boyfriend

Я не хотела идти на бой. После прошлого раза мне хотелось сбежать и забыть обо всем, как о будоражащим кошмаре. Один вид на насилие заставлял содрогнуться, ужаснуться и поскорее закрыть глаза, переставая верить в действительность. Люди там не знают жалости: ни те, кто выступали на ринге, ни те, кто хладнокровно за этим наблюдал. Дрейк однажды упомянул, что ставки крутятся до неприличных сумм. Зрители любят зрелище, а зрелище в нынешнее время стоит дорого. Богатые слишком избалованные. Им доступно все: клубы, девушки, машины, квартиры, путешествие. Со временем жизнь теряет вкус и те, кто не способен смириться с однообразием, ищут ощущений. Ищут эмоций. Ищут эксклюзив. Клуб надёжно спрятан, пусть и в центре Бостона. Неприметное здание с железной дверью. Нет ни вывесок, ни рекламы, ни человека, который бы стоял в качестве секьюрити. Люди знали дорогу. Знали цену входа. А сарафанное радио работает гораздо лучше, чем любой билборд на оживлённой трассе. Большую часть дня мы провели раздельно. Утром он убежал на работу, предусмотрительно оставив записку и напомнив о предстоявшем вечере. Эмили так и не вернулась домой, решив остаться у своей подруги на несколько дней. Одиночество сказывалась гораздо хуже, чем я предполагала. Тревожность как змей искуситель все больше и больше брала власть над моим сознанием и не желала отступать. Пыталась смотреть телевизор, отвлекаться на позитивные мысли, даже начала уборку. Ничего не помогало. Ни книга, которую посоветовала женщина, ни попытки сортировать продукты в холодильнике. Все валилось из рук. Страх перед его проигрышем оказался сильнее рационализма. Я знала, что он не проигрывает. Знала, что Дрейк — отличный менеджер и друг. Знала, что рассчитывает каждую ситуацию и не позволит своему подопечному погибнуть на ринге. Но разве ему подвластна ситуация? Разве ему подвластна судьба? Человек не может быть сильнее всех. Рано или поздно найдётся соперник, который окажется впереди. Рано или поздно ты окажешься внизу. А почему этот момент не может наступить сегодня? На моих глазах. — Привет, малышка, — Фелиция лучезарно улыбается, когда сажусь на переднее сиденье её автомобиля. Она решила забрать меня, не принимая никаких отказов. Страх только усиливался. — Ты чего такая бледная? Все хорошо? — Вспомнила прошлый раз, — изо рта выходит тяжелый вздох, и я облокачиваюсь, пытаясь успокоиться. Таблетки было недостаточно. На моем лицо и так все написано. — Я не люблю насилие. — Не переживай, — она заботливо кладёт руку на мое плечо и пытается передать своё умиротворение. Её настроение всегда оставалось спокойным. Тёплым, словно находишься дома. — Я тоже боялась. Помню, как меня вывернуло и пришлось оставшуюся часть сидеть с зелёным лицом. Ты ещё хорошо держишься. Привыкнешь. — Я бы не хотела привыкать, — нет, это слишком. Ходить ради поддержки несколько раз в три месяца возможно, но наблюдать за этим каждую неделю? Это бессмысленно. Это ужасно. Это аморально, — Он просто не оставляет мне выбора. — Поверь мне, — Фел убирает свою руку и продолжает улыбаться, переключая взгляд на дорогу, — он никогда и никому не позволит причинить боль. Мы опаздываем. Она постоянно нервничала и проверяла время, ругаясь на пробки или неопытных водителей. В Клык нельзя было приходить поздно. Пусть они общались с хозяином, но правила были для всех, без исключения. Первые пятнадцать минут посвящается ставкам и подготовке ринга. Если не успеем, то не попадём внутрь ни под каким предлогом. Нервозности добавлял Дрейк. Он звонил через каждые пять минут, постоянно ворчал и выдыхал, утверждая, что Адриан оторвёт его голову. Мое присутствие важно для него. Но почему? Я не разбиралась в том, что происходило, боялась и зажмуривалась. Наши отношения висели в воздухе, вопросов становилось больше, но больше не нуждалась в ответах. Больше не пыталась добиваться объяснений, не пыталась бороться с внутренними сомнениями и его темнотой. Даже если эта дурацкая игра, правила которой мне неизвестны — это больше не имеет значение. Я хочу быть рядом с ним. Хочу чувствовать его поцелуи, хочу ощущать прикосновения. Хочу забываться в его объятиях. — Мы опоздали! Черт, — её громкий крик вырывает меня из воспоминаний о прошлой ночи, и я мгновенно оборачиваюсь на раздосадованную подругу. Она нервно кусала губу, но больше не смотрела на время. — Адриан меня убьёт. — Не переживай. Он будет слишком занят моим убийством, — губы приподнимаются в ехидной ухмылке, а по телу разливается спокойствие. Может Бог меня услышал и позволил хоть на один вечер не трястись от страха перед видом крови? — Нам все равно нужно прийти после боя. Я напишу Френку, он нас проведёт, — длинные пальцы хватает смартфон, и её лоб вмиг нахмуривается, видя огромное количество пропущенных от бойфренда. — Дрейк рвёт и мечет. — Вы давно встречаетесь? — нужно разрядить обстановку. — Просто ты такая красивая, а он… — Просто Дрейк… — она откидывает телефон на сиденье и прикрывает глава, издавая смешок. — Мы вместе больше года. Адриан нас познакомил. — Так значит Адриан — купидон? — я вопросительно изгибаю бровь и смотрю на неё, пытаясь найти хотя бы намёк на враньё. Нет, серьезно? — Можно и так сказать, — Фелиция смеётся, и к нам, наконец, возвращается тёплая и приятная обстановка. — А что у вас? Судя по всему, примирение прошло по полной программе. — Давай не будем, — рассказывать подруге о том, что между нами было, не хотелось. Это слишком запутано и сложно: казалось, что обычный человек вряд ли поймёт весь тот запутанный клубок, на который мы оба перестали обращать внимания. Каждый человек должен выстраивать себе рамки. Быть коллегой, не переходя за границы. Быть друзьями, не предавая друг друга. Быть возлюбленными, не изменяя своему выбору. Кем бы были? Я не знаю. И не хотела знать. — Моя жизнь похожа на дешёвый сериал. — Тем и лучше, Маринетт, — она лёгкого толкает меня в бок. — Мы живем всего раз. Как можно жить, если ты не совершаешь какие-нибудь глупости? Это ведь слишком скучно. — Мне хватило драмы в жизни. Я думала, что накоплю денег и перееду в Нью-Йорк. Поступлю в академию искусств и займусь дизайном, — тяжело выдыхаю и опускаю взгляд на собственные руки, пытаясь правильно сформулировать последующую мысль. — А теперь будущее кажется размытым. — Нужно жить настоящим. Влюбляться, пробовать. Мечта никуда не уйдёт, ты же знаешь. — А если я больше не хочу переезжать? — я поднимаю на неё испуганный взгляд и понимаю, что сказала гораздо больше, чем хотела изначально. — Что если это не то, что мне нужно? — Ты влюбилась? — её перепуганное лицо вмиг заставляет меня содрогнуться. — Маринетт, ты влюблена?