Золотая сказка

      Было ли это влиянием чудесного голоса, или странной, но притягательной внешности девушки — Ричард не знал. Он просто почувствовал, как Лес, вместе с его сердцем растворились в этом прекрасном моменте. А черноволосая всё продолжала петь, наполняя душу мальчика нежным и тихим теплом. Кожа незнакомки была настолько бледной, что напоминала молоко. Из-за этого её волосы ещё больше сияли сапфировой чернотой. Ветвистые рожки казались мальчику не чем-то пугающим, а приятным дополнением к волшебному образу. Ричард невольно ущипнул себя в страхе, что это ещё один сон. Но от легкой боли идиллия у скалы не рассыпалась. И Ричард тихонько выдохнул, готовый наблюдать часами, как девушка поёт свои чудесные песни. Ветер нежно и услужливо гладил её волосы, а они в ответ развивались плавными неспешными волнами. Девушка слегка болтала ногами в воде, но созданные от этих движений круги тут же бросались обратно к ней, будто боялись утратить что-то священное.       — Ты долго будешь там прятаться? — неожиданно произнесла незнакомка.       Ричард вздрогнул и даже задержал дыхание. В голосе девушки он уловил улыбку и доброту, но всё же испугался, что она сейчас убежит, исчезнет навсегда, растворится в осени и оставит его одного. Поэтому ноги мальчика будто вросли в землю, а тело полностью окаменело.       — Странный, — хихикнула девушка и ловко плеснула водой в сторону Ричарда. Незнакомка махнула наугад и даже не смотрела в его сторону, поэтому капли застучали по листве намного дальше от того места, где стоял мальчик.       — Ничего я не странный, — собравшись с силами буркнул Ричард.       — Вот как? — девушка пожала плечами. — Но мне ведь виднее.       — Ты же даже не видишь меня, — возразил Ричард.       — Необязательно смотреть, чтобы видеть, — многозначительно ответила девушка.       — Тут абсолютно все говорят либо загадками, либо странно?       — Абсолютно, — явно передразнила незнакомка, но после небольшой паузы звонко рассмеялась. — Да ладно тебе. Я всё вижу через отражения в каплях воды.       — В каплях? — Ричард вопросительно выгнул бровь.       — Да, — уверенно подтвердила девушка. — Сам взгляни.       Ричард неуверенно подошёл к незнакомке. Чем ближе он был к ней, тем сильнее всё вокруг заполнялось запахом грозы и лилий. Мальчик даже глянул в небо, уверенный, что там его поджидают подползающие к солнцу мрачные чёрные тучи. Но горизонт, на сколько его позволяли рассмотреть пышные кроны, был совершенно чист. Поравнявшись с водопадом, Ричард заметил, что тот был прозрачен настолько, что можно было спокойно и в деталях изучить скалу позади него. И пусть у подножья потока звонко разбивались прозрачные нити воды, это никак не колебало его совершенство. Ричард сразу вспомнил водопад в Пещере и сейчас он казался ему какой-то безжизненной и лживой подделкой. Когда же Ричард подошёл к ручью и девушке достаточно близко, он вдруг понял, что водопад издавал не шум, а гармоничную мелодию, а журчащая вода её дополняла. Этому синхронному звучанию не хватало до совершенства только голоса незнакомки, но девушка замолкла, заинтересованно наблюдая за мальчиком. Она сидела к Ричарду почти спиной, подглядывая за ним исподтишка, и не давая мальчику возможности рассмотреть её по лучше. Из всех вариантов оставалось только подойти к ручью. Мальчик склонился над ним и на секунду даже забыл о девушке, сосредоточившись и стараясь изо всех сил рассмотреть в бегущей воде своё отражение. Однако, как бы он ни пытался, ручей, как и водопад, был полностью прозрачен, хвастая своим идеальным песчаным дном.       — Ох, — вдруг грустно произнесла девушка. — Прости. Я и забыла... Только я могу видеть так.       — Почему? — повернулся к девушке Ричард.       Один взгляд на неё выключил для мальчика весь окружающий его мир. Водопад, Лес, мелодия — всё исчезло в глубине невероятных глаз цвета звёздного неба. Ричард никогда не видел прежде, чтобы глаза могли быть настолько чёрными и в тоже время так безмерно сиять. Одежды на незнакомке были будто сотканы из цветов. Но не из тех ярких и цветущих, а наполненных осенними тонами печали и последнего своего жара, словно опадающие листья. Чёрные ветвистые рога, будто оголённые ветви деревьев, дышащие жизнью губы, идеально правильный носик, густые, но не пышные бровки — магия была во всём. Незнакомка была воплощением всего невероятного, сказочного и восхитительного в этом мире…       — Всё... Всё в порядке? — голос девушки прозвучал взволнованно и слегка испуганно.       — О, нет, прости. Я не хотел. Да. Да, всё хорошо, — сбивчиво затараторил Ричард, осознав, что уже несколько минут просто стоит и молча таращится на неё. — Просто.... Просто я никогда не видел таких, как ты.       — Каких? — с любопытством уточнила незнакомка.       — Красивых… — прошептал Ричард и понял, что заливается краской.       Девушка прищурилась на миг, а потом звонко рассмеялась и плеснула в мальчика водой.       — Что? — смущённо буркнул Ричард.       — Ничего, — задорно и беззаботно ответила девушка. — Спасибо. Ты очень милый. Меня зовут Нира. А тебя?       — Ричард, — всё ещё смущаясь ответил мальчик.       Нира тут же вскочила на ноги, рассыпая всюду брызги, и гордо протянула руку в знак знакомства. Ричард бережно, будто касаясь чего-то очень хрупкого и ценного, пожал её.       — Ты давно тут бродил? — поинтересовалась Нира, распрямляя пальцами волосы.       — Нет. Не знаю, — честно признался мальчик. — Я просто шёл кое-куда, а потом услышал, как ты поёшь, и свернул.       — Странно, — протянула девушка.       — Что я хожу здесь?       — Нет. Странно, что ты услышал. Ты первый, кто услышал. Не знала, что можно вот так, как ты шататься туда-сюда и находить, удивляться, слышать никудышные попытки пения…       — Но ты удивительно поёшь! — с жаром возразил Ричард.       — Ты и вправду так думаешь? — девушка озорно взглянула на мальчика.       — Да!       Девушка мило улыбнулась и, сделав быстрый и лёгкий поклон, принялась расхаживать по самому краю бережка ручья, балансируя и норовя в любую секунду бухнуться в воду. В ответ на её дурачество ветер подул чуть сильнее, и волосы незнакомки начали развеваться за ней, будто мантия. Ричард лишь заворожённо наблюдал за происходящим.       — Ты уже видел место с огнями? — вдруг спросила Нира.       — Ты про Лурат? — не понял Ричард.       — Лурат? Может быть, — неопределённо произнесла девушка и в такой же неопределённой позе, слегка балансируя руками, нависла над ручейком. — Больше ведь нет таких мест?       — Я встречал только Лурат.       — О, Лурат! — мечтательно протянула Нира. — Его огни по вечерам — это так удивительно и волшебно! Вот бы когда-нибудь взглянуть на них поближе!       — Ты ни разу не была в той деревне? — удивился Ричард.       — Нет, но очень бы хотела.       — Так почему просто не придёшь туда?       — Мне нельзя, отец будет злиться, — грустно вздохнула Нира и тут же быстро отскочила от берега ручья. Её лицо тут же засияло озорной улыбкой, будто девушка только что проделала сложнейший гимнастический приём.       — А ты…       — Так зачем ты забрёл в Лес, странный Ричард? — перебила его девушка.       — Я не помню, но знаю, что если попаду в одну пещеру, то тут же узнаю, зачем я здесь.       — Что за пещера? — Нира с любопытством подошла ближе к мальчику и прищурилась, слегка склонив голову на бок.       — Там светящиеся синие грибы на стенах и странные голоса, — нахмурившись, вспомнил Ричард.       — Ого! — девушку охватил неподдельный восторг, — Ещё одно прекрасное место! Но там мне бывать можно!       — Правда?       — Да! Эти голоса, как ты сказал — те ещё вредины. Они такие забавные и смешно толкаются, когда перебивают друг друга, но… — Нира с сожалением взглянула на Ричарда. — Ты, наверное, их не можешь видеть, да? Поэтому и назвал их «голоса».       — А ты видишь? — обрадовался мальчик. — Можешь их описать?       — И правда! Могу! — Нира снова засветилась радостью. — Они крохотные. А ещё у них есть крылышки! Они постоянно летают под потолком и корчат рожицы. Но их так редко посещают, а ведь они очень-очень любят поговорить!       — Да, — усмехнулся Ричард. — Это я заметил.       — Знаешь! — Нира заговорщицки взглянула на мальчика. — Ты идёшь в замечательное место, но совсем не в ту сторону!       — Но я же…       — Лес, — пожала плечами девушка, будто тотчас всё объяснив этим словом.       — Лес, — согласился Ричард и устало вздохнул.       — Ты всё-таки странный, — после небольшой паузы заявила Нира, — И топор этот у тебя за спиной меня пугает. Но! — не дав мальчику ничего сказать, продолжила девушка. — Ты очень честный. И милый. А я давным-давно не бывала у этих трещоток, поэтому, если хочешь, я могу составить тебе компанию до той пещеры.       — Я… — ошеломлённо пролепетал Ричард, явно не ждавший такого щедрого предложения. — Я согласен! Конечно!       — Тогда не отставай! — кинула девушка и шустро нырнула за деревья.       Нира вела себя открыто и дружелюбно, но в то же время умудрялась оставаться для мальчика полнейшей загадкой. Сложно было понять, какие мысли суетились в глубине её глаз, но одно Ричард знал точно — она совершенно не желала ему зла и даже не собиралась обманывать. И факт окружившей его теплоты и лёгкости вновь возвращал мальчику утраченные силы, подбадривал и заставлял улыбаться, прогоняя прочь всю тревогу и волнения. Девушка же между тем всё мелькала среди древ и время от времени показывалась, чтоб состроить Ричарду очередную рожицу. По всему было видно, что Нира ещё не рассталась с тем озорным детством, что бушевало у неё в сердце, хотя и выглядела уже взрослой для подобных вещей. Ричарду думалось, что вот-вот должны появиться как по волшебству не менее удивительные родители девушки и оттягать её за уши за излишнее баловство. Но этого не происходило, а мальчик всё больше понимал, насколько этой девушке к лицу ребячество. Он видел, как Нира ни на секунду не переставала быть собой, следуя жару сердца, и становясь от этого по настоящему прекрасной.       — Идём! — Нира пропадала и снова появлялась за белоснежными стволами.       Ричард едва поспевал за ней. То и дело девушка перекидывалась с ним парой слов во время пути, но каждый раз мальчик не мог понять смысл этих коротких диалогов.       Вот к примеру:       — Ты когда-нибудь встречал здесь птиц?       — Мне кажется, что не видел.       — А каких-нибудь животных, или?..       — Наверное, всё же нет. Но вот… — в тот момент Ричард было запнулся, пытаясь придумать, как правильно описать Нире Странствующего Валуна.       Но черноволосая бойко и энергично перебила его:       — Вот и я. Не считая тех вредин в пещере и папы — ты первый, с кем можно поговорить. И это тааааак весело!       И после этого девушка снова убегала куда-то вдаль, не позволяя спросить что-либо ещё. А потом, через какой-то час, она уже поджидала Ричарда за деревом и заводила ещё одну не менее странную и короткую беседу:       — Жук или ящерица?       — Где?       — Да нет же — просто выбери.       — Наверное, ящерица.       — Это ты из-за топора так сказал, да?       И вот опять Нира маячила где-то далеко впереди, не давая мальчику ответить. В этой странной игре вперемешку с рожицами и таинственными улыбками из-за деревьев Ричард и Нира провели весь день. А под вечер девушка просто плюхнулась в листву у корней ближайшего от себя дерева и свернулась клубочком. Было странно наблюдать, как исключительно гармонично в эту позу вписываются ветвистые рога, на которых тут же появилось немного наколотых опавших листьев. На секунду Ричарду показалось, что у корней дерева больше и не было ничего, кроме Леса. Неожиданно для себя мальчик почувствовал комариное жужжание над собой, медленно перерастающее во что-то большее. И вот уже громкие фанфары предупреждали о возвращении чего-то великого! Дикие, но нежные нотки Песни окутывали мальчика в свои цепи с ног до головы! Есть только песня и Лес!..       — Ты чего застыл? — голос Ниры выдернул Ричарда из ужасного сна наяву. Мальчик снова был не один. Девушка смотрела на него снизу вверх из-под одеяла листьев. На её лице светилась нежная улыбка. — Хочешь я покажу тебе кое-что?       — И что же? — Ричард спешно вытер со лба пот от накатившего было морока.       Девушка молча прикоснулась ладонями к земле, и опавшие листья ответили лёгкой рябью. Всё вокруг как-то незаметно переменилось. Ричард не мог этого увидеть, но чувствовал и знал. Мальчику почему-то вдруг стало тепло и спокойно на сердце. Он взглянул на девушку и почувствовал, как нежность и доброта разливаются по всему телу.       — Теперь ни ты, ни я не замёрзнем этой ночью, — слегка уставшим и сонным шёпотом пронёсся голос Ниры. — А сейчас ложись и засыпай, завтра нас ждёт долгий путь, странный Ричард…              

