Гарри Поттер и Святой Грааль

Лондон истекал кровью заката, его улицы — артерии мегаполиса — были запружены людским потоком. Город гудел, словно потревоженный улей, вибрируя от гнева тысяч голосов. Уже неделю Лондон не спал, захлебываясь в протестах, вызванных безумным решением короля — назначить Волдеморта премьер-министром. Годы кровопролитной войны с Пожирателями Смерти завершились их пирровой победой, но люди отказывались склонять головы перед новой властью. Протестующие, словно единый организм, противостояли ей вместе со стальными монстрами — танками и бронетехникой, призванной Чрезвычайным Комитетом, последними осколками магловского правительства, сохранившими верность народу. Солдаты в камуфляже, с лицами, застывшими в масках решимости, держали пальцы на спусковых крючках, готовые стать живым щитом для восставших. На вершине ступеней Вестминстерского дворца, подобно статуе из черного мрамора, возвышался Артур Пендрагон. Королевские одежды облегали его словно вторая кожа, черные доспехи, покрытые паутиной трещин, пылали алым, будто раскаленные в адском пламени. В правой руке король сжимал Экскалибур Морган, некогда символ свободы, превратившийся в орудие угнетения. Лицо его скрывала маска льва, но многие уже чувствовали — под ней прячется не тот, кем кажется, не тот, кто когда-то вел их к победе. Мощный голос самозванца, усиленный магией, прорезал гул толпы: — Народ Британии! Я вижу ваш страх, ваш гнев, и я разделяю его. Меня самого потрясло назначение этого… человека, — Артур взмахнул клинком, указывая на окна дворца, за которыми таился Волдеморт, подобно пауку в центре своей паутины, — на пост премьер-министра. Но поверьте, я не допущу тирании! Я буду защищать вас… На мгновение его голос дрогнул, в глазах под маской мелькнула тень сомнения. Он замялся, сжимая рукоять Экскалибура, словно ища опору. — Я… мы вместе найдем выход из этой ситуации. Я обещаю вам это! Толпа замерла, а затем взорвалась ревом одобрения, подобно грому, прокатившемуся по улицам. На лицах людей затеплилась надежда, подобно огонькам свечей во тьме. Самозванец жестом призвал их к тишине: — Но не дайте гневу ослепить вас! Месть порождает лишь новую месть. Только вместе, действуя разумно и решительно, мы… мы… Слова застряли в горле самозванца. В его голове звучал насмешливый голос Волдеморта: «Слабак! Разве так говорят с чернью? Покажи им, кто здесь король!» Артур сжал кулаки, костяшки пальцев побелели. Он сделал шаг назад, словно отшатнувшись от толпы, от их надежд, от самого себя. Голос его ожесточился, став холодным и жестким, подобно стали: — …мы наведем порядок! Но для этого нужна дисциплина! Повиновение! Я не потерплю бунта! Если вы немедленно не разойдетесь, мне придется применить силу! Толпа замерла, ошеломленная переменой. Неужели тот, на кого они возлагали надежды, предал их? Над площадью повисла зловещая тишина, нарушаемая лишь треском факелов и далекими сиренами полицейских машин. Стражники в черной броне с алыми гербами выступили вперед, обнажая арбалеты. Танкисты направили стволы на дворец. Напряжение в воздухе сгустилось, готовое взорваться искрами насилия. В окне дворца мелькнула бледная фигура Волдеморта. На его губах играла зловещая улыбка. Он наслаждался хаосом, который сам же и посеял. — Вы слышали короля! — рявкнул командир стражи. — Всем разойтись! В случае сопротивления — арестовать зачинщиков! Люди переглядывались, недоверие сменялось яростью, страхом, растерянностью. Кто-то из толпы выхватил камень, затем еще один, и еще… — Предатель! Самозванец! Отступник! — взревела толпа, превращаясь в бушующее море гнева. Артур оставался невозмутимым, маска льва скрывала его лицо, но внутри него бушевала буря. «Что я наделал? — промелькнула мысль. — Я же хотел защитить