Когда пойдёт сливовый дождь

Джун шёл по аэропорту Инчон, погружённый в собственные мысли. День выдался насыщенным. Ещё несколько часов назад он решал дела в Японии и радовался долгожданному дождю, а теперь он снова вернулся в родную страну и пребывал далеко не в лучшем расположении духа. Ему повезло с билетом. Кто-то сдал его в последний момент, поэтому удалось быстро улететь. В самолёте Намджун не спал, хотя время было позднее. Всю дорогу он смотрел в окно и думал о событиях недавних дней. Ещё несколько недель назад жизнь текла размеренно, а теперь всё шло наперекосяк. Хотелось бы, чтобы судьба оберегала от встреч с такими людьми, как Мин Юнги. Постепенно тяжёлые серые облака сменились на ясное звёздное небо, и самолёт приземлился на корейскую землю. Не заезжая домой, Намджун отправился в больницу. Там сказали, что состояние Чонгука было тяжёлым. Ему сделали операцию, и теперь всё зависело от того, справится ли его организм. Намджун остался в больнице на всю ночь. Не потому что верил, что это сможет привести друга в чувства, а потому что просто не хотел оставлять его одного. Его всегда поражало, как абсолютно здоровый человек мог в один миг сломаться и лежать вот так без каких-либо признаков жизни. Только звук аппарата искусственной вентиляции лёгких напоминал о том, что Чонгук ещё дышал. Намджун сидел на стуле рядом с кроватью адвоката и не сводил с него глаз, чувствуя внутри полную безысходность. Подобное ощущение он испытывал, когда несколько лет назад увидел тела своих родителей, которые погибли в автокатастрофе. Они были бледными, с застывшими немыми выражениями на лицах. Тогда Тэхён дотронулся до руки матери и поразился, насколько она была холодной. А Джун просто стоял и смотрел в одну точку. Поверить в то, что родителей больше не было, было настолько тяжело, что братья совсем не плакали на похоронах. Зато позже, когда пришло осознание случившегося, они не раз давали волю слезам. Больше всего Джун боялся, что ему придётся пережить что-то подобное. Он дотронулся до запястья Чонгука и заплакал. — Пожалуйста, будь живым, — шепнул он. — Прошу. Утром Намджун отправился в участок. Он описал всё, что ему было известно. Матёрый детектив по имени Бан Шихёк слушал внимательно и лишь изредка задавал вопросы. Видно было, что проводить подобные процедуры ему приходилось не раз. Он слышал о Шуге и его криминальных делах и давно мечтал прижать его к стенке. — Вот что я вам скажу, господин Ким, — сказал детектив. — Мы это дело так не оставим. Мы уже получили видео с камер наблюдения. Там очень хорошо видно, кто напал на адвоката Чона. В газете готовится статья. Думаю, она получит широкий общественный резонанс. Отплатим подонку его же монетой и выиграем время. Пока к его персоне будет приковано внимание публики, он заляжет на дно. Но вам всё равно следует быть предельно осторожным. — Я понимаю. А вы сами не боитесь действий с его стороны? — Я то? — улыбнулся Шихёк. — Меня несколько раз сбивала машина. В спине три ножевых и прострелена рука. Мне уже давно нечего бояться. Конечно с рук Юнги кормятся многие полицейские. Но, как вам известно, в нашей стране народ важнее власти. Поэтому дадим людям знать, кто такой Шуга на самом деле. Стюардесса принесла еду и напитки. Лиса трясущимися руками взяла стакан и поднесла его к губам. Половина воды вылилось ей на футболку. — С тобой всё хорошо? — спросила Дженни. — Да, — ответила Лиса. Всё было плохо. Адвоката ранили. Ранили по её вине. Это она сообщила о нём Шуге. Он бы рано или поздно и так узнал, но сейчас вина лежала на ней. А что, если он умрёт? Как тогда смотреть Джуну в глаза? За весь полёт никто не проронил ни слова. Дженни смотрела в окно. Постепенно её начало клонить в сон, и она заснула. Лиса читала книгу, хотя мысли её витали совершенно в другом месте. Тэхён сидел возле прохода и со скучающим видом рассматривал пассажиров. Сначала его веселила маленькая девочка, которая смотрела на него сквозь промежуток между двумя креслами. Тэхён корчил ей рожицы, и она с восторгом хлопала в ладоши и смеялась. Но потом она заснула. Периодически по салону ходили бортпроводницы и пассажиры. Тэхён пытался подавить зевоту. Он не знал, чем ему заняться, и начал разглядывать свои пальцы. — О, директор, — услышал он тихий голос сверху и поднял голову. На него смотрела Хваса. Техён открыл рот и застыл на месте. Намджун стеснялся рассказать ему, что Хваса тоже была в Японии. Он боялся, что брат начнёт над ним подшучивать. Поэтому её пребывание в самолёте оказалось для Тэхёна полной неожиданностью. — О, добрый день. Это же вы? — Да, — ответила девушка, пытаясь найти глазами Джуна. Она скользнула взглядом по Лисе и отвернулась. — Мы тут с подругой. — А-а, понятно. А мы ездили в командировку. Брату срочно понадобилось вернуться в Сеул, поэтому