***

             Пещера появилась перед ними неожиданно. Нира просто застыла рядом с очередным невзрачным холмиком в торжественной позе и звонко объявила:       — Пришлии!       — Я бы годами её искал, — подытожил Ричард, осознав на сколько невзрачно и обыденно выглядело это место.       — Да, ты далеко от неё свернул, так что подобное вполне себе могло быть. — Деловито заявила девушка и не раздумывая юркнула в проход.       — Осторожнее! — запоздало крикнул ей в след Ричард.       — Не отставай! — глухо, но с задором ответил ему тёмный проём голосом Ниры.       Ричард выдохнул и поспешил за проворной девушкой. Пробравшись внутрь пещеры и немного подождав, пока глаза вновь привыкнут к грибному светло-синему сиянию мальчик облегчённо улыбнулся, увидев, как Нира послушно стоит у одной из стен и ждёт его.       — Как же тут всё-таки красиво, — заворожённо протянула девушка и тут же сделала несколько грациозных круговых движений, окутанная в мистический свет.       До Ричарда сразу донёсся аромат грозы и лилий, придавая ему уверенности и спокойствия. Теперь он шёл по пещере не один, от чего окружение воспринималось совершенно иначе — больше не было мрачных теней и пугающей тишины. Только Мерглом за спиной слегка подрагивал. «Не волнуйся, — произнёс про себя мальчик. — Я не оставлю тебя здесь снова». И топор, будто услышав его, затих, уступив место тихому журчанию воды.       — А вот и мы! — Нира устремилась вперёд. Её голос был полон радости и задора. — Скучали по мне?       — Нира!       — Наша красавица!       — Споёшь? Споёшь?       Голоса затараторили так быстро, что совсем скоро нельзя было разобрать ни слова. Ричард же наконец догнал девушку и тоже вышел к знакомому озеру. Всё было, как и прошлый раз: фальшивый водопад, пугающе спокойные воды и журчание, наперекор застывшему времени. Но как только мальчик подошёл ближе, какофония голосов мигом прекратилась.       — А он…       — Что здесь…       — Делает?       Голоса проговорили это отрывисто и раздражённо. В каждом их слове было слышно неподдельное удивление и даже злость.       — Что? — сбитая с толку Нира смотрела то на мальчика, то куда-то под своды пещеры. — Он… он мой друг. Ему нужны…       — Нет! — в этот раз голоса прозвучали даже как-то обиженно.       — Это неправильно!       — Совершенно! Совершенно!       — Совершенная чушь!       — Ты не должен быть здесь!       — Вы двое не должны быть здесь!       — Что ты сделал, Ричи?       — Как?..       — Я же видел вас во сне! Вы должны помочь мне вспомнить! — Ричард был растерян не меньше Ниры.       — Вспомнить? Вспомнить?! — голоса залились злобным и высокомерным смехом.       — Ричи-негодник!       — Ричи-болван!       — Захотел вспомнить прошлое?       — Не веришь в Лес!       — Не веришь в Песню!       — Хочешь вспомнить, что не должен помнить!       — И надеешься, что всё произойдёт?!       — Все то тебе должны!       — И правду!       — И желание!       — Ох бедный-несчастный!       — Если бы было так просто…       — … сюда совался бы каждый дурак!       — Прекратите! — голос Ниры прозвучал удивительно строго и серьёзно. Голоса тут же смолкли, а Ричард уставился на девушку, застигнутый врасплох такой резкой переменой в её характере. — Он мой друг, и я обещала помочь ему! Как можно так грубо и не красиво вести себя с гостями? Я совершенно не понимаю, о чём вы говорите, но требую объяснений! Слышите меня? Я требую.       — Простите… Простите… — едва слышно и виновато зашептали голоса.       — Но мы не можем…       — Это не по правилам…       — Не интересны мне ваши правила! — возмутилась Нира. — Говорите живо, или ноги моей здесь больше не будет.       — Но нам нельзя… — чуть ли не плача ответили голоса.       — У него совершенно иной путь…       — Не ходите с ним…       — Ваш папенька будет сердится…       — Хватит! С меня достаточно вашей глупости! — Нира уверенно взяла Ричарда за руку и потянула к выходу. — Подумать только — так меня опозорить!       Мальчик даже не успел опомнится, как они с девушкой снова оказались снаружи. Нира тем временем выпустила его руку и устремилась к ближайшей кучке листьев, чтоб в следующее мгновение как следует её пнуть.       — И это были мои подруги! — исходящее от девушки негодование было таким сильным, что его можно было ощутить, как дождь или ветер. — А я для них пела! Сказки рассказывала! И так бесчестно себя повести!       Впрочем, запала Нире хватило не на долго. Уже после второй кучки листьев она устало присела у дерева со спокойным, слегка отрешённым взглядом.       — Прости меня… — начал было Ричард.       — Нет-нет! — энергия снова вернулась к девушке. — Тебе не за что извиняться. Я       обещала помочь и тем более это мои подруги. Я не думала, что они поведут себя так. Они были такими приветливыми и добрыми обычно… Послушай, тебе нужна помощь. И раз уж эти трещётки заговорили о папе, то к нему мы и пойдём. Уж он то точно выручит, как бы сильно не ворчал.       — А кто твой папа? — поинтересовался мальчик присев рядом.       — Ой он хороший! Ворчливый правда, но добрый! — улыбка вновь вернулась на лицо девушки. Она слегка ближе подсела к Ричарду, уперевшись в него плечом и будто показывая рукой что-то в воздухе, полностью не замечая, как мальчик покраснел. — Он умеет всякое необычное, волшебное даже! А ещё приносит мне интересные книги. Я только не совсем понимаю правда там, или выдумки, но написано очень красиво! Он точно тебе поможет вспомнить!       — А далеко до него идти?       — Хм, — девочка встала и нахмурившись огляделась, что-то высчитывая. — Путь будет не из коротких. Это точно. Но у тебя есть я! Вперёд!       Хихикнув, Нира вновь схватила мальчика за руку и потащила за собой, как ни в чём не бывало.              

