Неустойчивое равновесие

– Это моя девушка. – прорычал Хёст, озлобленно глядя на брата. – Заведи себе свою, и с ней решай свои проблемы. – Ия не просто чья-то девушка. Она хранитель, а это превыше всего. Важнее наших желаний и страстей. – Винтер звучал сурово. – Думаешь, я не замечал, как ты на неё смотришь? – Хёст отпустил меня, и я кое-как забралась на кровать подальше от него, прижавшись к изголовью. – С первого дня, как я привёл её в этот дом. Так что нечего прикрываться высшей миссией и хвалёными идеалами. У тебя свой шкурный интерес. – осенний демиург подошёл ближе и ткнул в брата пальцем. – Пусть так. Но ты не имеешь права так с ней обращаться. – угрожающе сжал кулаки Винтер. – Убирайся отсюда! Винтер не трогался с места. – Что ж, раз так, можешь остаться и посмотреть. Будет необычный опыт. Заодно оценишь, стоит она твоих тайных воздыханий или нет. – злорадно бросил Хёст брату и повернулся ко мне. Это видимо стало последней каплей для зимнего демиурга. Одним движением он развернул брата за плечо и с размаху ударил его. Ударил с такой силой, что, если б на месте Хёста был человек, то несколько зубов вполне могли бы покинуть свои насиженные места. Но лицо демиурга только окаймилось кровавыми брызгами. Сплюнув кровь, повелитель осени исподлобья сверкнул глазами на брата, а в следующее мгновение уже бросился на него. Завязалась жестокая драка. Ни один не щадил другого. Удары были столь сильны, что, когда они достигали своих целей на теле противника, мне казалось, что я слышу раскаты грома. Лица обоих были в крови, но никто не собирался останавливаться. А за окном снегопад превратился в снежный буран с дикими порывами ветра и даже временами с проблесками молний. Этот природно-космический катаклизм между демиургами грозил перерасти в угрожающей силы бурю, способную нанести существенный вред городу и его жителям. Я кричала им, чтобы они прекратили, но они будто не слышали меня. И тут я внезапно поняла, что нужно делать. Сжав Камень в ладони, я твёрдым громким голосом произнесла: – Демиурги зимы и осени, приказываю вам остановиться! И это сработало! Эти двое просто стояли друг напротив друга, тяжело дыша и не могли двинуться с места. – Хёст, немедленно уходи из этой комнаты и не смей входить сюда с теми намерениями, с которыми пришёл сюда ранее. Винтер, останься со мной – мне нужно с тобой поговорить. – закончила я. Хёст быстро и без вопросов зашагал прочь. Как только за ним закрылась дверь, я отпустила Камень и осела на кровать, чувствуя, какой ценой далось мне это приказание. Винтер подлетел ко мне: – Ты в порядке? – Да, благодаря тебе. – слабо улыбалась я ему. – Такого твоего страха я никогда не чувствовал. Удивляюсь, что Кеват не прибежал, он тоже должен был почувствовать. – Его сущность, видимо, считает невозможным вмешиваться в такой момент. – закатила я глаза из последних сил. – Не будь нашего с тобой последнего разговора, я бы тоже мог посчитать верным не вмешиваться. – пожал плечами Винтер. – Спасибо, что вмешался. – я смотрела прямо в глаза Винтера, не отводя взгляд; в любимые глаза цвета зимнего неба. – Значит, ты мне веришь? – Да. Прости, что сначала сомневался в твоих словах. Последние события сделали меня мнительным. – Тебя можно понять. Предательство близкого ранит даже демиурга. В этом мире вы все стали другими. – Возможно причина изменения в поведении Хёста и нас всех связана с нарушением баланса в мире. – Винтер присел на пол у кровати рядом со мной. – Исчез один из демиургов, и всё перемешалось. Осеннего демиурга захлестнуло вожделение и похоть, так как на момент катаклизма он был одержим тобой. Меня накрыло уныние, Кевата – лень и апатия. – Страшно представить, что двигало Хёстом, когда он решил провернуть эту авантюру. Конечно же, он расчётливый, но я не могла представить себе такое. – я легла на живот, чувствуя неимоверную усталость. – В тебе