Амурские игры

Нурсия бежит сквозь противный горький туман с запахом пороха и крови. Повсюду слышится лязг металла и нечеловеческие крики. Эти звуки были настолько ужасными, что хотелось закрыть уши, да так плотно, чтобы они впечатались в череп. Но она не может. Бежит, придерживая одну ладонь на окровавленном солнечном сплетни, а во второй держит меч не своего размера. Как же она хотела бы использовать исцеление на себе, но это невозможно. Её дар, её сила благодать только для других, но для себя — могила. Нурсия сама себе удивляется, когда успевает отбить атаку непонятного существа и снести ему голову. Богиня тяжело дышит, пытаясь разглядеть сквозь дым хоть что-то. Она не могла не прийти на помощь, когда услышала горн. Ведь если напали на долину Гуйли, значит и её храм, и её жители прибрежья тоже в опасности. Сколько дней длится битва — она не знает. Потеряла счёт времени. И не заметила, как с моря они переместились к заоблачному пределу. Нурсия была в составе каких-то адептов-стрелков, но сейчас они все расформировались и живы ли они — Богиня не знает. а силы все были на исходе, настолько, что даже лук тяжело призвать. Слышится выстрел и следом красивый женский крик. Нурсия бежит, надеясь, что бежит в правильном направлении. Спотыкается, падает и на секунду оборачивается, чтобы понять, обо что она ударилась. Глаза Нурсии расширяются и на коленях она ползет к Гуй Чжун, произнося извинения и молила потерпеть немного. Гуй Чжун даже сейчас была необычайно красивой. Мраморное лицо и чёрные длинные волосы, образующие ореол вокруг головы. На некогда белоснежном ханьфу, около сердце, образовалось чёрное пятно, где оно начинало бурлить, образуя отвратительные пузыри. Недалеко от Архонта Пыли лежит болт от баллисты. — О нет… — Нурсия шепчет молитвы, пытается вывести яд и хоть как-то предотвратить смерть девушки, но она обманывает сама себя. Смерть Гуй Чжун неминуема. И не может быть смерти хуже, чем от собственного создания. — Прости меня, — Шепчет Богиня Пыли. Нурсия кривит губы и слезы текут из глаз. — Нет, не смей! — Кровавые руки у неё трясутся, когда она обхватывает лицо смертницы и целует ту в губы, чтобы передать ей свои жизненные силы. Раздаётся оглушительный грохот и все звуки бойни, металла и криков прекращаются. Нурсия резко отстраняется, её руки вновь светятся розовым светом и та аккуратно проникает пальцами в рану, пытается достать основной сгусток чёрной энергии, как чувствует, что… все кончено. Сердце не бьётся. Оно тоже прекратило свой звук. Тело Гуй Чжун — сплошной чёрный яд. Богиня Любви вскакивает на ноги и призывает на последние силы розовый лук и стрелы, ведь слышит тяжёлые шаги. Она со страхом смотрит на шедшего к ней мужчину, то, как у него расширяются золотистые глаза, когда он замечает мёртвое тело его соратницы. Моракс моментально активирует копье и кидает его в Нурсию, пронзая плечо. Девушка кричит, выпускает из рук лук и отлетает на пару метров. Это невыносимо. Архонт Камня медленно, издевательски надвигается на нее и почему-то не активирует новое оружие. Нурсия плачет с новой силой, отползает назад и разрушает копье ядом, который все равно в маленьком объёме просочился сквозь рану, отравляя. Камень крошится, падает на землю и девушка отталкивается ногами в бок, падает с горы вниз. Над головой пролетело очередное копье, отсекая кончики розовых волос и крылья за спиной тяжело раскрылись, практически теряя свою силу. За спиной Моракса тысячи камней раскололись на части, а небо заволок черный пепел. Он смотрел на белые крылья и представлял, как они окрашиваются в красный.

