А потом они заварили чай...

      …Ночь, величавая ночь окутывает дворец на Корусанте удивительно плотной тишиной — одной Силе известно, благодарить ли за это систему звукоизоляции или нечто иное.       Узкие окна пропускают лишь немного лунного света и далёкие отблески городских огней; в таком освещении фарфоровые плечи на угольно-серой ткани смотрятся почти как изысканная иллюзия. Однако это не так: спящая в покоях Императора более чем реальна.       Её мерное дыхание становится вдруг беспокойным. Она робко тянется в полусне к Палпатину — робко, чтобы не спугнуть его, если это сновидение, а если явь — чтобы не казалось, будто она смеет бесцеремонно навязывать своё общество Императору.       Ночь коротка, но времени у них более чем достаточно. Он заключает Исанн в объятия; она осторожно прижимается к нему, почти невесомо укладывая голову на грудь, и засыпает крепко, как никогда. Палпатин же ещё долго вглядывается в бархатную темноту и мерцающие вдали огни.       Никто, кроме него, не знает Айсард — такой. Тем лучше для них обоих.