Чье сердце предано возвышенной мечте

~•●●•~ Сезоны в Равке всегда были выражены ярко. Рыжеволосое, веснушчатое Лето, златоокая, задумчивая Осень, белокурая, величественная Зима, и сонная, чуть легкомысленная Весна. И пусть старшей из сестёр было бесконечно далеко до земель Вечных Снегов и Волчьих стай, здесь она была не менее суровой. На смену великолепным коврам из багряных и позолоченных листьев приходили пушистые покрывала, лёгкие, но морозные. Для юных гришей это было время отдыха и развлечений. Время, когда ещё можно было, не задумываясь, лепить снежных баб в огромном дворе, закидывать охапки снега за шиворот товарища и бегать с румяными лицами, пока старшие занимались делами поважнее. Зима - это время, когда большая часть тренировок и занятий проходила в стенах Дворца, тогда как юные умы были полностью поглощены желанием нырнуть в слепящий снег и сделать "ангела". С наступлением времени темных ночей, Иван все чаще начинал испытывать скуку. Буквально с первых месяцев после приезда во Дворец он понял, что гуманитарные науки - не его. История – скучна до невообразимого, теория – сплошное занудство, а литература полна вымыслов. Но больше всего юный сердцебит не любил занятия родным языком и чистописание. И нет, ему вовсе не было тяжело на протяжении долгого времени сидеть и скрупулезно выводить одни и те же закорючки. Просто в его понимании, это время можно было потратить на что-то более полезное. Как, например, занятия физической подготовкой. Многим преподавателям казалось, будто паренек, у которого ещё не так давно были очаровательные кудри, а ныне коротко стриженная голова, мог находиться на тренировочном полигоне часами. Пусть это был бег, отжимания или отработка простых приемов, Иван подходил к ним со всей ответственностью и "огнем", что горел в ярких карих глазах. Но особенное удовольствие парень получал, когда оказывался в зале один. А с наступлением зимы такое случалось все чаще. Скинув невзрачную, утепленную кефту цвета алого заката, Иван вдохнул полной грудью и с легкой усмешкой окинул пустое помещение взглядом. Никого, а значит все здесь в его распоряжении и никто не будет лишний раз глазеть. Его вовсе не напрягало чужое внимание. Соколов попросту не мог терпеть, когда ему мешали. Но не успел он как следует размяться и подойти к стойке с перекладинами, как дверь в зал отворилась. – Ага! Я знала, что найду тебя здесь! – прикрыв за собой тяжёлые двери, в помещение зашла Аня, что несла какие-то бумаги и книги, будто только-только вышла с лекции. Иван терпеть не мог, когда его отвлекают, но на Аню – пожалуй, единственную во всем Дворце – это будто не распространялось. Девушка бодрым и чуть пружинящим шагом прошлась по залу и остановилась рядом с небольшой скамьей, на которую и села. Здесь же она разложила листы с написанным её рукой текстом, книги по фамильным древам, а какие-то листы придержала на руках, укладывая оборотной стороной вверх. – Только не говори, что ты решила совместить приятное с полезным, – кисло отозвался Иван, глядя на стопки бумаг и книги. Он попытался было сделать вид, что задуманное сестрой его вовсе не интересует, но та ловко схватила его за рукав и потянула на себя. – Ну конечно! Не хочу, чтобы мой нерадивый братец вылетел из Дворца за прогулы. А ты как раз пропустил последнее занятие по истории, вот я и решила тебе помочь! Исключительно по доброте душевной. – По доброте душевной, как же, – ворчливо отозвался сердцебит, за что тут же получил ощутимый тычок в плечо. – Цыц, а ну-ка! – деловито произнесла Аня и чуть вздернула подбородок. – Ты ж даже не знаешь, о чем пойдёт речь, а уже ворчишь. Нельзя так, Вань, тебе ещё даже не двадцать! И твои хмурые зенки на меня не действуют, ты же знаешь, – русоволосая хитро посмотрела на брата, а после победно усмехнулась, видя, как тот складывает руки на груди и пыхтит. – На самом деле нам рассказывали очень интересные вещи! Вот ты например знал, что множество семей Равки берут свое начало из благородных родов? И если как следует озадачиться, можно даже найти своих дедушек или бабушек на ветвях деревьев. – Сомневаюсь, что семья обычных пекарей будет в этих твоих книжках. – Ну...