Лазурный венец

      Замасленные карты упали на бочку. Старшая пара и сет, ознаменовавшие выигрыш. Младший помощник схватился за голову, пытаясь судорожно сообразить, куда ему провалиться, чтобы избежать платы. Улыбавшийся же победитель с мохнатыми рыжими усами, с хрустом размял пальцы.       — Иди-ка сюда, зелёныш, — сказал он и наклонился поближе к юноше. Когда тот зажмурился, Соммерсби с оттяжкой щёлкнул его по лбу. — Будешь знать, как играть с капитаном.       За партией мало кто наблюдал. Большинство членов команды в полуденную жару ошивалась в трюме. Паруса неслись на ровном муссоне, а за штурвалом стоял опытный мореплаватель, и "Гордость отца" шла по океану почти самостоятельно.       Разве что Бриен и Мирсиндейл, не находившие себе занятия и не желавшие почивать в гамаке, сидели под навесом на верхней палубе, то и дело поглядывая на карты. Неподалёку, ближе к носу, свесившись почти по пояс через перила, страдала Исса. Это было её первое реальное путешествие на корабле, хотя прежде она не раз плавала на гребных лодках. Её мутило, и после выхода в открытые воды она уже начинала сомневаться в своей затее.       Добрые юнги сперва выдали ей промазанное жиром ведро, но ей от такого становилось хуже, и она предпочла кормить нечистотами рыб. К полудню её желудок был опустошён и будто вывернут наизнанку, и она бессильно обнимала резные колонны перил в надежде на то, что вскоре корабль достигнет бухты Пасть.       Она пыталась отвлечь себя, вспоминая всё, что знает об этом месте. Бухта была открыта пиратами и использовалась в качестве отправного пункта и главного бартерного порта. Лет пять назад бухту взяла штурмом имперская военная полиция, и Пасть стала последней стоянкой перед отправкой в море, где торговцы часто пополняли запасы провизии и отдыхали.       Бриестрофордширстен, изначально выступавший против личного участия Иссы, всю дорогу сидел с недовольным лицом. Он то и дело сосредотачивался на своих ненаглядных бумагах и постоянно бурчал о рисках и о том, как много дел не будет должным образом решаться в отсутствие госпожи. Но Исса оставалась непреклонна и настояла на том, что Старшего Хаммерсфри нужно проконтролировать. Не то "Западная чайная компания" рискует потерять собственное судно.       После длительных споров и рассуждений Бриен предложил услуги корсара. Соммерсби хорошо показал себя верной службой и отсутствием задержек. Любой груз капитан "Гордости отца" доставлял в целости и в кратчайшие сроки. Он ни разу не терял подчинённых и не терпел бедствие, и, что было гораздо важнее, умел держать язык за зубами.       Ближе к обеду всё ещё зелёная Исса присоединилась к команде. Моряки ели солонину и сухари, а Бриен и Мирсиндейл обедали ухой с отрубями. Исса не рисковала пока наполнять измученные внутренности и просто села рядышком. Её ноздри щекотал запах еды, но она стойко делала вид, что просто разглядывает горизонт. Только теперь, когда она впервые попала в свободные воды, ей стало ясно, как здесь скучно. Ровная линия синевы, отчерченной небесным куполом всюду, куда ни глянь. И больше ничего. Ни клочка земли, ни чаек, ни даже рыб. Океан был однообразен настолько, что клонило в сон.       Бриг достиг бухты на третий день к вечеру. Исса с восторгом встретила изрезанные водой и воздухом скалы, шум людей и вонь стоков. Очутившись на почти твёрдом белоснежном песке, она приподняла юбку и, стараясь сделать это как можно незаметнее, побежала под своды породы. Местные скалы образовывали сеть арок и пещер, полая изнанка которых вмещала целый городок. Здесь же вставали на стоянку малые суда.       Возвращение в родную стихию разыграло в девушке аппетит, и она тут же купила жаренную рыбку на палочке на местном рынке. Её группа из Бриена, старшего Хаммерсфри и капитана "Гордости" двигалась вдоль узких улочек к частным причалам, где их и ждал злополучный "груз". Двигались молча, старались не привлекать внимание зевак. Бриен с цепкостью коршуна держался за кошель, помня о процветающем здесь воровстве.       