их… Но как? Как?» Он поднял Экскалибур Морган, клинок вспыхнул багровым, отражая закатное солнце. — Довольно! — Его голос, подобный раскату грома, заставил толпу замолчать. — Я не желаю ввергать Британию в новую войну. Но если вы не прекратите это безрассудство, то у меня не останется выбора! Мифриловый клинок пылал, будто угрожая обрушить на людей огненный дождь. Артур величественно протянул руку: — Хорошенько подумайте, прежде чем идти против своего короля! Ибо моя ярость убивала драконов в их собственных логовах! На несколько мгновений повисла гробовая тишина. Затем чей-то детский голос, тонкий и пронзительный, прокричал: — Да он вообще не король! Самозванец! И тут же тысячи глоток подхватили этот клич. Битва стала неизбежной. Артур едва заметно кивнул, принимая вызов. Он окончательно потерял себя, поддавшись влиянию Волдеморта и жажде власти. — Что ж, — его голос прорезал крики толпы, — пожалуй, так будет лучше. Вы упрямо отказываетесь внимать голосу разума. Он драматично выбросил вперед руку с Экскалибуром Морган, клинок вспыхнул кровавым светом, отбрасывая зловещие блики на лица протестующих. — Я предупреждал, что моя ярость убивала драконов! Но вы все равно бросили вызов моей власти. Что ж, ваша воля. Теперь я развяжу эту ярость против вас! Толпа взорвалась ревом, словно разъяренное морское чудовище. Первые камни и обломки арматуры полетели в сторону самозванца и верных ему солдат. Битва началась. Зрелище было достойно кисти Босха, симфонией ужаса, исполненной на струнах человеческих жизней. Артур взмахнул Экскалибуром Морган, и ослепительная вспышка энергии, подобная второму солнцу, сорвалась с мифрилового клинка, окутывая всю площадь. Протестующие разразились воплями, полными первобытного ужаса, когда невидимая сила подхватила их тела, безжалостно вырывая с мест, словно листья на ветру. Люди взмывали в воздух, судорожно цепляясь за пустоту, а мощнейший энергетический луч, подобный алому лезвию, прошивал здания, рассекая их, словно гигантский нож режет масло. Плоть и бетон не выдерживали его разрушительной мощи — дома ломались и рушились, погребая под обломками сотни людей, превращая площадь в ландшафт кошмара. Танки корчились, охваченные взрывами, когда их боекомплекты детонировали один за другим, превращая стальные машины в пылающие гробы. Сноп алого пламени и чадящего дыма расцвел посреди демонстрантов, словно адское растение. Одних буквально разрывало в клочья при соприкосновении с лучом, обращая в рассеянные облака из плоти и крови. Другие падали наземь с огромными ранами, в которых виднелись обугленные кости. Третьи метались в слепой панике, желая найти милосердие и пощаду. Сцена ужаса замедлилась, растянулась в одну бесконечную секунду — сотни ртов ловили прерывистые, наполненные кровью вздохи в предсмертной агонии. Всюду разлетались ошметки плоти, обломки и осколки, создавая мозаику смерти. А посреди всего этого безумия высилась грозная фигура самозванца, недвижимая и безжалостная, как сам Армагеддон. На фоне устроенной Артуром бойни внезапно возникли новые фигуры, словно порожденные самим кошмаром. Сгустки черного дыма закрутились среди руин и обломков, обретая форму. Из этого зловещего тумана появились Волдеморт и его приспешники Пожиратели Смерти в развевающихся мантиях, подобно стае воронов, слетевшихся на пиршество смерти. Змееподобное лицо Темного Лорда исказила жуткая усмешка при виде творящегося вокруг хаоса и смертей. Он жадно вдохнул запах паники и крови, словно гурман, смакующий изысканное блюдо. Остальные Пожиратели последовали примеру своего повелителя, выхватывая волшебные палочки, словно дирижеры, готовые управлять оркестром смерти. — Авада Кедавра! — провыл один из них, взмахнув палочкой, словно дирижерской