Strawberry lipstick

      «Дура-дура-дура», — Джихё уже на километр отбежала от клуба и только после этого позволила себе упереть руки в колени и тяжело задышать, как загнанная лошадь, всё время костеря себя за такой поступок. За ней не гнались — уже плюс, только вот сейчас умрёт, кажется, от переизбытка адреналина в крови, из-за чего просто хотелось упасть на асфальт и лежать. Она не знала, что делать дальше, подействовала ли любовная магия, а даже если она не подействовала, Джихё всё равно не узнает.       — Богиня Афродита, прости меня за такую оплошность, клянусь я всё исправлю и буду хорошей, — девушка хрипло выдохнула и разогнулась; за ней вроде не было погони, но всё равно ощущение, что она должна быть наказана, не уходило. Возможно, впервые взыграла совесть, а может, это было как раз то самое наказание от богини, которая до этого никак не проявляла себя. — Но… надеюсь, я смогу потянуть это наказание…       Джихё засунула руки в карманы, стараясь правой нащупать малахитовую подвеску, но, к своему ужасу, ничего не обнаружила, и паника схватила горло. Эта небольшая вроде как безделушка была подарена ей матерью, которая умерла пять лет назад, и девушка не могла вспомнить, когда в последний раз залезала в карманы так, чтобы цепочка с подвеской выпали. А если она обронила её во время того, как была в гримёрке у Нам Джуна? Кажется, этот день постепенно становится самым худшим в её жизни.       — Чёрт-чёрт-чёрт, нет, только не это, — Пак твёрдо приказала себе не плакать и чувствовала, что перед этим нужно дойти до дома, потому что на улице разрыдаться — это просто позорно.       Но даже дома легче не стало: ближайшие концерты в том клубе были через неделю, просто так туда не зайти, а за эти дни там проведётся столько уборок, что крохотная подвеска просто затеряется и окажется выкинутой. А если там будет весьма зоркий глаз и он углядит малахит… тогда прощай, мамин подарок, прощай, счастливый талисман, который теперь сгинет в чьих-то руках. Отец внимания на дочку не обращал, считал только, что она странная, раз разговаривает сама с собой в своей комнате, и хорошо, что она такая только дома. Дома, наедине с собой, можно хоть каким быть, но на людях нельзя показывать свои странности.       Джихё села под конец вечера за стол, взяла блокнот с ручкой и принялась напряжённо думать, прикидывая возможные варианты, где обронила подвеску. Зал, путь к гримёрке, сама гримёрка и улица, по которой она бежала; последнее она более-менее может проверить без посторонней помощи хоть сегодня ночью, то со всем остальным проблема. Денег на концерты уже нет, просить у отца стыдно, а признаться, что потеряла материнский подарок — более стыдно во много раз. Запустив руки в волосы, девушка застонала и ударилась лбом пару раз о столешницу, чтобы привести мысли в порядок.       «За что у меня такие классные способности и такой скудный ум? — девушка чуть ли не плакала, но потом всё же пришлось в блокноте набросать хотя бы примерный план действий. Пускай дальше костерит себя за всё, но искать подвеску всё же надо. — А теперь стоит успокоиться и начать поиски».       Завтра, благо, не нужно было идти в университет, всё же суббота, потому Джихё вытерла лицо, пожелала пришедшему с работы отцу приятного аппетита и вполне себе бодро выскочила из дома, надеясь, что в конечном итоге всё же найдёт нужную ей безделушку. А в это время в квартире Нам Джуна, которую он делил с Чимином из таких соображений, что им обоим будет легче работать, происходило буквально невероятное. Кима не назовёшь человеком эмоциональным, скорее, наоборот, он был очень сдержанным и предпочитал чаще всего молчать, чем говорить, а потом выливать свои чувства в песнях, но сейчас Пак мог сравнить его с тигром, что метался по клетке — не доставало только хвоста, который бил бы парня по бокам.       — Может, ты успокоишься и попьёшь чая? — Чимин оформлял пост и его это мельтешение порядком раздражало, потому Пак просто устало выдохнул и опубликовал фотографию просто с благодарностями Сеулу, что Нам Джуна тепло приняли. — Я даже не знаю, почему ты так ходишь. Может, хотя бы объяснишь?       — Завались, — признаться честно, с этой фразы Чимин вообще выпал, потому что они вроде как друзья, и его хён такими фразами разбрасывается. — Ты как посмел вообще её зажать и предлагать ей всё это?       