***

             Ричард и Нира устремились куда-то вглубь Леса. Это произошло резко, как порыв ветра, но мальчик уже привык к спонтанности девушки. Ещё секунду назад Нира шла рядом с ним и плела венок из листьев, тихо напевая какую-то завораживающую песню. А потом девушка взглянула куда-то вдаль и, резко схватив мальчика за руку, потащила его за собой.       — Зачем мы так спешим? — хватая ртом воздух, взволнованно спросил Ричард. — Что-то случилось?       — Скоро полдень! — уверенно ответила Нира. — Быстрее! Нам нужно успеть!       Местность впереди стала постепенно подниматься в гору, пока не превратилась в большой холм. Ричард никак не мог понять, почему все возвышения, холмы и скалы, с какими он сталкивался при путешествии по Лесу, до этого никогда не виднелись вдалеке, каких бы они громадных размеров не были. Казалось, что они вырастали из земли только тогда, когда мальчик к ним приближался. Стараясь обдумывать это и поспевать за Нирой, Ричард взобрался на вершину. Холм со всех сторон обступали деревья, но наверху их было гораздо меньше, отчего можно было насладиться почти чистым видом бескрайнего синего неба и такого же бескрайнего Леса куда ни глянь.       — Тут красиво, — отметил Ричард.       — Лес сам по себе красив всюду и даже в самую тёмную ночь, — девушка подошла ближе к мальчику. Её глаза горели таким невероятным огнём, будто какое-то чудо вот-вот должно было произойти. — Нельзя с уверенностью сказать, что в каком-то определённом месте он красивее всего, ведь ты можешь пройти пару шагов и случайно наткнуться на что-то ещё более красивое. Но… Возможно, я сейчас скажу глупую и безумную вещь, но всё же, мне кажется, что есть в мире что-то гораздо важнее Леса.       Руки Ниры оплетали Ричарда за плечи. Мальчик почему-то вспомнил отрывок из сна, когда мать держала его почти так же — крепко, но всё же нежно, как самое важное из сокровищ мира. Ричард знал Ниру всего второй день, но ощущал от неё такие волны доверия и честности, что считал просто несправедливым отталкивать       это. Поэтому, когда девушка крепко прижала его к себе, он закрыл глаза и, хотя и не мог этого объяснить, искренне верил, что всё должно быть именно так. Сердце бешено колотилось, дыхание перехватило.       — А теперь... — загадочно и тихо прошептала девушка. — Вниз...       И Ричард и Нира мигом вместе рухнули в ворох опавших листьев, а после бездумно и с невероятной лёгкостью в сердце покатились с холма. Падать вниз было на удивление безболезненно, будто сам Лес соткал из листвы безопасное и тёплое одеяло. Ричард и Нира катились кубарем по пологому склону холма, чудом избегая встречи с суровыми белоснежными стволами, пока наконец не оказались у подножья. Стараясь побороть головокружение, Ричард попытался встать под весёлый хохот Ниры.       — Нет-нет! — вдруг прервала она свой звонкий смех, — Не вставай! Иначе ничего не получится! Пожалуйста!       Ричард, не особо сопротивляясь, бухнулся обратно в листву. Девушка коснулась его руки, и головокружение тут же исчезло, проясняя взгляд. Ричард вдруг понял: он и девушка лежали в центре небольшой поляны в идеальном круге сказочных деревьев. А вверху, обрамлённое белыми ветвями и буйством осенних листьев, сияло полуденное солнце.       — Взгляни, — тихо прошептала Нира, указывая на небо. — Разве не чудо?..       И Ричард наконец увидел. Не режущее глаза. Нежное, как шёпот девушки, что лежала рядом. Окутанное любовью самого Леса. Лучи солнца были словно нарисованы искусным мастером. Они горели, как корона величественного монарха, дополненные причудливыми изгибами ветвей и ореолом удивительных листьев.       — И правда... — прошептал Ричард.       — Оно светит так именно здесь, — голос девушки звучал не менее магически, чем происходящее в небе. Девушка не отводила глаз от солнца. — Увидев его таким хоть один раз, будешь помнить всю жизнь.       — Ну вот, — грустно протянул Ричард, — Теперь я буду хотеть сюда снова...       Девушка рассмеялась:       — А ты не такой, как все.       — Все?       — Те, кто приходят в Лес, — Нира легла на живот и с любопытством уставилась на Ричарда. — Я не видела их вблизи, но они все снуют туда-сюда, ищут, теряются. Ничего не замечают кроме самих себя. А ты отвлёкся от поисков, чтобы просто подслушать, как кто-то поёт, будто тебе мало было великой Песни Леса. Ты странный, Ричард. Но почему-то мне не кажется, что это плохо.       — Я не подслушивал, — виновато отметил Ричард.       — А у тебя уши покраснели, — усмехнулась Нира. А потом её лицо сделалось абсолютно серьёзным, и она вдруг встала с земли. — Почему ты не испугался меня?       — А должен был? — удивился Ричард, вставая вслед за девушкой.       — Многие пугаются, едва заметив меня вдалеке, — буркнула Нира. Вся её суровость рассеялась в один миг.       — Ну-у, — протянул мальчик, — Я же всё-таки «странный».       — И тебе совсем не интересно?       — Почему же? — возразил Ричард. — Я бы очень хотел узнать, кто ты и почему так не похожа на всех тех, кого я встречал в Лесу. Ты тоже пришла сюда в поисках чего-то?       — Нет. Это мой дом — просто и с улыбкой ответила девушка и прежде, чем Ричард успел ещё о чём-нибудь спросить, добавила: — Голоден?       Этот вопрос заставил Ричарда забыть всё остальное и всерьёз задуматься о том, как долго он не ел. В голове мальчика тут же пронеслись моменты его путешествий. Угощала ли его Бутта? Ел ли он хоть что-то, пока блуждал с рыцарем? Когда бродил по Лесу в одиночестве, останавливался ли он в поисках еды? Как ни пытался Ричард вспомнить, кроме похлёбки пастора Иоанна на ум больше ничего не приходило.       — Наверное... Очень, — удивлённо произнёс мальчик.       — Тогда идём! — решительно скомандовала Нира и привычно растворилась за деревьями.       Ричард поспешил за девушкой. Теперь он понимал, почему Нира так уверенно петляла между деревьями и всегда знала куда идти. Может, заблудшие тоже не встречались им по пути из-за этого? Спросить девушку о чём-нибудь ещё Ричард не решился, посчитав, что это может случайно её обидеть или расстроить. А ещё ему очень не хотелось казаться в глазах девушки излишне любознательным. Такое поведение мальчик посчитал слишком несерьёзным и ребяческим. К тому же сейчас Ричарда больше волновали не вопросы, а то, что чувство внутри груди, что вело его всю дорогу к нужной цели, исчезло без остатка. Мальчик на секунду представил, как оно вырвалось из него и преобразилось в идущую впереди Ниру. Почему-то этот образ вызвал на его лице тёплую улыбку, озадачив и смутив девушку, которая в этот момент корчила Ричарду очередную рожицу из-за дерева. Нира фыркнула на замечтавшегося мальчика, показала ему язык и снова исчезла в чаще.       Вскоре путешественники вышли к ручью. Было неясно, откуда тот взялся и куда протекал, но выглядел он странно. Бледно-голубая вода извилистой бороздной виляла между белоснежными стволами, беспардонно разрывая яркое одеяло опавшей листвы. Не вписывающийся в общую картину Леса ручей хоть и бежал стремительно, но не издавал не звука, взамен наполняя воздух вокруг себя приятным ароматом сдобного теста.       — Мы пришли, — радостно известила Нира и села на землю у ручья.       — Это очень необычный ручей, — Ричард с сомнением покосился на воду.       — Ещё бы! — радости в глазах Ниры не было предела. — Это особенный ручей! Про него мало кто знает.       — Хвастаешься?       — Ага-а, — довольно протянула девушка. — Да ты не стой столбом, попробуй хоть глоточек.       — Ладно, — согласился Ричард и присел у края ручья.       Странная бесшумная вода выглядела пугающе, но стоило мальчику зачерпнуть горсть бледно-голубой влаги, как воздух вокруг тут же наполнился гармоничными и созвучными ароматами различных вкусностей. Ричард, наконец ощутивший, насколько он голоден, жадно выпил родниковой воды. И первое, что напомнила ему испитая жидкость, был свежий ягодный сок, но потом, совершенно неожиданно, вкусы принялись сменять друг друга, приобретая тона аппетитных булочек и даже медовых тортов. Вода будто знала, что из десертов больше всего любит Ричард и тут же подбирала ему их вкус. Мальчик же не нашёл другой благодарности ручью, как напиться из него вдоволь.       — Осторожнее, — с тревогой предупредила Нира, наблюдавшая, как Ричард жадно пьёт. — Вода очень холодная.       — Угу, — кивнул Ричард и слегка умерил пыл.       В этот момент мальчик заметил, что ручей в том месте, из которого он черпал воду, несмотря на свою скоротечность, вдруг стала больше напоминать серебряное зеркало. Ричард в ужасе замер:       — Это… Это я?       — Да, — удивившись, подтвердила Нира. — Ты. А что, что-то не так?       Из воды на Ричарда смотрел, сурово сведя брови и отражая ярко-зелёный блеск глаз, темноволосый юноша. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что всё ребячество с него давно смыто временем. Мужественные и суровые черты лица придавали ему некую аристократичность и величие, но весь образ нового Ричарда был пропитан необъяснимой грустью.       — Но я же...Я... — непонимающе пробормотал Ричард и отсел от ручья с ошарашенным видом.       — Ри... Ричард, что случилось? — Нира подсела к юноше и приобняла его за плечи. — Что не так?       — Сколько я здесь? — после длительной паузы тихо выдавил из себя Ричард. — Это же невозможно — без еды и воды. в конце-то концов! Этого не бывает, чтобы человек за столько… И вот так!       — Я не… — Нира озадаченно смотрела на Ричарда и тут в её глазах сверкнула нотка понимания. — Ты ведь был другим, когда зашёл сюда, верно?..       — Да… Почему всё так? — едва слышно спросил Ричард, уставившись в землю пустым взглядом.       — Это Лес. Тут… Тут всё немного иначе, — Нира крепко обняла юношу. — Прости, я не знала. Мой дом обидел тебя. Так не должно быть. Мне очень жаль.       Ричард ощутил, как девушка вздрагивает, прижавшись к нему, и тихо всхлипывает. В этот момент ему показалось, что у них одни эмоции на двоих. Но слёзы девушки постепенно отрезвляли его, приводя в чувства. «Да, я стал старше», — думал про себя Ричард. — «Но почему это так плохо? Неужели это стоит её слёз? Хоть чьих-то слёз?».       — Всё в порядке, — Ричард взял девушку за руку, придя в себя. — Я не сержусь ни на твой дом, ни на тебя. Ты не виновата, Нира. Просто меня тревожит, что прошло столько времени…       — Нет! Нет! — тут же с жаром перебила его Нира. — Время в Лесу течёт совсем по-другому! Я не могу этого объяснить, но уверена, что там, откуда ты пришёл, ещё даже не начался новый день, если так было нужно.       — А Лес так может? — удивился Ричард.       — Он всегда слушает, что в твоём сердце. Ты правда не злишься? — голос девушки снова дрогнул.       — Не злюсь, — ласково улыбнулся юноша. Слова Ниры успокоили его. — Всё хорошо.       Они бы ещё долго просидели в обнимку, держась за руки и наблюдая за течением ручья. Ричард твёрдо решил сам для себя понять, каков он теперь. Поэтому в какой-то момент он встал и уверенно подошёл к ручью, уставившись в его серебряное зеркало. Нира осторожно подошла сзади и тоже заглянула в него. Они оба выглядели, как король и королева невероятной страны. Их взгляды были одновременно ласкающими и суровыми. Почему-то в этот момент Ричард посчитал правильным взять девушку за руку и плавно сплести свои пальцы с её. В ответ девушка мило улыбнулась и чуть крепче сжала его руку.              