он улетел раньше. — Мм, — понимающе кивнула Хваса. Лиса подняла на неё тяжёлый взгляд: — Я пытаюсь читать. Можете поговорить в другом месте? — Мы в самолёте, — ответил ей Тэхён. — С другими местами здесь туго. Если не можешь сконцентрироваться, надень наушники. Они у тебя вроде шум поглощают. — Я пойду, — сказал Хваса, поклонившись. — Не буду вас отвлекать, директор. — Какая же ты змея, Лиса, — сказал Тэхён, когда Хваса ушла. — Ты же даже не читаешь. Битый час сидишь над одной страницей. Похоже, книга крайне сложная попалась. Лиса фыркнула и отвернулась к окну. Опять эта Хваса. Везде она. И чем она всех цепляет? Тэхён был с ней так любезен, будто она королевская персона. В аэропорту Лиса дожидалась багажа в стороне от всех. Получив чемодан, она ни с кем не попрощалась и сразу уехала. Ещё в такси она набрала Шугу и предложила встретиться. Он согласился и скинул адрес лапшичной в районе Хондэ. Лиса пришла первой. Она прождала Юнги двадцать минут, и уже собралась уходить, но он наконец появился. От него пахло перегаром. Последний раз Лиса видела своего союзника несколько дней назад, и с того момента его лицо сильно отекло. Девушка смотрела на него со страхом и пренебрежением. — Сто лет не ел рамён в дешёвой забегаловке, — сказал Шуга и налил себе стопку сочжу. — Будешь? Лиса помотала головой. — Это ты стрелял в адвоката? — В него стреляли? — поднял брови Юнги. — Вот те номер. — Значит твоих рук дело. — Лиса вздохнула. — Обязательно заходить так далеко? — А ты хочешь, чтобы меня посадили, а Намджун развлекался с Хвасой до конца своих дней? Лиса молчала. От одной этой мысли её тошнило. — Вот видишь, — сказал Шуга. — Я тоже этого не хочу. Я дам тебе одну славную вещицу. Держи. Юнги протянул девушке маленькую бутылочку с прозрачной жидкостью. — Что это? — Лиса повертела пузырёк в руках в поисках этикетки. Шуга прожевал лапшу и сказал: — У меня в клубе есть пара умельцев. Могут изготовить любой препарат. Этот, например, вызывает возрастание либидо. Это наша возможность рассорить наших голубков. — И что мне с ним делать? Шуга забрал у неё пузырёк. — Ну ты же не глупенькая, — постучал он по голове Лисы костяшками пальцев. — Дашь это Намджуну сегодня вечером, а я сделаю так, что Хваса в самый неподходящий момент вас застукает. Как тебе? Лиса расплылась в улыбке. — Звучит неплохо. Ты уверен, что сможешь заставить Хвасу приехать в нужное место? — Об этом можешь не беспокоиться. И ещё, — добавил Шуга, наклонившись к Лисе. — Не вздумай вести двойную игру. Ты должна быть со мной до конца. Мы с тобой в одной связке. Если хотим выиграть, мы не должны сомневаться в том, что делаем. Поняла? — Поняла, — ответила Лиса. — Вот и умничка. А рамён у них и впрямь хорош. Не зря Хосок их рекомендовал. Хваса ввела код. Замок запиликал и открылся. За два дня квартира как будто постарела. Обои казались более тёмными, а картины на стенах выцветшими. Большой тканевый диван осунулся и уменьшился в размерах. Хваса озиралась по сторонам, пытаясь узнать свой дом. Внутри нарастала паника. Как учил психотерапевт, она закрыла глаза и мысленно сосчитала до пяти. Тревожные мысли начали отступать, и Хваса с облегчением выдохнула. Она поставила чемодан рядом со входом, переобулась в тапочки и села на диван. Значит, у Намджуна появились срочные дела. Хотелось бы верить, что они не были связаны с пакостями Юнги. Хоть бы ничего серьёзного не случилось. Хваса переоделась, перекусила в кафе поблизости и поехала в мастерскую. Ничто так не помогало ей отвлечься, как работа. Время пролетало незаметно, а голова очищалась от ненужных мыслей. Как только девушка перешагнула порог мастерской, дышать стало легче. Сердце забилось чаще в предвкушении рождения нового творения. На седьмой странице блокнота был изображён мужчина в окне. Почему-то Хвасе захотелось повторить этот таинственный мужской силуэт. Влечение было не столько физическим, сколько духовным. Художница чувствовала некую связь между своими чувствами и сделанным в отеле рисунком. Хваса вырвала из блокнота листок и закрепила его в правом верхнем углу мольберта. Затем она начала делать на холсте первые наброски. Она настолько углубилась в процесс, что просидела практически в одной позе три часа. Только её левая рука легко и уверенно орудовала кистью. Хваса встала и отошла на несколько шагов назад. Конечно картина была ещё не готова, но уже на этом этапе она нравилась художнице. Она улыбнулась. На столе зазвонил телефон. Хваса не стала отвечать. Звонил Юнги. Вслед за пропущенным вызовом последовало сообщение. «Если хочешь, чтобы я удалил статью, ты должна встретиться со мной в отеле Lotte сегодня в семь. Номер 312.» «А если я откажусь»? — написала девушка в ответ. «Тогда к директору домой нагрянут полицейские и найдут у него дома кое-что занимательное.»