Семейство Огневых

Городской парк, куда Вика с отцом каждый день ходили на утреннюю пробежку, был небольшим, но очень красивым. У самого входа расположены большие клумбы разных форм, с ранней весны до поздней осени они всегда покрыты ярким цветочным ковром. Когда они бок о бок побежали дальше по парковым дорожкам, окруженным аккуратными кустиками, то попали под тень многолетних деревьев. Вика с наслаждением вздохнула. Здесь всегда дышалось легче. Листва у деревьев яркая, сочная, очень красиво смотрелась она на фоне ясного голубого неба. – Хватит пыхтеть как паровоз, – упрекнул Алексей свою дочь. – Не зря говорят, что если бегать по утрам, то день сложится прекрасно... – Потому что ничего хуже чем бегать по утрам уже быть не может, – огрызнулась Вика. – Какой идиот будет бегать в такую рань, да ещё и в холодную весну? Не май месяц... Негромко переругиваясь, они наконец остановились у скамеечки, чтобы перевести дыхание. Плюхнувшись задницей на долгожданную опору, Вика растянулась на скамейке. Рядом с ними прошла компания молодых женщин, игриво поглядывая в сторону её отца. Младшая Волкова их не винила. Широкоплечий, мускулистый и красивый мужчина лет тридцати восьми свел с ума не мало женщин. Его черная ветровка была расстегнута до груди. Волосы цвета вороньего крыла были взъерошенны, что ничуть не портило внешний вид отца. От него не укрылись взгляды молодых женщин, присевших на ближайшую скамейку, чтобы можно было любоваться им вблизи. Неподдельное веселье вспыхнуло в серебристо-голубых глазах, ослепительных, как разбивающиеся о берег волны. – Улыбайся менее привлекательно. Ты слишком выделяешься, – усмехнулась Вика, пихнув отца в бок. Тот шутливо ойкнул. – Можно подумать, тебе нравится излишнее внимание. – Почему нет? Я красив и достаточно молод. – Кое-кто слишком самовлюблен, – фыркнула Вика. – Если ты так жаждешь любви и внимания, почему наконец не познакомишься с нормальной женщиной? – Я могу любить только тебя и этого достаточно. Ты бесишь меня больше, чем это вообще возможно в принципе, но я хочу прожить с тобой каждую эту раздражающую минуту, – ласково ответил отец. При этом он отвел взгляд и чуть нахмурил брови. Вика удивилась, но ничего не сказала. Когда они вернулись домой, уставшие, но в целом довольные, особняк встретил их добродушной тишиной. Сняв обувь и верхнюю одежду, Вика поплелась на кухню. Отец задержался в прихожей - его телефон зазвонил и он ответил на звонок. Тон его стал менее веселым, в нём появились стальные нотки. Голос его менялся, когда он говорил с разными людьми. Становится властным и требовательным, саркастичным, иногда угрожающим - что особенно пугало Викторию. Но такое происходило редко. Но был один случай, когда Вика подслушала его телефонный разговор с кем-то. – Так, значит, она встречалась с малышом Нортом? Как мило, – ирония и презрение, звучавшие в его голосе, порядком насторожили девочку. – Не трудно догадаться, о чем они говорили. Наверняка о девчонках... Ладно, держи меня в курсе новостей. И ещё... Тогда он обернулся и взглядом отыскал Вику, пришедшую из школы раньше обычного. Это произошло где-то год назад. Вика могла только удивляться, как быстро он менял тон с иронично-презрительного на спокойный, в целом нормальный. Сейчас же Вика насторожилась и прислушалась, но слов было не разобрать. Отец специально говорил тихим спокойным голосом, чтобы она не услышала. А через минуту и вовсе вышел на улицу, с громким стуком захлопнув дверью. – Что за чертовщина? – пробормотала Вика. Она разрывалась между тем, пойти ли за отцом и подслушать разговор с неизвестным собеседником или занятся приготовлением яичницы. В конце концов, голод поборол любопытство. Когда отец вернулся, Вика уже приготовила завтрак. На столе дымился кофе в белой чашке и яичница на голубых тарелочках. Не дожидаясь, пока отец сядет за стол, она начала уничтожать