Когда пойдёт сливовый дождь

— Ну что, господин Мин, начнём сначала? Торговля запрещёнными препаратами, покупка и незаконное хранение оружия, покушение на адвоката Чона и наконец… — Шеф, там доставщик принёс пиццу. Это вы заказывали? — Какая нахрен пицца? — взбесился детектив Бан. — У нас тут допрос. — Чего? Ошарашенный полицейский стоял в дверях. В голову начали закрадываться мысли, что его шеф двинулся кукухой. Шихёк понял, что сказал глупость и от этого разозлился ещё больше. — Ну заплати ему и поставь пиццу на мой стол! Я скоро приду. — Ага, — кивнул подчинённый и поспешил удалиться. В последнее время в участке не раз замечали странности за детективом Баном. Он частенько разговаривал с собой или со своим отражением в зеркале и почти каждый день ночевал в кабинете, зарывшись в бумагах. Идея заключить Шугу под стражу стала навязчивой. Даже во сне Шихёк видел суд над Юнги, на котором его признают виновным во всех его злодеяниях. Но мечтать не вредно. Фотографий, которые раздобыла Хвиин, было достаточно, чтобы доказать причастность Шуги к покушению на Чонгука. Что касаемо аварии и торговли всякой дрянью, прямых улик не было. Поэтому Шихёк берёг фотографии для более удобного случая. Сначала нужно было поймать Юнги во время сбыта его товара, а потом уже выкладывать на стол козыри. Сухо пришлось отпустить под залог. Бандит сознался в том, что подкупил инспектора, но мотив преступления, предложенный полицией, он всячески отрицал. При этом он долго возмущался, что инспектор его сдал. — Знали бы вы, сколько бабок я ему отвалил. Да на них можно целый год жить припеваючи. — У нас есть свои способы выбивать из людей правду, — улыбнулся Шихёк, стуча указательным пальцем по столу, — и это вовсе не деньги. Вы скоро тоже нам всё расскажете. — Начальник, я ведь и так вам всё, как на духу, выложил. — Мм, — протянул детектив. — А господин Мин поведал мне совсем не то, что вы. Конечно, после того, как я проиграл для него вот это. Послушайте. Шихёк включил запись разговора Юнги и Лисы. — Вот вы, конечно, молодец! — воскликнул Сухо, позвенев наручниками. — В наше время такие детективы на вес золота. Как вы ловко провернули дело с прослушкой. Наверное, у вас раскрываемость стопроцентная. — Не стопроцентная, но будьте уверены, к этому я стремлюсь. — Да не скромничайте вы, — продолжал слащавым голосом Сухо. — Неужели было хоть одно дело, с которым вы не справились? Шихёк активней забарабанил пальцами по столу и фальшиво рассмеялся. Он вздохнул и скрестил руки на груди. Теперь задрожала коленка. — Кого допрашивают: вас или меня? — Ну, правда, интересно. Я ведь про вас гуглил. Был очень впечатлён и не менее напуган. Все ваши дела заканчивались отправкой преступника за решётку. — Дело не в том, отправится ли подсудимый в тюрьму или нет, а в степени его наказания. Многим богатеям, подобным твоему драгоценному боссу, дают срок только для того, чтобы успокоить общественность. Срок этот, как правило, минимальный. А серьёзные преступления остаются безнаказанными. — Это как? — Ну, к примеру, один представитель золотой молодёжи убивает человека и похищает девушку. Сухо в душе похвалил себя. Ему удалось направить разговор в нужное русло. — Ему дают срок за похищение, — продолжил детектив, — а убийство спускают с рук. В прессе акцентируют внимание на первом преступлении, а об убийстве даже не упоминают. Убийство не расследуют, признав его суицидом. А через какое-то время преступник, находясь в тюрьме за похищение, очень талантливо косит под сумасшедшего. Его кладут в психушку и, немного подлечив, выпускают на волю. — Но если он похитил девушку, у него с психикой явно что-то неладно. — Именно поэтому таким людям место за решёткой. Шихёк ударил кулаком по столу, заставив все предметы подскочить на небольшую высоту. «И кто из них двоих психопат?» — подумал Сухо. — «Вон как завёлся, бедняга.» Джей Пак, действительно, был не здоров. Первые признаки проявились ещё в детстве, когда родители подарили маленькому сыну котёнка. Спустя неделю его нашли мёртвым под кроватью мальчика. То же самое произошло с хомяком, который появился у мальчика позже. Джей Пак уверял, что во всём были виноваты его няни, которые менялись в доме Паков с космической скоростью. Вечно занятым родителям было некогда разбираться с пустяковыми, на их взгляд, делами, и они просто увольняли нянь. Когда старший брат застал Джей Пака за попытками выколоть глаза черепахе, маленького живодёра всё-таки решили показать психиатру. Но это вызвало