палочкой. — Круцио! — вторил ему другой, и его голос звучал как скрежет металла по стеклу. Волна смертоносных заклинаний обрушилась на протестующих, которые оставались единственными выжившими среди этого ада. Нечеловеческие вопли и душераздирающие крики становились все громче, когда невидимые силы жестоко терзали плоть демонстрантов, превращая их тела в марионетки боли. Конечности людей неистово сгибались и ломались под воздействием Круциатуса, словно ветви деревьев в ураган. Зеленые вспышки Авады Кедавры окрашивали все вокруг в психоделические оттенки, высасывая жизнь из десятков людей за раз, оставляя после себя лишь пустые оболочки. Однако протестующие не желали сдаваться, отчаянно контратакуя в ответ всем, что попадалось им под руку — дрались своими ногами и кулаками, закрывались плакатами, бросались какими-то палками и осколками бетона. Но их усилия были подобны детским кулачкам против вихря смертоносной стали. Волдеморт расхохотался, взирая на эту ничтожную возню, упиваясь страданиями и смертью простолюдинов, словно вампир, насыщающийся кровью. Сквозь клубы дыма и пылающие руины неспешно проступала фигура самозванного короля Артура. Его шаги были едва слышны в этой симфонии смерти и разрушения, однако каждый его вдох отдавался громогласным ударом в сердцах оставшихся в живых. Экскалибур Морган сверкал в его руке подобно ало-белому сполоху, безжалостно рассекая воздух. Артур двигался с инфернальной грацией хищника, выбирая своих жертв. Никто из тех, кто осмелился противостоять ему, не мог уцелеть — мифриловый клинок неумолимо кромсал плоть, разбрызгивая ошметки в стороны, словно художник, рисующий картину крови и отчаяния. Из-под маски льва сверкали два бездонных колодца — глаза самозванца горели безумной решимостью, в которой не осталось и следа от былого благородства. Каждый взмах проклятого меча был смертельно точен и порождал новые вихри огня и разрушения. Артур двигался сквозь пекло, которое сам же и воздвиг, ниспровергая любые попытки сопротивления, превращая площадь в свой персональный ад. Там, где он проходил, даже земля дрожала, окропленная кровью и потрескавшаяся от высвобожденной магической энергии. Кое-где виднелись обугленные следы — отпечатки его сапог, наполненные вулканической смесью расплавленного камня и металла, словно клеймо его безумия, оставленное на теле города. Внезапно, словно хищник, учуявший новую добычу, его движения замедлились, стали выверенными и точными, а меч зазвенел, отвергая в сторону очередной поток пуль, словно досадных мух. Артур обернулся, его взгляд, пронзительный, как лезвие, уставился прямо на Волдеморта и его Пожирателей Смерти. Земля задрожала, словно под ногами пробудился древний гигант. Люди в панике разбегались, их крики сливались в единый хор ужаса, умоляя о пощаде, которую никто не собирался даровать. Внезапно ослепительная вспышка разорвала небосвод, словно молния, расколовшая мир надвое, и в эпицентре яркого света возник гигантский смертоносный столп, похожий на палец гнева богов. Самозванец взмахнул клинком, и волна обжигающей энергии, подобная цунами расплавленной лавы, смела ближайшие строения, превратив их в груды дымящихся обломков. Люди захлебывались криками, когда лучи раскаленного света скашивали всех на своем пути, оставляя после себя лишь обугленные силуэты. Артур Альтер и Волдеморт наступали, неумолимые, как рок, словно сама смерть вышла на прогулку по улицам Лондона. Но кое-где, словно искры в пепле, вспыхивали очаги сопротивления. Отчаянные военные, лица которых были искажены гримасой решимости, выходили навстречу убийственному шквалу, выставив вперед штыки и пушки, готовые встретить смерть с открытым забралом. В их глазах пылала решимость: они не отступят, не покорятся, даже перед лицом самого