содержимое своей тарелки. Стоило ей мельком бросить взгляд на него, она чуть не поддавилась едой. Вид у отца был непроницаемый, что говорило о полной серьёзности телефонного разговора. Он опустился на стул так, словно тот лично обидел его. – Выглядишь как азартный игрок после грандиозного проигрыша... Мне начинать волноваться? Отец не ответил и стал молча поглощать свою еду. После завтрака они отправились в спортзал, где обычно вели тренировки. Рукопашный бой, иногда фехтование, временами даже стрельбой. Спортзал находился в подвале особняка. Спустившись по каменной лестнице, Вика устремила свой взгляд на многочисленное оружие. У отца была мания собирать всякие мечи, кинжалы, алебарды, луки со стрелами и даже огнестрельное оружие. Правда, последнее он где-то прятал и редко пользовался. – С чего начнем? – с задором спросила Вика. Честно говоря, это было впервые, когда они тренировались утром. Обычно это происходило ближе к вечеру. – Стоит позаниматься рукопашным боем, – ответил отец. – Сколько дней мы не дрались без оружия? Таким темпом ты размякнешь. Так что тащи сюда свою задницу и нападай. – Если я выиграю, с тебя ужин в ресторане, – усмехнулась Вика, кошачьей походкой направляясь к нему в центр спортзала. – И новые кроссовки. – Идет, – фыркнул отец, заранее зная, что у неё нет шансов. И тогда, Вика нанесла первый удар. Разумеется, учитывая силу и опыт отца, тот выигрывал все раунды, однако Вика почти не замечала этого. Пока ее удары были более или менее успешными, она с детской непосредственностью хвасталась своими успехами. Каждый промах вызывал в ней такой приступ ярости, что адское пламя бледнело по сравнению со словесным огнем, вырывавшимся из нее. Отец хохотал до упаду. Напряженность, сковавшая его во время завтрака, заметно отступила. После тренировки они как обычно направились в душ. Вика поднялась на второй этаж, в свою комнату, а отец ограничился душом на первом. Когда девочка спустилась и в поисках него направилась в гостинную, то застала сидящего на диване отца, который задумчиво потер подбородок, как всегда делал, когда о чём-то мучительно размышлял. Откинув мокрые волосы с лица, Вика зашагала к нему. – У нас проблемы, – глубоко вздохнув, произнес отец. – И когда я говорю проблемы, я имею ввиду глобальный кризис. Вика плюхнулась на мягкий диван возле него. – Какого рода проблемы? Девочка внезапно поняла, почему нашла его именно в гостинной. Плохо дело. Когда она особо серьезно косячила, чтение нотаций проходили именно в этом помещении. – Объявился твой настоящий папаша, – спокойно сказал отец, нарушая тишину. Вика впилась глазами в его профиль. – Старик, ты видимо, выпил с утра пораньше... – Просто помолчи и дай мне все объяснить, – оборвал её отец и начал свой рассказ. Это была самая длинная и невыносимая речь, которую Вика от него когда-либо слышала. Как оказалось, мама Вики исчезла много лет назад. Вроде она с ее настоящим отцом сильно поссорились и развелись. Для них она - не желанная дочь и поэтому отказались её воспитывать. Бабушка с дедушкой, супруги Волковы, вызвались стать опекунами. Но Алексей забрал девочку себе, так и как у него не было детей и он отчаянно желал стать родителем. На вопрос Вики почему же он тогда не женился и не обзавелся собственной семьей, отец увернулся от ответа. – Это... Странно это... У меня впервые такое дерьмовое чувство на душе, – пробормотала Вика, не в силах выразить словами бушующий в ней ураган. Она встала и стала измерять гостинную шагами, нахмурив брови. Девочка чувствовала, как что-то медленно поднимается у нее внутри. Это вспыхнуло огнем, когда она поняла, что настоящие родители бросили её, как ненужную вещь и слишком увлечены своими делами. Пожар внутри разгорался все больше от осознания того, что они даже не звонили и не интересовались ею. А теперь пламя внутри достигло угрожающих масштабов, потому что