто поглощали их, словно губка, не получая ни малейшего вреда. Они были неуязвимы. — Как… как это возможно? — прошептала Пассионлип, отступая назад в ужасе. — Мы — часть системы, — холодно ответил один из Смитов, его голос звучал безэмоционально, словно голос компьютера. — Мы — ее защитники. И вам нас не победить. Он сделал шаг вперед, и Джек почувствовала, как ее сердце сжимается от страха. Она видела в его глазах нечто такое, чего не видела ни у одного другого противника. Холодную, расчетливую силу, которая не знала ни жалости, ни сострадания. — Бежим! — крикнула она, хватая Джейсона на руки. — Нам нужно убираться отсюда! Но было уже поздно. Смиты окружили их, перекрывая все пути к отступлению. Их лица были бесстрастны, их движения — синхронны, словно они были частями единого механизма. Они были похожи на стаю волков, загнавших свою добычу в угол. — Вы никуда не денетесь, — прогремел голос агента Смита, возвышавшегося над ними, словно темная башня. — Вы станете частью нас. — Я так не думаю! — рыкнула Джек, в ее глазах вспыхнул безумный огонек. Она бросилась на ближайшего Смита, ее ножи вспыхнули в воздухе, словно две падающие звезды. Он уклонился от удара с нечеловеческой скоростью, и в тот же миг его кулак встретил ее в грудь с такой силой, что у нее захватило дыхание. Она отлетела назад, впечатавшись в стену, словно тряпичная кукла. Пассионлип, видя, что Джек в опасности, бросилась на Смита, ее перчатки-манипуляторы вспыхнули ослепительным светом, обрушиваясь на него с грохотом вулканического извержения. Но и ее атака была бесполезна. Смит просто прошел сквозь огненную стену, словно она была соткана из дыма, и в следующий миг его рука уже сжимала ее горло. — Слабо, — прошептал он, поднимая ее над землей. — Вы даже не достойны быть нашими противниками. Он сжал руку сильнее, и Пассионлип почувствовала, как ее кости трещат. Мир вокруг нее потемнел, и она потеряла сознание. Джек, с трудом поднявшись на ноги, бросилась к Джейсону. Она знала, что у них нет шансов. Но она не могла бросить его. Не могла позволить им победить. — Уходите! — крикнула она Смитам, сжимая Джейсона в объятиях. — Оставьте нас в покое! Но Смиты не слушали. Они медленно приближались, их лица были бесстрастны, их глаза горели холодным, безжалостным светом. Они были похожи на стаю голодных волков, окруживших свою жертву. — Ты не можешь нас остановить, — сказал агент Смит, его голос звучал спокойно, уверенно. — Ты уже проиграла. Джек сжала кулаки, ее тело дрожало от гнева и отчаяния. Она знала, что он прав. Но она не могла просто сдаться. Не могла позволить им забрать Джейсона. — Попробуйте! — крикнула она, и в ее глазах вспыхнул огонь безумия. Она бросилась на Смитов, размахивая своими ножами, словно дикая кошка, загнанная в угол. Но они были слишком быстры, слишком сильны. Ее атаки не причиняли им ни малейшего вреда. Они просто отражали их, смеясь над ее тщетными попытками сопротивляться. В следующий миг ее окружили. Десятки рук схватили ее, отрывая от Джейсона. Она кричала, вырывалась, царапалась, но все было бесполезно. Ее сила быстро иссякала, а тело изнывало от боли. — Нет! — прошептала она, чувствуя, как ее сознание погружается во мрак. — Не… оставляйте… меня… И тогда тьма поглотила ее. — Мамочка…