***

             Ричард стоял у странного ручья, пытаясь осознать свой новый возраст. Вода была чёрной как ночь, а берега густо поросли тёмно-зелёной мясистой травой, острой, как лезвия ножей. Но её острота была только видимой — на самом деле травинки не причиняли никакого вреда и были мягкими и податливыми. Над ручьём нависал суровый и мрачный лес: хвои и сосны, могучие дубы и высохшие до черноты берёзы грозно раскачивались от порывов ветра. И каждое дерево в этом лесу было искорёжено, вывернуто и изодрано, будто всю жизнь росло под неустанными ураганными ветрами. Вокруг юноши не было ни души, только ручей шумно бурлил и переливался, будто куда-то спешил сломя голову. Но Ричард был почти уверен, что внутри этой мертвенно-чёрной воды не существовало ничего живого.       — Ричард, — тихим эхом прокатилось по изувеченным тёмно-зелёным кронам. — Ричааард....       Парень зашагал по траве навстречу шелесту его имени, то и дело перебираясь через рухнувшие стволы погибших деревьев. Он шёл не боясь, почему-то зная, что впереди не будет ничего страшнее того ручья.       — Ричаард, — не унимался шелест. Нашёптывая и нашёптывая его имя сотнями различных голосов, словно молитву.       Шёпот будто боготворил это имя, воздавая ему почести, наполняя его властью. И юноше это нравилось. Он чувствовал, что заслужил каждую толику благоговения окружающих его молебнов. Ричард пробирался сквозь увядающую чащу, пока наконец не вышел к громадной скале. Сверху донизу она была окутана иссохшими деревьями, оплетена их дряхлыми корнями. Среди корней Ричард заметил небольшую расселину и устремился к ней. И чем ближе юноша подходил, тем громче становились голоса, наперебой друг другу выкрикивающие его имя. Голоса кричали ещё что-то, но это было сложно разобрать в гуле безумного хора...       — Ричард! — крикнула Нира и затормошила юношу.       Ричард открыл глаза и непонимающе огляделся: красно-оранжевый Лес возвышался всюду, куда не кинь взгляд. Его величественные деревья с идеальными белоснежными стволами стояли, будто стражи, одетые в золото.       — Ты кричал во сне, — виновато объяснила сидящая рядом Нира. — Мне стало страшно — я думала тебе плохо.       — Прости, — всё ещё отходя ото сна пробормотал юноша. — Просто плохой сон. Я не хотел тебя пугать. И сон такой я тоже не хотел.       — Нам нужно идти, — встревоженно сказала девушка и кивнула на серое небо, почти скрытое сияющими осенними листьями. — Скоро начнётся буря. Нам нужно найти укрытие, если не хотим вымокнуть и замёрзнуть.       — Есть идеи куда идти? — поинтересовался Ричард, потирая глаза.       — Да. Тут недалеко, идём скорее, — уверенно ответила Нира и потащила окончательно проснувшегося юношу за собой.       Пройдя совсем немного под нарастающие завывания ветра, они вышли к тому, что Ричард меньше всего ожидал увидеть. Вырванное с корнем, но по-прежнему идеальное белоснежное дерево распростёрлось на земле. Падший воитель Леса, всё ещё живущий во имя чарующей Песни хозяина. Корни упавшего древа хоть и были некогда вырваны и иссушены солнцем, всё же нашли в себе силы окрепнуть и вернуться обратно в землю, причудливо поднимаясь к небу и сползая обратно вниз, зарываясь в красно-золотой покров. В своём желании жить древо создало корнями странный кокон, напоминавший собой небольшую пещерку, полностью созданную из могучих белоснежных бивней. Первые капли дождя вынудили Ричарда и Ниру поторопиться и скорее залезть внутрь убежища. Пещерка оказалась на удивление ухоженной и прибранной. Прежде чем грозовые тучи заслонили небо чёрным полотном, юноша успел заметить в углу убежища пару элегантных глиняных кувшинов с водой, от которой узнаваемо веяло сдобным тестом.       — Ты часто здесь бываешь? — спросил он девушку, кладя Мерглом к стене пещерки.       — Иногда, — слегка отрешённо ответила Нира. Она сидела у входа, почти полностью подставляясь под дождевые капли, и сосредоточенно смотрела в потемневшее небо. А потом вдруг произнесла:       — Он снова сердится. Лес.       — Может, кто-то обидел его? Плохое настроение не появляется просто так, — предположил Ричард и сел рядом с девушкой.       Нира промолчала и опустила взгляд на опавшие листья под ногами. Они вздрагивали от хлёстких ударов крупных дождевых капель и резких порывов леденящего ветра, будто им самим было зябко от непогоды. Казалось, что, трясясь от озноба, они тянулись к ногам девушки в надежде, что та сможет их спасти и обогреть.       — Лес делает всё для тех, кто приходит. Абсолютно всё: прекращает течение времени, поёт, чтобы успокоить тревожные души, ведёт их... А они хотят ещё и ещё, не говоря даже «спасибо», — голос Ниры звучал обиженно. — Всё рыщут в поисках своих желаний и никогда не останавливаются, даже если найдут, что хотели. И тут же на место одной просьбы, одного желания приходят десятки новых. А Лес не виноват — он добр ко всем и всегда старается ответить на просьбы, даже если они больше похожи на приказы. Но разве можно всегда быть добрым, не зная, стоит ли чего-то твоя доброта?       — Иногда, нужно просто верить в то, что ты делаешь, — не сразу ответил Ричард.       — Верить? — горько усмехнулась Нира, — Вера может породить монстров.       Вспышки молний осветили грустное лицо девушки. Ветер окреп и задувал дождь в убежище. Дождевые капли врезались в лоб и плечи Ниры, со звоном разбивались об обсидиановые рога. Но девушка будто исчезла из этого мира, думая о чём-то своём и не замечая пронизывающего ливня.       — Нира, — Ричард взял девушку за руку, — Ты так вся промокнешь. Прошу, давай отсядем подальше?       — Да? — Нира рассеяно взглянула на не менее мокрого юношу. В этот момент что-то одёрнуло её от мыслей, в которые она погрузилась, и вместо пустого взгляда на её лице засияла виноватая улыбка. — Да ты же и сам до ниточки уже мокрый, странный Ричард!       Юноша лишь ухмыльнулся и вслед за девушкой отсел по дальше от дождя. Ощутив, насколько продрогли, они прижались друг к другу, постукивая невпопад зубами. Но вскоре тепло близости начало их согревать. Раскаты грома звучали приглушённо в глубине убежища, а монотонные завывания ветра и стук дождя клонили в сон. В один миг на путников навалилась немыслимая усталость, а тёплые объятия довершили начатое, и вскоре Ричард и Нира мирно дремали под шум беснующейся бури.       Лязг. Послышалось где-то вдали сквозь сон.       Лязг. Громыхнуло громче раскатов грома.       Ричард испуганно открыл глаза. От тёплой дремоты не осталось и следа.       Лязг.       Юноша встревоженно взглянул на Ниру. Девушка сидела рядом с ним и так же внимательно вслушивалась в бурю.       Лязг. Блеснули тяжёлые доспехи во вспышках молний.       — Быть добрым в начале — истинное благородство и признак хорошего воспитания, — голос Ниры звучал едва слышно. — И часто бывает, что эту доброту поддерживают и оправдывают. От этого быть добрым легко и просто. Но иногда добротой либо пренебрегают, либо беспощадно пользуются. И вот тогда у тебя есть полное право выбирать: терпеть, продолжая быть верным стражем доброты, или всё же стоит злиться.       Лязг. Прозвучало совсем рядом. Крупные капли дождя с брызгами рассыпались у самых ног Ниры и Ричарда. Завывания разыгравшейся бури затерялись на фоне беспощадного скрежета металла. Лязганье тяжёлых доспехов будто поедало звуки мира, заставляя его на мгновение замолкнуть. Нира напряжённо всматривалась в подступающую темноту.       — Он идёт сюда, — наконец сказала девушка. — Дракон. Но ему всё равно на нас — можешь не бояться.       — Бояться? — удивился Ричард. — Он мой друг.       — У драконов нет друзей, — Нира резко повернулась к юноше. Голос её звучал сурово. — Они оставляют за собой выжженную землю и никогда не оглядываются назад, на творения рук своих. Преследуемые лишь жаждой обрести то, чего желают, они не видят даже того, что у них под ногами... Это на него злится Лес — дракон, который давно забыл, кому и ради чего служит. А может, он просто и не хочет помнить. Когда-то давно Лес хотел помочь ему, откликнулся в трудный час, но взамен на его доброту дракон с тех самых пор пытается подчинить Лес себе, разрушая и калеча его день за днём.       — Но... — попытался возразить Ричард. Однако глухой удар меча о землю заставил его и Ниру замолчать. За ним последовал ещё один удар, ознаменовавший, что недалеко от убежища рыцарь нашёл топливо для очередного костра. Ричард почувствовал, как в темноте пещерки Мерглом задрожал. Топор вспомнил, как он и его хозяин проделывали то же самое, когда скитались вместе по Лесу. Ещё удар. Ричарду вдруг вспомнился сладковатый аромат дыма, уволакивающий в глубину воспоминаний.       — Ричард, что с тобой? — Нира удивлённо уставилась на юношу.       Удар. Последний. Дающий знать, что безумный хоровод костей готов кружиться в своём диком танце. Или уже кружится? Белые языки манящего дыма проникали в убежище, будто знали, что кроме ИХ дракона, внизу, под корнями, притаился ещё один, совсем молодой, но уже до беспамятства очарованный видениями прошлого. Отголоски чего-то едва уловимого замаячили перед глазами Ричарда…              

