Пепел Разлома

Наконец-то я вернулась. Магазин на заброшенной автозаправке, что в Гудспрингсе, встречает тишиной, вездесущей пылью и спёртым воздухом. Док Митчелл, который живёт по соседству, или любой другой нормальный человек сочли бы это место непригодным для постоянного обитания, но мне здесь хорошо. Каменные стены защищают от дневного зноя, а крепкая дверь оберегает от ночных холодов и внезапных незнакомцев вроде подрывников. И хотя от последних мы с горожанами не без труда, но всё же отбились, мне спокойнее спать в закрытом помещении. А ведь в Разломе так везло не всегда. Следуя по дороге, которую ты для меня предопределил, я ночевала в руинах заброшенных зданий, на воняющих мочой и грязью матрасах. Там я впервые начала скучать по своему маленькому убежищу: по обвалившемуся стеллажу в левом углу, по рекламным плакатам с довоенными женщинами, запечатлёнными в эротических позах. Скучала по закутку за прилавком, где находится мой матрас. Он, правда, не совсем чистый, но зато почти не воняющий и не покрытый песком, который потом приходится вытряхивать из седых – Док Митчелл говорит, это последствия нервного потрясения – волос. Интересно, а какое из своих убежищ ты считаешь домом? Может быть, это «Воронье гнездо»? Небольшой закуток, образовавшийся в верхней части упавшего на разрушенную эстакаду здания? Мне нравится это место: оно достаточно уединённое и является отличной точкой обзора. Впрочем, бурю там не переждать, да и ночью будет прохладно. Крыша Санстоун-тауэр? Вряд ли, хотя это тоже хорошая точка обзора и, в отличие от «Вороньего гнезда», там можно прятаться от непогоды. Однако из-за близости туннельщиков, когтей смерти и меченых это убежище кажется ещё более опасным... Скинув берцы и вытянув горячие натруженные ноги, я продолжаю перебирать точки на карте: ракетная шахта, база отдыха, какая-нибудь безымянная пещера… где-то же ты живёшь? Все варианты кажутся неправильными, а ещё по сравнению с каждым из них заброшенный магазинчик – мой магазинчик – выглядит по-настоящему уютным. Впрочем, тебя, кажется, не интересует уют: ты привык к выходящему за рамки рационального аскетизму. Наверное, это последствия жизни в Легионе, а может, ты был таким с самого начала – трудно судить. Мне кажется, расположение убежища и условия существования тебя в принципе не волнуют, а значит, ме́ста, которое ты можешь назвать своим домом, сегодня просто-напросто нет. Или… Ну конечно! От собственной недальновидности становится смешно. Я громко фыркаю – а зачем сдерживаться? Я ведь живу одна в этом магазине-доме, а что до тебя… У тебя есть множество убежищ: в каких-то ты обитаешь дольше, в каких-то меньше. Наверняка у тебя есть даже любимые – те, в которых хочется задержаться чуточку дольше, чтобы почитать в тишине книжку или записать ещё один голодиск. Однако всё это лишь временные пристанища, которые ты можешь покинуть в любой момент и никогда больше не вернуться. Домом же твоим является Разлом. Весь. От разрушенного автобуса до ракетной шахты, именно ему отныне принадлежит твоя душа. Ты выбрал место боли и скорби, и не мне тебя судить, ведь я предпочитаю заброшенный магазин. Дышать историей Разлома – так, как это делаешь ты – я просто не смогла бы.