***
Амели рада была бы потерять сознание, только Велиар не позволил. Он зашвырнул ее в клетку, где на цепях уже висел обнаженный мужчина. — Как тебе посметрие, драгоценная? Она обозвала демона сучьим потрохом. — Все честно, — ничуть не обиделся тот. — Ты же меня застрелила, помнишь? Око за око. — Ты и твой хозяин использовали мои пули, чтобы уничтожить Морфея, так что засунь себе это самое око в очко! Из тени раздался заливистый смех и звон колокольчиков. Страсть воодушевленно похлопал ей, приближаясь. — Как грубо, Амели, моя ненаглядная! Я тебя такому не учил. — Смерть меняет людей, знаешь ли, — выплюнула она, затем на самом деле плюнула в Бесконечного. Тот со скучающим видом стер с рукава слюну кружевным платком и отбросил его прочь. Едва ткань коснулась пола, ее в клочья разодрали мелкие бесы. На всякий случай Амели отошла от решетки. Не имей она опыт Кошмара, свихнулась бы на месте от впечатлений, теперь же заставляла себя фокусироваться на деталях. Велиар постучал когтями по металлу. — Не хочешь познакомиться со своим сокамерником? Он тут уже очень давно и знает каждую пытку. Присмотрись внимательней, не находишь сходства? Амели с опаской оглядела мужчину. Его руки и ноги были цепями примотаны к деревянному кресту, шею тоже обхватывала цепь потоньше. Часть головы покрывал металл, явно налитый на нее раскаленным. Тело испещряли свежие раны и шрамы, а в некоторых местах проткнутую кожу оттягивали крюки. В его искаженных чертах действительно проглядывало нечто знакомое: во властной линии челюсти, заострившихся скулах, растрепанных черных волосах. Мужчина приоткрыл глаз – второй заплыл слишком сильно, – кристально-зеленый, но так легко было представить его синим. Амели отшатнулась, врезавшись в прутья, которые вдруг оказались раскаленными добела. Она упала, крича от боли. — Узнала? — оскалился Велиар. — Это сын твоего любимого Онейроса. Можете поболтать пока, скоро вам придется разлучиться. Орфей, солнышко, мы привели к тебе Кошмар, как и обещали! — Тысячу лет назад, — заметил Страсть. — Не припомню, чтобы кто-то обговаривал сроки, — ухмыльнулся демон. Бесконечный повел точеным плечиком и, развернувшись на каблуках, удалился. Насладившись зрелищем, Велиар последовал за ним. Орфей и Амели остались в одиночестве в тесной клетке посреди полутемного зала, наполненного неведомыми шорохами. — Ты, действительно, Кошмар? — она едва разобрала слова, настолько хриплым и слабым оказался его голос. — Да. Я Амели. Сейчас! Она дернула шов на юбке. С третьей попытки тонкие дешевые нитки поддались, и ей удалось оторвать большую часть, при этом оставаясь в рамках условного приличия. Получившегося куска как раз хватило прикрыть наготу Орфея, не проронившего ни слова. — Я не могу вытащить нас, — оправдывалась Амели, стараясь не краснеть слишком сильно. — Мне пришлось отдать всю силу, чтобы помочь Морфею. — Моему отцу? Зачем? Вопрос озадачил ее. — Как же иначе? Чтобы защитить Царство! — Сколько прошло лет? — Я не знаю, Орфей, — Амели заглянула за обратную сторону креста. — Не вижу замка на цепях. — Их сплавляли на мне, — нетерпеливо бросил он и спросил снова: — Где ты была все это время? — На земле, где еще, — и тут до нее дошло, что имел в виду Орфей. — Послушай, я не то… божество, которое хотело убить вас с Морфеем. Я просто человек, которому не повезло. — Ты обещала, что вернешься, и вот ты здесь! — упрямо заявил он, распаляясь все сильнее. — Орфей! — Ты предупреждала, что не будешь помнить, ведь отец рассеит твое сознание по Вселенной! Его мышцы вздулись от напряжения, и цепи сильнее впились в раненую плоть. — Я не та… — Ты просто забыла меня, нашу жизнь, нашу любовь! Амели закрыла лицо руками и застонала. Только помешанного божества ей не хватало! Послышался стук каблуков и звон колокольчиков. Страсть с очаровательной улыбкой прошествовал к ним и распахнул дверцу. Его руки оттягивало пышное платье цвета марсала. — Не заскучали, сладкие? Это тебе, куколка, — он передал Амели ношу. — Переодевайся, и пойдем на аудиенцию высочайшего уровня. Она покосилась на пожирающего ее глазами Орфея. — Прямо здесь? — Поторопись, иначе мне придется тебе помочь, — подмигнул Страсть. Амели демонстративно расстегнула молнию и стащила рваную одежду, которую швырнула в лицо Страсти. Этого поехавшего Бесконечного она не стеснялась, а физически ощутимый взгляд Орфея тревожил. Какую же игру затеяли демоны? Из родного осталось белье, туфли и чулки. Они воспринимались более реальными, чем невесомая материя, обласкавшая ее