Повелитель кошмаров

Все огни в тронном зале разом потухли. Новое землетрясение раскололо пол между Морфеем и Амели. Воспользовавшись замешательством, она вырвалась из его хватки и побежала к выходу. "Мне нужна дверь. Господи, хоть какая-то дверь!" Черная тень Повелителя Снов метнулась за ней и ухнула в расширяющуюся трещину, не достав до противоположного края. Первичная материя водопадом обрушилась вниз, смывая сияющей волной все на своем пути, включая Амели, которая споткнулась и растянулась на полу. В местах соприкосновения с материей ее кожа начала сначала чесаться, затем гореть. Все новые толчки разрывали замок на части. Морфей уже не пытался догнать Амели, а прикладывал все силы, чтобы только прекратить катастрофу. — Остановись! — прорычал он, сдерживая самую крупную трещину. — Первичная материя не должна покинуть этот зал! Иначе все Царство… Не договорив, Бесконечный стиснул зубы и упал на колено. Вокруг него взвился волшебный песок. Космос впитывался в тело Амели. Ее распирало от невыносимого давления. Она с трудом приподнялась на локтях и увидела, как ее прекрасные длинные волосы осыпаются стеклянной крошкой. Одна из трещин прошла совсем близко, и материя схлынула в нее. Амели сразу стало легче дышать. — Ненавижу тебя, Морфей! — заорала она. — Чтоб ты и твое гребаное Царство… жили и процветали до конца времен! Она зажмурилась и представила, как обжигающая страшная сила заполняет разломы и превращается в блестящий обсидиан – черный, как безлунная ночь, глянцевый, как зеркало. Каменные швы, намертво скрепляющие Царство снов. Земля постепенно успокоилась. Амели чувствовала себя выжатой, но со второй попытки поднялась на ноги, шатаясь от усталости. Перед ее лицом болталась короткая – до подбородка – обкорнанная прядь волос. Остальные, по ощущениям, остались не сильно длиннее. Морфей провел дрожащими от напряжения кончиками пальцев по гладкому обсидиану с редкими вкраплениями серебра. Когда он поднял голову, Амели уже пятилась прочь. — Стой! — крикнул он, и она сорвалась на бег. Крошечная боковая дверь притаилась в одной из ниш. Амели дернула ручку и провалилась в знакомый кошмар – на круглую орбитальную космическую станцию. Здесь ощущалась привычная гравитация, которая исчезала по мере продвижения к центру гигантского колеса, и Амели направилась туда. Она пролетела станцию почти насквозь – до противоположного края обода – и решила, что оторвалась. Ей так часто доводилось бывать здесь, что она даже присмотрела себе спальню с видом на Землю. Заперев за собой дверь, Амели перевела дыхание. — Считаешь, что можешь укрыться от меня во сне? Она заорала от неожиданности и вскинула пистолет: любимый Глок 17 девятого калибра. Морфей и бровью не повел, когда дуло уперлось ему в грудь. — Наконец, мы добрались до истины. Амели поддержала тяжелое оружие второй рукой, но оно все равно ходило ходуном. — Я не хочу умирать! Что мне делать, если ты решил убить меня? За что? — Почему ты помогла мне? Она опешила. — Я не выбирала эту силу, я просила тебя избавить меня от нее! — Ты не ответила на вопрос, — произнес Морфей, и от его низкого бархатного голоса стало еще холоднее. — Ты сказал, твое Царство пострадает, а оно важно для реальности и что-то вроде… — Амели отступила, потому что он сделал шаг вперед. — Не подходи! Я должна проснуться. — Ты не сможешь, пока я не позволю. Его непоколебимая уверенность взбесила ее до предела. — Посмотрим, — процедила Амели и трижды выстрелила в иллюминатор. По стеклу расползлась паутина глубоких трещин. Тут же изменилось давление. — Твое бессознательное может умереть, — предупредил Морфей, и впервые Амели уловила в его тоне нотки тревоги. — Ты же этого хочешь, разве нет? Он подошел ближе, не взирая на оружие, и накрыл пистолет ладонью, когда тот ткнулся ему в солнечное сплетение. — Амели, последнее, чего я желаю – это твоей смерти. Правда в том, что Кошмар отнял у меня слишком много. — Морфей настойчиво потянул пистолет вниз и не отпустил, когда рука Амели безвольно повисла вдоль тела. Они вместе держали пальцы на взведенном курке: его ладонь поверх ее. — Он не только почти сравнял с землей мое Царство снов, подверг риску миллионы жизней, но и… — слова застыли на его приоткрытых губах. — Кошмар… погубил моего сына. — О, Господи… Она осознала, что плачет, когда Морфей стер влажный след с ее щеки. — Не нужно, — шепнул он. — Это случилось давно. — Ты, должно быть, меня ненавидишь. Морфей коснулся ее подбородка, прося поднять голову. — Посмотри на меня, Амели. И тут иллюминатор лопнул, разом разгерметизировав всю станцию.