У Чимина, кажется, в голове начал складываться пазл, потому он и икнул, сталкиваясь со взглядом Нам Джуна, таким диким, таким ревнивым. Он выпал в осадок, чуть ли не рассмеялся во всё горло, но потом закашлялся, потому что осознал, что ситуация максимально не смешная, что ему стоит придержать себя, а ещё что друга пора спасать. Он явно не знал даже имени этой девушки, а уже заявил, что она его возлюбленная, вот и метался, потому что Чимин просто её припугнул, просто применил то, что использовал раньше.       — Но это не всё, — Пак мельком выдохнул, когда внимание хёна переключилось и он достал нечто из своего кармана, оказавшееся небольшой подвеской зелёного цвета. — Она обронила это. И мне подсказывает сердце, что это ей важно.       — Ты хочешь ей вернуть эту безделушку? — Чимин почесал затылок и уставился на друга. — Но ты уверен, что это действительно нужно делать? Она какая-то ненормальная.       — Может, и ненормальная, но я должен это сделать, а то прокляну самого себя, — эти слова прозвучали так пылко, что даже Пак проникся и понял, что это очень важно для его друга. — Позвони и спроси, возможно ли в том клубе дать повторный концерт в ближайшее время. Я видел, что много людей не смогли побывать, выражали желание ещё раз приехать, а может, на нём я и встречу эту девушку и передам ей эту подвеску.       — Ты уверен, что ради этой ненормальной стоит сдвигать расписание концертов? Остальные площадки будут драть с тебя втридорога, если ты примешь это решение, — Нам Джун вновь страшно посмотрел на своего друга, и тот икнул. — Ладно, хорошо, как всегда, агент Пак Чимин к вашим услугам…       Улаживание дел заняло относительно много времени, потому что парень имел одно очень хорошее свойство — всегда торговался, если был к этому расположен и была возможность, но даже он не знал, что ровно в полночь Нам Джун, уже переодетый в пижаму, лежащий в кровати, записывал видео на фронтальной камере. Конечно, Ким был волен делать всё, что ему вздумается, никакие лютые контракты его ни с кем не связывали, он даже вполне себе прилюдно показывал свою девушку однажды, но нынешний поступок переплюнул абсолютно всё, что было раньше.       — Та девушка, что мазала мне губы бальзамом в гримёрке, я знаю, что ты являешься моей фанаткой, — глаза засветились, и Ким хмыкнул, но тем самым ещё и собирал в кучу все мысли, что у него были. — Та подвеска, что ты обронила, — парень показал её крупным планом, сфокусировав, показал зелёный перелив и тонкость работы, — она находится у меня. Если ты хочешь её забрать, то приходи через три дня в тот же самый клуб, где был концерт, мы приватно поговорим у меня. Конечно, после этого ты заберёшь в свои руки два сердца: малахитовое и моё, самое настоящее.       «Ой дурак, — подумал с ужасом Чимин, когда открыл это видео, под которым собралась буквально орда самых разных комментариев. — Он же сейчас прилюдно признался, что некоторые фанатки имеют право приходить к нему в гримёрку. Опять придётся что-то делать для его репутации».       Чимин не спал практически всю ночь, читал комментарии: в основном там были смайлики в виде разбитых сердец, но его очень удивил комментарий от некой «love_god_jihyo»: «так вот где он». И никаких смайликов, даже точек или иных знаков препинания. Он в нетерпении открыл профиль, оказавшийся открытым, и нашёл там лишь пару фотографий, и да, в тот момент он понял, что это та самая девушка, которая какими-то неведомыми силами отбросила его в стену. В основном посты в её аккаунте были текстовыми, небольшими, ёмкими, и всё напоминало немного блог маленькой девочки, потому что она писала только о любви, знала много о любви, но каждый раз жаловалась с плачущими смайликами, что ей не везёт с парнями. Вот и «любовная богиня», тут уж впору менять ник на «любовная неудачница».       Только вот своим комментарием эта самая Джихё дала понять, что она самая настоящая фанатка Кима Нам Джуна.       — Я у тебя в долгу, Чимин, что ты организовал всё так быстро, — проговорил Джун за завтраком, потирая заспанные глаза. — Поражаюсь, как тебе всё это всегда удаётся провернуть.       — Ловкость языка и никакого мошенничества, — Ким поперхнулся кофе, но Чимин рассмеялся. — Не бери в голову, лучше готовься, что тебя могут в этом клубе просто выебать. Я случайно нашёл аккаунт той девчонки, которой как раз и принадлежит эта подвеска.       