человек, которого она любила больше жизни, не связан с ней родством. – А почему ты вдруг рассказал об этом? – она застыла, как вкопанная. Когда ответа не последовало, Вика резко обернулась к отцу. По выражению его лица она прочла ужасную правду. – Они... Он заберет меня? Навсегда? – голос дрогнул. Что за идиотский день? Может, это просто страшный сон и надо просто ущипнуть себя? Отец грустно улыбнулся, наблюдая за её действиями, безошибочно угадывая, в каком направлении она думает. Он всегда читал дочь как открытую книгу, что очень её бесило. – Заберет, но не навсегда, – отец встал и подошёл к ней. Что-то в выражении её лица заставило его остановится. – Я найду способ вернуть тебя к себе, хорошо? – Как ты меня заберешь? Да и ты мне не настоящий отец... – уже произнеся эти слова, Вика пожалела о своем проклятом языке. Взгляд отца тут же ожесточился. — Прости меня. — Голос был свинцово-тяжелым, напряженные плечи опустились. — Это было скотство — так говорить. — Ничего, — он протянул руку и прижал её к себе, крепко обнимая. — Обещаю, я найду способ тебя вернуть. Я никогда тебя не брошу, мой волчонок. Он помедлил, а потом добавил ровным голосом: — Но ты постарайся продержаться несколько месяцев, хорошо? Я всегда буду на связи. Вика не ответила. Она смотрела в пол, ковыряя что-то невидимое носком. "Не бросит ли он её так же, как её настоящие родители?" - проскользнула в голове неприятная мысль. — Я хоть раз давал тебе повод усомниться во мне? — жестко спросил он, и в голосе его зазвенела сталь. Вика покачала головой и лишь крепко обняла отца. Тот оттаял и поцеловал её в макушку. Этот жест заставил девочку окончательно расклеиться. Шар эмоций наконец лопнул. Слезы градом брызнули с глаз и Вика разрыдалась. Это был самый ужасный день в её жизни. — Поплачь, волчонок, выброси эмоции. На новом месте тебе понадобится чистая голова, — он ласково гладил её по волосам. — Но мой тебе совет - никогда не плачь на виду других людей, не показывай свою слабость. Мир, куда ты отправляешься, крайне жесток и не терпит слабаков. — Я поняла тебя, папа... *** Вика сидела в гостинной в доме своих дедушки и бабушки. Она уже начала ненавидеть все гостинные в этом мире. — Будешь чаю, солнышко? — хлопотала вокруг нее бабушка Аглая. — Нет, бабушка, — покачала головой Вика вымученно улыбнувшись. Улыбка, сидящего рядом деда, тоже вышла болезненной. — Я лучше с дедом в шахматы поиграю. В этот момент в дверь позвонили. Отец, до этого напряженно вглядывающийся в окно, нахмурился ещё больше. — Похоже, у меня и на это нет времени, — процедила Вика. — Полагаю, ты будешь сдерживаться во время вашей встречи с Огневым и не оскорбишь его ненужными словами, — сказал отец, перед тем как открыть дверь. — Вы с Нортоном под одной крышей - непредсказуемая комбинация. — Не волнуйся, я знаю, когда заткнуться, — пробормотала Вика, хоть и сомневалась в правдивости своих слов. В гостинную, вместе с отцом, вошёл совершенно незнакомый ей человек. Правда, оказалось, что это не сам папаша приехал, а всего лишь его водитель. Вика смерила его далеким от дружелюбия взглядом. Высокий, угрюмый мужчина, с длинными черными волосами, туго стянутыми в хвост, и странным белым шрамом на левой щеке, так и представился — господин Эрн, работает у господина Огнева. Он негромко поговорил с дедушкой, показывая какие-то бумаги. — Навещай нас, Вика, — натянуто улыбнулся дед, провожая её и Эрна к двери. Его разговор с водителем она пропустила мимо ушей. Уж больно резал слух этот приглушенный голос странного человека. — И удачи тебе в новом доме. — В родном доме, — поправил господин Эрн, распахивая дверь. Волковы проигнорировали его слова. Дедушка с бабушкой обняли Вику на прощание. Девочка, наконец, подняла взгляд на отца. Тот грустно улыбнулся и поцеловал её в лоб. — До встречи, волчонок, — прошептал он ей. Отец не обнял её. Вика с удивлением