есть что-то особенное, неуловимое, что притягивает нас всех. Мы сами не отдаём себе в этом отчёт. Я слушала Винтера и чувствовала, как проваливаюсь в сон. – Хёст, имея на старте некоторое преимущество, решил им воспользоваться. Это вполне в его стиле. Раздавить конкуренцию в зародыше. Он привёл тебя к нам со словами «Это Ия, новый хранитель и моя девушка». Безапелляционно. Я усилием воли держала глаза открытыми, борясь со сном. – Нам нужно придумать, как вернуть тебя в твою реальность, причём так, чтобы это не навредило тебе. Ещё один такой рывок может стоить тебе дорого. – Винтер оглянулся на меня. – Но только, наверное, уже завтра. Я из последних сил уже откуда-то из пограничья сна и реальности прошептала: – Останешься со мной? – Я буду с тобой всегда. … На утро Винтер чуть ли не силой заставил меня плотно позавтракать. – Ты должна восполнить силы. – приговаривал он. После этого мы долго восстанавливали картину мира, а точнее двух миров: я рассказывала о своём, а Винтер о том, где мы сейчас были. Зимний демиург слушал меня очень внимательно, а вот я постоянно его перебивала разными вопросами и уточнениями. Он относился к этому с пониманием, полностью удовлетворяя моё любопытство. – Сейчас нам важно найти слабое место в плане Мидл. Тогда мы поймём, как ей помешать. – произнёс после моего рассказа Винтер. Я крутила в голове события последних дней. Воспоминания из прошлой жизни чёрно-белыми кадрами сменяли друг друга. – Мидл обращалась ко мне через зеркало. Может, если бы я его разбила, это как-то повредило бы ей? – вслух рассуждала я. – Хотя, скорее я бы стала ещё в 100 раз более невезучей. Винтер усмехнулся мне в ответ. – Первый раз я увидела её, когда была в университете с Максом. С ним она работала под прикрытием специалиста по древним языкам. Видимо без его знаний расшифровать древние тексты она не могла. Она хотела присвоить себе Камень – это был её основной план. Но Камень не являлся для нее главной добычей, с его помощью она хотела заполучить тебя. И когда с Камнем не получилось, она перешла к плану с Кольцом Урана. Мидл нашла его на раскопках. ¬– Это очень древний артефакт. Почти такой же как сам Камень. Думаю, ей пришлось приложить немало усилий не только для того, чтобы его найти, но и чтобы разобраться, как он действует. – хмурился Винтер. – Макс рассказывал, что они вместе работали над расшифровкой. Потом Мидл инсценировала своё похищение и пропажу результатов их работы. Но Макс предусмотрительно сделал копии с некоторых из них и спрятал в лаборатории своего друга. Вдруг там мы сможем найти что-то полезное? Винтер очень оперативно по своим каналам организовал нам встречу с Антоном. Он оказался заведующим той самой лабораторией, а Винтер по роду своей деятельности вполне мог знать людей из этой сферы. Памятуя, какой колотун на улице, я оделась тепло. Но внедорожник Винтера домчал нас до пункта назначения в тепле и уюте. А на встречу нам в ветровое стекло врезались снежинки, добиваясь, наверное, права также быть в салоне с повелителем зимы, не подозревая, что для них это кончится плачевно. Мне же было с ним спокойно и тепло, всю дорогу я смотрела на Винтера и старалась сдерживать улыбку. Он явно видел это боковым зрением, но ничего не говорил, делая вид, что внимательно следит за дорогой. Меня это не обижало – я была счастлива даже просто помолчать с ним. В здание университета мы прошли традиционном способом, чему я была рада – ехать в мусорном контейнере, посредством которого я оказалась в Бауманке в прошлый раз, мне решительно не понравилось. Винтер вёл меня так, будто ходил по этим коридорам каждый день. Проходя красивой галереей, которая, изгибаясь дугой, открывала панорамный вид из окон на набережную, я почувствовала неуверенность. За стеклом стеной метель заносила снегом по горло мою прошлую жизнь. Сможем ли мы вернуть всё на места, когда я своим неловким