последняя стадия туберкулëза

      А в детстве Аню задорно подстёгивает на всякое сестра, рассказывает той всякую фигню про одноклассниц и красит при этом ногти едким-едким лаком, что аж на лёгких оставляет язвы. Тот чёрный-чёрный, как крашенные волосы Иры, отливающие в зелёный или рыжий. У сестры длинное, по-подростковому угловатое телосложение, длинные ноги и постоянные жвачки за щекой.       Аня в сестре видит что-то вдохновляющее, другое — не своё: Аня слышит от родителей, что не выглядит худой. Хотя и не ест ничего толком. Не хочет. А сестра и с котлетами худая, длинная и красивая до жути. Куницина видит в другой Кунициной что-то такое стремительное, изящное в худых бёдрах и невероятно приятное.       Аня сестру с её характером любит, даже когда на неё родители кричат, даже когда возвращается в двенадцать, даже когда сматывается на велике к бабушке после вручения табеля, чтобы мама с папой тройки не увидели, даже есть запрещает трогать Анечке свои игрушки.       После того, как она находит Иру в слёзах в ванной, Аня тянет руки и смотрит щенком побитым-побитым, как её коженная сумочка на чепочке. Сестра поднимает затёкшую голову, разжимает ладонь на рту и полукриком всхлипывает. Ревёт прерывисто, бешенством, заплывшими глазами с разводами туши, смотрит, с рванным вздохом шепчет, что отдаст все игрушки Ане. Чтобы хранила, любила и берегла; чтобы родители сжалились и не отобрали их у ребёнка.       Ира рассказывает безумно горько, как в детстве отдали её любимого ёжика Федю, игрушку мягкую, когда пришли в гости друзья папаши с детьми. И Аня впервые слышит в их семье «тварь», «папаша» и куча всякого очень грязного. Анечке больно, безумно больно с всего, Аня руки с обрызынными ногтями к сестре тянет и тоже плачет.       Аня чувствует, что не это хотела Ира сказать, что мать ей что-то наговорила перед уходом на вторую смену, — что сестра ей что-то рассказала. Ира тянет худые лопатки к жидким волосам и опустает голову.       Аня подходит и обхватывает ручками подростковую шею, и говорит, с всхлипами, что никогда она не разрешит отдать Ирочкины игрушки, и вообще, она найдёт Федечку у тех противных гостей.       Ира начинает ревёть ещё хуже и замылевает слезами свои красные колготки.       А потом приходит сначала мама, а потом и папа, и Аня слышит бесконечную ругань. Крики, с резким странным шёпотом на одном из неизвестных слов, что Анечка слышала по телевизору и у бабушек на скамейках. Аня плачет, Ане страшно, — Аня выходит в душную кухню и видит, что Ира в испуге пятится к стене.       А потом Ирочка стала ещё худей. Щуплой, уже болезненной, но Ане нравилось — это всё ещё сестринская красота, такая красивая. А папа больше не разговаривает с Ирой, а мама постоянно озирается на рынке и оставляет записки на холодильнике. Цепляют их высоко, чтобы Аня не добралась, и Аня обижается на это. Сестра всегда встаёт с непонятным выражением лица у холодильника, а потом уходит в ванную.       А потом сестра заболевает. Уши болят — когда принимала ванную, дурочка, с головой под воду опускалась. Родители в тот же день спрятали заклёпку для стока куда-то. У Иры идёт какое-то осложнение, гной из ушей идёт. Ане страшно, но мама говорит, что это простуда, и начинает смотреть в одну точку с очень мокрым взглядом.       А потом, когда папа ушёл курить и забыл выключить телевизор, Аня опять слышит незнакомое слово по телевизору в образовательной программе.       «Вич».       Аня ничего не понимает, и почему показывают страшные картинки с дырками в людях, как в сыре.       Аня плачет.       И папа приходит домой, и Аня слышит второй раз в жизни слово «тварь». Папа притаскивает из гаража халщовый мешок и скидывает всё игрушки с Ириных полок, которые Ира не успела отдать Ане. Скидывает их туда, засовывает до треска. Аня ревёт, просит остановиться и кричит, что это её игрушки, что они маленькие и должны быть с ней.

Вспоминает, что Ира просила их укрыть от родителей.