***

Амели подскочила на жестком диване, хватая ртом воздух. Ее телефон разрывался от звонков одного абонента: Джоанны Константин. Десяток пропущенных и сообщений, на которые Амели вовсе не хотела отвечать после того, что наговорила ей. Занимался рассвет. Вытерев слезы, она выпуталась из под влажного одеяла и набрала номер. — Джоанна… Та не дала ей продолжить: — Этой ночью во время экзорцизма Абаддон забрал моих людей. Он вернет их только в обмен на тебя. В какое дерьмо, мать твою, ты влезла? Амели едва не уронила телефон. — Ты дома? Я сейчас… — Уже еду к тебе. Из больницы. Все, кто были со мной, теперь в коме. — Джоанна, мне… — Жаль? — она хмыкнула. — Засунь свою жалость туда, чем ты в последнее время думаешь! Амели оглушило короткими гудками. Она отложила телефон и спрятала лицо в ладонях.

***

Джоанна сидела в ее кресле и хлестала виски, пока Амели пристроилась на краешке дивана. — Сначала это был рядовой экзорцизм, — рассказывала Константин. — Обычный низший демон, вселившийся в мальчика. Мы начали обряд, и едва он показался, как сам вылез наружу, даже не повредив сосуд. А потом… …начался ад. Константин стояла у границы круга, уверенно чеканя заклинание. Она ожидала, что демон окажет сопротивление, поэтому оставила Рик-Вик и пару верных помощников наготове со святой атрибутикой. Пострадавшее семейство в лице отца, матери и маленькой сестры ждало за дверью. Джоанна была уверена, они подсматривали в щелку. Услышав ее голос, демон без повреждений просочился наружу из захваченного тела и, не обретя до конца телесную оболочку, предвкушающе оскалился: — Джоанна Константин, мы знали, что ты клюнешь. Она не обратила внимание на уловку – они всегда несли чушь, чтобы подольше задержаться в мире живых. Только этот демон сам сгинул через только-только приоткрытые врата, а вместо него в вихре обжигающего адского пламени из пентаграммы вылез Абаддон. Его черные крылья раскинулись во всю ширину комнаты, сшибив люстру и опалив потолок. Когтями князь ада расцарапал пол, рзомкнув границы круга. Джоанна испуганно отшатнулась. Она не была готова к встрече с таким сильным противником во плоти. — Константин, — его потусторонний голос отдался у нее внутри так, что заныли кости, а кровь вскипела в венах. — Приведи ко мне Джессабель Эддерли, или все, кого ты любишь, сгинут в аду. Я забираю их души, — Абаддон сжал исполинский кулак, и все, кто был в комнате, без сознания распластались на полу, — их будут терзать до тех пор, пока ты не отдашь мне Джессабель Эддерли. И не пытайся искать помощи у Сна из рода Бесконечных. Он слаб и ничем тебе не поможет. Дыхнув на нее серой напоследок, Абаддон скрылся в адских вратах, и лишь тогда Джоанна смогла пошевелиться. Пол под пентаграммой тлел все сильнее, искры пламени прожигали мебель и обои, а еще одежду лежащих без сознания людей. Джоанна поочередно обошла каждого, включая несчастную семью, но никто не реагировал ни на святую воду, ни на заклинания, ни на пощечины. Константин сделала большой глоток из своей фляжки и вызвала скорую.