ада. Раздался грохот выстрелов, похожий на раскаты грома — солдаты бросились в самую гущу битвы, словно мотыльки на огонь. Они сражались с яростью обреченных, удерживая рубежи против безжалостных завоевателей, превращая площадь в кровавую арену. Над полем боя разносились крики, проклятия, лязг оружия — смертельная феерия насилия, дирижируемая безумием. Пули свистели, разбиваясь о магический барьер лже-Артура и Волдеморта, словно капли дождя о стекло. Снаряды врезались в землю вокруг них, взрывая фонтаны грязи и камней, но злодеи лишь кривили губы в ухмылке презрения, словно наблюдая за игрой несмысленных деток. Их защитные чары были непробиваемы для обычного вооружения, словно невидимая стена, отделяющая их от мира смертных. Однако военные не отступали. Мужчины и женщины в униформе британской армии смело шли в атаку, не страшась ответного огня, словно герои древних легенд. Артиллерийские расчеты яростно работали над перезарядкой орудий, их лица были черны от порохового дыма, а руки двигались с механической точностью. Стрелки с автоматами вели безостановочный огонь по вражеским силуэтам, словно пытаясь пробить брешь в стене тьмы. В этот критический момент над полем боя пронеслось ревущее торнадо — это были истребители, обрушившие на узурпаторов смертоносный ливень ракет и бомб, словно посланцы небесной кары. Земля со всех сторон взрывалась тысячами огненных всполохов, превращая площадь в подобие вулканического кратера. Сквозь вой сирен и грохот взрывов, словно сквозь пелену безумия, можно было различить фигуры лже-Пендрагона и Волдеморта. Они стояли в самом пекле, окутанные мерцающими щитами, невозмутимые посреди этого хаотичного ада, словно демоны, которым нет дела до людских страданий. Их доспехи ярко вспыхивали, отражая каждый залп, словно насмехаясь над тщетностью человеческих усилий. С яростным ревом, подобным рыку раненого зверя, Пендрагон Альтер взмахнул Экскалибуром Морган, и от клинка вырвались тысячи багровых молний, чудовищной силы разрядов, словно сама буря обрушилась на землю. Они разили по воздушной армаде, ломая самолеты один за другим, превращая их в пылающие факелы, падающие с неба. Вспышки света пронзали небеса, сминая крылатые машины, как бумажные, оставляя после себя лишь шлейфы дыма и пепла. Волдеморт шевелил бледными губами, словно творя какое-то запретное заклинание, и из-под его ног вырастали чудовищные щупальца тьмы, похожие на корни гигантского дерева зла. Они принялись захватывать, сжимать и глушить все живое в радиусе мили, превращая военную технику в груды бесполезного металла. Танки проседали и вязли в топком кошмаре, словно мухи в паутине, а солдаты задыхались, словно им перекрыли доступ к самому воздуху. Чудовищное зло, исходящее из Экскалибура Морган, окутывало весь Лондон, проникая в каждую его улочку и здание, словно ядовитый туман. Стекла окон трещали и разлетались вдребезги, подобно дождю из осколков, а все вокруг тряслось и содрогалось, как при сильном землетрясении. Земля под ногами раскололась, выхватывая из-под них куски асфальта и мостовой, словно пасть гигантского чудовища. Издали доносились звуки разрушения — здания рушились, будто игрушечные кубики, сгребаемые страшными когтями невидимого монстра. Каменные глыбы с грохотом осыпались на улицы, погребая под собой припаркованные автомобили, превращая город в лабиринт из обломков. Столбы дыма и пыли застилали небо, сквозь которое с трудом пробивались алые всполохи Экскалибура, словно кровавые слезы, оплакивающие гибель города. Артур в образе черного рыцаря в маске наступал, топча все на своем пути, словно колоссальный титан, завоевывающий землю. Его шаги сотрясали город, вздымая волны разрушения, превращая улицы в каньоны. Каждый взмах могучего меча срезал