      Кричит, что они там пропадут.       «Это мои игрушки! Папа, оставь их, пожалуйста! Они хотят быть дома!»       И Аня не справляется. Папа затягивает набитый мешок и надевает протёртые шлёпки.       И тогда Аня впервые кричит «тварь!» в спину папе и глотает слёзы от обиды.       Ира не возвращается с больницы уже три недели и мама почему-то опускает все фото с сестрой вверх дном.       Аня начинает говорить маме, зачем так делать, ведь Ире так больно, и мама впервые бьёт Аню отцовским ремнём.       Анюта сжимает свою игрушку кошечку в руках и сама сжимается в комок. Мама после этого начинает извиняться и очень горько плакать, почти как Ира в ванной два месяца назад.       Ане впервые хочется пнуть в ответ.       Проходит время и Аня видит рекламу по телеку про ту программу. Куницина записывает время и ждёт.       Четверг, 17:40.       И Аня узнаёт многое. О вирусах, болезнях, врачах, и Кунициной ужасно интересно всё это. И Аня слышит знакомое слово-шёпот и по спине проходят омерзительные мурашки.       «Вич».       Аня впервые находит себе профессию и пишет об этом сочинение в классе. Позже тетрадь по русскому проверяет мама и Анюту избивают во второй раз.       Аня кричит о том, что просто хочет быть тяжело выговариваемым «вирусологом» и упёрто плачет от злости. Отец бьёт по лицу и Куницина отхаркивает кровавое «спидозник».       Аню выгоняют в холодный подъезд и та смотрит на свои ноги.       Они кажутся по-подростковому худыми.       Аня вжимает окоченевшие пальцы в нарывающие ранки на коленях. Куницина впервые видит, что такое гной и очень пугается этому.       В тот день весь подъезд услышал детские вопли.       И Аня живёт с родителями. Шипит искаженное «папаша» на входящий звонок на кнопочный телефон, бродит каждый день агрессией и плачет. Много, срывая голос и всё ещё пряча детские игрушки. Аня с усилием учиться на пять, чтобы быть врачём, молчит о своей мечте-профессии и начинает тихо повторять за сестрой. Красить ногти едкой-едкой химозой, красить ресницы её старой засохшей тушью и творит всякое. Лезет в заброшки, крутится в полях ночью в поисках Ырки и всякой ерунды, пролезает в лабораторный кабинет биологии и копирует ехидную-ехидную улыбку сестры. В кабинете она находит демонстрационное чучело куницы и впервые понимает значение своей фамилии.       Глаза подделать не получается, поэтому Аня оставляет их и натягивает на лицо лыбу. Пока получается лишь неправдоподобная добрая гримасса. Куницина натягивает её на лицо вместе с чёрным карандашом для глаз и искусственно улыбается в зеркало.       Но у Ани нет одного — друзей. А как она помнит, у Ирочки они всегда были. Ну таким она человеком была — улица-уличная, каждая собака района знала её. И время было другое — сейчас Куницина лазит по всяким не слишком хорошим местам одна.       И Аня сдаёт экзамены, почти без шпоргалок, только для подстраховки. Аня не очень любит химию и обожает биологию. Куницина приносит аттестат домой.       И получает этим же аттестатом по роже. Отец кричит, мама плачет, сгребает в узловатых пальцах кружева стола и до омерзения напоминает Иру. Аня подскакивает, утробно рычит, плачет от злости, срывает голос, скалится тресущимися зубами и клацает ими в ярости.       Ане настрого запрещают идти на вирусолога и говорят идти на педагогический. Куницина натягивает добрую гримассу на лицо и лжёт, что пойдёт на педагогический. И Аня находит педагогический университет. Тот, что находится в сто двадцать километров от дома и где через пол города медицинский университет. Где есть общага с тараканами.       Аня подаёт документы в пед и тихо подаёт заявку в медвуз. Собирает свою игрушку кошечку с зубной щеткой и засохшей тушью и отправляется в путь. Поступает. Сепарируется от дома, получает угрозы отца на телефон и жрёт от нехватки еды одни только яблоки. Зелёные, ведь красные напоминают Ирины колготки. Иногда соседки по общежитию сжаливаются и дают Ане порцию своей еды. Но Ане не надо.       Ане и так хорошо. Без запретных слов и перевёрнутых рамок.       И отец её находит. И тогда Аня впервые понимает, что «тварь» — это ещё ласково.       И тогда Куницина получает маминой записной книжкой по лицу, но Ане не страшно.       Становится страшно тогда, что до слуха доходит злое «такая же шалава как и сестра, наверняка свалила чтобы ухажёров водить». Аня бьёт в ответ и не думает о том, насколько это правильно.       И Куницина ломается. Яблоки кажутся невкусными, и после одного укуса Аня начинает очень горько рыдать в стол.       Куницина идёт забирать документы в университете, устало закрывает глаза от солнца панорамных окон и вдыхает палящий пыльный воздух.       И тогда Аня встречает чужие прямолинейные шутки.

Рихтера.