поняла, что он не прощается. Видимо, уверен в том, что вернёт её. Стоило выйти на улицу, как слезы брызнули с её глаз. Вика отвернулась от Эрна так, чтобы он не видел её лица. Нет, она никогда не была плаксой. Просто произошедшее казалось ей до боли странным, пугающим. Расставание с близкими оказалось гораздо больнее, чем она рассчитывала. Вика села в шикарный черный лимузин и когда Эрн захлопнул за ней дверь, что-то внутри неё дрогнуло и сломалось. Всю дорогу они молчали, каждый думал о своем. Машина наконец, остановилась. Вика без интереса выглянула в окно. Довольно старая многоэтажка, бедный район. Неужели её папаша живет в таких трущебах? Дар речи вернулся к Вике, когда в машину залезла какая-то потрепанная девчушка с выцветшим, небольшим рюкзаком. Вика словно взглянула на свое отражение в зеркале после длительной тренировки: со спутанными волосами, усталым, но довольным выражением лица. Когда девочка поудобнее устроилась в сиденье, то наконец, соизволила заметить её. И без того огромные васильковые глаза расширились ещё больше. — Ты... Ты кто вообще? — пролепетала незнакомка, переводя испуганный взгляд с неё на Эрна и обратно. — Твоя более привлекательная и более интеллигентная версия, — ехидно ответила Вика. Щеки незнакомки тут же стали красными, почти сливаясь с огненно-рыжими волосами. Синие глаза спыхнули от обиды, но девочка всё-таки более менее взяла себя в руки. Угрюмость Вики сменилась любопытством. Не каждый день увидешь своего двойника! — Меня зовут Василиса, — она неуверенно протянула руку. — Виктория, — Вика ответила на рукопожатие. — Думаю, самый разумный ответ на невысказанный вопрос - мы близнецы, — отметила она и окликнула водителя: — Эй, старикашка, а ты как думаешь? — Да, вы близнецы, — угрюмо подтвердил господин Эрн. Короткий и ясный ответ. Вика пожала плечами и усмехнулась, глядя на Василису. — Все чудесатее и чудесатее, не находишь? Василиса смущенно улыбнулась. Довольно милая девчушка. — Мы приехали, — оповестил их господин Эрн. Они вышли из машины и увидели поместье отца. Если Василису это привело в восторг, то на Вику двухэтажная громадина не произвела никакого впечатления. Дом как дом, только чересчур много растительности вокруг. Взгляд Вики тут же зацепился за высокий трёхметровый забор. Если что, бегство может выйти проблематичным. — Да уж, императорские хоромы... — пробормотала Вика. Возле дома их встретила команда из четверых детей: двойняшки на вид четырнадцати лет и мальчишки помладше десяти и девяти лет. Над ребятней возвышалась няня — очень худая, неприятная женщина с колючим взглядом маленьких бегающих глазок. — Вся семейка в сборе! — ухмыльнулась Виктория. — А где папаша? Неужели мы, простые люди, не достойны его величайшего присутствия? — Рыжая... — начал было самый старший мальчишка, но няня тут же прервала его. Она представила их друг другу и Вика разобралась, кто есть кто. Двойняшек звали Норт и Дейла, а младших Эрик и Ноэль. Саму няню звали Азалией. Она жестом велела идти за ней. Водитель не зашёл в дом и даже не удосужился помочь Вике с чемоданом. Вот тебе джентльмен! — Что-то мне все это напоминает начало нового ужастика, — пробормотала Вика, приблизившись к Василисе. — Дом, новая семья... Не удивлюсь, если наш папаша окажется монстром с острыми клыками. Василиса хихикнула, но тут же притихла под хмурым взглядом няни. Их поселили в разных комнатах. Вика хмуро оглядела свою нынешнюю берлогу. Такое чувство, что её поселили в каморку. Серьезно! В доме столько просторных, богато обставленных комнат, а для неё выбрали это. Хоть помещение и было опрятным, но не шло ни в какое сравнение с бывшей комнатой Вики. Здесь даже компьютера не было. Госпожа Азалия сухо сообщила, что ужинают в семье в восемь, а за опоздания наказывают. Вика проводила её прищуренным взглядом. Оставив огромный чемодан в угол, девочка грохнулась на