Истории о кочевниках

День 2: Какая общепринятая слабость характера является для вашего персонажа источником силы? AURORA — DAYDREAMER Наивность. Было бы странно, если бы Мия не была наивной. Мир, в котором она росла — мир безопасности и покоя, мир счастья и ярких красок. Столичные Стены, простирающиеся до небес, белый камень королевского замка, просторные залы, в которых можно танцевать, пока остальные сидят на скучных собраниях. Цветные ленты, любимый ребёнок, младшая сестра. Ей на плечи не давила ответственность, на неё не возлагали надежд. В новом поколении уже был предполагаемый наследник, была самая красивая девушка во всём королевстве; у них был честный служитель государства, было горячее сердце и тонкий ум. Братья и сёстры разобрали все роли, и Мие оставалось просто быть — солнцем. Закатывать рукава на пышных платьях, опаздывать на уроки, воровать по капле черты характера старших и валяться на траве в парке у озера. И конечно, она думала, что так будет всегда. С этим не сложилось. Сначала оторвались старшие — Константин погрузился в государственные дела и отдалился от остальных, Ларисея поддержала его в нескольких конфликтах и быстро рассорилась со всеми, кроме него и самой Мии. Остальные трое держались вместе, держались друг друга, но чем дальше, тем меньше она вписывалась в их компанию. Наверное, они становились старше и серьёзнее, терялись каждый в своём деле — она же хватала везде по верхам и не могла, кажется, по-настоящему понять ни одного из них. Картина идеальной жизни медленно рассыпалась, и Мия просто не понимала — как так можно? Старший брат ссорился с отцом, старшая сестра боролась с поклонниками и зарывалась в документах, и никто больше не ждал её ни в оранжерее, ни на поле для тренировок, ни в коридорах замка. Она не так хотела. Мия не планировала оказаться за Стенами. Она должна была всю жизнь провести в Столице, окружённая солнцем и счастьем — но с последним уже как-то не складывалось, так что, возможно, это было к лучшему. Это было волнительно — Мия рисовала у себя в голове уникальное приключение, дипломатические подвиги, новых прекрасных людей. Но она быстро поняла, что будет совсем по-другому. Первый же город — по бумагам был город, но она, честно говоря, сомневалась — встретил её грязью на дорогах, покосившимися домиками и бедняками в рванье. Дождём и недружелюбием, матерными криками и отсутствием хоть какого-то порядка. Новостью о том, что Кочевников, за информацией о которых она приехала, уже тридцать лет как не существовало. На месте их последней стоянки обитало какое-то чудовище в лохмотьях, которое назвалось Гарреттом и посоветовало ей, цитата, уёбывать обратно в свою Столицу. Мия расплакалась прямо там, сидя на деревянной скамейке, как будто полностью состоявшей из заноз, а к тому же ещё насквозь промокшей — крыша шатра протекала в невероятном количестве мест. Только собранная картинка посыпалась на глазах — стоило бы утереть сопливый нос и действительно поехать домой, запереться в том, что осталось от её счастья. Но Мия так не смогла. Потому что ну как это — столько было потрачено сил, чтобы вывезти её, столько времени в этой ужасной повозке, столько всего она себе нарисовала...Не могло же тут не быть вообще ничего. И она решила остаться ещё на день-два. Дать этому месту второй шанс. Несмотря на ужасное первое впечатление — наверное, в ней было слишком много наивности. Достаточно, чтобы попробовать разглядеть в этом Гарретте что-то нормальное и случайно найти что-то удивительное. Достаточно, чтобы из мёртвой старой цели вырастить себе новую. Достаточно, чтобы нарисовать себе новую картину — даже ярче той, что была с самого начала. Мия зевает в ладонь и потягивается свободной рукой. Она помнит, как дежурила, как Гарретт вышел её сменить, и как ей было так лень подниматься...так и уснула в траве, положив под голову скомканную куртку. Чем дальше на север, тем холоднее — скоро так уже не получится. На небе ни облачка — словно кто-то просто залил его такой красивой голубой краской. Небесно-голубой. Левое плечо болит — Мие страшно и любопытно заглядывать под бинты. В Столице на каждую царапину прибегал специально обученный лекарь, а здесь у них единственный лекарь — сама Мия, и её скудных навыков только на царапины и хватит. Но она не жалуется — старается не жаловаться, потому что, ну. — Есть будешь? Я отложила тебе кой-что. Мия лениво скользит взглядом вниз и направо, натыкается на сбитые колени Кейлы и поднимается выше. Она вся — одна сплошная ссадина, но это не мешает ей улыбаться довольно, искренне. В Столице так мало кто улыбался. — Ты намекаешь на мясо? — уточняет Мия, медленно переходя в сидячее положение. По её правой штанине ползёт жучок — она легко смахивает его ладонью. Давно уже привыкла. — Ещё чего. Я намекаю на грибы. Ты будешь или как? Мия лениво кряхтит и косится на сумку с продуктами, что покоится на траве возле Кейлы. Если бы пару недель назад кто-то сказал ей, что однажды она будет мечтать просто вкусно поесть... Она бы не поверила. И уж тем более не поверила бы, что в целом её бы устраивала такая ситуация. У Мии болит почти всё, она срочно нуждается в новой одежде, и ей, скорее всего, придётся продать за бесценок свой последний браслет, чтобы пополнить их запасы еды. Но это не так страшно, потому что она отлично выспалась; потому что рядом с ней прекрасные люди, которые о ней заботятся; потому что ещё немного севернее должны водиться дикие олени, и она очень скоро их увидит — может быть, даже сможет потрогать. Потому что вчера они смогли помочь. Одна маленькая деревенька — капля в море, один хороший исход посреди насквозь несправедливой вечности. Но они помогли — и это не первый раз и совершенно точно не последний, и когда их станет больше, они смогут делать гораздо более масштабные вещи. Они смогут сделать мир за пределами Столицы чуть более похожим на то, что она нарисовала себе тогда, в самом начале. Мия с трудом поднимает свой рюкзак, но отказывается от помощи, потому что нельзя помогать ей вечно — ещё не вечер, она всегда успеет разныться. Где-нибудь через полчаса она забудет о местных красотах и будет думать только о паутине между деревьями и своих уставших ногах. Потому что это бывает сложно — не только долгие переходы, но и другие, гораздо более сложные вещи. Когда ты хочешь как лучше, но получается просто ужасно; когда ты ошибаешься, когда подставляешь других; когда умирают люди, которых не успеваешь спасти. Это уже было, и это ещё ждет её впереди — слёзы и сопли. Но Мие всё ещё хватает наивности — хватает наивности верить в увлекательные приключения, славные подвиги и дипломатические успехи. Не всё получится, но...много чего. Она уверена.