движением сорвала с петель врата реальности? Захваченная мыслями, я и не заметила, как мы оказались у дверей лаборатории, за входом в которую наблюдали зоркие камеры. – Готова? – спросил меня Винтер. Я только кивнула, и двери перед нами распахнулись. Внутри всё было в точности как в мой прошлый визит сюда. Так же работали люди, был такой же идеальный порядок. И прошли мы в тот же кабинет, который занимал тот же человек – Антон. Несмотря на знакомую обстановку, я внезапно растерялась, не зная, что сказать. Но благо Винтер взял инициативу в свои руки, поздоровался с Антоном, представился сам и представил меня. Он, как руководитель научного института, явно вписывался в эту учёную тусовку. Антон пригласил нас присесть. – Цель нашего визита может показаться Вам странной, но тем не менее, мы приехали к Вам с просьбой поделиться с нами результатами исследований одного Вашего друга и бывшего сотрудника. Антон нахмурился, явно просекая, о каком друге говорит Винтер. Я заволновалась и слегка заёрзала на стуле. – Не понимаю, о чём Вы. Мне нужны имя сотрудника и тема его исследования, чтобы я мог оценить возможность обсуждать с посторонними эту информацию. При всём уважении к Вам и Вашей работе. – Это Макс. – встряла я, не удержавшись. – Он расшифровывал древние тексты. Винтер бросил на меня короткий недовольный взгляд. – Простите, но я ничем не могу Вам помочь. Это его личное исследование – я не имею права это разглашать. – Уверен, он говорил, что материалы нужно сохранить. – ровным голосом рассуждал Винтер. – Он оказался в сложной ситуации, и чтобы его спасти, - (да и всех вокруг, думалось мне), – нам и нужны его исследования. Антон лишь качал головой. Его можно было понять. – Макс рассказывал мне о работе с Вами, а также о том, как вы стали друзьями. – не оставляла попыток я. – Неужели? И как же? – с недоверием спросил Антон. И в ответ я рассказала историю их знакомства, что поведал мне Макс. – Об этом знали только мы двое, так уж мы условились тогда, чтобы ему не влетело за хулиганство. – Неспроста он доверил мне эту тайну. – надежда затрепетала у меня внутри. – Макс предупреждал, что влип в опасную историю, что не хочет втягивать меня, лишь просил спрятать его документы. Но с чего мне доверять вам, если он сам не предупреждал о вашем появлении? Абсолютно чужие люди, никак не связанные с нашей лабораторией, проникают к нам и требуют материалы моего друга. Что я должен сказать? – Наверное, потребовать доказательства… – протянул Винтер. – Если я смогу показать Вам то, что не могут знать посторонние люди, не связанные с вашей лабораторией, Вы мне поверите? Антон кивнул. Я поднялась с места, и без спросу вышла из кабинета, прошлась по лаборатории до двери склада и толкнула её. Оказалось, не заперто. Антон и Винтер едва поспевали за мной. Там я без труда обнаружила тот самый шкаф, который на первый взгляд ничем не отличался от остальных, но я знала его секрет. Распахнув его, я указала Антону на дверь, скрытую в нём: – Скажите, многие посторонние об этом знают? Похоже, я попала в яблочко. Антон проводил нас в тот же кабинет, где мы были с Максом и открыл нам материалы в ноутбуке. Винтер принялся просматривать их. Я нетерпеливо следила за каждым его движением. Через несколько минут Винтер закрыл крышку ноутбука со словами: – Здесь нет нужной нам информации. И тут я вспомнила, как Макс говорил: «Самое важное в этой папке…». Тогда я так и не узнала, что в ней – Камень отправил меня в транс, показав убийство Хлои. Может именно эта папка скрывает секрет? – Была ещё коричневая папка с документами. – Но откуда Вы об этом знаете? – удивился Антон. – Может уже пора заканчивать удивляться и просто делать то, что она Вас просит? – предложил Винтер. После этого Антон принёс папку и оставил нас. А мы нырнули вместе в содержимое этой папки. Там нашим взглядам открылись инструкции по