кровать, как раненный медведь. Жизнь в этом доме с каждой минутой казалась мучительной. Вика не знала, сколько ещё пролежала на кровати, пока не заиграл рингтон. Ответив на звонок, Вика угадала, кто звонил, даже не взглянув на дисплей. — Волчонок? Глаза тут же наполнились слезами, стоило услышать до боли знакомый и родной голос. – Не плачь, – нежно прошептал отец. – Все будет хорошо. – Как ты узнал, что я плачу? – Сердцем чувствую. Вика то ли хрюкнула от смеха, то ли всхлипнула. – А если серьезно? – Да ты бы уже разразилась бранью, шутками и так далее, но слышать тишину для меня было в новинку. Вот я и предположил, что ты плачешь... Вика прижала пальцы к губам, слушая родной голос. – Я не могу тебя обнять, но очень хочу, мой волчонок. Очень сильно. Простые на вид слова разбудили в Вике что-то скрытое глубоко в ее душе. Она думала, что просто немного поплачет от тоски, но теперь разрыдалась, и слезы капали на телефон одна за другой. Она плакала от желания немедленно оказаться рядом с человеком, который сейчас находился так далеко от неё. Выплакавшись, Вика давленно проговорила: – Я лучше пойду на ужин... Няня говорила, что за опоздание наказывают. – Будто ты знаешь, что такое наказание. Вика почувствовала его теплую улыбку. — Звони мне почаще, волчонок. Она спустилась в столовую. За столом Вика со своей близняшкой все более убеждались, что в семье как-то не очень им рады. Няня не обращала на девочек никакого внимания, дети по-прежнему кидали злобные взгляды, а младшие и вовсе показывали языки. А после ужина они впервые подрались с Нортом. Ну как подрались - двух точных ударов Вики хватило, чтобы уложить старшего брата на пол. Она бы размазала его по мраморной поверхности, как масло, если бы госпожа Азалия не вмешалась. Василиса еле утащила за собой взбешенную Вику. — Да как он посмел, крысеныш?! — зашипела Вика, врываясь в комнату сестры. — Успокойся, — отдернула её Василиса. — Ты ударила его достаточно сильно, я уж начала бояться, не угробила ли ты этого придурка. — Не умеет достойно драться, пусть лучше помолчит в тряпочку! Нечего мне лезть со своими претензиями. — Успокойся, Вика. — Да я сама спокойность! — Вика глубоко вздохнула и села на кровать Василисы. — Думаю, настало время для чисто "сестринского" разговора, — торжественно начала она и присела рядышком. Вика выгнула бровь. — Ну, в смысле, как ты жила до того, как тебя забрали? — А, это... Обо мне заботился мой отец, Алексей Волков, — ответила Вика, не упомянув, что он приемный. Потому что таковым она его не считала. — Бабушка с дедушкой частенько навещали нас. Отец воспитывал меня так, как мог. Он научил меня драться, взламывать замки и за словом в карман не лезть. Однако, его советы часто обращались против него самого. Мы вдвоём всегда дурачились, скидывали друг друга в бассейн, где отец учил меня плавать. В школе я была инициатором всех драк и директор даже грозился меня оттуда вышвырнуть. Но отец каким-то образом всегда все улаживал. — Круто, что у тебя такой опекун, — вздохнула Василиса. — Моя вот постоянно пила... — Да это характерно всем взрослым, — пожала плечами Вика. — Отец всегда напивался во время нового года и практически валился с ног у самой двери, не дойдя до комнаты. Взяв в руки фломастеры и сдвинув его штаны, я рисовала на его голой заднице разные рисунки. Тогда мне было где-то пять-шесть лет. Представляю, как он тогда все отмывал. Они громко рассмеялись. — Знаешь, ты начинаешь мне нравится, Вика, — искренне сказала Василиса. Та подмигнула ей. — Я умею нравится людям, — она вспомнила своих братьев и Дейлу. — По крайней мере, нормальным. Настала очередь Василисы рассказывать о себе. Она жила у своей якобы троюродной бабушки, заботясь о её многочисленных пушистых друзьях. Потом за ней приехал господин Эрн и забрал в отцовский дом. — А ещё мне нравится читать книги, — призналась Василиса. — Чаще