Через квартал к ним подбежал замаранный мальчишка лет семи. Мирсиндейл наклонился к нему, и тот что-то прошептал. Блондин кивнул, сунул юнцу мириз и махнул рукой остальным, приглашая следовать. Они свернули с предполагаемого маршрута на соседнюю улицу, прошли по узкому каменному коридору и вышли к дикому пляжу с вылизанными волной валунами. Затем Мирсиндейл двинулся вдоль берега, и Иссе пришлось встать на цыпочки, потому как на каблуках по скользким голышам идти было очень неудобно. Берег имел большую протяжённость, но никто в группе не возразил и ничего не спросил. Через четверть часа они остановились возле неприметной двери с окном, вмурованной прямо в сплошную породу. Над дверью висел масляной фонарь и ярко поблёскивал в теньке. Мирсиндейл бесцеремонно ударил кулаком в дверь.       Из-за шума волн копошения за дверью было не слышно. Даже находись там оживлённый рынок, снаружи никто бы этого не заметил. Через какое-то время Хаммерсфри повторил удар, и окно на двери открылось. Бегающие глаза неизвестного индивида скользнули по пришельцам, затем окно закрылось и открылась уже сама дверь. За ней стоял низенький кривой мужичок с чёрными крысячьими глазами. Он поклонился гостям, и все молча вошли внутрь.       Исса невольно ахнула. Нет, здесь не оказалось рынка. Зато в огромной скале, закрытой со всех сторон, кроме выхода в океан, пришвартована была шхуна. Причал имелся всего один, и никаких портовых работников здесь не было. Снаружи это место Исса не увидела и сомневалась, что его вообще можно найти, если не знаешь, куда смотреть.       Низенький встречающий проводил господ к деревянной лестнице, поднялся по ней и указал на трап, ведущий на корабль. Тут же стоял и курил самокрутку какой-то моряк. Заметив гостей, он встрепенулся, бросил окурок в воду и поклонился.       — Наконец-то, милорд! Мы уже начали думать, что клиент отказался.       Мирсиндейл вперевалочку подошёл к курильщику, пожал по-товарищески руку и шутливо ответил:       — Я бы точно нашёл другого по такому случаю. Он ещё здесь?       Моряк быстро кивнул и указал на трап. У Иссы сердце упало куда-то вниз, и она ощущала щекотание где-то в горле от предвкушения. Трап был без перил и верёвок, и она очень осторожно прошла по нему, как обезьянка в цирке, ужасаясь высоте и плещущимся грязным волнам внизу. Девушка решила не поднимать глаз до тех пор, пока все остальные не остановятся, чтобы растянуть ожидание и унять нарастающий откуда ни возьмись страх. Но шхуна была совсем небольшая, и невольно взгляд скользнул по гигантскому хвостовому плавнику на палубе. Подняв глаза, Исса узрела существо, прикованное к центральной мачте.       Живой русал. Теперь уже точно. Его когтистые руки с чёрной окантовкой и гребными плавниками на предплечьях несколько раз перемотали цепями и, подвесив за запястья, приковали к мачте. Остальное тело оказалось гораздо крупнее, чем в книжках. Вместе с хвостом русал был футов шестнадцать, и чтобы удержать всю эту мощь, моряки взяли сеть из металлических цепей с грузилами, которой обычно ловили акул, и обмотали ей всё снежно-белое тело русала с захватом тёмного хвоста и плавников. Цепь врезалась в нежную на вид кожу и оставила вмятины и потёртости, будто шрамы у косатки.       Хвост и плавники существа были иссиня-чёрными и если их расправить, то размах составил бы не меньше пяти футов. Чешуя, покрывавшая хвост и частично руки и грудь отливала перламутром, как у воронового крыла, а голову русала венчали такого же цвета длинные волосы. Хотя, как поговаривали китобои и охотники, это у них были не волосы, а подвижные щупальца и шипы, которыми они при желании могли наносить мелкие, но болезненные порезы, загоняя инфекцию и яд в рану жертвы.       На голову Исса смотреть боялась до последнего. В книгах и гравюрах русалок изображают страшными зубастыми чудищами. А в сказках напротив, восхваляют их красоту. Кто-то верит, что изначально все они уродливы, но пение и чары заставляют людей видеть иначе.       — Вот он, паразит, — сплюнул встречавший моряк и ткнул веслом в хвост создания. Русал чуть дёрнул плавником, но больше никак не отреагировал. — Порвал двух наших ребят, пока ловили.       — Кормили его? — вдруг спросил Мирсиндейл, уперев руки в бока. И все окружающие в недоумении на него уставились.       — Пришлось, — с неохотой ответил моряк. — Энсу и Карту всё равно конец, вот мы и решили...       Он засомневался, стоит ли продолжать, но, не дождавшись возражений, закончил:       — Пытались их ему отдать. Но эта скотина ничего не жрёт. Даже рыбу.       — А силом давали?       Моряк побелел от этих слов.       — Азурил смилуйся, господин. Если бы вы видели, что он этими зубами может вытворять, вы бы так не говорили. Из наших никто ему в пасть заглядывать не рискнул.       Мирсиндейл недовольно кивнул и шагнул поближе. Моряк тут же замахал руками и запротестовал, отгораживая русала от Хаммерсфри:       — Близко не подходите, милорд. Это он с виду смирный. Если кинется, мы вас спасти не успеем. Паскудник вскрывает артерии на раз.       Мирсиндейл сделал шаг назад. Он бросил ещё один взгляд на русала, будто решая, действительно ли тот может быть так опасен, и отошёл ещё немного. Когда его широкая спина прекратила загораживать весь вид, Исса сделала это. Она посмотрела в лицо существу и замерла, как заворожённая. Русал смотрел на неё в ответ чуть прикрытыми хитрыми глазами. Белки у него были вопреки названию черны, как смоль, а радужка глаз почти светилась ярко-сиреневым оттенком. Из-за этого невозможно было спутать, куда именно он смотрит, и сейчас его колючий взгляд сверлил Иссу, а сомкнутые губы слегка улыбались.       "Он всё понимает", пришло ей в голову. "Он знает, что мы обсуждаем, что планируем делать. И презирает нас". Он не был уродлив или божественно красив. Сложно сравнивать, когда перед тобой кто-то настолько похожий на человеческое существо и при этом такой чужеродный и во всём другой. Но принадлежи его черты человеку, этот юноша казался бы первым красавцем, в этом сомнений не было.       — И как вы предлагаете его перенести? — спросил Соммерсби, держа руки на поясе с огромной пряжкой. — Если вы даже подойти к нему не рискуете, то как собираетесь погрузить его на бриг?       Моряк шхуны потёр затылок.       — Проблема, да. Могу сказать лишь, что нам чертовски повезло. Пока урод жрал Энса и Карта, мы накинули на него сеть и несколько бочек с порохом. Прыти у него много, и я не поручусь, что мы его снова скрутим, если придётся.       — Где вы его вообще нашли? — спросил Бриен. — Мне казалось, они не подплывают так близко к Материку.       — Ещё как подплывают, господин! Но зимой. И чаще группами во главе с сиреной. Знаете, у них ведь самки верховодят.       После этих слов, Исса готова была поклясться, русал усмехнулся. Он всё так же сидел без единого звука и смотрел теперь на разглагольствовавшего моряка. В его взгляде можно было видеть и презрение, и безразличие одновременно. У Иссы всё похолодело внутри.       — Как же он петь не начал, когда вы его ловили? — спросил Мирсиндейл, разглядывая русала.       — Опять-таки, везение, мой господин, — ответил моряк. — Оголодал, должно быть, кинулся на лёгкую добычу. А, может, глотку повредил крючком. Никто ведь не смотрел.       — Но как вы его вытащили из воды? — не понимал Бриен. С каждым новым заданным вопросом возникали только новые. И Исса понимала, как на самом деле мало у них у всех информации. Моряк на это нервно хохотнул.       — Да не вытаскивали мы его, ваше благородие. Он сам на нас вышел. Выпрыгнул из воды аки дельфин и вцепился в шею нашему куку. Штурман полез их разнимать, и тварь ему самому брюхо вспорола. Ну, мы времени даром тоже не теряли, поняли, что дело плохо, и сбросили на него сеть. Матросам я приказал валить на него весь балласт, который найдут. Так и прижали сволочь.       — Но отчего же не добили? — дожимал Бриен, и моряк совершенно растерялся. Сложилось впечатление, что как раз об этом он и не успел подумать.       — Хотели, признаю. Только добровольцев не нашлось. Решили обезвредить, а там, — он махнул рукой, — подох бы сам в муках за то, что сделал. Только время шло, а он как гальюнная фигура так на мачте и сидел. Ну, мы и решили прощупать почву, узнать, сколько дадут за такую пакость живьём. Жабры ему поливаем каждый час.       