***

Нурсия резко встаёт с кровати и тяжело дышит. В груди что-то ужасно болит и ноет. Сон был отвратительный и постепенно начинает болеть голова. Совсем скоро рассвет, солнце уже постепенно выходит из горизонта. Девушка осматривает комнату и понимает, что в ней как-то много и неожиданно появились букеты розовых лилий . И все стояли вокруг кровати. Это было… жутко. Как на похоронах. После тяжёлого разговора с Мораксом, ещё тогда, на улице, он смог взять себя в руки и ничего не ответил, кроме слов о том, что им пора домой. С того диалога прошла неделя, Нурсия не выходила из комнаты все это время, наблюдая за Ли Юэ из окна. Юншэн до сих пор где-то летает, наверно, нашёл себе укромный уголок и наслаждается им. А еду ей приносили под дверь. Стучали и уходили. Поднос после трапезы она оставляла там же. За эту неделю Нурсия очень много думала о произошедших с ней событиях, о своём прошлом и своих действиях. А ещё пыталась понять его. Его мысли, поступки, чувства. Он ведь… изменился. Очень сильно. И она уверена, что Моракс — нынешний Моракс — Сам себя презирает того, прошлого. Да и она не знает то, насколько сильно и как он изменился. Сейчас она ощущала себя до ужаса глупой, невероятным ребёнком, будто не к ней когда-то приходили за советами. Прошлое же должно оставаться в прошлом, верно? Нурсия прикрывает глаза и чувствует как гнев появляется внутри неё. Как горячеет кровь и сжимаются кулаки. Нет уж, одних букетов мало для всего, что он сделал! Девушка импульсивно встает с кровати, ходит по комнате туда-сюда и вновь падает на кровать, кричит в подушку. Да что ж это с ней такое! Эмоции очень сильно переполняют её и чтобы взять над ними контроль, она решила привести в себя в порядок. Заодно и ещё подумать. За думами и уходом за собой незаметно проходят часы. Нурсия поправляет красиво сделанную причёску и рукой приминает складки на одежде. Она только хочет выйти из комнаты, как раздаётся стук в дверь. Её сердце стучит с такой скоростью что, кажется, сейчас остановится. Нурсия резко открывает дверь и видит перед собой Моракса. Замечает на нем другой костюм и то, как сильно напряжены не только его плечи, но и он сам. — Отлично! — Резко вскрикивает она, от чего мужчина удивляется, — Не пришлось тебя искать, — Она говорит очень быстро и даже путает некоторые слова местами, — Погулять предложить тебе я хотела! — Нурсия задерживает дыхание, понимая, как она глупо сейчас выглядит. Гео Архонт сжимает челюсть и делает вдох: — Однако, удивительно, что я хотел предложить тебе тоже самое. Он протягивает ей руку в знак приглашения, но девушка лишь взглянула на неё, приподняв бровь и проигнорировала данный жест.

***

Нурсия цепляется пальчиками за край рукава Моракса, иногда одергивая его, так как мужчина, на её удивление, сегодня решил ускорить свой шаг. Вечерний Ли Юэ был невероятной красоты. Детей на улице почему-то становилось больше, а сам город ещё более громким и весёлым. На площади были музыканты, которые просто хотели радовать публику и много стариков, которые смеялись, вспоминая весёлое прошлое. Богине было очень хорошо и тепло в душе от такой атмосферы. Любимой и родной. Пара подходит к причалу и Нурсия выпускает из пальцев край чужой одежды. Большинство моряков вышло на сушу или отдыхало в каютах, поэтому именно сегодня вечером около моря было тихо. Чайки, звуки приливов и лёгкий звон колоколов лишь добавляли атмосферы и лёгкости. Но в теле мужчины все так же чувствовалась напряжённость. — Нурсия, — Выдыхает Архонт Камня имя. А у неё по телу от чего-то прошлись приятные мурашки, — я хотел бы принести свои глубокие и искренние извинения... За все, — Девушка поворачивается полностью в его сторону и удивлённо смотрит на мужчину. Хотела заглянуть ему в глаза, но он прикрыл веки, сложив руки на груди, — Я прекрасно понимаю, что их будет недостаточно и всегда будет недостаточно… — Ты совершенно прав, их будет ой как недостаточно! — Перебивает его Нурсия, вставая в такую же позу, что и он, — Потому что я по прежнему очень злюсь на тебя и невероятно гневаюсь! — Она выплевывает эти слова и со стороны это больше похоже на обычную женскую истерику. Почему-то именно сейчас вся собранность, спокойствие и серьёзность, привычные ей куда-то пропали, уступив место обычным эмоциям, — да что там, у меня на тебя такая обида, ты себе представить не можешь! А ещё я тебя невероятно…! — Она смотрит в его золотистые глаза и понимает, что не может произнести это слово. Потому что… искренне не испытывает его к нему. Злость — да, гнев — да, обиду — ещё какую! Но ненависть… ненависти в её душе по отношению к нему нет. Так и стоит, по детски, по глупому смотрит на него с широко раскрытыми зелеными глазами и то открывает, то закрывает рот как рыбка. Архонт камня чувствует лёгкость и радость, щурится и слегка улыбается уголками губ. Нурсия вновь ведёт себя по детски: хмурится, обиженно хмыкает и отворачивается от него, смотрит на горизонт. Мысли в голове постепенно укладываются, но вслед за этими мыслями щеки приобретают румянец, а сердце ускоряет ритм. Она облизывает губы, набирает в лёгкие побольше воздуха и выдыхает, переводя взгляд на виновника её странного поведения: — Чжун ли, давай заключим контракт? У Бога Контрактов перехватило дыхание и он улыбнулся, заинтересованно склонив голову влево.