всего сказки. — Круто, хотя я и не понимаю, как можно долго сидеть на одном месте, увлеченно что-то читая. Мне больше по душе активное времяпровождение. Спорт или компьютерные игры. — У тебя есть компьютер? — удивилась Василиса. Вика недоуменно посмотрела на неё. — Двадцать первый век, дорогуша! Разумеется есть, — потом она поморщилась, вспоминая свое нынешнее положение. — Или, по крайней мере, был. — У тебя были в школе друзья? — Да нет, — покачала головой Вика. — Мальчики только и знали, что флиртовать, а девчонки кипели от зависти или их темы для разговоров не соответствовали с моими. Ну кому охота слушать целые лекции про модную одежду, косметику? Они рассмеялись. — Ну а у тебя есть друзья? — Только Лёшка. Алексей Рознев. — Парень? — удивилась Вика, затем широко усмехнулась. — Ну-ну... Василиса покраснела, как помидор. — Он мне просто друг, ясно? — пробурчала она. — Конечно - конечно, кто спорит-то? — рассмеялась Вика. — Только вот все романы именно так и начинаются. Лучший друг детства, с которым главная героиня в конце концов начнет встречатся. — Эй! В Вику полетела подушка, заставившая её громко захохотать. — Ладно, — успокоившись, сказала она. — Просто я не та, кто верит в дружбу между девушкой и парнем. Кто-то из них обязательно влюблен. — Нет, — твёрдо сказала Василиса. — Мы с Лешкой лучшие друзья и все. Они и не заметили, как пролетели целых три месяца. Пусть остальные дети и любили ссориться с ними, но Вика не обращала на них внимания. Впервые в её жизни появилась настоящая подруга, а вдобавок и сестра-близнец. Было приятно слушать её голос, когда она пересказывала очередную свою книгу. Вот и сейчас Вика, в поисках Василисы, направилась в библиотеку, где та любила проводить свое свободное время за чтением. Ногой толкнув тяжелую дверь, девочка вошла в библиотеку и окинула её взглядом. На длинных полках стояли огромные энциклопедии, плотно прижатые друг к другу, пестрели корешки старинных томов в красивых позолоченных переплетах. — Ты где? — в полной тишине спросила Вика. — Здесь, — Василиса, сидящая на подоконнике, отодвинула шторку. — Решила наконец, начать читать? — Неа, чтение это не для меня, — покачала головой Вика. — Мне просто скучно. Она схватила с полки первую попавшуюся книгу - в бархатном переплете, с окованными медью уголками. Страницы были испещрены рукописными буковками, похожими на иероглифы. — Китайский язык? — не поняла Вика. — Рецепт доширака, что-ли? — Вряд-ли это китайский. Я тоже открывала эту книгу и не поняла ни слова. Пожав плечами, Вика вернула книгу на место и села рядом с Василисой. Та отложила книгу и вдруг сказала: — Знаешь что... Ты обратила внимание? Эрик и Ноэль называют Азалию мамой, а Норт с Дейлой - няней? Тебе не кажется... — Что нас отец встречался с дофига женщинами и имеет шестерых детей от разных женщин? Нет, мне не кажется. Так и есть. Я давно об этом догадывалась. — На мой взгляд - это дико, — почесала затылок Василиса. Вика хотела было ответить, но тут из коридора донесся шорох. Кто-то возился под дверью. Переглянувшись с Василисой и увидев её предупреждающий взгляд, Вика подавила порыв отодвинуть штору и встретиться с вошедшими лицом к лицу. — Ну и где Василиса? — услышали они шепот Эрика. — Ты же говорил, здесь будет? — Да здесь она, прячется где-то… — тихо ответил ему Норт. — Даю сто процентов. Вика нахмурилась. Василиса рассказывала, как они травят её, когда близняшки нет. Саму Вику дети боялись и сторонились после того случая, когда она побила Норта. "Плохие мальчики" приблизились почти вплотную к шторе. — Нет ее здесь, — уверенно произнес Эриков голос. — Она наверняка в саду гуляет. Опять сальто всякие делает. — Как обезьяна в цирке, — презрительно сказал Норт. — Её близняшка ничем не лучше, хотя кулак твердый. Вика прищурилась и взглянула на Василису. Вновь заскрипела дверь. Послышались тяжелые, мерные