***

             Мир полон историй. Хорошие и плохие, они скитаются повсюду в надежде найти должного рассказчика. А когда всё же встречают — ему стоит лишь начать говорить... И вот твой взор уже застилают неведомые берега и пики высотных башен из мрамора, загадочные существа удивлённо глазеют на тебя из-за угла иной реальности, той, что ещё никто не успел никому рассказать до этого самого момента. Истории первородны и не похожи одна на другую, как узоры зимой на стекле. Такой была и их владычица — госпожа Бутта. Старуха-цыганка, появившаяся в деревне, никто не знает откуда, и никто не знает, когда. Она не была ни доброй, ни злой, как и её истории. Эта неопределённость вызывала сомнения и страх неизвестного, отчего деревенские шли к госпоже Бутте только тогда, когда другие способы были бессильны помочь.       Старуха жила на отшибе. Её домик — обшитая яркими тканями юрта, одиноко ютилась у самого края деревни, отчего путь к жутковатой целительнице походил на какой-то древний обряд. Узкая тропинка, ведущая к юрте, была уставлена шестами, на которых то и дело позвякивали различные амулеты и ловцы снов. Пройдя тропинку, нужно было зайти в сам дом госпожи, вход в который был обрамлён серебряными и золотыми трубочками и колокольчиками. При лёгком дуновении ветра эта композиция производила на свет грустную и тоскливую мелодию, будто отголосок чего-то великого.       Ричард не очень хотел идти к странной старухе, но Диана и отец с самого утра бродили по округе в поисках целебных трав, а мать была слишком занята больными, коих с каждым днём становилось всё больше. Поэтому сейчас мальчик стоял у входа в таинственную юрту, охваченный грустным перезвоном трубок и колокольчиков, и не решался войти.       — Доброго дня! — собравшись с силами, выкрикнул Ричард куда-то вглубь домика.       Но кроме завывания грустной мелодии в ответ ничего не последовало. Ричард неловко потоптался на месте и в который уже раз собрался уходить. Однако перед глазами мальчика вновь возник образ матери. Она стояла так далеко, что Ричард не мог рассмотреть даже её лица, поэтому внимательно вслушивался в её голос, стараясь не пропустить ни слова. Травница очень просила мальчика сходить к старухе и попросить у неё совета. Такое общение — всё, что могла позволить их семья. Отец мальчика, сам Ричард и Диана уже неделю жили на самом краю леса, уплетая жаренную, варенную и тушенную рыбу, наловленную отцом и собирая травы для лекарственных отваров. Найденное они оставляли в условленном месте и ждали как можно дальше — это был суровый наказ матери из-за тяжести хвори. Травница приходила на эти встречи всегда ужасно уставшая — это чувствовалось в голосе, а Ричарду каждый раз приходилось удерживать Диану, которая в слезах и изо всех сил пыталась вырваться и помчаться навстречу маме. Подступивший к горлу ком заставил мальчика откинуть страх.       — Доброго… Доброго дня! Госпожа Бутта! — в этот момент ветер утих, а вместе с ним и грустная мелодия. Решив, что это знак, Ричард, отодвинул ткани и вошёл внутрь.       В центре жилища, в полу, был разожжён тусклый очаг. Рядом с ним дремала наводящая ужас на всю деревню старуха. Госпожа Бутта — вечная вдова, как её прозвали в народе, мирно покачивалась в столетнем кресле и тихо посапывала. Ричард не раз слышал от других ребят, как родители пугали их перед сном, рассказывая страшилки о том, что госпожа Бутта по ночам ворует и ест непослушных детей. «Глупые выдумки» — говорила на это мать Ричарда. Но сейчас, когда он стоял напротив этой завёрнутой в чёрные ткани старухи, ему становилось не по себе.       — А-а-а, — неожиданно протянула старуха, заставив мальчика подпрыгнуть от испуга. — Сын Астрид. Ты вырос с прошлого лета, стал крепче. Хорошо. Скажи, как там поживает моя милая Астра? Всё завивается со своими травами и отварами?       — Я... Простите, что разбудил вас… — неуверенно начал Ричард.       — Ты думал, я спала? — старуха засмеялась, но её смех больше походил на кашель. После этого Бутта достала из-под полы мундштук с закуренной сигаретой и затянулась. — Хотя, может и правды задремала, пока ты набирался смелости, чтобы зайти.       — Мама хотела узнать, — продолжил Ричард, пытаясь не объединять в голове байки про поедание детей и пристальный взгляд старухи, — Почему вы отказались помогать всем, кто пришёл к вам за помощью? Маме сложно лечить так много человек разом...       — Лечить? — прервала его Бутта и вновь залилась пугающим смехом, теперь больше похожим на крики ястреба. — Мальчик мой, какой бы выдающейся травницей я не считала Астру, но ей не спасти здесь никого... — голос старухи стал резко холодным и угнетающим. — Это деревня горит пламенем, которое нельзя увидеть и нельзя потушить. Она будет гореть так, пока не сгорит вся дотла. Почему я отказала пришедшим? Я могу излечить многое, что не в силах побороть обычные отвары и зелья. Но тут... Есть события, предрешённые в этом мире. Кто-то называет их судьбой, кто-то кармой, а кто-то и вовсе считает проклятием. В этой деревне беснуются древние забытые боги. И им никто не сможет сказать: «Хватит!». Даже я. Видишь ли, мальчик, для такого нужна не просто магия или смелость. Нужна жертва. А я слишком люблю себя и не готова рисковать ради нескольких сотен скоротечных жизней.       — Жертва? — голос Ричарда дрогнул.       — Ты смотри! — этого вопроса было достаточно: глаза старухи блеснули хищным взглядом, она резко встала из кресла и нависла над мальчиком. До этого она казалась намного меньше, но теперь госпожа Бутта была громадной тенью, заслонившей весь потолок юрты. — Как быстро ты меня понял, не смотря на свой возраст! Именно, мальчик, — жертва. Магию побеждает магия, а для неё нужно топливо. И не я возьму эту плату. Моё дело — хранить давно забытое всеми прошлое. Но не бери в голову — это давнее обещание и тебя оно не касается. Лучше скажи — ты ведь понял, кто может помочь тебе?       — Лес может, — едва слышно проговорил Ричард, вспомнив сказки мамы, которые они с сестрой слушали перед сном.       — Именно… — удовлетворённо прошипела госпожа Бутта и плавно опустилась в своё кресло. — Лес никогда не помогает тем, кто не просит. Он всегда требует платы за свою силу — испытание, которое может как спасти, так и навечно сгубить твою душу. Готов ли ты пойти на такой риск?       — Да, — перед глазами мальчика стояли образы Дианы, мамы, отца. Они все беззаботно улыбались, ели печенье, дурачились, были счастливы. Счастье для них — вот чего хотел сейчас Ричард.       — Не каждый взрослый отваживается на этот шаг. Но не сказать, будто у тебя есть выбор, — хмыкнула старуха. — Знаешь ли, я не верю в случайности. У каждого своя роль. Ума не приложу, что именно Он хочет от всего этого, но ты, мальчик… Ты, несомненно, сын своей матери. Из всех жителей деревни нет более подходящей души, чем твоя. Но ты и сам это понимаешь, верно?       Ричард не нашёлся, что ответить Бутте, но старуха и не ждала ответа, снова разразившись ястребиным криком-смехом. Сигаретный дым всё больше наполнял юрту, застилая всё серыми пышными клубами.       — Вот значит, как, — протянула Бутта. — Отец твой никогда не верил, а Астра начала донимать меня вопросами в ещё более юном возрасте, чем ты. Я злилась на неё, за то, что не пошла по моему пути, но теперь… Теперь я вижу, что это имело свой смысл. А теперь садись у огня, мальчик, и можешь больше ничего не говорить — я и так всё вижу по твоим глазам. Так что садись. Садись и слушай...              

