Сотни километров до Владивостока

Все в мире циклично. Прямо сейчас, во тьме за окном виднеются силуэты деревьев, проносящиеся с большой скоростью. В переполненном вагоне плацкарта находится человек, испортивший мне жизнь. Меня не волнует, что он мог не понимать того, что творит, его несвязные оправдания меня совершенно не колышут. Отнюдь. Он совсем рядом - в паре метров от меня. Нас отделяют всего два ряда мест и полок с оторванной местами обивкой; с сидящими в них орущими мамашами, их исчадиями; студентами, рассчитывающими начать все сначала (только так я могу объяснить их пребывание на маршруте Москва - Владивосток); недовольными жизнью русскими бабками, промывшими костяшки каждому материальному объекту в вагоне; цыганами-попрошайками у которых уже четвертый год вот-вот родится ребенок ; парочками влюбленных, а так же прочими представителями постоянно реконструирующего, путешествующего общества, все связи с которым вы обычно теряете после прибытия в пункт назначения. Я ни с кем не разговариваю, но их всех я успел запомнить, имена и истории многих мне уже знакомы из обрывков фраз, достигших моих ушей. Неспособность человека заткнуться и сидеть в тишине порой раздражает. Однако эти люди мне совершенно не интересны. Я забуду о них через день, может даже час. Мне незачем перегружать свою голову чужими мыслями, иначе они осядут во мне и будут гнить до конца моей жизни. Жаль. Жаль, ведь теперь способов отвлечься у меня не осталось. Опасения и мысли вновь ожили и беснуются, хаотично и радостно врезаясь друг в друга. "Что он здесь забыл?" "Возможно это не он и ты опять ищешь в незнакомцах его черты." - отвечаю я, хотя понимаю что это бред. Кто это еще может быть? Возможно, я и не видел лица из-за отсутствия источников света в момент его прибытия в вагон, но его силуэт я узнал бы из тысячи. Уже который раз я весь покрылся потом, мои глаза усиленно всматриваются в сторону его места. Возможно, капилляры в них лопаются, а со стороны я похож на душевнобольного. Хорошо, что на меня никто не обращает внимания. Юра, именно так его звали в средней школе, совсем мной не интересовался. Да что там, узри я сам себя со стороны, я уверен что тоже бы особо собой не заинтересовался. Одичавшие русые волосы, постоянно запрятанные под старой шапкой; щуплое и худощавое телосложение; мешки под глазами; запах перегара спокойно перекрывающий вонь нестиранной несколько дней наибанальнейшей спортивки СНГ с надписью "Россия". Я был невысок и очень беден на вид. Даже со второго взгляда во мне было тяжело не признать бомжа. Я задумался. На секунду мне снова показалось что он никак не может быть Юрой. Такое со мной бывает часто. Я зашагал вперед с улыбкой на лице, прямо к своему врагу, уверенный что сейчас выяснится, что я проклинал совершенно незнакомого мне человека. Уверенный что перед ним нужно извиниться, крепко обнять как старинного кореша и... Дальше я не был ни в чем уверен. Право, я собирался творить хуйню. Но осознать это я смог бы только после. Я стою пару секунд с идиотской улыбкой, увидев Юру. Повзрослевшего Юру который сначала молча на меня взирал, явно не понимая что мне от него надо, потом его зрачки сузились, лицо побелело и побагровело одновременно. Видимо, признал. Он был ухожен и красив, блестящие, черные как смоль волосы до спины распластаны по дорогому костюму. С поры последней нашей встречи он сильно вырос и окреп. Он отрастил волосы? Я мысленно заржал. А говорил, что длина только для педиков. Еле слышно, с ненавистью в голосе, Юра произнес: — Володя... С ненавистью? Я мог разглядеть на его лице целый спектр эмоций. Страх, горе, гнев и злоба. Всё его естество преобразовалось, он выглядел как я пару минут назад, чье тело ворочалось на одноместной полке. Почему? Улыбка с моего лица начала спадать. Я встал в ступор. Что это с ним? В его образе напрочь отсутствует сожаление. Этот грешник меня обвиняет? Но это я жертва. Я. Из управления поезда по громкоговорителю послышались помехи, а затем сбивчивая фраза машиниста: "Просьба... спокойствие... под кабины... Бегите..."

***

Я попытался встать. Уши трещали, тело ломило и сопротивлялось, но чувствовалось это как-то отдалённо, будто я наблюдаю за собой со стороны. Пару минут безрезультатных попыток и наконец я почувствовал, как в ушах трещит моё сердцебиение и все органы вернулись на свои места. Шоковое состояние сменилось на острую боль в голове. Я скорчился и заорал. – Пиздец - обречённо и слегка болезненно вскрикнул знакомый голос. Моя агония не проходила. Было невероятно больно пару минут. После, я, кажется, потерял сознание.