Последнее он добавил так, будто ожидал похвалы за находчивость. Но Мирсиндейл на это ничего не сказал. Вместо него заговорил Соммерсби:       — Сколько у вас людей?       — Осталось пять, — упавшим голосом сообщил моряк.       Корсар хмыкнул.       — Маловато. У меня людей хватит, но вот в шхуне я сомневаюсь. Нынче погода уже меняется, близится Белый ветер. Если русалки не явятся за своим сородичем, то нас раскидает Азурил. Тут нужен бриг.       Мирсиндейл кивнул, соглашаясь. Он потёр двойной подбородок, соображая, что можно придумать. Посыпались предложения от остальных членов команды. Кто-то предлагал так и идти на шхуне, кто-то собирался демонтировать мачту прямо с русалом, чтобы тот не смог освободиться. Но для первого действительно было много рисков, а для второго требовалась тяжёлая строительная техника,которая могла бы погрузить мачту с русалом на бриг. Всюду находились аргументы против. Исса пыталась подсказать, что предпочла бы отпустить русала прежде, чем гнев Азурила настигнет команду, но её никто не услышал, и она сама понимала, что теперь уж точно не было пути назад. Она обречённо посмотрела на скованного обитателя океана и вздрогнула. Он смотрел в ответ и, как ей казалось, понимал ход её мыслей.       "Отчего же ты не поёшь?", промелькнуло у неё в голове. Ведь голос русалок, хоть и лишённый речи, сводил людей с ума, мог заставить совершить самые невероятные поступки. Но пленник оставался безмолвным.       — Право, господа и... дама, — переменился Мирсиндейл. — Думаю, на сегодня хватит. Русал у нас, умирать пока не собирается. А солнце тем временем идёт к закату. Предлагаю перенести наш спор до завтрашнего утра.       — Поддерживаю, — сказал Соммерсби, уже начавший курить трубку. — Я не рискну выходить в океан под покровом ночи, да ещё с одним из его первенцев на борту. Суеверия или нет, но так куда больше шансов сесть на мель или проглядеть пиратский флагман.       Все согласно закивали и пробубнили что-то неразборчивое.       — Осталось только решить, кто будет держать караул, — подметил Бриен и подошёл к моряку, поймавшему русала. Помощник похлопал того по плечу и добавил, — вы, должно быть, измотаны, мой друг. Позвольте нашим матросам сменить вас на посту.       Моряк, имени которого Исса так и не услышала, недоверчиво скосился на Бриена, а затем перевёл взгляд на Хаммерсфри.       — При всём уважении, не вижу ничего такого в ваших подчинённых, чего нет у моих ребят. Мы успешно сторожим русала уже больше недели. Если его упустят, наши парни погибли за зря.       Рыжие кустистые брови Соммерсби рухнули тому на глаза, показывая, что корсар явно оскорбился подобным недоверием. Но вместо парирования он сказал:       — Уверяю вас, мои парни не желторотые птенцы и хорошо знают своё дело. Если вы настолько уверены в необходимости этого, то можете оставить своего человека наравне с моим. Вдвоём куда проще не дать никому задремать.       На том и порешили. От "Гордости отца" остался младший помощник, что играл с капитаном в карты. Его звали Дисито, и родом он был с далёкого севера, потому отличался тёмными волосами и раскосыми глазами. Моряк же, которого, как выяснилось, звали Рирос, остался бодрствовать сам. Остальные, удовлетворённые временным решением, начали искать себе место для ночлега. Большинство вернулось на бриг, но Соммерсби счёл, что нельзя оставлять такое малое количество человеческой силы наедине с морской тварью. Он сказал, что даёт помощнику отыграться, и задержался на шхуне. Исса же, будто вросшая в доски палубы, также не спешила уходить. Она быстро смекнула, что нравится юному Дисито, и, похлопав немного ресницами, уговорила мужчин позволить ей задержаться на ужин.       Пока бравые мореплаватели раскладывали очередную партию в покер, Исса тихонько пила кофе, сидя на любезно предоставленной табуретке. Остальные сели на ящики и бочки. Рирос, тем не менее, глаз не сводил с русала, отчего не особенно втягивался в игру. Пока он отвлекался, позволив себе глоток рома, остальные быстро углядели все его карты, но виду не подали. Русал же казался неподвижным, но смотрел на людей, не отрываясь. Очевидно, матросам это не нравилось. Особенно Риросу, который только и искал повод навредить существу.       — Жалко вам его, а миледи? — начал он, яростно швыряя фишку на импровизированный стол.       Исса не сразу поняла, что обращаются к ней и, краснея, осознала, что сидела теперь очень близко к пленнику и всё это время изучала его. Она не стала отвечать на явно провокационный вопрос, но Рироса было уже не остановить.       — Вы на его морду не смотрите. Лучше на хвост гляньте.       Соммерсби быстро уловил, что чуть захмелевший матрос уводил разговор не в ту сторону и, громко прочистив горло, спросил:       — Что это там нужно госпоже увидеть?       — То-то и оно, — усмехнулся Рирос. — Ни черта там нет. У них же бабы всем заправляют. Вот у мужиков ихних и нет там ничего.       Рирос злобно загоготал, радуясь своей, как ему одному показалось, остроумной шутке. Исса спрятала взгляд от русала, будто извиняясь за эту глупую выходку. Она сама не понимала, почему, но ей было стыдно. Какая-то часть её действительно хотела снять оковы с этого создания и отпустить его в океан. Но куда больше она боялась последствий и пока выжидала иного момента. Возможно, ей повезёт, и мужчины отправятся спать.       — А я вот слышал, — заговорил Дисито, — что у них всё под чешуёй скрыто, глубоко в теле. Как у этих, как их – крокодилов?       — Глупости не болтай, — рявкнул Соммерсби, обращаясь скорее к Риросу.       — Нет, правда, — настаивал младший помощник. — Один китобой вскрывал русалок. Он говорит, что у них всё гораздо сложнее устроено, чем у человека.       — Рот свой закрой, — уже не стесняясь, пробасил Соммерсби. — Ты в обществе дамы находишься, не забывай.       Исса благодарно улыбнулась, но недовольный подчинённым корсар на неё не посмотрел. Партия в покер продолжилась в прежнем режиме, пока Исса потягивала остывавший кофе из металлической кружки. На третий кон рыжий капитан зевнул и мечтательно заметил:       — Скучновато тут у вас. Хоть бы спели чего на сон грядущий.       — Нечего шуметь, — буркнул Рирос. — Тварь охранять нужно, а не увеселять.       Корсар махнул на того рукой, мол, что с него взять. А Дисито тем временем оглянулся на Иссу.       — Уверен, госпожа Пипперду очень красиво поёт.       Тут уж Исса не сдержалась и легонько рассмеялась. Она сразу поняла по лицу юного моряка, что заочный комплимент был искренним, и такая реакция его наверняка обидит. Девушка поспешила заверить, что смеётся скорее над собой, потому как её голосом впору отпугивать сирен, а не привлекать чужие уши.       — Дело не в таланте, — пробасил добродушный корсар. — Уверяю, госпожа, музыкальные дарования на корабле так же редки, как и на суше. Но я знавал много матросов, которые умели поднять настроение. Большинство и петь-то не умели, а только лишь говорили в такт ударам о ведро.       Соммерсби вёл очередной кон, но отвлёкся. Ему показалось, что он сболтнул лишнего и вместо того, чтобы ободрить благородную даму, он её только унизил, сравнив её неуслышанное пение с деревянным ведром. Но Исса не обиделась. Она была рада тому, что тема как-то соскользнула у всех с ушей, и никто более не заговаривал об этом. По крайней мере, какое-то время. Когда же довольный собой Дисито обыграл-таки капитана, он вдруг вспомнил:       — А я, кажется, знаю, отчего русал не поёт.       Парень заговорщически подмигнул Иссе и продолжил:       — Он не умеет, прямо как мы с вами.       Исса глянула на русала, не отреагирует ли тот на заметку. Тот и правда казался нарочито притихшим. А Дисито тем временем будто поддразнивал.       — А что? Не все же рождаются Липицианами да помпадурами Шибраинами. Может, и русалки не все могут голосом убивать.       — Замолкни, — снова осёк его Соммерсби. Он яростно разглядывал карты, но, не будь здесь Иссы, наверняка накрутил бы юноше ухо. — Молчит – и слава Азурилу. Беду не кличь.       Рирос, до этого поутихший, тоже разъерепенился, швырнул неразыгранные карты рубашкой вверх и поднялся с места.       — А, ну, сядь!       