Чимин вкратце рассказал о некой Джихё, о её небольшом блоге и постоянном нытье, но он выяснил и вполне себе хорошую информацию: эта девчонка почти не представляет опасности. Она безобидна, как разморённая муха на стекле, потому что точно не обладает всякой там любовной магией; Нам Джун, конечно, поспорил бы, потому что током его пронзило знатным, когда она мазала ему губы бальзамом.       — Блядь, вот и ситуация, конечно, — проговорил Ким, почёсывая голову. — Ну ладно, дадим концерт, а там уже посмотрим, что за девчонка и действительно она ли так безобидна, как мне кажется.       — Да у неё по глазам видно, что маньячка, — проговорил на свою беду Чимин и поймал вновь красноречивый взгляд друга. — Да ладно тебе, хён, где ты и где я. Ревновать ко мне — последнее дело, я не собираюсь у тебя никого уводить.       — Ну-ну, посмотрим, — и Нам Джун ушёл в свою комнату, запираясь; голова разболелась, но вместо того, чтобы пойти лечь спать вновь, он стал просто писать песни раз за разом, вкладывать в них так нужную любовь и вскоре был доволен.       Джихё скрепя сердце попросила у отца в долг деньги, чтобы оплатить билет на концерт, и папа пожал плечами, сказав, что она может не возвращать — молодец, конечно, что о таком думает, правильно, но пусть развлекается, пока молодая. Он тоже с её мамой ведь посещал концерты, ездил в другие страны, попробовал много кухонь и знал, что однажды в его дочке должны пробудиться силы богини. Хотя, признаться честно, он не был готов к тому, что его дочь окажется самой непутёвой носительницей сил.       «Она безнадёжна, — шепнула как-то бабушка Джихё ему. — Не понимает, что, чтобы наколдовать себе любовь, недостаточно простого зелья или слов. Нужны искренние чувства к человеку. Когда она такого найдёт, то тот влюбится в неё и без разных прибамбасов».       Джихё открыла на телефоне свой блог, подумывая, не закрыть ли его к чертям собачьим, потому что его было прикольно вести в старшей школе, а сейчас она использовала аккаунт только для того, чтобы следить за Нам Джуном и некоторыми знаменитостями, что вызывали у неё симпатию. Увидев с удивлением ещё одного нового подписчика, она чуть не упала со стула, так как это был официальный аккаунт Нам Джуна, и её сердце чуть не совершило прыжок в чёрную дыру без парашюта. Такого быть не может совсем, так не бывает с такими неудачницами, как она, и девушка чуть не расплакалась от переполняющих её чувств.       Пускай он ей ничего не написал, Джихё уже радовалась тому, что она запомнилась, что он бог знает как нашёл её аккаунт и подписался. Значит, он действительно влюбился, значит, он так же ждёт встречи, как и она, потому Пак сделала действительно правильный выбор, раз купила билет. Это так волнительно — понимать, что кто-то ждёт встречи с тобой, потому что любит. И она любит. Неужели всё складывается как можно лучше для них обоих?       В назначенный день концерта Джихё собиралась быстро: привычная тёмная одежда, причёска, а потом общественным транспортом до нужной остановки и пеходралом до самого клуба. Она была полна сил и энергии, как и остальные люди, спешащие на новое и неожиданное выступление, а ещё всем было интересно, что это была за таинственная девушка, потерявшая подвеску в гримёрке артиста. Неужели она для него особенная? Но если он не знал её имени, как она может быть для него особенной? Тайны, одни сплошные тайны, которые хотелось разгадать всем, а в особенности Чимину, который пускал по знакомству на сцену не особо знаменитого кавер-исполнителя Чон Чонгука в качестве разогрева и вздыхал. Да, конечно, Чонгук — хороший вариант, но за три дня могли найти кого получше, чем мальчишку-первокурсника, который явно не умел разогревать толпу.       — Чонгук на сцене, у тебя буквально четыре минуты, — сказал Чимин, заходя в гримёрку к Нам Джуну и наблюдая за тем, как друг застёгивал на себе подвеску, принадлежащую «той сумасшедшей». — Зачем ты её надеваешь?       — Мне кажется, так будет лучше, — Нам Джун вздохнул; руки потянулись к пачке сигарет, но он не успеет даже одной выкурить перед концертом, единственный выход — покурить прямо на сцене, но тогда придётся заплатить директору клуба. — Ты не видел Джихё?       — Эту твою любовно-возвышенную? Нет, но когда я вчера лазал по её аккаунту, нашёл, что ей нравится песня «Lost Stars», и какая удача, что Чонгук её знает. Думаю, для вас-голубков это будет романтично, — Чимин еле увернулся от полетевшей в его сторону ручки и заржал. — Ладно, давай, иди быстрее, я попытаюсь её найти в толпе и привести к гримёрке.       