Белый дворец

До обоняния доносился утренний запах свежесваренного кофе, когда Рикман открыл глаза. Именно этот запах его и разбудил. У Римы никогда не было привычки будить его по утрам. В его голове ещё роились отголоски смутного предутреннего сна. Но едва ли Рикман мог его вспомнить. Ощущение облачного света и чистой воды вполне могло стать предвестником скорого пробуждения, смешанного с картинами реального мира, в котором лучики солнца пробивались сквозь окно. Рикман редко запоминал сны. Но если уж запоминал, то это значило, что они были особенно яркими. Присев на кровати, он полез ступнями в мягкие светло-бежевые тапочки и шаркающей походкой пошёл в душ. Когда с утренними процедурами было покончено, Алан вышел в гостиную, где за столом сидела Рима, допивая кофе. Его лондонская квартира была светлой и просторной: это было пространство белого цвета и приглушенных, холодных тонов в интерьере. Ничего вычурного и ничего лишнего – светлые стены, мягкие темно-синие банкетки, кресла бархатистых сиреневых оттенков, пол, отделанный дорогим серо-бежевым паркетом, мебель таких же тонов. Большое зеркало у стены зрительно увеличивало метраж. Очевидно, светлые ,почти строгие тона нравились Рикману. Они его успокаивали… - А мне ты ничего не оставила?.. – склонившись, обнял он Риму сзади так, что его тёплые большие мягкие руки обвили её вместе со стулом, на котором она сидела. – Я так тебя люблю… - чмокнул он её в щечку, отчего мисс Хортон тепло заулыбалась. - Ну, конечно, оставила, - ответила она. - Не забывай, сегодня день рождения у Сьюзанн, - переместился Рикман на стул рядом с Римой. – Мы обещали быть вовремя… - Сейчас только полдесятого утра, - наполняла его чашку из кофейника Рима. – У нас ещё уйма времени. Торжество начнется не раньше пяти… Со дня происшествия с банкой мандаринов у супермаркета прошло почти 7 месяцев. В Лондоне был март. Стояла ранняя весна, и Рикман, конечно, и думать забыл про ту девушку, на которую так опрометчиво налетел тогда. Николь Милфорд всё также продолжала работать в редакции, а по ночам иногда ей всё также снились сны про белый дворец. Некоторые из них она запоминала до мелочей – и тогда целый день ходила под впечатлением, вспоминая слова и реплики из сновидения. Некоторые из них были наоборот слишком короткими и не запоминались. Погрузившись в повседневные дела, девушка забыла о Киде, хотя и до сих пор ни с кем не встречалась. Николь хорошо себя знала: она была не их тех, кто падок на мимолетные свидания только ради того, чтобы занять себя со скуки. Поэтому и одиночество её могло затянуться. Что ж, лучше быть одной, чем цепляться за первого встречного. Если рассудить справедливо, то когда-то и Кид был первым встречным. Сегодня была суббота. И опять выходной. На днях её подруга Мэриэнн пригласила её в гости. - Приходи, - сказала она. – В эту субботу у моей мамы день рождения… - О, господи, Мэри, твоя мама всё ещё мечтает выдать меня замуж за твоего брата, - рассмеялась в трубку Николь. - Джейсон здесь ни причём, - ответила Мэриэнн. – Ты моя близкая подруга. Мама тоже тебя хорошо знает. Мы собираем всех. Ты знаешь, ведь у мамы юбилей. 50 лет… Скучно не будет. В конце концов, есть мы с тобой. И Джейсон. Ха-ха… - Так и быть. Приду, - ответила Николь. – И никаких помолвок! *** И всё же, несмотря на то, что идти на торжество Николь не очень-то и хотелось, какая-то неведомая сила подталкивала её собираться и идти. И чем ближе было к пяти вечера, тем более сильным становилось это чувство. Гостей любезно встречала сама именинница. Сьюзанн. Мать Мэриэнн. - О, проходи, дорогая! Очень рада тебя видеть! – заулыбалась Сьюзанн. Это была высокая женщина с тонкими, довольно хищными чертами лица, которые смягчали темно-русые волосы, кольцами спускающиеся на плечи. - С днем рождения, миссис Картрайт! – с улыбкой в ответ протянула Николь ей подарочный сверток, перевязанный розовой атласной ленточкой. - О, не стоило беспокоиться, дорогая! Но это так мило! Ты для меня сама как подарок! – поблагодарила миссис Картрайт, расцеловав Николь в обе щеки. Очевидно, миссис Картрайт уже пригубила немного вина, потому что была в довольно приподнятом настроении. В гостиной за большим вытянутым столом собрались гости, когда Николь вошла. - Проходи, дорогая, садись! Вот твоё место, - указала Сьюзанн Картрайт Николь на место как раз рядом с Джейсоном по левую руку от себя. - Это что за подстава? – успела шепнуть Николь на ушко Мэриэнн. Та лишь всплеснула руками. - Ну, я же рядом, - уселась Мэриэнн около Николь. Джейсон ей мило улыбнулся. И тут, переведя глаза, Николь обомлела – по другую сторону стола, прямо напротив неё, сидел Алан Рикман… Это было похоже на сон… Николь даже не замечала, как миссис Картрайт суетится вокруг неё, накладывая в тарелку горячее. Он сидел здесь, прямо перед ней – улыбающийся, непринужденный, легкий, как облако. От него исходило это ощущение света… Сама того не понимая, Николь почувствовала, будто по спине её пробежал электрический ток. Увидеть Рикмана среди гостей она явно не ожидала. - Хэй, с тобой всё в порядке? – поинтересовалась Мэриэнн. - Да, конечно… - ответила Николь. Рядом с Рикманом сидела