шаги. Это ещё кто? На лице Василисы был написан тот же вопрос. — Что вы делаете в библиотеке? — раздался спокойный, равнодушный голос. — Вам больше не на что потратить субботнее утро? Норт? Неужели это... — Мы искали Василису, папа… О нет… — Она сюда часто приходит. Ну и Виктория иногда. Руки чесались отодвинуть штору, но умоляющий взгляд Василисы заставлял Вику сдерживаться. — Норт, ты забыл, о чем я просил тебя? — В равнодушном голосе прозвучали холодные металлические нотки. По всей видимости, Норт тоже расслышал их, ибо проговорил как-то тускло: — Да, отец. Я больше не подойду к Василисе и Виктории ни на шаг. Вика возмутилась такому поведению отца и сына. Почему между ними такой напряг? Семья, хоть и такая фиговая, не должна бояться друг друга. — Я рад, Норт, что ты ведешь себя благоразумно. Скоро испытание, и твои мысли должны быть сосредоточены только на нем и ни на чем больше. Испытание? — Да, отец, — почтительно произнес не похожий сейчас на самого себя Норт. — Я очень хочу быть настоящим часо… — В воздухе пахнет свечным угаром, — перебивая сына, произнес Нортон-старший. — И та штора, на втором окне, немного колышется… Прекрасно. Воцарилось молчание. Вика поморщилась. Шерлок Холмс, чертов. — Вылезайте. — Да с радостью, — Вика ногой отпихнула мешающую штору и спрыгнула на пол. Рядом приземлилась Василиса. Взгляд Вики остановился на мужчине стоящему напротив. Он был высок, худощав, но широк в плечах, светловолос. Серые с зеленым, как у Норта-младшего, глаза смотрели как-то сквозь, равнодушно. — В моем доме не принято подслушивать, — произнес он, холодно оглядывая дочерей с ног до головы. — Если бы вы разговарили хоть о чём-то стоящем, — фыркнула Вика. — И тем более, мы всего лишь читали сказки, — добавила Василиса. Лицо с тонкими чертами приняло брезгливо-кислое выражение. Вика скопировала его выражение лица. Этот мужик нравился ей все меньше и меньше. Алексей Волков был противоположностью этой ледышки. Вспомнив отца, сердце Вики болезненно сжалось. Но она не показала этого. — Я так и думал, — морщась, жестко подытожил он. — Вы разве не знаете, что подслушивать плохо? — Мы не подслушивали, — буркнула Василиса. — Просто читали книги и разговаривали между собой. Она еще держала книгу, вертя ее в руках и не зная, что с ней делать. — Лично мне было не до сказок, — пожала плечами Вика, затем окинула "отца" презрительным взглядом. Оправдываться она не любила. — Теплый прием, однако. После стольких-то лет... Некоторое время они молча разглядывали друг друга, а потом Нортон вдруг вытащил из кармана пиджака листок и протянул Василисе. На краешке листка было написано: «Василисе». Вика изумленно подняла бровь. Василиса прочитала записку с таким же изумлением. Что-то здесь не чисто. — Вы часто бываете здесь, в библиотеке? — продолжал спрашивать папаша. — Лично я здесь бываю только чтобы увидеть Василису, — пожала плечами Вика. — Чтение не для таких, как я. — Вторая рыжая бывает здесь каждый день, — тут же добавил Норт. Они с Викой обменялись презрительными взглядами. — Да, — не стала скрывать Василиса, взглянув отцу в глаза. — А что мне еще делать? — начиная злиться, отпарировала она. — Нельзя же выходить на улицу… — Хорошо, — оборвал ее папаша. — Эрик, Норт! Может, вы что-то знаете? Норт отрицательно покачал головой. Эрик опустил голову. Нортон-старший вновь повернулся к близняшкам. Долгую минуту они впивались глазами в друг друга. — Виктория, иди вниз, будешь помогать посудомойщицам... — Чего? — прищурилась Вика. Папаша мигом посмотрел на неё. — Не смей разговаривать со мной таким тоном. — И ты тоже, — васильковые глаза вспыхнули. Она шагнула вперёд, подняв подбородок и почти выплюнула: — Отец. Норт заинтересованно шагнул поближе к Вике, стремясь увидеть разворачивающуюся сцену в первом ряду. Тогда Нортон-старший коротко размахнулся. Привыкшая к неожиданным атакам своего