***
На следующий день утром Настасья Филипповна и Лев Николаевич отправились в путь. Через несколько часов они уже прибыли на место. Заселившись в гостиницу, пара отправилась знакомиться с местностью. Прогуливаясь по туристическим тропам, они обнаружили смотровую площадку. Чтобы до неё добраться, необходимо было подняться по крутой лестнице. Князь, помогая своей спутнице подняться, протянул ей руку, она с благодарностью на неё оперлась. Наконец, они оказались наверху. На площадке помимо них присутствовало только несколько человек, поэтому ничто не мешало любоваться великолепным видом. Перед ними открылась панорама города, а слева виднелся горный массив. Оба не могли оторвать свой взгляд от этого пейзажа. — Невероятно красиво, удивительное творение природы… — прервал молчание князь. — Когда смотришь на вершины гор, то, кажется, что там никогда не ступала нога человека. — Верно, ничего подобного не видела никогда. А ты видел? — спросила она, смотря вдаль. — Я бывал в горах, но эта красота ни с чем не сравнится, — сказал он, любуясь ею. — Повезло тем, кто здесь живёт, они лицезреют такую красоту каждый день, дышат этим воздухом. — Ты бы хотела здесь жить? — Здесь? Здесь прекрасно, но я бы умерла со скуки через неделю. — Да, ты к другому привыкла. Воцарилось молчание. Подул ветер и выбил из причëски Настасьи Филипповны прядь. Когда она её поправляла, то встретилась взглядом с князем. Сердца обоих трепетали. Лев Николаевич приобнял за талию свою спутницу и осторожно коснулся её губ. Она, повинуясь порыву, ответила на поцелуй. — Это-то зачем? — смущённо спросила Настасья, когда они разорвали эту связь. — Необязательно вовсе было. — Просто так, ты по-особенному хороша сегодня… Или я тебя обидел? — Нет, что ты. Совсем нет. Они ещё немного постояли, наслаждаясь видом. — Пойдём, вечер близится, нам ещё спускаться, а в горах темнеет быстро, — заметил князь. Вскоре, переполненные новыми впечатлениями, они благополучно вернулись в нанятые ими комнаты, где их уже ожидал горячий ужин. После трапезы они принялись готовиться ко сну. Но, несмотря на усталость, уснуть им удалось не сразу.***
На следующий день они продолжили изучение окрестностей, а через день, поздно вечером, вернулись домой. Амели поприветствовала хозяев и сообщила, что в кабинете лежат присланные газеты и письма, одно из них от господина Гюнтера, предположительно, приглашение на приём. Убедившись, что она больше не нужна, девушка оставила князя и Настасью Филипповну наедине. — Поздно уже, но всё-таки надо бы посмотреть, что нам прислали. — Да, любопытно. Они поднялись в кабинет, где, действительно, обнаружили письма. Первое письмо Лев Николаевич ждал и сразу же вскрыл. Оно содержало подтверждение его участия в экзамене, информацию о точном месте и времени проведения испытания. Экзамен должен был состояться через два дня в десять часов. — Всего через два дня. Что ж, скоро меня признают учителем. — Замечательно. А господин и госпожа Гюнтер приглашают нас на вечер, — озвучила Настасья Филипповна содержание второго письма. — Что ж, надо принять приглашение, невежливо будет отказаться. — Верно, только это в день, когда у тебя экзамен. — Это ничего, экзамен утром, всё успеется. Настасья Филипповна была рада такому исходу, отчего-то ей очень хотелось попасть на этот вечер. Он предвещал разнообразие в их повседневности и новые знакомства, ведь за время пребывания их в Швейцарии они пока так ни с кем и не сблизились, кроме как с супругами Гюнтер. Может, это было и к лучшему, во избежание вопросов, но завести знакомства в стране, в которой они останутся, вероятно, надолго, не помешало бы. Эти два дня прошли незаметно. Лев Николаевич изучал оставшийся материал и повторял уже знакомый. Настасья Филипповна помогала князю проверить свои знания, задавая ему время от времени вопросы по пройденному. Её попытки сосредоточиться на своих занятиях не всегда оканчивались успешно. За подготовку князя и еë результат она беспокоилась не меньше его самого.***