фигуру. Страсть остался доволен. — Последний штрих, — заявил он и подул на раскрытую ладонь, запуская Амели в лицо облако блесток. Позднее в зеркальном мраморе она заметит, что следы усталости и ужаса исчезли с ее лица, придав ему свежий и очаровательный вид. Под руку со Страстью она прошла по пустым коридорам и залам, выдержанным в классической готике. На одной из открытых галерей с видом на тот самый мост предателей он заставил ее задержаться. — Тебе никто этого не скажет, но я знаю один секрет. Поделиться? — видя ее сомнение, Страсть любезно приобнял ее за плечи. — Он того стоит, и я даже не потребую ничего взамен. Ей не следовало доверять ему, но любая крупица информации могла в будущем помочь ей выбраться из ада или пролить свет на планы Люцифера. — Я слушаю. Удовлетворенно улыбнувшись, Страсть шепнул ей на ухо несколько слов. Амели пошатнулась и точно вывалилась бы с проклятой галареи, если бы не Бесконечный. — Ложь, — прошептала она, — этого не может быть! Ад расплылся у нее перед глазами и завалился набок. Она бессильно повисла на Страсти и расплакалась, уткнувшись ему в плечо, пока он утешающе поглаживал ее волосы. — Разве я вру? Ты же сама чувствовала, Амели. У нас, Бесконечных, все немного иначе. — Кто еще знает? — Никто, кроме нас с тобой и Смерти, которая забирала твою душу. — Морфей не должен… — Разумеется! Эта новость убьет моего братца, — он ласково стер слезинку с ее щеки. — Сохраним секрет вместе, договорились? Тем более, что это больше не важно.***
Люцифер скривился при виде гостя. — Сон. Присоединишься? — он нехотя указал бокалом на свободный стул. Вечерняя трапеза оказалась в самом разгаре. Князья расположились по обе руки от Падшего за длинным столом в отвратительной пародии на Тайную вечерю. Самого автора тоже вытащили из подземелий и посадили с краю на колченогую табуретку. Его мутные глаза, некогда полные жизни, равнодушно смотрели сквозь неподвижного Морфея. Разумеется, он не узнал своего натурщика – тот являлся ему в ином обличии. Тишина за столом угнетала. Слышно стало треск бытия вокруг Астарота и назойливое жужжание мух. Не дождавшись ответа, Люцифер повел облаченными в белое плечами, и разрезал мясо – нож и вилка с зубным скрежетом расцарапали тарелку. — Весьма опрометчиво. Медальоны сегодня особенно удались! — он тщательно прожевал кусок. — Если не стать гостем на моем скромном пиру, зачем же ты явился? — Ты знаешь, зачем, Светоносный. Промокнув салфеткой рот, Люцифер картинно постучал когтями по губам. — Дай подумать. Неужели в последнее время в мое Царство попадал некто особенный? Морфей сжал в кулак руку с кольцом. — Ты не посмеешь, — прогудел Вельзевул. — Третий закон. Запрещено посягать на иные Царства. Мэттью возмущенно встрепенулся: — Вы же сами нарушили его! Что-то не видно здесь ангелов-трубачей? Люцифер фыркнул. Снисходить до ответа он считал ниже своего достоинства. — Объясни своей прислуге правила игры, Онейрос. И не трать мое время. Пространства зала пошли едва заметными паутинами трещин, будто невидимые стекла. — Амели, — произнес Морфей, и одно лишь имя прозвучало подобно призыву на Страшный Суд. Под давящими взглядами демонов, Бесконечный ожидал нападения, однако, Люцифер лишь возвел очи горе. — И все? Столько шума из ничего! Наша гостья уже на пути сюда, но, очевидно, задерживается. Сам понимаешь, — его улыбка олицетворяла чистейшую неискушенную невинность, — лестницы. Действительно, через мгновение, как по заказу, распахнулись антрацитовые двери – два черных зеркала. Сначала раздался звон колокольчиков, затем из темноты шагнули две фигуры: Страсть в привычном откровенном облачении под руку с Амели, прямой и напряженной, как струна. Она — кровь и закат на острие клинка — остановилась, не сделав и двух шагов, от чего Страсти тоже пришлось остаться рядом. Морфею казалось, что он спит и видит кошмар. Без единого слова мертвый взгляд Амели убил его самого. Она не провела в аду и часа, но уже казалась растерзанной, отчаявшейся и… виноватой. Она стояла там, будто уже решила все за него. Сапфир в кольце вновь накалился. Оглушенный, Морфей развернулся к Люциферу, ожидая ответов, и тот не стал тянуть: — В честь твоей победы, Повелитель Снов, я позволяю тебе беспрепятственно забрать с собой одну душу. Мое предложение действительно лишь единожды. — В чем подвох? Послышался незнакомый призвук многоголосья. Тени у ног Бесконечного свивались в спирали, царапали пол, оставляя на мраморе реальные следы, карабкались по колоннам, тянулись к отступившим