Аэрон
Аэрон занëс руку над старомодной деревянной дверью в кабинет Кайдо, с трудом сдержавшись чтобы не написать на ней ключом что-нибудь не совсем лестное. Однако не успел он постучать, как раздался голос: — Войдите, мистер Аэрон. Широкий кабинет премьера освещался одной-единственной настольной лампой, стоявшей на дубовом столе. У стен, словно не желая попадаться на глаза, безмолвно стояли огромные крепкие шкафы с бумажными книгами. Кайдо было за семьдесят, он ещё помнил те времена, когда люди не слишком доверяли электронным носителям информации. Сам премьер стоял, повернувшись лицом к окну, созерцая сотканную из света паутину, накрывшую Токио целиком. — У тебя большие неприятности. Я полагаю, ты это знаешь, — голос Киллиана, отдававший сталью, всегда был ровным и не выдавал эмоций владельца. Возможно, Кайдо в принципе никогда ничего не чувствовал. — Сейчас найти Рину Ричардсон — первостепенная задача для меня, — Аэрон умел сохранять спокойствие в любых ситуациях, пожалуй, кроме разговора тет-а-тет с премьером. Разочаровывать Кайдо было опасно. — Это хорошо, — наконец Киллиан обернулся. Дэвин мог видеть его профиль, так напоминавший сейчас какую-то хищную птицу. Нос с горбинкой был похож на изогнутый клюв, а глубоко посаженные глаза, казалось, смотрели неотрывно. Кайдо улыбался, но его улыбка была страшнее, чем если бы он хмурился. — Ещё я хотел поговорить о недавнем нападении на грузовик с… материалом, — премьер сложил руки в замок за спиной. — Это дело рук всë той же банды Разрушителя. Я опросил водителя, но он ничего не помнит. Пролежал без сознания почти час. — Ты ведь человек неглупый, вроде бы, и ты понимаешь, что я скажу тебе сейчас. — Мы постараемся поймать эту банду до запуска беспилотной программы для автомобилей. Кайдо в ответ только кивнул, и Аэрон, повернувшись, вышел. На ходу он столкнулся со своим коллегой — начальником Красной бригады, который криво улыбнулся вместо приветствия. За глаза этого маленького толстого человека звали Псом Кайдо, настолько он был предан хозяину и жаждал рвать глотки.***
Ван
Ван пришëл в тот день на работу уставшим. Голова болела от перегрузки информацией и требовала немедленного отключения, но отдыхать пока было рано. Всю ночь Ямано думал о том, что произошло вчера и теперь казался сам себе полностью опустошëнным. От воспоминаний о встрече с Риной мутило. Просто надоело, хотелось забыть и жить с теми же убеждениями, в которые Ван верил ещё позавчера. Теперь всë разделилось на до и после, и между Ямано сейчас и Ямано из недавнего прошлого появилась пропасть. У входа стоял Кацу. Выдохнув облако сладковато пахнущего дыма, он помахал Вану рукой. — Выглядишь хреново, — заметил Уокер, нахмурившись. — Давно тебя таким не видел. Ван развëл руками. Вывалить всë на друга хотелось, но не разрешалось. Никому нельзя было говорить о встрече с Риной. — Устал немного, но я привыкну. Казалось, Кацу поверил. Он похлопал Ямано по плечу и вновь затянулся. Едва Ван вошёл, он увидел целый ряд компьютеров, за которыми, смотря в голографические экраны, работали полицейские. Их в убойном отделе было немного, большинство уволились. Ямано прошëл мимо и направился к неприметной автоматической двери. — А, мистер Ямано, поздравляю с назначением. Простите, что не смог раньше, работы сейчас много, — лаборант в белом халате повернулся и тепло приветствовал Вана. — Чем обязан кстати? Ван осмотрелся. Окон в лаборатории не было, солнечный свет заменял какой-то навороченный прибор да и то в тех случаях, когда это необходимо для хранения веществ, всë большое пространство занимали холодильник и стол с круглой металлической коробкой, подключенной к компьютеру. — Спасибо. Мне нужен анализ вот этого, — Ямано протянул одну из таблеток. Лаборант загрузил еë в коробку и включил компьютер, принявшись что-то быстро печатать. — Это новая дурь? Слишком сложный состав. Ван наблюдал за тем, как на экране составлялась какая-то решётка. Вскоре компьютер выдал результат. Лаборант просмотрел состав таблетки: — Не буду вдаваться в подробности, но эта фигня притупляет боль и возбуждает ярость. — Ну что-то вроде дури, я полагаю, — Ван забрал таблетку и ушёл с ней в свой кабинет. Он не был экспертом в химии как отец, но хотя бы стало понятно, что делает эта «гибель человечества». В кабинете уже ждали Кацу и ещё одна коллега — Ами Коэн, которая, несмотря на внешнюю хрупкость и доброту, показывала отличные результаты в рукопашном бою. Сейчас же эта машина для убийств с беспокойством матери смотрела на Вана. — Не заболел? — Ами приложила маленькую ладошку ко лбу Ямано, затем к своему, подумала с минуту и выдала: — Я так понимаю, кто-то не спал всю ночь. Ну так же нельзя, Ван! Ты хочешь работать, да, но подумай о здоровье, — спорить с Ами себе дороже, поэтому Ван молча кивнул. Кацу усмехнулся: — Да ему нужно просто расслабиться. Может сходим сегодня вечером куда-нибудь? — Уокер незаметно подмигнул, но Ами всë равно увидела. Однако вместо лекции выдала только: — Я с вами. Отказаться Ван и не пытался. Отвлечься было неплохой идеей, хотя и пришлось пересиливать себя, так что, договорившись с Кацу и Ами встретиться после работы у входа, Ямано вернулся к отчёту. Ту таблетку он, особенно не задумываясь, спрятал в Ахиллеса.***