Джихё чуть не расплакалась на разогреве, поняв, что песня настроила её на романтичный лад, но тело инстинктивно двигалось вперёд, к сцене, а потом — чуть правее, где она пробиралась к гримёркам, но, на удивление, охраны там не было. Зато стояла тёмная фигура, которую девушка признала сразу: это был тот самый парень, Чимин, который прижал её в коридоре. Да, он страшно на неё смотрел, но взгляд был осмысленным, потому что он искал её, а она — его.       — Давай руку, иди сюда, — через толпу протянулась мужская ладонь, и Джихё схватилась за неё, легко потом перелетая через небольшое ограждение. — Ты хоть понимаешь, каких дел ты натворила? Хотя ничего не говори, вы с хёном стоите друг друга: два идиота полнейших, одна жертвует своей жопой и пробирается в гримёрку артиста, второй на все соцсети объявляет, что ты получишь его сердце.       Чимин продолжал бурчать, пока вёл Джихё по коридору, а ей было так смешно, что лицо исказилось и захотелось расхохотаться во всё горло. Да, концерт только начался, Нам Джун уже выскочил с песнями, которые не исполнял в прошлый раз, им предстояло ещё ожидание, но оно явно того стоило, потому что Пак чувствовала — с её однофамильцем не соскучишься.       Он завёл её в гримёрную, посадил на диван и отошёл, покачивая головой и понимая, что они с хёном точно тронулись головами, раз позволили той сумасшедшей вновь проникнуть за кулисы. Молния два раза в одно место не бьёт, а вот события имеют свойство повторятся.       — А как Нам Джун нашёл мой аккаунт? — Джихё вела себя спокойно, молчала как минимум пятнадцать минут, а потом её утомил вид чего-то пишущего и бормочущего себе под нос Чимина. Он занимался достаточно важными делами и не хотел, чтобы его отвлекали, но эта девчонка была явно и ненормальной, и нетерпеливой. — Прости, но это действительно интересно, так нервничаю из-за этого…       — Когда хёну что-то надо — он и находит. Но вообще, твой аккаунт я нашёл по комментариям под видео, а хён уже сам чекнул и увидел, как-то так, — проговорил Чимин. — А теперь не мешай мне. Думаю, вам с Нам Джуном есть о чём поговорить, когда он явится сюда.       — Я уже явился сюда, Чимин, если ты не заметил, — Пак почувствовал ревнивый взгляд в спину и выдохнул, когда понял, что как же хорошо сидеть на противоположном конце гримёрки. — Так тебя, оказывается, действительно зовут Джихё?       Девушка некоторое время мялась, покашливала, но потом всё же кивнула, и Нам Джун облегчённо вздохнул, присаживаясь рядом с девушкой, но не спешил приобнять её. Вместо этого он улыбнулся и протянул руку, как бы желая пожать её ладошку, и девушка протянула мягкие пальцы, которые были тепло сжаты.       — Меня сейчас стошнит, хён, переставай, — буркнул Чимин и поставил финальную точку в документах.       — А ты сам уходи, потому что говорить я с тобой пока что не буду, — Пак сделал вид, что обиделся, собрал вещи и спешно ушёл, захлопнув дверь. — Ну, понятно, меня ты знаешь, я Ким Нам Джун и… хочу тебе вернуть подвеску.       Нам Джун снял с себя цепочку с подвеской и осторожно вложил её в руку Джихё, касаясь вновь её тёплых пальцев. Это всё было дико волнительно, и Пак даже чуть зажалась, но потом прямо посмотрела на парня и решила во всём признаться.       — Прости меня. Мне не стоило на тебе использовать свою магию, — столкнувшись с непонятливым взглядом Нам Джуна, девушка покачала головой. — Дело в том, что я являюсь одним из потомков богини Афродиты и владею силами любви, но мне самой никогда не везёт в любви. Я хотела попробовать на ком-то чары в свою пользу, потому что до этого только налаживала личные жизни других. И, мне кажется, с тобой всё получилось…       — А знаешь ли ты, что для того, чтобы влюбить в себя человека даже при помощи магии, нужны сильные чувства? Ты явно очень сильно любишь меня, Джихё, — улыбнулся Нам Джун. — Я не слепо в тебя влюбился, я не чувствую никакого дискомфорта, потому что явно при вмешательстве извне что-то чувствуешь, потому верь мне. Даже в тебя, весьма посредственный бог любви, можно влюбиться искренне и с первого раза.       — Точно? — и когда Ким кивнул и улыбнулся, Джихё с визгом повисла на его шее, жмурясь и надеясь, что эти чувства будут навсегда.