демонам. — Никакого подвоха, — мрачно ответил Падший. — Что-то не так, повелитель, — шепнул ворон. — Слишком просто! Повисшее молчание нарушил Страсть. Бесконечный приобнял Амели, которая этого даже не заметила. — Братец, без сомнения ты пришел за нашей очаровательной принцессой! Но что, если здесь, в аду, есть еще некто, по ком плачет твое сердце? — О ком он, повелитель? — на этот раз шепот Мэттью вышел чересчур громким. Вместо ответа Морфей шумно выдохнул, не сдержавшись. — Ты не можешь предложить… — он осекся, впервые на памяти Амели. В разговор вновь вмешался Люцифер: — Обвиняешь меня во лжи, Сон? Я же сказал: любую душу. — Падший грациозно поднялся с места и обогнул стол, походя обласкав склоненную макушку Да Винчи. — Признаться, за столько лет мы исчерпали запас пыток. Моим демонам уже нечем удивлять Орфея, — услышав имя сына, Морфей дернулся, словно от пощечины, а в глазах Люцифера вспыхнули торжествующие искры. — Не осталось ничего, чем бы мы не заклеймили его, что бы не отсекли, не разорвали. Нерв за нервом, — он обходил Бесконечного кругом, вкрадчиво нашептывая, — волокно за волокном. — Довольно. — Ты прав, с него, действительно, довольно. Ты плачешь, Повелитель Снов? С его прикрытых ресниц сорвалась одинокая капля, которую тут же поглотили тени. С невыносимым трудом Морфей заставил себя взглянуть на Амели, а та, будто ожидая того, понимающе кивнула. По знаку Люцифера, демоны, под руководством Мазикин, втащили в залу клетку. Морфей задохнулся при виде сына. Каждая цепь, каждый крюк будто впивались в его собственное тело. Орфей мычал сквозь кляп и бешено мотал головой, не взирая на душащие цепи. — Тысяча лет, — задумчиво отозвался Люцифер, — чудо, что он до сих пор в своем уме. Твое решение, Сон? В отчаянии Морфей посмотрел на Амели, но та уже отвернулась, заранее принимая его выбор. Он позволил себе одними губами произнести ее имя, затем протянул руку к Орфею.***
Оказавшись на свободе, Орфей схватил отца за ворот мантии и закричал: — Ты должен освободить ее немедленно! Сон отцепил от себя его ослабевшие пальцы и отошел на два шага назад, давая возможность приблизиться побледнневшей Каллиопе. Она порывисто обняла сына, пряча лицо в изгибе его шеи. — Мой мальчик, — ее голос треснул, как сухая щепка. Орфей обнял ее в ответ, забывшись в материнских руках лишь на миг. — Отец! — Молчи. — Морфей не смотрел на него, отдавая все внимание красному солнцу, нанизанному на горный пик, истекающему кровью на искрящиеся снежные шапки. Муза погладила сына по волосам, отраставшим на глазах. — Дорогой Орфей, многое изменилось с твоего пленения. Амели не та, кого ты ищешь. — Мне все равно! — вскинулся он. — Ни одно создание не заслуживает того, чтобы остаться там. Кошмар или нет, она пожертвовала собой ради меня. Каллиопа вновь принялась взывать к его рассудку, а Морфей внезапно вскинул голову, уловив присутствие сестры.***
В Царстве снов из зала атрибутов вышла Смерть. Она взволнованно стучала зонтом по присыпанным песком полам, пока шагала к тронному залу, ожидая увидеть там брата, пока путь ей не преградила бдительная Люсьен. — Прошу извинить, Повелитель сейчас не принимает. — Это срочно, — отрезала Бесконечная, но Люсьен настаивала на своем. — Вы помешаете воссоединению семьи. — Воссоединению? — от страшной догадки все внутри у Смерти похолодело. — Он уже спускался в ад? Та подтвердила ее опасения коротким кивком. — Так и есть. Повелитель вызволил Орфея. Они вместе с Каллиопой в покоях. Я могу что-то передать? Смерть отступила. — Мне не… — она запнулась и оперлась о стену. — Стоило сказать сразу... Я сначала не поняла…. Господи! — Бесконечная выронила зонт и закрыла руками лицо. Люсьен никогда прежде не видела эту сильную женщину настолько разбитой. Не решаясь прикасаться, она лишь подняла зонт, терпеливо ожидая, пока Смерть справится с эмоциями. — Что так расстроило вас, госпожа? Она покачала головой. — Все дело в Амели Эддерли. Когда я забирала ее душу, то… — она перевела дыхание, — вместо одной ощутила две. Амели ждала ребенка. Зонт снова с жалобным звоном рухнул на пол. Люсьен прижимала обе руки ко рту. По залам пронесся низкий гул, словно из глубин самой Бесконечности. Нечто непостижимое происходило с замком: мрамор шел рябью, песок свивался древними узорами, а от воздуха стыли легкие. Царство неотделимо от Повелителя Снов. Редко кому удается проскользнуть незамеченным, особенно сестре Бесконечной, ищущей встречи. С первого мгновения, как Смерть ступила под своды его дворца, он знал. Он слышал.