Рима. Николь видела эту маленькую женщину с рыжим каре первый раз в жизни. Спрашивать у Мэриэнн, кто она, за общим столом было неудобно. Тем более всех остальных она тоже знала не очень хорошо. Вероятно, это были близкие друзья или коллеги миссис Картрайт. Из всех собравшихся Николь знала только Алана… В целом, вечер напоминал уютное семейное торжество в кругу близких людей. Не было только мистера Картрайта. Но, пожалуй, его отсутствие не столь волновало Николь. Смотреть долго в сторону Рикмана было тоже нехорошо. Поэтому Николь уставилась в свою тарелку. И подняла глаза только тогда, когда Алан поднялся для того, чтобы произнести торжественную речь в честь именинницы. «Господи, какая у него большая царственная голова…», - подумала Николь, как только зазвучал его величественный низкий голос… Почему-то слова, которые он произносил, не запоминались – оставалось лишь одно ощущение… ощущение чего-то нереального, эфирного, рождающего покой и лёгкость… Так было в её снах. И это ощущение вдруг выпорхнуло в реальность этого вечера. Потом были подарки. Много подарков. Рима и Рикман вручили Сьюзанн роскошную кожаную сумочку, набитую подарками. Она радовалась как ребенок, извлекая из неё вещицу за вещицей. Рикман был невероятно щедрым. Он умел приносить счастье. Потом были креветки и шампанское. Много шуток и смеха. Так что к концу вечера все чувствовали себя подвыпившими и чрезвычайно счастливыми. Вскоре гости стали расходиться, на прощание по традиции расцеловывая именинницу в обе щеки. - Можно тебя на минутку? – шепнула Николь на ушко Мэриэнн. И они направились в сторону кухни. - Твоя мама знакома с Аланом Рикманом? – спросила Николь. - Да. Рима Хортон – её подруга и спутница жизни Алана, - ответила Мэриэнн. – Я разве тебе об этом не говорила? - Просто об этом никогда не заходил разговор. - Ты удивлена? - Очень… Это очень неожиданно… - Ничего. Это у всех бывает, - рассмеялась Мэриэнн, махнув рукой. - Ну, и напилась же ты… - Ну, что ты, Николь… Я ведь совсем чуточку, - показывая это «чуточку» расстоянием между большим и указательным пальцем, ответила Мэриэнн. - Мэри, а где твой папа?.. Мистер Картрайт… Его сегодня не было за столом, - спросила Николь. Глаза Мэриэнн тут же стали серьёзными, и она как-то досадливо закусила губу: - Пару дней назад он сослался на неотложную командировку. И улетел в Южную Америку. - В Южную Америку? – удивилась Николь. - Да… Но знаешь, я подозреваю, что у папы появилась любовница… Я просто не знаю, как сказать об этом маме. И надо ли… Ты же знаешь, какая мама. Всегда шумная, компанейская. Стала бы она проводить свой юбилей в узком кругу близких людей, если бы не всё это… Она скорее бы закатила большую вечеринку в ресторане. Это в её стиле… И тут Николь внезапно почувствовала, как кто-то её слегка задел со спины, проходя мимо. - Ох… Мы, кажется, где-то встречались? – зазвучали чарующие бархатистые нотки этого голоса, который невозможно было не узнать. Пройдя на кухню, Алан мимолетно улыбнулся Николь. И ей показалось, что она замерла, как вкопанная. Алан налил себе в стакан минеральной воды без газа и, сделав несколько глотков, вернулся к девушкам. - Так мы, кажется, где-то встречались? – повторил он, одарив Николь своим фирменным пронзительным прищуром. - Да… Кажется… - ответила Николь, чувствуя, как у нее пересыхает в горле от волнения. - Это Николь. Николь Милфорд, мистер Рикман, - пришла ей на помощь Мэриэнн. – Моя подруга… - О, не беспокойся, дорогая! Я отлично это помню, - появилась на губах Рикмана эта открытая, лучезарная, почти ангельская улыбка, обнажающая белоснежный ряд верхних зубов. – Девушка с банкой мандаринов в сиропе, которую я так неуклюже разбил! – рассмеялся он тихим жизнерадостным смехом. И Рикман начал рассказывать всю эту историю с самого начала в то время, как Николь почему-то залилась румянцем от смущения. В этот момент мимо них на кухню с грудой тарелок в руках прокурсировали Сьюзанн и Рима, которые убирали со стола и о чем-то шептались. - Раз на то пошло, расскажите мне, мисс Милфорд, чем же вы занимаетесь в жизни? - Николь… Можно просто Николь… Я работаю в одном модном журнале… - Оh, Gosh! Только не это! – добродушно и непринужденно засмеялся Рикман. И Николь начала рассказывать ему о своей работе. Рикман слушал долго и внимательно. - И сколько же ты там уже работаешь? – спросил Алан. - Почти год и 7 месяцев… - Мне кажется, тебе надо расти, - задумчиво и серьезно ответил Рикман. – Перейти на работу в более престижное издание. Ты этого достойна. Хотя бы в The Guardian… Нельзя же всю жизнь редактировать статьи в журналах мод!.. Была ли ты где-нибудь за пределами Англии? - Нет, не была… - ответила Николь. - Знаешь, мне пришла в голову одна очень хорошая идея, - заговорил Алан. – Этим летом я планирую поехать на фестиваль Римского театра в Вольтерру. Это милый тосканский городок в Италии… У тебя будет отличный материал для The Guardian и других газет. Обо всём остальном я позабочусь сам… - О, мистер Рикман… Всё это так неожиданно… - опешила Николь. - Неожиданности бывают приятными, - обворожительно подмигнул ей Рикман. – Рима, эта девушка поедет в Италию с нами! 11.10. 2022