многоэтажные дома, разрывал в клочья мосты и улицы, словно ножницы, разрезающие ткань реальности. Волдеморт парил рядом в облаке едкого тумана, из которого тянулись жуткие щупальца, оплетающие руины, словно змеи, обвивающие свою жертву. Его бледное лицо было исполнено упоения при виде творимых бесчинств, словно он наслаждался страданиями города и его жителей. Он простирал руки, и вихри проклятой энергии вырывались из его ладоней, превращая все вокруг в пепел и прах, словно он стирал с лица земли само понятие жизни. По разоренным улицам метались перепуганные люди, цепляясь за жизнь, словно за соломинку в бушующем море. Многие были уже неподвижны, раздавленные рухнувшими завалами, их тела превратились в часть пейзажа разрушения. Вой сирен и крики ужаса вплетались в каскад разрушения, создавая симфонию отчаяния, дирижируемую безумием и злом. Из рук этого черного рыцаря в маске, держащего проклятый меч, вырвался мощнейший багровый луч энергии, который разрывал небеса над городом, словно раскаленный нож, разрезающий ткань мироздания. Ослепительное сияние этого смертоносного луча пронизывало сумрак и тишину, раскаляя воздух до невыносимого жара и распространяя волны разрушительной силы, словно рябь на воде, только эта рябь стирала с лица земли все, к чему прикасалась. Исторические здания, когда-то бывшие гордостью Лондона, взрывались одно за другим в яростном огне и вихрях пыли, словно фейерверк смерти. Они разлетались на миллионы кусочков, которые буквально испарялись от нестерпимого жара, оставляя после себя лишь пустоту. Дороги с оглушительным треском расползались трещинами и провалами, исчезая в зияющей пучине разрушения, словно земля открывала свою пасть, чтобы поглотить город целиком. Звуки взрывов, рушащихся построек и скрежещущего металла разрывали барабанные перепонки, наполняя воздух невыносимым шумом, словно мир превратился в гигантский оркестр хаоса. Волны ударной силы сбивали с ног прохожих, безжалостно отбрасывая их на осколки стекла и бетона, словно листья на ветру. Среди этого хаоса Волдеморт со звериным ликованием взирал на учиненный Апокалипсис, словно художник, любующийся своим шедевром. Его худое лицо было залито багровыми отблесками пылающих развалин, придавая ему вид демона, восставшего из самого ада. Он захохотал, взметнув руки в торжествующем жесте, и из его ладоней вырвались струи черного огня, добавляя к пожарищу новые вспышки жара, словно он хотел сжечь весь мир дотла. Почерневшие руины и оплавленные обломки были все, что осталось от когда-то великолепного и величественного Лондона — перед безумной яростью Альтер-Сейбера и Волдеморта не устояло ничто. Город, некогда символ цивилизации и прогресса, превратился в кладбище, памятник человеческому безумию и жажде власти.

***

Гермиона, Рон, Гарри и Элен с ужасом и решимостью на лицах выбежали из дома на площадь Гриммо. Сириус, с морщинами, вырезанными на лбу тревогой, ждал их у своего старого мотоцикла, ныне принадлежащего Хагриду. Полувеликан, тяжело дыша из-за переживаний, осторожно взял миссис Уизли на руки и бережно усадил ее в коляску своего огромного мотоцикла. Она все еще была без сознания после вчерашнего нападения, но раны уже затянулись, словно заштопанные тканью времени, и кровь больше не шла. Ребята с трудом устояли на ногах, когда новый ужасающий взрыв в отдалении заставил землю дрогнуть, словно под ногами разверзлась бездна. Панические вопли и плач, похожие на крики чаек перед бурей, доносились отовсюду, создавая атмосферу всеобщего безумия. Но они старались не поддаваться страху, сохранять хладнокровие, как канатоходцы, балансирующие над пропастью отчаяния. Они понимали, что с безумной мощью Альтер Артура с его проклятым Экскалибуром Морган невозможно совладать — все равно, что