Корсар пытался вернуть моряка, но тот юркнул под огромные ручищи рыжебородого капитана и приблизился к русалу. Исса ощутила скользкий и липкий страх и подсознательное, почти материнское желание защитить. Но грозно опущенные брови и сжатые кулаки Рироса поубавили ей уверенности. Пьяный моряк тем временем наклонился к лицу русала. Так близко, как никогда бы в здравом уме не рискнул и пролепетал:       — Что, сволочь, горлышко болит? Или аккомпанемент не устраивает?       Русал молчал и смотрел сквозь моряка. Ни мускул на его бледном лице не дрогнул. Но будь он человеком, то наверняка закрывался бы так же от неприятного собеседника.       Прежде чем кто-то на что-то решился, Рирос пнул со всей дури русала в бок. Туда, где металлическая цепь врезалась в кожу. Только теперь Исса, ахнувшая от произошедшего, увидела, что по бокам, вдоль рёбер у существа шли длинные щели, как жабры у акулы. Щели чуть приоткрылись, будто русалу требовалось глотнуть воздуха, и тот громко зашипел. У Иссы похолодело внутри. Звук не походил ни на змеиный, ни на кошачий, сопровождался нечеловеческими субгармониками откуда-то из глубины грудной клетки. Остальные невольно отпрянули. Но у Рироса реакция была замедленной, и он отреагировал не сразу.       Тут русал и ощерился. Его внутренний ряд зубов очень напоминал человеческие челюсти, но поверх него из дёсен вырвался ещё один. Эти зубы больше походили на акульи или щучьи, и теперь было ясно, как именно это существо загрызло двух взрослых мужчин. Русал мог легко схватить Рироса за шею, но он даже не клацнул своим грозным оружием, а лишь хотел припугнуть. Заведённый же моряк хотел крови.       Рирос схватил рукоятку катушки, на которую намотан был конец цепи и начал крутить, сдавливая несчастного русала ещё сильнее. Тот забил хвостом и зашипел тише, не в силах вдохнуть побольше воздуха.       — Прекратите! — не выдержала Исса. Её возглас был бесполезен, потому как Соммерсби уже подбежал к Риросу и взял того в захват своих внушающих доверие рук. Худощавый моряк беспомощно забился, но никак не мог навредить более крупному оппоненту. Исса же, не теряя времени, подбежала к колесу и ослабила натяжение цепи до прежнего положения. Она услышала, как хвостатый пленник громко и облегчённо выдохнул, обернулась и прочла в его чёрно-сиреневых глазах благодарность.       Соммерсби извинился и выволок всё ещё бунтовавшего Рироса с корабля. Там было слышно, как они спорили, но громче и грязней ругался корсар. После они вернулись, моряк извинился перед Иссой и, скрестив ноги, уселся на носу шхуны, как можно дальше от мачты с русалом.       — Пусть остынет, — сообщил Соммерсби. — Не то всю добычу попортит.       Исса обратила внимание на то, что русал стал более шумным, ворочался чаще и достаточно громко вздыхал. Девушка решила довериться интуиции и осмотрелась вокруг. На небольшой лебёдке над перилами висело пустое ведро. Она подошла, отвязала верёвку и сбросила груз в воду. Ведро звонко бултыхнулось, разбросав в стороны град из брызг, и начало тонуть от тяжести солёной воды. Зачерпнув побольше, Исса обхватила верёвку и начала тянуть, но ведро с водой оказалось гораздо тяжелее, чем она предполагала, и её ладони вспыхнули от выскальзывающего каната.       На помощь прибыли корсар и младший помощник. Они легко и без лишних вопросов помогли выудить ведро и поставили его на палубу. Исса попыталась его поднять, но сил хватило бы разве что его сдвинуть, расплескав половину. Дисито внимательными и добрыми глазами посмотрел на Иссу.       — Я подумала, что наш гость хочет немного освежиться, — произнесла Исса, в душе сгорая от стыда. Слова прозвучали фальшиво и, как ей казалось, одновременно обижали русала и засевали подозрение в остальных. Но Дисито лишь добродушно кивнул и, стараясь не потерять штаны, потащил тяжеленное ведро к русалу. Соммерсби, сообразивший сразу, что мальчишке ни при каких обстоятельствах не опрокинуть ведро на пленника, поспешил подсобить. Он сам перехватил ведро и легко, будто в нём лежали сухие перья, вылил воду на грудь существа. Жаберные щели на рёбрах раскрылись, русал перестал хрипеть и будто расслабился, перестав натягивать цепь.       — И правда, миледи. Нужно бы почаще так делать, — сказал Соммерсби и неловко потоптался на месте.