Пари

      Время идет, время неумолимо… Но только не для вечно молодого, бессмертного Кощея. Вот и сейчас повелитель Тьмы сидел на своем троне, как на кресле, стащив сапоги, и массировал виски и глаза. Очередная царевна сказала «нет». А ведь что-то началось, или колдуну так просто показалось? Верные слуги тише воды, ниже травы сидели на острых концах спинки каменного трона. Они знали, что после каждого провала наладить личную жизнь, Кощея лучше не беспокоить, а еще лучше вообще не дышать. В гневе и отчаянии мужчина был страшен, даже сильнее, чем когда занимался похищением девиц. Вдруг он резко повел носом, и голубые глаза налились кровью: нежный яблочный аромат царевны-уже пять минут как лягушки все еще разносился по залу. «Ненавижу это место! Ненавижу их всех! Ненавижу…» — рука метнулась к груди, где уже 300 лет вместо сердца пульсировал заветная игла. Захотелось бежать подальше: от замка, от этого запаха яблок, от себя! Но разве это возможно? Сколько не гони коня, он не унесет от мыслей и тоски. Что же делать? Кощей понял, что ему сейчас как-никогда нужна родня рядом. Но не Яга, нет. Он свою тетку конечно сердечно любил, но что путного эта старуха может сказать, чтобы утешить? У самой с личной жизнью не сложилось. А кто еще? — Гелик, Резик! — Мы здесь, хозяин, — верные мыши приземлились у ног Кощея в ожидании приказа. — Подайте Нетонущие сапоги, теплый плащ и откройте настежь все окна. Чтобы к моему возвращению и духу… никакого тут не было! От такого громкого эха все остальные братья и сестры верных летучих мышей как одна встрепенулись, и принялись открывать огромные окна в черных рамах. Свежий, влажный после дождя воздух немного принес облегчение. — Ваши вещи, хозяин, — Гелик и Резик помогли Кощею надеть высокие сапоги, похожие на те, что он обычно носил, но на них чары были наложены: кто бы их ни надел, ни в каком, даже самом глубоком море или страшной трясине не утонет. — Мы с вами? — Нет, останьтесь, — велел Кощей, застегивая плащ с глубоким капюшоном из кожи. — Проследите, чтобы замок хорошо проветрился. Я скоро. — Наше почтение госпоже, Колдун лишь хмыкнул и вышел из замка. Путь его лежал за кисельные берега, ближе к мосту реки Смородина.