пытаться остановить цунами голыми руками. Понимали, что их Слуги и друзья из Ордена Феникса в эти самые минуты, должно быть, сражаются до последнего вздоха, чтобы дать возможность им уйти и избежать неминуемой гибели, выступая в роли отряда прикрытия, жертвующий собой ради спасения остальных. В небе над разрушенным городом, словно раны на теле гиганта, клубились тучи дыма и пыли, бесстыдно подсвеченные багровым зловещим сиянием, словно отблесками адского пламени. Грохот и гул взрывов сливались в одну бесконечную какофонию разрушения, похожую на музыку безумия. С визгом срывающихся снарядов, словно под крики умирающих птиц, обломки зданий и техники сыпались на мостовую повсюду, превращая улицы в безжизненное поле из изувеченных останков строений и техники. — Нужно поспешить! — встревоженно окликнул Сириус, усаживаясь в седло мотоцикла, словно капитан корабля, отдающий приказ к отплытию. — Самозванец и Волдеморт скоро доберутся сюда, не осталось времени! Гермиона кивнула, утирая слезы с покрасневших глаз, словно пытаясь стереть с лица следы ужаса. Что будет с Роном и Гарри, если их не станет? Неужели эти злобные чудовища все-таки восторжествуют, и тьма поглотит свет? Она вложила последнюю каплю надежды в свой побег вместе с друзьями, словно в хрупкий сосуд, который будет беречь от любых потрясений. Бежать, чтобы сражаться вновь, словно феникс, возрождающийся из пепла. — ЛА ГРОНДЕМОН ДУ ХЕЙНЕ! — прогремел вдали грозный клич, принесенный порывом горячего ветра, словно эхо битвы, докатившееся до них из самого ада. Рицука Фуджимару, стоявший рядом с Сириусом, кивнул с удовлетворением — верная ему Жанна д’Арк Альтер, будто бы ангел-хранитель, попыталась задержать самозванного короля Артура. Надолго ли… Проклятый черный рыцарь неумолимо приближался своей неудержимой поступью, что зловещий и неумолимый рок судьбы. Его присутствие, исполненное мрака и разрушения, окутывало весь город безнадежностью и отчаянием, как саван, наброшенный на умирающего. Они видели, как из-под ног Альтер Артура, словно из самой земли, вздымались огромные крылья торнадо, увлекая с собой в ревущие вихри все, что попадалось на их пути, словно гигантские пылесосы, всасывающие саму жизнь. Обломки строений, покореженные автомобили и куски ландшафта вращались в этих апокалиптических смерчах, как игрушки в руках агрессивного ребенка. Люди бросались наутек в безумной панике, пытаясь спастись от этой непостижимой губительной силы, подобные муравьям, бегущим от пожара. Но их беспомощные фигурки беззащитно подхватывались смерчами и разбрасывались, будто упавшие листья, превращаясь в часть хаотичного балета смерти. Раскаленный ветер с силой ударял в лица Гарри, Рону, Гермионе и Элен, обжигая кожу и слепя глаза, словно дыхание дракона. Полы их одежды трепыхались, как знамена, грозя вырваться из рук, словно птицы, пытающиеся улететь от бури. — Быстрее! — прокричал Сириус, заводя мотоцикл, его голос был почти неслышен в этом хаосе. — У нас мало времени! Сириус изо всех сил выжимал рукоять газа на своем ревущем мотоцикле, словно пытался выжать из него саму жизнь, нервно оглядываясь через плечо на хаос, что бушевал за их спинами, подобно буре, сметающей все на своем пути. Лондон, некогда величественная столица магловской Британии, сейчас превратился в ад на земле — трескающиеся от жара булыжные мостовые, похожие на раны на теле города, рушащиеся под натиском огненных смерчей исторические здания, словно карточные домики, клубы едкого дыма, застилающие небо, словно саван, наброшенный на умирающего. — Держитесь крепче! — прокричал он своим пассажирам, бросив взгляд на Хагрида, судорожно вцепившегося в заднее сиденье, словно утопающий за спасательный круг, и миссис Уизли, которая только очнулась и уже