Утром Барашкова проснулась и, посмотрев на часы, решила, что как раз успеет проводить князя. Накинув халат, спустилась в гостиную. Расчёт её не подвёл: Лев Николаевич был уже готов к выходу. — Ты уходишь сейчас? — Да, пора. — Что ж, удачи тебе, Лев Николаевич. — Спасибо, надеюсь, всё разрешится благополучно. До вечера, — князь взял её за руку и поцеловал в лоб на прощание. — До вечера. Вскоре князь прибыл на место. А через несколько часов абсолютно счастливый Лев Николаевич благополучно вернулся домой с дипломом, подтверждающим его квалификацию учителя. Теперь князю и Настасье Филипповне предстояла подготовка к сегодняшнему вечеру. Она с час решала, какое же платье лучше подойдёт для выхода в свет. Но ровно в семь они появились на пороге дома Гюнтеров.***
Слуга объявил, что прибыл князь Мышкин с невестою. Хозяева вышли навстречу гостям, поприветствовали их и представили остальному немногочисленному обществу: кузену господина Гюнтера, одной уже не очень молодой даме и супружеской паре средних лет. После знакомства и обмена любезностями князь с Настасьей Филипповной заняли свои места в зале. Продолжился общий разговор. Закончив обсуждение последних новостей, перешли к обсуждению литературы. — А я слышал о новой статье господина Аксакова о появлении городов в России, — включился в обсуждение кузен хозяина дома. — Думаю, весьма любопытное произведение, и его можно было бы опубликовать у меня в журнале. Лучше бы, конечно, в переводе. Найти бы того, кто за перевод взялся бы… Князь, а вы не возьмётесь, вы ведь из России, и у вас прекрасный французский? — Я не думал как-то об этом, и, к тому же, только сегодня выдержал экзамен на учителя истории… — Вы по другой части, учтём. — А вы, мадам? — господин Гюнтер обратился к Настасье Филипповне. — Не хотите помочь нам и попробовать себя на переводческом поприще заодно? За хороший гонорар, разумеется. Настасья Филипповна, преспокойно сидевшая в кресле и попивавшая кофе, чуть не поперхнулась от неожиданности. Но её ответ не заставил себя долго ждать. — Я, право, не знаю, я никогда не занималась переводами всерьёз. — Что ж, по-моему, это повод начать, вам так не кажется? — Действительно, а почему бы и нет. В Барашковой проснулся азарт, она решила рискнуть. Её энергия искала себе применения, а лучшей возможности для этого, равно как и средства для спасения от тяжёлых размышлений, сложно было найти. — Как всё удачно складывается. Не зря ты, мой дорогой кузен, меня и гостей из России сюда пригласил. За это я и предлагаю поднять бокалы! Вечер прошёл в доброжелательной атмосфере. Разговаривали, играли в карты, госпожа Гюнтер исполнила несколько музыкальных произведений на фортепиано. К ночи гости разошлись. Настасья Филипповна с князем вернулись домой. Она была погружена в свои мысли. Лев Николаевич не мог не заметить этого. — Что с тобой, Настасья? — он присел рядом с ней на тахту и внимательно посмотрел на неё. — Вот зачем я только согласилась?! Разве может что путное из этого выйти? — А почему нет? Ты вон как переводишь складно, что с французского (видел я твои пометки в книге), что с английского, хотя ты только его изучать начала. — Видел значит, уже и оставить в кабинете нельзя ничего. Но это ж всё так, от скуки, а тут дело предлагают, ещë и опубликуют в еженедельном издании. Глупость какая, меня и публиковать! — Всякие публикуются, чем ты хуже. Не стоит тебе отказываться, а вот попробовать стоит, вдруг это призвание твоё. — Призвание? Скажешь тоже, но ты прав, почему бы и нет? И, в конце концов, я же предупредила, что ничего не смыслю, верно? — Верно, а для себя ты уже знать будешь. Князь обнял её, она уткнулась ему в плечо. Она постаралась привести свои мысли в порядок. Отказываться было слишком поздно: господин Гюнтер уже завтра или послезавтра обещал прислать статью. И, откинув все сомнения, она должна будет приняться за работу. Не сомневаться — это было не самой простой задачей, но эта задача перестала казаться невыполнимой.