***

             Ричард сквозь сон чувствовал, как чарующий дым постепенно ускользает от него, превращая чёткое прошлое в обрывки образов и слов. Он ощущал, как плывёт по мокрым опавшим листьям, вернее то, как его кто-то медленно, но старательно тащит куда-то. Но это было уже не важно. Сон и реальность переплетались воедино... Вот он, мальчиком, стоит на пороге своего дома, а мать, сама не своя, кричит: «Не входи!» А потом он снова чувствует, как его тащат сквозь Лес, и как чарующая песня пробивается всё сильнее и сильнее сквозь сон и бурю. Мать, отец и сестра. Все они сидят за столом, взявшись за руки. В слезах. «Что случилось?» — первое, что произносит удивлённый Ричард, и делает шаг навстречу дорогим ему людям. «Клянусь, Ричард, ещё один шаг — и я очень разозлюсь на тебя!» — мать старается говорить сурово, но голос пропитан слезами и отчаяньем. И тут Ричард наконец замечает странные отметины на их руках — такие же как у всех в деревне. Слёзы сами наворачиваются у него на глазах, ведь он только что всё понял. «Лес. Лес может!» — его собственные слова звенели у него в голове. Но всего миг и уже ехидный смех страшной старухи-целительницы заполнял весь мир.       — Лес может! — крикнул изо всех сил Ричард в попытках отбиться от кошмара, окружившего его со всех сторон. — Лес может! Я знаю! Я готов! Всё, что он захочет!       — Тише, пожалуйста, всё хорошо, — голос Ниры звучал до безумия нежно. — Я рядом, слышишь? Всё хорошо.       И вот он снова там, в прошлом, озлобленно стучит входной дверью и убегает как можно дальше. Он бежит прочь, стараясь стереть из головы образы жутких синюшных нарывов. Бежит, совсем не глядя, куда. Резкая боль в ноге цепкой лапой неизбежной реальности хватает его и тянет куда-то вниз. Боль ползёт по мальчику, пока не добирается до головы. А следом приходит темнота…              

***

             Ричард открыл глаза и осмотрелся вокруг: он лежал среди Леса на странных носилках. Это были две прямые и толстые ветви дуба. Там, где раньше были сучья, красовались вырезанные и подпиленные аккуратные крючки, обвязанные прочными тёмно-зелёными нитями, создавшими между ветвями плотную сетку. Внутри она была битком набита опавшей листвой. Дубовые ветви среди белого идеала Леса стали для Ричарда чем-то воистину неожиданным. Юноша с трепетом прикоснулся к ним, будто к сокровищу, и медленно провёл пальцами по толстым дубовым прутьям. Видно было, что тот, кто соорудил носилки, постарался сделать их как можно совершеннее, под стать окружавшему их миру. Ричарда пугало только то, что для подобного нужно было потратить много времени, а значит, юноша без сознания пролежал долго.       — Нира... — едва слышно прошептал Ричард, ощутив, как пересохло у него в горле. Но в ответ юноша услышал только тихую Песнь Леса. Она будто вернулась позлорадствовать над Ричардом, который был не в силах её прогнать.       Позвать девушку второй раз у юноши не оставалось сил, поэтому он обречённо развалился на носилках и принялся разглядывать кусочки неба сквозь красно-оранжевую листву. В его голове уверенно плыли образы прошлого, навеянные костром. В этот раз они не исчезли и твёрдо укоренились в его памяти. Такие яркие и пугающие, что думать о них совсем не хотелось. От этого Ричард всматривался, как мог, в кроны деревьев, стараясь заполнить образы чем-то новым, отвлечься от их безысходности. Но всё, что он видел — это были едва пробивающиеся лучи солнца. Неожиданно для себя Ричард вдруг понял, что свет больше не греет, да и сами лучи падают как-то не так на землю — словно делая одолжение кому-то. Ветер же был холоднее обычного, да и опавшие листья были не настолько яркими, чтоб называть их идеальными.       — Ричард, — тихо окликнул его ласковый и желанный голос Ниры. Рогатая голова черноволосой девушки заслонила окружающий его мир, а тёплая рука опустилась на лоб. — Вот, держи — я принесла воды.       Нира была так близко к нему, что юноша ощущал тепло её слов. Звёзды в глазах девушки испуганно дрожали. В это мгновение все вопросы, что роились Ричарда в голове, отпали навсегда. Теперь он видел, насколько был дорог той, которая его совсем не знал и которую не знал и он сам. Но это не имело никакого значения, ведь света в глазах обоих хватало для целого мира.       — Спасибо, — проговорил Ричард, отпив несколько глотков из странной глиняной чашки.       — Мы почти добрались, — девушка встала у изголовья носилок и взглянула куда-то вдаль. — Отец поможет тебе.       Ричард заметил, как под густыми волосами Ниры мелькали очертания Мерглома. Девушка между тем подняла с земли верёвку, что была прикреплена к дубовым ветвям, и привычно потянула носилки с Ричардом.       — Не нужно! Я сам! — поторопился остановить её юноша и попытался встать, но тут же рухнул на носилки.       — Ты слишком ослаб. Не волнуйся — я справлюсь, — голос Ниры прозвучал уверенно и даже как-то деловито.       — Я... — слова тяжело давались юноше. — Как долго я вот так лежу?       — Несколько дней, — не сразу ответила девушка. — Я думала, ты больше не очнёшься...       — Прости.       — Я сразу знала, что ты странный. С первой минуты, как ты уставился на меня у того водопада. Знала всё.       — Мне казалось, что я больше не буду таким, как до встречи с тобой.       — Ты хоть понимаешь, что костры из костей сводят сума?! — девушка бросила верёвку и круто развернулась к юноше. Её голос дрогнул, а в глазах сверкнули слёзы. — Никогда нельзя вдыхать их дым, иначе обратной дороги уже не будет!       — Я не знал, — виновато прошептал Ричард.       — Никогда нельзя, понимаешь?! — Нира упала на колени рядом с носилками. — Они разъедают разум, заставляют гоняться за прошлым, пока ты не станешь чудовищем! И Лесу тоже больно, он страдает и злиться, теряет свои силы…       Ричард собрал остатки всех своих сил, чтобы подняться и осторожно вытереть слезу, катящуюся по щеке Ниры:       — Падающие звёзды...       Нира вздрогнула и внимательно посмотрела на юношу сквозь слёзы. Потом, неожиданно, она схватила его за руку и прижала её к своей щеке:       — Обещай мне, что больше никогда не поддашься этим кострам. Обещай.       — Мне они не нужны. Ни тогда, ни теперь, — уверенно ответил Ричард.              