Вечером Ван перекинул отчёт Аэрону и, взяв пиджак, поднялся по лестнице в главный холл — большое сияющее помещение с несколькими шкафами со стеклянными дверцами, где стояли совсем уж старые вещи. Затем прошëл через рамку. На улице уже ждали друзья. Кацу курил, а Ами, зажимая нос, ругала его, но выглядела при этом настолько комично, что Уокер смеялся. — Идëм к Наварро? — спросил Кацу, и его друзья вместо ответа кивнули. Бар «У Наварро» был любимым для всех полицейских, а хозяева — милая семейная пара — всегда встречали с радушием, интересуясь, не загоняло ли снова начальство. Бар «У Наварро» располагался в спокойной части Токио, до которой нужно было ехать с двумя пересадками в метро. Тихие, едва освещëнные улочки, были почти пусты. Должно быть, никому из тех, кто работал в центре, не хотелось тратить время чтобы добраться сюда. Между двумя обыкновенными, ничем не примечательными домами располагалось одноэтажное здание с электронной вывеской, с которой махал рукой улыбчивый русоволосый хозяин с широким открытым лицом. Кацу первым открыл дверь и вошёл в чëрно-белый огромный зал с рядами столиков и барной стойкой на противоположной стороне. Хозяин стоял в фартуке, с переброшенной через плечо тряпкой, рядом примостилась на высоком стуле его жена Сэнди. — Какие люди! — Кен Наварро спохватился и тут же положил тряпку на место. — Что пить будете? Слышал, вы, мистер Ямано, начальником стали, поздравляю. Надеюсь, не сильно гоняете подчинëнных? — Да он вообще зверь, — шутливо ответил Кацу, а Ами пихнула его в бок и, перебивая, воскликнула: — Ван — отличный начальник. Кацу заказал ром, Ами — текилу санрайз, а Ван обошëлся безалкогольным мохито. Пить сейчас не хотелось да и было довольно опасно. Друзья заняли столик у окна, благо пока посетителей не наблюдалось. Кен включил маленький проектор, и рядом с гостями возник новостной канал. В центре кто-то вновь бастовал против Кайдо, перекрыв движение. Сейчас ничего, кроме лëгкого раздражения, у других жителей это не вызывало. Ван только улыбался. Всë же некоторые ещё не сдавались, и это было хорошо. — Кто-то ещё надеется изменить ситуацию пикетом? — не удержалась от риторического вопроса Сэнди. Кацу пожал плечами: — Я вообще не вижу смысла хуярить против Кайдо, нужна революция, но вряд-ли у кого-то хватит сил и смелости еë организовать. — Не нам еë организовывать, — Кен развëл руками и вернулся к протиранию стаканов. — Кто мы, чтобы нас слушали? Никто не стал спорить, кроме Вана. — В революции важен вклад каждого. Если каждый будет думать, что он ничего не сможет, Кайдо так и продолжит тиранию. Те, кто сидят на высоких постах, его люди, на них не стоит надеяться. — Люди боятся, Ван, — вставила слово Ами. — Я не буду рассуждать, могу ли я начать это дело, но ты должен понять других. Им столько раз в новостях показывали, что случится с бастующими, что они не выйдут на улицу с плакатами «Мы против Кайдо». Кайдо своего добился, он запугал народ. — И вы все боитесь? — Ван оглядел друзей, хозяев. — Никого я не боюсь! — воскликнула Сэнди, гордо подняв голову и стукнув кулаком по стойке. — Если кто-то начнёт, я помогу. Сама я слишком экспрессивна для лидера, но могу стать правой рукой. Кен обнял жену. — Успокойся, Сэнди. Подумай, это слишком опасно, если ничего не выйдет. Кацу же согласился, что он слишком боится, а Ами сказала лишь: — Сейчас Кайдо в сильной позиции. Прежде нужно его ослабить. Разговор прервал стук в стекло. Единичный, но громкий. Друзья резко и дружно обернулись, но по ту сторону никого не оказалось. Ами вернулась к своей текиле, а Кацу перемолвился словечком с Сэнди, когда стук раздался ещё раз. Тогда Ван и увидел Рину. На этот раз в свете фонарей. Ричардсон изменилась, но не настолько, чтобы Ямано не мог еë узнать. У Рины раньше были длинные синие волосы, сейчас ставшие короткими, круглое лицо, которое теперь похудело и осунулось, на нëм появились первые морщины. Наверное, жизнь Ричардсон помотала хорошо. Коротко кивнув, Ван сказал друзьям, что должен ненадолго отойти, и вышел наружу, где секретарь отца стояла, напрягшись и озираясь. — Я следила за тобой от работы, — сказала она вместо приветствия, — чтобы сказать одну вещь. Мне удалось найти тех, кто поможет в борьбе против Кайдо. — Кто? — Его зовут Тайлер Осгуд. Ты наверняка знал его отца, Шейна. Если хочешь, я могу организовать встречу. Ван не думал долго. Он тут же согласился.