да. Соколовых много, я нигде не нашла кого-то из нашей семьи. Но это ещё не значит, что в нас нет благородных кровей! – порой неугомонность сестры поражала Ивана. Казалось, она способна сиять даже самой темной ночью в самый тёмный час. Эта мысль невольно вызвала на губах парня теплую улыбку, которую тот поспешил прикрыть хмуростью. – Но знаешь кого мне удалось найти? Угадай! Ну угадай, Ваня! – Понятия не имею. Тц, ладно. Каменского? У него фамилия как раз, будто он из какой усадьбы вылез. – Федя? Я тебя умоляю! Хотя предположение интересное. Гадай еще. – Яровой? – Опять мимо! Эта фамилия вообще не равкианская, да и Азара ты видел? Ну же, братец, соберись! – Ну не Котовы же? – Ближе, – хихикнула Аня и разгладила полы тёплой юбки. – И пусть их род действительно встречался во времена правления Павла I, да ещё и при дворе, все равно не то. Порой мне кажется, что ты совершенно не замечаешь того, что лежит перед носом! Или попросту не хочешь замечать. Я о Лисе, – голос Ани чуть потеплел, а сама она принялась листать книгу, которую принесла. – Лис? Серьёзно? Да никогда не поверю. – А вот представь себе! Его род упоминается в книгах почти шестисотлетней давности, – Аня перевернула страницу и продемонстрировала содержимое брату. – Первые Лисицыны были при дворе царя кем-то вроде охотников и следопытов. Им поручали важные задания, вроде выслеживания преступников или дичи для царской охоты. – Велика важность! – но очередной тычок чуть поумерил пыл парня и заставил того шикнуть. – Так вот, у них на гербе изображен лис, совсем-совсем как в той сказке про Койю, помнишь, нам мама в детстве рассказывала? Там даже птичка такая же, как Лулу, изображена. А девиз рода "Остроумием сильны". Витя даже своего прадеда в древе нашёл, представляешь? – Ты все это изучала с ним? – Иван будто мигом забыл о том, как заинтересованно смотрел на нарисованный герб с изображением рыжего лиса, окруженного веточками лавра. – Аня, он же старше тебя. Старше нас обоих. – Ну и что? Мы же просто…друзья. Подумаешь, посидели в библиотеке и почитали книжки! – Он старше меня на два года! – Слушай, я уже не маленькая девочка и могу сама за себя решать! Да и вообще, я же в твои шашни с Милой не лезу! – Иван злился, что сестра могла бы уловить в биении его сердца. Но наравне с этим было место и тревоге. Все же она прекрасно знала, какая репутация у рыжеволосого инферна и что о нем говорят другие девчонки. – Но я хотела показать тебе совсем не это! А ты, бестолочь, все настроение испортил! Хотя на что я надеялась, тебе бы только бегать кругами и тренироваться! – девушку слова брата задели, даже несмотря на заботу, отчетливо в них прослеживающуюся. А может в ней говорил возраст, когда любое слово воспринимается в штыки. В любом случае Аня встала и принялась собирать все, что принесла. Правда забыла, что держала листы в руках, оттого те незамедлительно рассыпались по полу зала, перевернувшись и явив собой рисунки. Наброски гербов разного вида и цвета. Где-то был изображён пикирующий сокол с алой лентой в когтях, где-то пронзенный стрелой, а где-то горделиво восседающий на ветвях рябины. – Аня, да послушай ты. Аня! – парню пришлось даже придержать сестру за плечи, чтобы та обратила на него внимание. – Я был неправ, ладно? И не хотел тебя обидеть. Я просто… – Упрямый болван? – хмуро переспросила Аня, смотря то на листы, то на брата. – Упрямый болван, – серьёзно подтвердил Иван, чем заставил Аню сначала посмотреть ему в глаза, а после смягчиться. – Прости. – Да как я могу сердится на юродивых? Шутка! – девушка улыбнулась шире и коротко обняла Ивана, после чего принялась поднимать с пола рисунки. То же самое принялся делать и парень. – Я так вдохновилась историями Лиса, что подумала: а если бы у нас был фамильный герб, то какой? А какой девиз? Это ведь интересно, да и фамилия у нас красивая. – "Отвага и смелость", "Взмывая ввысь", "Бойся наших когтей", – Иван принялся вслух читать придуманные сестрой слоганы, выведенные аккуратным почерком под каждым рисунком. – Мне кажется они не отражают на шей…сути, что-ли? – Тогда как на счёт "Обгоняя ветер"? Тоже нет..хм. "Верны себе"? Хотя… Иван пробежался глазами по листам в руках и наткнулся на еще строчку, что заставила его чуть нахмуриться. Она была написана ровно под знаменем одного из гербов. И прочитав сначала одними губами, а после озвучив вслух, она больше остальных пришлась ему по душе. – "Верны до конца".