***

Амели отняла руки от рта. — Как раз тогда в замке Морфея произошло землетрясение. Это может быть связано? — Разумеется, это связано! — вспылила Джоанна и вылила в стакан остатки виски. — Ты перестала соображать от любви или отупела по другой причине? — Что ты несешь? Какой люб… Константин швырнула пустую бутылку в стену, намеренно метя рядом с Амели. — Такой любви! С тех самых пор ты просто помешалась на своем Морфее: говоришь либо о нем, либо о своих снах. Амели решительно встала и принялась рыться в коробке с оккультным инвентарем. — Что ты делаешь? — Призываю Морфея, — бросила она через плечо. — Я нужна демонам, чтобы уничтожить Царство снов, а с ним и все остальные Царства, полагаю, включая реальный мир. — Ты не можешь призвать его, — внезапно охрипшим голосом произнесла Джоанна. — Почему это? — Он же божество. Это значит, что если он ответит на молитву, то… — она не договорила. — Ты пьяна, — отмахнулась Амели, записывая его имя на бумаге. — Боги не отвечают на молитвы, ты не можешь… Она развернулась, сталкиваясь с Джоанной нос к носу. — Я целовалась с ним, раздела его, чуть не нашпиговала свинцом и вышвырнула в открытый космос, а теперь призываю с помощью языческого ритуала. Если он и бог, то не такой, которому ты служишь! — Амели встряхнула перед собой листок и ляпнула: — Будем честны, от бога у него только способность охрененно целоваться. — И много богов ты целовала? — раздался низкий мужской голос. Обернувшись, Джоанна потеряла равновесие и завалилась на диван. Виски на голодный желудок хорошо ударил ей в голову. Морфей выглядел как раньше, сменив струящееся ханьфу на привычные брюки и пальто. Амели с досадой подумала, что каждый раз он видит ее в не самом приглядном образе. Сейчас она потрудилась прилично одеться, но совсем не позаботилась о волосах и макияже. А было время, когда она не могла выйти из дома без слоя штукатурки в стиле "натуральный нюд". — Люди же говорят "целует как бог". — Люди много чего говорят. Амели прикусила губу. В ее сне они расстались не лучшим образом и до конца не решили ее судьбу. Несмотря на браваду перед Джоанной, ей было немного жутко находиться в присутствии Бесконечного, чье существование зависело от того, насколько послушной она будет. — У Джоанны проблема. Из-за тебя. Сон лишь вскинул бровь, но Амели словно обдало ушатом ледяной воды. — Из-за меня? — Абаддон… — Я слышал, — он кивнул в сторону окна, за которым притаился Мэттью. — Сраные колдуны, — пробубнила с дивана Джоанна. Она успела улечься поверх пледа и обнять подушку в виде черепашки, которую Амели однажды получила вместо чаевых. Морфей подул на раскрытую ладонь, и слетевшее с нее облако золотистой пыли погрузило Константин в умиротворяющий сон. — Ты придумал для нее что-то хорошее? — В Долине Скрипача ей нечего бояться. Он хороший сон. Как-нибудь я вас познакомлю. — Значит ли это, что я еще поживу? — хохотнула Амели. Морфей не разделил ее веселья. — Мы не договорили там, в космосе. — Мои сны всегда заканчиваются… — Кошмарами. Я научу тебя, как обуздать их и подчинить своей воле. Амели изумленно приоткрыла рот. — Почему ты изменил решение? Мгновение Бесконечный гипнотизировал ее взглядом, как укротитель змей кобру, затем подошел совсем близко и взял ее руку, развернув ладонью вверх. — Когда замок начал рушиться, у тебя была возможность забрать себе Первичную материю и сбежать навсегда, — он провел большим пальцем по ее линиям жизни. В ответ на прикосновение под кожей проступила подсвеченная туманностями синева. — А ты осталась, не раздумывая. — Не то, чтобы совсем не раздумывая. — Ты осталась, — с нажимом повторил Морфей. — Несмотря на боль. — Откуда ты знаешь? — удивилась она. Он показал собственную ладонь. Сквозь белоснежную кожу просвечивали бледные искры. — В некоторые моменты я чувствую эхо твоих эмоций. В первую нашу встречу ты ранила меня, и часть твоего песка, точнее, стекла, проникла в меня. Обсидиан в тронной тоже полон его. На взгляд Амели, это прозвучало несколько нездорово, хотя исчерпывающе. И все же она кое-чего не понимала. — Морфей, почему Абаддон заявил, что ты слаб? Ты ведь вернул все атрибуты. Из-за Вихря? По его лицу пробежала тень. — Вихрь действительно дестабилизирует равновесие между реальным миром и Царством, но демон имел ввиду иное. Чтобы победить, я должен довериться непредсказуемой переменной. Тебе. Она обхватила себя руками за плечи. Его слова казались одновременно признанием и обвинением. Рой невеселых мыслей настырно гудел в ее голове. Благо, что мысли принадлежали ей, а не Велиару, как это было прежде. — Думаешь, раз я человек, то предам тебя? — За все годы моего существования не было исключений, Амели. Запрятав разочарование на самое дно своей потрепанной души, Амели игриво подмигнула ему: — Звучит, как вызов! Какой у нас план? Джоанна забормотала во сне и, переворачиваясь на другой бок, свалилась с узкого дивана. — Габриэль! — воскликнула она, просыпаясь, и осоловело заозиралась, затем уперлась взглядом в Морфея и Амели. Та тут же отодвинулась подальше и неловко пригладила обкорнанные волосы: — Принесу всем кофе. Располагайтесь за столом.