изготовлению амулетов, описание всех слабостей демиургов. Было там и о кольце Урана. – Вот смотри. – пояснял для меня Винтер. – Если кто-то надевает его по своей воле, то владелец может им повелевать, подчиняя себе. Но если, держа кольцо, произнести над ним несколько правильных слов, то можно как бы перепрограммировать его. Теперь, надетое на кого бы то ни было, по доброй воле или насильно, оно парализует его силы. Здесь всё, что мы хотели найти. Я не скрывала радости. Но в один момент Винтер замолчал и стал читать внимательнее. – Что там? – заволновалась я. – Здесь описано пророчество. О том, что однажды появится хранитель, который будет сильнее всех предшествующих ему – квинтэссенция душ всех хранителей. Он будет способен сам контролировать равновесие на земле и отпадёт необходимость в демиургах. Похоже, это про тебя. – Нет, не может быть. – замотала я головой. – Это объясняет и то, как нас всех неудержимо влечёт к тебе, и то, как ты смогла выжить после скачка во времени. Об этом предупреждал нас отец… – погрустнел Винтер. – Я не хочу оставаться без вас… без тебя! – Сейчас не об этом – главное, остановить Мидл. Поблагодарив Антона, мы вернулись в пентхаус. Эйфория от того, что нам удалась наша вылазка, была существенно омрачена пророчеством, которое озвучил мне Винтер. Но я старалась не показывать вида. В моей комнате я плюхнулась в кресло, а Винтер присел на пуф у туалетного столика и упёрся локтями в колени. Было видно, что мыслительные процессы в его голове не останавливаются ни на секунду. Я не решалась прерывать его. – Теперь мы знаем, как обратить кольцо против Мидл. – наконец поднял на меня глаза Винтер. – Втроём с братьями мы как-нибудь сможем пристроить кольцо на её пальце. Но для этого нужно вернуться в момент, предшествующий тому, когда я надел кольцо. – Но, если мне удастся вернуться в нужный момент, как я сообщу тебе всё это? У моей шеи будет нож Мидл. – Мы должны вернуться вдвоём. – уверенно заявил Винтер. – Вдвоём? Ты думаешь, такое возможно? – чувство неуверенности в себе соединилось у меня с реальным опасением за своё здоровье. – А почему нет? Демиург и самый могущественный хранитель всех времён – чего нам ещё не хватает? – он ухмыльнулся. – Я во всех этих вопросах не сильна, но как мы это сделаем? Ведь в этой реальности этого не было. Это не наше прошлое здесь… – все эти временнЫе парадоксы вызывали перегрузку в моих мозгах. – Это было в твоём прошлом и этого достаточно. Я и Винтер повернулись на голос – в дверях стоял Хёст! – Я же запретила тебе сюда входить! – завопила я. – Только с определенными намерениями. Камень понимает слова буквально. – Хёст сделал несколько шагов и встал между нами. – А я пришёл помочь. Я вся вжалась в кресло – после нашего последнего общения Хёст ещё вызывал у меня страх. Это заметил Винтер и обратился ко мне: – Дадим ему шанс исправиться? Я несколько секунд усиленно вглядывалась в золотистые глаза, а потом кивнула. Едва заметно выдохнув с облегчением, Хёст продолжил: – Если мы все соединим наши силы, то нам всё удастся. Тогда и твои силы мы сбережем, и вероятность ошибки сведем к минимуму. – Ошибки? – опасливо уточнила я. – Помнишь, Камень понимает всё буквально. Ты рискуешь закинуть вас ещё куда-то не туда. – Хёст стал прохаживаться по комнате. – Мы все совершаем ошибки. Моей ошибкой было призывать отца, когда я узнал о предательстве Мидл и Сомера. Он всё решил радикально. Как бы ни был виноват Сомер, он должен оставаться с нами, чтобы равновесие не было нарушено. – Этот мир – неустойчивая динамическая система. – рассуждал Винтер. – Даже малейшее изменение начальных данных приводит к нарастающим со временем отклонениям. Поэтому мы должны быть крайне осторожны, если не хотим всё испортить окончательно. – Давайте же исправим наши ошибки! Это на пороге комнаты появился сияющий Кеват. Кажется, демиурги постепенно возвращались.