***

             Нира ещё несколько раз уходила в чащу и после возвращалась с чудотворной водой. Ричарду стало легче и вскоре он уже бодро шагал рядом с девушкой. Но всё же юношу беспокоил тот факт, что от костра он так сильно ослаб.       — Дракон в ту ночь нашёл особенное дерево, — постаралась объяснить Нира. — Оно было намного старше остальных и тот костёр причинил много вреда Лесу. Баланс его силы был нарушен, от чего боль передалась тем, кто не был связан Песней и находился ближе всего.       — Я и Дракон, — понимающе кивнул Ричард. — Значит ему стало так же плохо, как и мне?       — Не думаю. Его злоба такая всепоглощающая… Никто не может навредить Дракону. Но всё же, — девушка запнулась, раздумывая о чём-то.       — Что не так?       — Я не знаю. В том то и дело — я не знаю. Такого не происходило раньше. Дракон ходил по Лесу и до этого, но ему не попадались старые деревья. А это уже второй раз и последствия всё хуже.       — Ты сказала второй? — подозрительно неприятное чувство закопошилось в груди Ричарда.       — Да. Первый был перед нашей с тобой встречей, — кивнула Нира. — Поэтому нам и надо быстрее к отцу. Если так продолжится — я не знаю, что может случится с Лесом. И тебе нужна помощь, после того костра.       — Ты о чём? — улыбнулся Ричард. — Та вода, что ты принесла, полностью вернула мои силы.       — Но ты не знаешь, что будет, если Дракон зажжёт ещё один такой костёр. Никто не знает, кроме отца, — возразила девушка.       — Хорошо, тогда веди, — согласился Ричард.       Дальше они продолжили идти молча. Нира время от времени оглядывалась по сторонам, внимательно рассматривая потерявшие часть своего величия деревья. А Ричард тем временем был погружён в куда более мрачные мысли. Не хотелось ему признавать и то, что первый такой костёр развёл именно он, и то, что образы после сна никуда не исчезли, крепко-накрепко засев в памяти юноши. Ужасная болезнь, захватившая деревню, семья в беде, неимоверно загадочная госпожа Бутта — осколки прошлой жизни перемешивались со странным и тревожным настоящим. Как ему спасти своих родных? «там, откуда ты пришёл, ещё даже не начался новый день, если так было нужно» — успокаивающе прозвучали в голове слова Ниры. Но как быть с тем, что он так неожиданно для себя вырос. Он вернётся в деревню таким же взрослым, или вновь станет мальчиком? Как ни старался Ричард себя ободрить — на месте одного вопроса возникало ещё десять. И это беспокойство не могла заглушить даже Песнь.       И Лес продолжал храбриться, стараясь никоим образом не показывать, что ранен. Его мелодия звучала всё так же прекрасно, а солнечные лучи плясали в атмосфере вечно-золотой осени, будто и не было губительных костров и Дракона. Во всём этом натянутом спокойствии, только одно оставалось чистым и искренним. Ричард украдкой посматривал на пусть и встревоженное, но всё же идеально прекрасное личико Ниры и точно понимал, что она — самое чудесное, что есть в этом Лесу. Нира так и не сняла Мерглом со своей спины, но юноше почему-то казалось, что ей он больше подходит: сказочное оружие для девушки из сказок.       — Парень?! — вдруг раздался за спиной у Ричарда старческий удивлённый возглас. Юноша оглянулся и оторопел от удивления:       — Камень?!       –...Валун, — тут же поправил его знакомый и ещё более заросший мхом булыжник, который каким-то чудом оказался возле одного из белоснежных древ. Ричард поклясться был готов, что секунду назад там не было никаких странных камней, но вот он уже выглядывал из-за дерева. — Чёрт возьми — какая встреча! Я ведь искал тебя по всему треклятому Лесу и что же вижу: бродишь почти в начале моего поискового маршрута. Как я мог тебя так прошляпить? Или постой — ты скрывался от меня? Вот это номер! Расскажешь в чём секрет? Лепил листья на лоб? Мазался грязью? Ел грязь?! А ведь этого я не учёл…       — Эй, Ричард... — окликнула изумлённого юношу Нира и тут же осеклась, уставившись на камень. — Ур?       — Не может быть! — девушка молниеносно подскочила к валуну и крепко его обняла. — Я так рада видеть тебя, Ур!       — Эй! Что она делает, парень? — испуганно завопил камень. — Это какой-то способ захвата разума? Тогда я постараюсь выдать себя за своего! — И, не дав юноше ответить, камень тут же протянул девушке в ответ: — У-у-ур. У-у-ур! Не знаю, что это значит, но немедленно отпусти меня, дамочка! Мой разум — это храм! Точнее крепость! Точнее я — это крепость! Помогите!       — Да нет же, — немного отойдя от восторга, засмеялась Нира. — Ты — Ур. Твоё имя... Всемогущий Лес, я и не думала встретить тебя снова!       — Парень, я не знаю, что там с твоими вкусами, но эта вот барышня явно двинулась кукушкой, тебе следует быть осторожнее, — полушёпотом принялся наставлять Ричарда валун.       — Что с тобой стало? — не обращая внимания на странное поведение камня, продолжила Нира. Она приблизилась к валуну и принялась осматривать мох и его в целом. — Раньше ты был совсем другим, а теперь... теперь ты камень, Ур! Как так в...       — Послушайте, дамочка, — перебил её явно раздражённый происходящим валун. — Прекратите меня трогать — это раз. Я, как благородный джентльмен, считаю, что вам предостаточно и одного кавалера! А во-вторых, вы явно меня с кем-то путаете и мне крайне надоели все ваши попытки запутать себя, да ещё и меня в придачу!       — Так вот оно что... — после небольшой паузы протянула Нира. — Ты всё забыл... Надо же.       — Забыл что? — поинтересовался и так ничего не понимающий Ричард.       — Вот и мне интересно, куда же приведёт в итоге вся эта околесица, — подтвердил валун.       — Ты всегда был упрямый, — вздохнула Нира. — Неужели ты не помнишь совсем ничего?       — Так. С меня достаточно, — гордо отрезал валун. Ричарду даже показалось, что он задрал нос. — Не смею вас обоих задерживать. Я просил тебя оказать мне услугу, парень. Надеюсь, ты достал мой топор? Верни его скорее, и я исчезаю из этого балагана.       — Да, я… — начал было Ричард.       — Сколько же ты бродил, — заговорила Нира. Её голос казался иным, словно отрешённым от всего мира. Девушка принялась медленно ходить вокруг валуна, осматривая каждую его трещинку. — Я помню, как ты создавал удивительные фигурки для меня, строил крошечные замки, где всё было таким маленьким, но потрясающе настоящим… Последний из своего рода. Теперь ты избрал жить бездумным камнем, которого заботит только моховая борода.       — Моя борода из первоклассного мха, хочу отметить!       Нира лишь усмехнулась, и погладила валун, будто котёнка, на что тот недовольно уфнул. Потом девушка взглянула на Ричарда. Юноша тут же прочитал в её глазах огромную волну грусти, которую никак нельзя было остановить.       — Прости, — виновато улыбнулась Нира, подтверждая догадку Ричарда. — Он житель этих мест и не заключал договора с Лесом. Я просто не могу оставить всё так, ведь он будет слоняться бесцельно целую вечность. Кем я буду если допущу подобное?       — Между прочим я всё ещё здесь, — сварливо заметил валун.       Неожиданно мир вокруг рухнул в непроглядную тьму... Он будто утонул в темноте бездонных глаз Ниры, где потухли все звёзды. Песня Леса исчезла, будто бы по щелчку, да и сам Лес беспрекословно растворился где-то в бездне. Ричард и валун одинаково не понимали, что происходило вокруг, пока не взглянули на девушку. Она парила над землёй словно погружённая в воду. Чёрные пряди её волос причудливо плыли по воздуху, теряясь концами в обступившей троицу бездне. А её рога теперь напоминали крону могучего дерева с безвозвратно опавшими листьями.       — Эй, парень, — неуверенно пробормотал валун. — Помнишь я говорил тебе, что эта деваха странная и тебе надо быть осторожнее? Меняю совет — беги.       — Ур! — голос Ниры зазвучал властно и холодно, отражаясь от окружающей тьмы гулким эхом. Глаза девушки переполняла пустота вязкой черноты. Ричарда пробирал могильный холод. То существо, что парило перед ним в воздухе, больше не было Нирой. Величественное, скупое на слова, будто сам бог этих мест снизошёл до подданных-смертных. — Вспомни!       В ответ на призыв темнота озарилась яркой вспышкой и под оглушительный хлопок отползла куда-то, оставляя после себя жуткий серый лес. Корни его и ветви тянулись от земли и неба в сторону троицы, искривлёнными червеподобными голыми щупальцами. Сложно было представить, как много страданий впитали эти вывернутые наизнанку деревья. Ричард будто на время стал одним из них, ощущая, как отчаянье и боль растекается по его венам.       Нира парила в воздухе и указывала на валун, словно тёмный ангел знамения... И тут Ричард увидел, что перед камнем возник небольшой коренастый человек. Он был будто зеркальным отражением валуна, но только с ярко-рыжими волосами и огненной бородой до пояса. Из-за её пышности сложно было понять во что был одет появившийся, но можно было заметить, как из-под бороды выглядывают различные отвёртки, зубила, молоточки и прочие инструменты.       — Ур, — сказал огненно-бородый в установившийся тишине.       — Ур, — эхом повторил валун.       — Забытое прошлое, — прогремел голос Ниры. — воспрянет целебной болью.       — Это... Это я, — валун говорил едва слышно. — Но как? Почему я забыл такое?!       Камень таращился на своего двойника и не мог больше проронить ни слова. Нира же продолжала грозно парить над землёй. Древнее божество из жутких легенд. Неожиданно она, будто сломанная кукла, повернула голову к Ричарду.       — Ты... — рука девушки устремилась в сторону юноши и в ответ искорёженный лес потянул к нему свои ветви. А рука Ниры постепенно превращалась в одну из этих ветвей, вытягиваясь и бледнея всё больше и больше. — Ты!       Ричард неуверенно попятится назад, но лес обступил его со всех сторон, оплетая вокруг кольцо из взбесившихся трухлявых корней. Звуки будто бы перестали существовать, оставив лишь скрежет дерева и обвиняющий голос иной Ниры. Её ветвь-рука уже почти дотянулась до Ричарда, но вдруг остановила своё движение и вздрогнула. Поначалу слегка, почти незаметно, но потом принялась извиваться будто змея, содрогаясь в конвульсиях, сопровождая всё тихим треском ломающейся древесины. Исполнив свой жуткий танец, ветвь-рука замерла и тут же рассыпалась в пепел, возвращая Нире её прошлый облик. Девушка устало рухнула на землю, под восходящее солнце. Лес постепенно возвращал свой будничный осенний вид, а Песня тонким ручейком возвращался в окружающий мир спокойствие и теплоту.       Очнувшись, как от дурного сна, Ричард тут же кинулся к Нире.       — Извини, я напугала тебя, — виновато прошептала девушка. — Этой магией тяжело управлять…       — Кто я? Кто же я?.. — повторял потрясённый валун. Рыжебородый двойник напротив него растворился вместе с призраком жуткого леса.       — Ты гном, — ослабшим голосом произнесла Нира. Ричард помог девушке подняться на ноги. — Ты был мастером, о которых говорят только шёпотом. Истинным сыном земли, что знал каждую её трещинку. Ты творил чудеса, заставляя бурные реки идти вспять, а города — парить по воздуху. А твои поделки-игрушки были гораздо живее тех, для кого были созданы.       — Но не живее тебя. Я... Это я помню, — проговорил Ур с ухмылкой воспоминаний на окаменевшем лице. — Ты была так юна, когда я пришёл к звёздному трону. Совсем ещё ребёнок. Так не похожа на всех тех, кого я видел раньше... Но это всё будто в тумане, как давний далёкий сон...       — Это истина. Ты не должен был забывать её. Никогда, — Нира при поддержке Ричарда подошла к валуну и прикоснулась к нему. — Доверься и впусти прошлое обратно. Оно слишком долго ждало в забвении.       С каждым словом Ниры, глаза Ура становились всё яснее. Они теряли каменную оболочку, покрывая себя живыми слезами. Валун с благоговением слушал девушку, будто бы ему напоминали давно забытую чудесную сказку. Окаменевший гном изредка стеснительно перебивал девушку, чтобы расспросить о чём-нибудь поподробнее. Ричард вслушивался в их беседу и перед ним возникали удивительные образы, совсем не похожие на вечноосенний Лес. Шпили высотных башен касались облаков, шумели многолюдные улочки парящих городов, невиданной красоты диковинные существа бродили тут и там, поражая прохожих своим изяществом и грацией. Но Ричард так же заметил, что все эти истории Нира пересказывала, так, будто прочла всё из книг, а вот гном, казалось, видел всё это своими глазами. Что же случилось с этим дивным местом?       Ур и Нира беседовали бы так ещё очень долго, но холодок, идущий откуда-то из глубины Леса, напомнил им о Драконе. Где-то там, вдали, он искал очередной ведьмин круг, для своего жуткого ритуала. Неустанно. Неотвратимо.       — Паре... Ричард, — обратился окаменевший гном к юноше, почувствовав эту тревогу. — Тот топор — Мерглом, где он говоришь?       — У Ниры.       — Вы позволите, моя госпожа? — учтиво попросил Ур. Ричард не сомневался, что если бы гному не мешала его каменная оболочка, то в этот момент он бы постарался отвесить элегантный поклон.       Нира без лишних слов протянула валуну Мерглом.       — Отлично! Просто прислоните его ко мне, — нетерпеливо пояснил Ур. — Руки то уже совсем не слушаются, хе-хе, но знания имеются. Кое-чего, дорогие мои, я всё же ещё могу!       Нира послушна приставила топор к валуну. Мерглом от соприкосновения с камнем тут же засиял нежным серебристым пламенем. Оно шипело и бурлило, сверкая крохотными молниями.       — Да-а, давно я не ощущал то, что когда-то создал, — довольно протянул гном. — Знаешь, юноша, я ведь мог бы посвятить тебя в тайны искусства гномов, теперь, когда ко мне возвращается память. В твоих глазах исключительно нужный блеск. Но не время сейчас. Этот топор на вашем языке будет звучать как Ярость. Он заколдован нашей древней гномьей магией. И тот, кто владеет этим топором, сам того не замечая, никогда не остановиться, даже там, где кто-то другой давно бы уже сдался. Уверен, вы оба уже это ощутили. Но в Мергломе дремлет не одна сила. В нём полно многих тайн и секретов — главное знать, как с этим обращаться. С его помощью я смогу доставить вас двоих куда нужно намного быстрее. А судя по тревоге в глазах — вы оба очень спешите.       — Было бы прекрасно, Ур, — кивнула Нира.       — Так вы путь держите…       — К отцу, отправь нас к отцу, — тут же уточнила девушка и глянула на Ричарда: — Ты же не против?       — Конечно нет, — улыбнулся ей юноша.       — Тогда вам нужно лечь на листья и закрыть глаза, — деловито заявил гном.       — Зачем? — удивился Ричард.       — Истинное колдовство гномов соткано из тайн и секретов. Если его познает не посвящённый, всё волшебство исчезнет. Наша магия существует только пока окутана покровом неизвестности.       Ниру и Ричарда не нужно было упрашивать. Под вежливые объяснения Ура, пара с радостью рухнула в листья. Рука Ниры тут же обвила руку Ричарда. Юноша взглянул на девушку: её лицо было наполнено усталостью, но глаза светились звёздами, как и прежде. Нира смотрела на Ричарда и нежно улыбалась, покрепче сжав его руку. От жуткого властного образа не осталось и следа. Юноша почему-то вспомнил, как они лежали на той волшебной поляне и смотрели на невероятное полуденное солнце, которое светит так по-особенному только там. И Ричард был уверен, что девушка думает сейчас об этом вместе с ним. Песня Леса плавно проникала в их жизни, давая забыться и почувствовать, как расправляются крылья души. Но думать хоть о чём-то уже не было никаких сил. И Ричард медленно погрузился в приятную тьму сна....              Перед ним стоял Ур, жизнерадостный и рыжебородый, каким был до того, как стал камнем. Гном стоял в центре огромной мастерской, наполненной различными механизмами и станками. Здесь было всё: от громадных рычагов с насосами и раскалённых печей, до небольших столиков с замысловатыми увеличительными приборами для тонкой работы. Детали и шестерёнки не были бессмысленно разбросаны вокруг — каждый болтик играл важную роль в отточенной механической партии гигантского орга̀на.       «Если бы в мире существовал храм, где все бы покланялись механизмам — им бы была именно эта мастерская» — подумалось Ричарду. Вдруг двери в помещение шумно раскрылись, и внутрь толпами ворвались родичи гнома-валуна, все как один огненноволосые и полные счастья. Они окружили Ура в ярком хороводе и тот разрыдался, полный радости и тепла. Очередной проект был успешно завершён. Ур вновь превзошёл все мыслимые и немыслимые ожидания своим мастерством.       Лязг. Но что это?       Лязг. Нет — это не часть механической мелодии. Слишком грубо и чопорно оно ворвалось в сказочное звучание.       Лязг... Ричард понял, что не ослышался.       Лязг! Все родичи Ура вмиг пропали. Они были лишь мороком желанного прошлого.       Лязг!! Мелодия заскрежетала и развалилась на запчасти. Мастерская давно покрылась паутиной и пылью.       Лязг!!! Ур почти весь превратился в камень.       Из тёмных коридоров мастерской выплыла чёрная тень. Такая величественная и холодная, что все светильники рядом с ней вмиг затухли.       Это был он — рыцарь без своего доспеха. Дракон, лишённый чешуи, но всё ещё смертоносный и огнедышащий.       Тень нависла над окованным в камень Уром.       — Научи. Меня. Ковать, — грозно повелела тень.       — Вижу, ты уже выбрал свой путь, мой друг, — дрожащим голосом произнёс гном...              