отчаянно пыталась утихомирить разбушевавшийся огонь, занявшийся на ее робе, словно пытаясь потушить пожар в собственном сердце. Навстречу им, прорезая густые облака пепла, словно птицы, летящие сквозь бурю, неслись Гарри, Рон, Гермиона и Элен на метлах, и их силуэты едва различались в этом хаосе. Вспышки заклинаний разрывали воздух, словно молнии, когда режущие проклятия, словно ядовитые змеи, бомбили и свистели мимо их ушей, угрожая в любой момент вонзить свои клыки в плоть. Гермиона отважно отбивала наиболее опасные из них мощными защитными чарами, словно щитом, закрывая своих друзей от смертельной бури, в то время как Рон отвлекался, чтобы сбить парочку Пожирателей Смерти, что неслись по их следу, словно гончие псы, учуявшие добычу. — Сюда, быстрее! — раздался властный голос Элен, указывающей на узкий проулок, где виднелось укрытие домов-ветхих развалюх, словно единственный островок безопасности в этом море хаоса. Сириус резко свернул, едва не опрокинув мотоцикл, как каскадёр, балансирующий на грани падения, и на мгновение их всех окутало пеленой облако клубящейся пыли от разбитых кирпичей, скрывшее их от глаз врага. Впереди показались несколько фигур повстанцев в засаде — прикрывавших их отступление, словно последний рубеж обороны перед лицом наступающей тьмы. Ядовито-зеленые лучи летели во все стороны, сметая все на своем пути. Ситуация казалась безнадежной, подобно игре, в которой все козыри у противника, но они не могли просто сдаться смерти. Гарри, застывший от ужаса, словно статуя, наблюдал, как некогда оживленные улицы британской столицы превращались в массовые могилы, словно страницы истории, исписанные кровью и слезами. Оглушающие взрывы все еще сотрясали землю, вздымая тучи кирпичной крошки и пыли, словно вулкан, извергающий пепел. Он видел разрушенные стены домов, словно раны на теле города, обугленные остовы зданий, словно скелеты гигантов, и груды обломков, напоминавшие надгробия на кладбище надежд. Мертвые тела усеивали мостовые, будто безмолвные стражи этого моря крови и страданий, словно напоминание о цене человеческой глупости и жажды власти. Беды, которые Гарри прежде лишь изучал в исторических трактатах, теперь безжалостно оживали у него на глазах. Кошмар оживал и становился реальностью. Он видел, как тела мужчин, женщин и детей были разбросаны повсюду в чудовищных позах — окровавленные конечности бессильно свисали, словно сломанные крылья, лица застыли в немом крике вечного ужаса, словно маски, за которыми скрывались души, навсегда затерявшиеся в лабиринте смерти. Запахи палёной плоти и гари, словно смрад ада, едкими клубами висели в воздухе, проникая в легкие и отравляя саму душу. Гарри судорожно сглотнул, чувствуя, как к горлу подступает тошнота от открывшейся перед ним безжалостной бойни, словно он проглотил кусок самого ада. Раньше он не мог и вообразить, что когда-нибудь столкнется с подобным кошмаром наяву. Но теперь ужасные хроники прошлого обрели краски и ожили, поглотив его целиком. Теперь же страх сковал его сердце ледяными тисками — а вдруг это безумие поглотит и их без остатка, словно черная дыра, всасывающая все на своем пути? Что, если вся эта жестокость скоро настигнет и Рона с Гермионой, начертав их имена на очередной странице в книге смерти? С каждым мгновением Гарри, Гермиона и Рон неумолимо оставляли позади свое бывшее убежище на площади Гриммо, словно корабль, отплывающий от берега, поглощенного бурей. Взгляды троицы были прикованы к апокалиптическим руинам вокруг — огромным язвам в некогда величественном теле Лондона, словно шрамы, оставленные безумием и злом. Обугленные остовы зданий, разворошенные асфальтовые артерии, окровавленное месиво из камней и плоти… Все это разрушение было слишком осязаемым, слишком