***

       Идя вдоль течения реки Смородины Кощей не сводил глаз с бирюзовой глади воды. Внимательно. Но почему-то сегодня кроме природного шума воды не было слышно ни беззаботного хихиканья, ни игр рыб — ничего. — Что-то Морской царь нынче тих и неприметен совсем… Не знаю, к добру это или к худу. Вскоре дорога привела Кощея к развилке. Река врезалась в маленький островок, земля которого была устлана золотыми молодильными яблоками, и делилась на два потока. Один кипел, как похлебка на огне, а другой покрывал толстый слой льда. Зная сказочные правила, Бессмертный потуже натянул сапоги на ноги и ступил на кипяток. И сапоги удержали хозяина на поверхности, словно на твердой земле. Пара шагов, и ноги уже на бурной Смородине — варёной, живой. Она понесла нашего героя к студеному потоку. Толстый лед хрустел под сапогами, но Кощея это мало волновало. По замерзшей воде он оказался на противоположном берегу реки Смородины прямо в самом центре владений Морского царя. Но и там, в обители горячих источников, потрясающей красоты озер и смертельных трясин не было ни души. «Кажется, и тут никого… — Кощей окончательно поник. Хотелось сорвать сапоги и дать трясине засосать себя с головой. Какая разница? Игла при нем, ребята мышки позаботятся о замке. Тосковать будут конечно, но ничего, потом разлетятся по миру, семьями обзаведутся, мышат народят…» От этих мыслей Бессмертному стало еще противнее. С яростной решимостью он потянулся к сапогам, но тут услышал чей-то голос. Было трудно из-за воды различить, откуда он доносился, да и каждая коряга в тумане казалась человеком. Колдун решил присесть на ближайшую такую и просто послушать. Голос был явно девичий, но не совсем человеческий. Слишком уж он волновал душу и туманил голову, погружая в сладкое забвение и грезы. На Кощея такая магия не действовала, но что ему мешало чуть-чуть ей поддаться? Перед глазами возник тот самый идеальный образ — стройная, красивая, нежная, с добротой и любовью смотрит, тянет руки, обнимает… — Что же за добрый молодец к нам забрел на этот раз, да от моего пения в сладкие грезы погрузился? — у кромки воды блеснула серебряная чешуя. Песня тут же прекратилась, и на лице Кощея снова растаяла улыбка, брови нахмурились. — Чего петь так быстро перестала? Не могла чуть подольше?.. — А потому что тебе нельзя долго в этом мороке находиться, Кощей. Толку-то рвать сердце? — у коряги, на которую сел колдун из воды вынырнула голова женщины. Ее желтовато-зеленые кошачьи глаза поблескивали в полумраке, как светлячки. Бледная кожа, как у самого Кощея, полный рот белоснежных зубов, пухлые соблазнительные губы и гладкие черные волосы, в которых запутались водоросли. — Чего у вас так тихо тут, а? Даже этой пиявки пузатой не видно. — Сколько я говорила, Кощей, не оскорбляй моего супруга! — русалка подплыла ближе к ногам Кощея. Тот поджал их под себя и развернулся к своей собеседнице лицом. — Что? Очередная девица скоро в наши болота прискачет? О морской бог, неужели нельзя придумать какое-то другое заклинание, а? Знаешь, как сложно заснуть под нескончаемый аккомпанемент кваканья? На это мужчина ничего не ответил, лишь что-то тихо прорычал. Взгляд и тон русалки чуть смягчились. Она показалась из воды по плечи, осмотрелась по сторонам и проговорила: — Ладно, тебе надо чуть отвлечься. Так и быть, прогуляюсь с тобой по суше. Только… Будь так любезен, отойди вон к тем деревьям и отвернись. Увижу, что подглядываешь… Колдун также молча слез с коряги и пошел к трем обросшим плесенью и мхом деревьям. За спиной у него слышался всплеск воды, тихий и кроткий вскрик русалки, а потом наступила тишина. — Пойдем, — женская рука легла на плечо Кощея, и только тогда он обернулся на русалку. Перед ним стояла самая обычная женщина в простом сарафане без пояса, совсем не такая тонкая, как живые царевны, напротив. Она тепло улыбалась мужчине, а в глазах плескалось сочувствие и готовность слушать. Они пошли вдоль озер и мелких болот. Черные волосы русалки прямым и мокрым водопадом тянулись за хозяйкой шлейфом. — Итак, рассказывай, что на этот раз пошло не так? — женщина первой нарушила тишину. Кощей вкратце описал всю недолгую историю: от похищения, до почти что принятия. Но потом царевна вдруг принялась все в замке местами менять, с ног на голову переворачивать. Оказалось, что она просто злато его, Кощея, искала. А не найдя, устроила скандал. И итог известен — превращение в лягушку. Русалка молча выслушала, а потом остановилась возле одного из многочисленных бассейнов, где плавало очень много головастиков. Увидев ее, малыши принялись плавать, наползать друг на друга, чуть ли не выпрыгивали из воды. Русалка погрозила малышам пальцем и потом сказала: — Слушай, Кощей, а может это не твое? Может тебя сама Матушка Земля от повторного замужества оберегает? А ты все треплешься-треплешься… — Хорошая же она мать, если не желает счастья своим детям. Да я и не надеялся, что ты, замужняя баба, поймешь меня. И с чего решил, что ты… — А ну не хами мне, Кощей! — русалка щелкнула зубами и встряхнула мужчину за плечо. Любой другой мужчина бы не спустил такой ответ, но русалка была исключением. — Думаешь, быть замужем так уж весело и беззаботно? Постоянно терпеть придирки и ненасытность мужа? Знаешь, где он сейчас? На охоте за очередной девицей! Скоро новая русалка тут появится. Уже тринадцатая! Конечно, они все пустышки, но все плодовитые жуть! Видал, сколько головастиков в яслях плавает? — женщина кивнула на бассейн. Потом сунула руку в озеро у которого они с Кощеем остановились вырвала целый пучок водорослей, на которых еще болтались водные насекомые. Подойдя к бассейну к головастиками, русалка принялась крошить водоросли малышам, а те с аппетитом их поедать. Колдун с недоумением наблюдал за этой картиной. «Не понимаю: ревнует мужа к новеньким русалкам, кормит и заботится о его головастиках, а ведь они даже не ее дети, и не уходит. Почему?» — Потому что любовь зла, Кощеюшка, — словно прочитав мысли своего гостя, ответила женщина закончив с кормёжкой выводка. — А если с тобой такое случится? Зачем? Только душу рвать. Живи, твори дела свои, богатырей да царевичей испытывай. А про девиц забудь. — Не могу, — покачал головой колдун и снова обернулся на головастиков. Наевшись, малыши начали засыпать. Русалка на эту милую картину заулыбалась. — Вот у тебя хотя бы дело есть — за малышами ухаживать. Пусть они не твои, но ты их любишь, не отрицай. И ты жена, хотя я и считаю, что эта пиявка… ладно, Морской царь тебя не достоин. И ты не одна. Вот и я не хочу. — И сколько еще девиц ты похитишь, прежде чем встретишь ту единственную? Не боишься, что они рано или поздно кончатся? — рассмеялась русалка, затем толкнула Кощея в плечо и побежала. Мужчина за ней. На самом деле ему сейчас было не до игр, не ребенок в конце концов, но может эта пробежка поможет ответ найти. Так оба представителя нечисти носились по болотам и рекам почти час, но Кощей русалку так и не догнал. Не потому что плохо старался, а потому что известно, то эти девы воды бегали быстрее самой быстрой лошади. — Эх, не будь мы с тобой одной крови, Кощей, — предположила морская дева, переводя дух. Пробежка заставила ее щеки раскраснеться, как у живой девицы. — Не будь мы с тобой одной крови, могли бы вместе вечность нашу коротать. Может даже оба счастливы были… — Да, вполне, — согласился Бессмертный. — Но как ты сказала: одна кровь, нельзя. Ладно, русалка, а если найду я ту самую, которая меня полюбит? Да просто так. — Не верою, что такое случится, Кощей. Но если хочешь, давай заключим пари? Если я слышу о твоей свадьбе с девицей, настоящей не по принуждению, то я… — То ты, — мужчина наклонился к ее уху и что-то прошептал. Русалка снова заскрежетала зубами, но все же согласилась. — Жестокий ты, Бессмертный. Ладно, но если этого не случится в ближайшие… сто лет, то ты… — Проси чего угодно. Обещаю, выполню, — с этими словами Кощей протянул русалке руку, чтобы скрепить условия пари. И женщина ее пожала. — Договорились.