***

             — Ричард, — нежный голос Ниры разбудил юношу. Он открыл глаза и улыбнулся, увидев склонившуюся над ним девушку. Ричард сидел у корней одного из идеально-белых деревьев, а Нира была рядом с ним, прижавшись к его плечу и поглаживая юношу по голове.       — Мы пришли.       — А куда подевался Ур? — оглядевшись по сторонам спросил Ричард.       — Ур отправился странствовать — на то он и Странствующий Валун. Но теперь он уже не такой как прежде. С ним всё хорошо, и он больше не забудет, кто он есть. Теперь в его странствиях будет смысл и цель.       — Но… Разве… — слова юноши застряли комом в его горле.       — Это кажется несправедливым к тебе и всем, кто заходит в Лес, — поняв с полуслова кивнула Нира. — Я уже говорила: Ур — житель этих мест. Он не просит, а даёт. Ему не нужно брать силы у Леса, ведь он обладает своей, гномьей магией. А тобой, как и остальными, кто ищет, движет чувство в груди. Прямо вот тут, — девушка аккуратно тыкнула юношу пальцем в районе сердца, — и, если не помнить своего прошлого — желание будет ярче и сильнее, позволяя волшебству Леса случиться.       — Это сложно, — вздохнул Ричард. — судя по Лурату и теням, что я видел — Лес помогает не всем.       — Зависит от человека и искренности его желания, — пожала плечами Нира. — Если ищущий искренне хочет зла и в этом его цель — Лес не поможет.       — Может оно и так, — ответил Ричард и встал на ноги.       — Ещё Ур сказал, что вы породнились с этим топором, — девушка встала вслед за юношей и кивнула в сторону прислонённого к стволу Мерглома. — Он сказал, что теперь ты его хозяин.       — Это очень щедро.       Ричард взял топор в руку и ощутил приятный прилив сил и лёгкое вибрирование рукоятки. На секунду юноше показалось, как где-то вдали, за деревьями, стоят его мама, отец и сестра, но образы мгновенно исчезли, оставив горькое послевкусие. Он всё же, пусть и не полностью, помнил своё прошлое. Причинил вред Лесу. Помогут ли ему теперь?       — Осталось ещё немного, и мы придём к отцу! — с нотками беззаботности воскликнула Нира. — Я столько интересного хочу показать! Тебе точно понравиться!       — Послушай, — неуверенно начал Ричард. — Там, когда всё изменилось и Ур вспомнил, кто он. Ты так странно посмотрела на меня…       — Правда? — удивилась Нира и поубавила свой задор. — Я ничего не помню. И правда прости меня.       — За что? Ты помогла другу.       — То колдовство, что ты видел — оно очень древнее и жуткое. А я не предупредила тебя, поспешила, напугала. Я ведь совсем не злая и уж точно не хотела делать что-то страшное!       — Всё хорошо, — Ричард остановил девушку и приобнял её. — Я совсем не испугался.       — Да? — неожиданно обидчиво спросила Нира.       — Немножко, — тотчас подыграл Ричард.       — Нам нужно идти, — Нира, хихикнув, вырвалась из объятий юноши. — Дорога должна быть где-то здесь!.. Нашла! Вот и она!       В паре шагов от Ниры из-под опавшей листвы виднелась мощёная тропа. Юноша тут же вспомнил, что по похожей дорожке он шёл к Лурату. Девушка в привычной манере скорчила Ричарду рожицу и устремилась вперёд. Юноше оставалось только поспевать за ней.       Ричарду было необходимо отвлечься от образов прошлого и хотелось внимания Ниры. А ещё его очень заинтересовала беседа с гномом и те невероятные рассказы, которые поведала ему девушка. Поэтому юноша выбрал идеальный вариант всё совместить:       — Ты рассказывала Уру удивительные истории. Это всё правда?       — Чистейшая!       — Но откуда ты это знаешь? Неужели ты видела всех этих волшебных животных и летающие города?       — Только в книгах, — вздохнула Нира. — У меня их много. Я тебе обязательно покажу! Там и картинки есть! А вот Ур всё это видел взаправду и даже создавал много всяких разных штук и механизмов. Он очень старый и настоящий мастер!       — Трудно поверить, что это место когда-то было таким. — Ричард окинул взглядом вездесущие белые стволы и красно-золотые кроны.       — Но так было! Когда-то давным-давно. Тогда мой папа был ещё молод, а сейчас… остались только он и я, — девушка сказала это печально, замедлив шаг, но потом её глаза сверкнули, и энергичность снова вернулась. — А теперь есть и ты! Лес и папа помогут тебе, и всё будет хорошо! Разве это не чудесно?       — И правда чудесно, — усмехнулся Ричард. — скорее бы дойти.       Как по просьбе юноши, за следующим поворотом деревья резко расступились и впереди показалось то, чего Ричард ещё никогда не видел в своей жизни. Огромный, обваливающийся по краям каменный мост чуть ли не парил над бездонной пропастью. Разлом выглядит так, будто кто-то с силой провёл по земле колоссальным и острым ножом. На другом конце моста высилось громадное Дерево, тень от которого могла бы закрыть собой весь мир. Мощённая дорожка вела прямо под корни исполина.       Это Дерево не было таким, как окружающие его деревья — старинный тёмно-коричневый могучий дуб, безмолвно главенствующий над белоствольными малышами. Чем ближе Ричард и Нира подходили к нему, тем яснее было, что этот дуб больше не излучал жизнь, а был всего лишь гаснущим отголоском прошлого. Кора была испещрена множеством трещин, ветви давно перестали быть украшены листвой, а корни вгрызались в бездыханную и сухую землю. Как раз в корнях дуба виднелся огромный проход, с распахнутыми кованными дверями, напоминающие собой величественные ворота средневекового замка. Посреди входа стояло странное и пугающее существо: морщинистый великан под три метра ростом, бурый, под стать дубу. Своими широкими плечами гигант закрывал почти весь проход. Широкие и просторные тёмные ткани, в которые он был завёрнут, только придавали ему объёма. Кожа громадины была невероятно толстой, с мясистыми складками на шее и локтях, и имела болотистый оттенок. Но больше всего в глаза бросались белые зубы-клыки великана, которые были на столько большими, что не могли полностью вместиться во рту и выпирали наружу, угрожающе сверкая. В руках монстр держал огромную стальную булаву, размером не меньше Ричарда.       — Ес-ли дос-ТО-ИН — ПРОЙ-ти смо-жешь, — грозно провозгласил великан, когда Нира и юноша подошли к нему. Но потом гигант опустил взгляд на девушку и, сверкнув красными глазами, ворчливо отошёл в сторону, пропуская гостей внутрь.       — Добро пожаловать, — скромно улыбнулась Нира. — Мой дом.