безжалостным, чтобы отрицать очевидное — их старый мир, который они когда-то знали, безвозвратно канул в небытие, обратившись в пыль и смрадный пепел, словно сгоревший дотла пергамент. Того дружелюбного, волшебного Лондона, по которому они когда-то бродили, словно по страницам любимой книги, больше не существовало. От него остались лишь горестные руины, словно надгробные плиты на кладбище воспоминаний. Они плыли в штормовом океане безнадежности, в кромешной тьме которого не виделось ни единого спасительного огонька, словно затерявшиеся в море путники, лишенные компаса и парусов. Надежда? Спасение? Эти понятия утратили всякий смысл посреди обезумевшего хаоса, бушевавшего вокруг, словно слова, стертые с лица земли безумием и злом. Ни один из них не знал, что ждет их впереди, словно путешественники, ступившие на неизведанную землю. Возможно, лишь неминуемая гибель под обломками разрушающегося города, словно последний акт трагедии, разыгранной на сцене мироздания. Гермиона сглотнула и подавила рвущиеся наружу рыдания, словно пытаясь сдержать горестный поток, грозивший ее затопить. Рон стиснул зубы, его кулаки побелели от напряжения, словно он пытался удержать в себе ярость, готовую вырваться наружу. А Гарри ощущал, как в его венах вместо крови течет холод, будто само зимнее царство поселилось в его сердце. Все инстинкты кричали о необходимости бежать, как можно дальше от этого царства смерти и разрушения, будто от неумолимой чумы. Но куда бежать, если весь мир обратился в пепел, словно гигантский костер, пожиравший все надежды и мечты? Они знали, что каждый шаг может стать последним, что каждая ошибка может обернуться смертью, словно игра в русскую рулетку, где каждый выстрел может стать последним. Но они не сдавались, подобно упрямым хрупким цветам, пробивающиеся сквозь твердыню асфальта. Они продолжали идти вперед, пытаясь найти остатки надежды и света в этом мрачном мире, где правит Сейбер Альтер и его безжалостная сила, словно ища иголку в стоге сена. Каждая секунда их полета над развалинами некогда великого Лондона мог стать последним, словно отсчет времени до взрыва бомбы. Любая оплошность или заминка могла обернуться смертельной ловушкой среди этого кошмарного лабиринта из руин и обломков, словно шаг в пропасть, скрытую туманом. Воздух буквально звенел от напряжения, словно натянутая струна, а вой сирен и грохот взрывов отдавались глухим эхом в груди, словно удары барабана, отбивающие ритм смерти. Однако несмотря на окружающие их опасности, Гарри, Рон и Гермиона упорно продвигались вперед, преодолевая трудности. В их глазах пылала решимость не сдаваться, несмотря на любые преграды. Ведь где-то впереди должны были находиться уцелевшие очаги сопротивления тирании Волдеморта и Артура Пендрагона, некогда короля-освободителя, ставшего безжалостным диктатором. Гермиона летела, прижимая к себе древний фолиант заклинаний — она хотела в нем видеть ключ к победе над их врагами, словно ковчег завета, который нужно доставить в безопасное место. Рон высматривал любые признаки опасности, крепко сжимая палочку и не сводя взгляда с ближайших развалин, как охотник, выслеживающий добычу. А Гарри… Гарри упрямо ступал вперед, пытаясь выкинуть из головы мысли о возможной бесполезности их усилий, всё равно что отгоняя от себя стаю голодных волков. Нет, они должны пройти через этот ад и вырваться на свободу! Победить любой ценой или пасть, но не сдаться! Чтобы победить союз Темных Лордов, им придется заглянуть в самые глубины тьмы, спуститься в самое сердце ада. Ведь свет всегда ярче сияет после ночи, как звезда, чьи лучи пробиваются сквозь тучи. Когда-нибудь их слабый трепещущий огонек надежды вспыхнет и рассеет мрак, словно солнце, прогоняющее тьму. Они в это свято верили.