такую волну криков и слёз, что от этой затеи пришлось отказаться. Было решено больше не заводить в доме Паков животных и отдать маленького садиста на секцию тхэквондо, чтобы ему было куда девать агрессию. Но от этого жестокие выходки не прекратились. Поступали жалобы из школы за постоянные драки и травлю других детей. Родители смогли вздохнуть с облегчением только, когда Джей Пак переехал от них в общежитие. Но, как выяснилось, там его состояние только усугубилось. Единственное, чему научился богатый студент, — тщательно скрывать свои ужасные наклонности. Когда Хосок отказал другу в помощи, Джей Паку пришлось снять маленькую квартиру на окраине Сеула. Всё ценное, что у него осталось после тюрьмы, — это дорогие часы, подаренные отцом на совершеннолетие. Продав их, Джей Пак смог выручить неплохую сумму. Этого должно было хватить на несколько месяцев. Роскошно не поживёшь, но и бедствовать не придётся. Но даже если бы Джей Паку пришлось жить под мостом, он бы особо из-за этого не парился. Главное, что он купил фотоаппарат и мог делать снимки Дженни. С их последней встречи прошло несколько лет, но она только похорошела. Стала ещё сексуальней. Джей Пак несколько недель следил за ней, прежде чем решился позвонить. Стены его нового убежища были сверху донизу увешаны фотографиями девушки. Из-за обилия фоток в некоторых местах невозможно было разглядеть обои. — Скоро ты перестанешь на меня обижаться, — приговаривал Джей Пак, поглаживая пальцами лицо Дженни на одной из фотографий. — Мы снова будем вместе. Никакой Тэхён нам не помешает. Он тебя не любит. Никто тебя не любит, кроме меня. Мы всегда будем вместе. Только ты и я. Никаких подруг и коллег. Они только всё портят. Джей Пак проговаривал эти слова в монотонной заунывной манере, словно мантру, и с каждым разом всё больше убеждался в истинности своих намерений и чувств. Дженни, как и обещала, рассталась с Тэхёном. Но она почти каждый день виделась с ним на работе. От одной мысли о том, что они долгое время находились в одном здании, в жилах Джей Пака закипала кровь. Жаль, что Тэхён смог выжить в аварии. Он не должен был находиться рядом с Дженни. Тем временем Тэхён начал понемногу приходить в себя. Стал нормально питаться и набирать вес. Дженни по-прежнему с ним не разговаривала. Бывало, Тэхён улавливал на себе её полный печали взгляд. Но как только он поворачивался к девушке, она, начинала смотреть в другую сторону. Намджун поддерживал брата. Он брал его с собой в больницу к Чонгуку и частенько угощал его ужином. Хваса тоже помогала вернуть Тэхёна в нормальное состояние. Когда Намджун рассказал ей о поведении Дженни, художница очень удивилась. Она вспомнила, как в день аварии Дженни плакала и обещала больше никогда не ссориться с Тэхёном. Но действия девушки сильно расходились со словами. — Хён, что мне делать с Дженни? — задавал Тэхён брату один и тот же вопрос. Когда они вместе с Джуном сидели в ресторанчике Джуна, вопрос прозвучал вновь. — Вспомнить ваш последний разговор, — терпеливо повторил Джун то же, что он уже советовал ранее. — Тогда, возможно, ты поймёшь, с какого момента отношение к тебе поменялось. — Да что ты заладил вспомнить, да вспомнить? — бесился Тэ. — Нормально мы в тот день общались. Она пришла, дрожала вся, просила её обнять. Сам знаешь, день тогда выдался тяжёлый. Я посадил её в такси, и она уехала. — Дрожала, говоришь? — спросил Джун, дожёвывая самгёпсаль. — Значит она чего-то испугалась. Или кого-то. _ Не знаю, хён. Что бы там ни было, мне очень обидно, что Дженни мне ничего не рассказала. Это нечестно. Я уверен, что ничего плохого ей не делал. Имею же я право знать, что не так? — Вся беда в твоих ожиданиях, братец. Может, Дженни не может тебе всего рассказать по каким-то причинам. И они не зависят от твоего поведения. — Даже не знаю, в чём дело. — Ладно. Расскажу, что заметил я. — Джун налил в железный стаканчик воды, сделал несколько глотков и продолжил. — Секретарь Ким стала растерянной. Несколько раз забывала позвонить клиентам, опоздала на собрание на десять минут. Раньше я за ней такого не замечал. Держит дистанцию. Если раньше она могла спокойно обняться с какими-то коллегами, то теперь она даже обедает в одиночестве. Со всеми общается только по работе и сводит все разговоры на минимум. Вздрагивает от телефонных звонков. Пересиливает себя, чтобы взять трубку с незнакомого номера. Периодически с тревогой поглядывает на вход. Вывод напрашивается только один. — Какой же? — Она чего-то боится.