опекуна и благодаря многочасовым тренировкам, Вике хватило секунды, чтобы уклониться. За то Норту-младшему не повезло. Не успевший опомниться, Огнев влепил пощечину собственному сыну. Вика хрюкнула от смеха, наблюдая за раскрасневшимся лицом Норта. — Ух ты! — не выдержав, рассмеялась она. — Не хило ты его! За эту дерзость поплатились как Вика, так и Василиса. Обеим пришлось вымыть всю посуду на кухне, а потом отмораживать конечности в холодном сарае. — Никогда не забуду лицо Норта! Как бы мне сейчас не было холодно, но оно того стоит, — рассмеялась Василиса, крепко прижавшись к Вике. — Крысеныш заслужил эту пощёчину, — согласилась Вика. Они немного помолчали. — Почему отец встретил нас таким образом? — прошептала Василиса. — Разве мы не заслужили обьятий после долгой разлуки, хоть одного теплого взгляда? Вика уже хотела было остро ответить, как до неё медленно дошло. Она взглянула на прижавшую к ней сестру. Василиса ведь никогда не жила в любви и заботе, она была чужой везде. А как только её забрали, в её сердце наверняка зажгалась надежда - вот теперь-то все изменится! И до сих пор эта надежда горела маленьким огоньком внутри неё. Вика не желала тушить её и промолчала. Она уже поняла, что от такой ледышки, как Огнев, любви не дождешься. Когда их, наконец-то выпустили, они направились в свои комнаты. Няня предупредила их, что у Нортона-старшего гости и нужно выглядеть соответствующе. Вика, оказавшись в своей комнате, тут же схватила мобильник. Ого, столько пропущенных звонков от отца! — Алло? — Ты не видела двадцать два пропущенных?! — заорали с той стороны. — Я твоя девушка что ли? Раз дочь трубку не берет, значит занята, — пробормотала Вика. И рассказала о сегодняшних событиях, пропустив лишь часть про наказание. В комнату без стука ворвалась Василиса, держа в руках сверток из простой бумаги коричневого цвета, перевязанной тусклой серой ленточкой, и внутри явно было что-то крупное. Сама она выглядела прекрасно - в платье из темно-синего атласа, с длинными лентами-завязками, и туфли такого же цвета, с большими серебряными пряжками. — Ого... — Что случилось? — тут же насторожился отец, напоминая о себе. — Нам выдали платья, — сообщила Василиса. — Огнев вообще странный человек, — сказала Вика отцу, разворачивая сверток. — То встречает холодно и отстранённо, то платься раздаривает. — Духи, — фыркнул отец. — Их не поймешь. — Кто-кто? — не поняла Вика. — Ничего, — тут же сказал отец, уже жалея о сказанных словах. — Не буду тебе мешать. И бросил трубку. Вика с удивлением взглянула на телефон, затем отбросила его в сторону. Василиса ждала её с нетерпеливым выражением лица. — Выглядишь великолепно, — с улыбкой сказала ей Вика и принялась надевать свой наряд. Бледно-голубое платье, почти белое, идеально сидело на ней. Такого же цвета туфли. Отец даже соизволил подарить красивую заколку с бриллиантами. Дорого, однако... Если он думал, что таким образом сгладит свою вину, то пусть катится к черту. Она бросила заколку в пакет и выкинула его в угол. — Ты не будешь надевать его? — удивилась Василиса. — К черту, — махнула рукой Вика. Они вышли из комнаты. Возле самых дверей гостиной стояло большое зеркало в кованой узорной раме. Василиса не удержалась и заглянула в него, да так и застыла, потрясенная своим видом. Вика лишь улыбнулась, наблюдая за ней. Из гостиной донесся взрыв хохота — кажется, там было очень весело. Близняшки переглянулись и вошли в комнату. В гостиной действительно царило оживление. Гости пили шампанское из хрустальных бокалов, смеялись и разговаривали друг с другом, некоторые пары танцевали. — Тебе не кажется, что раньше гостинная была намного меньше? — спросила Василиса. — И откуда взялись эти огромные хрустальные люстры с горящими свечами? Вика недоуменно огляделась. И вправду. Если бы сестра не сказала, она даже не обратила внимания. — Без понятия, — пробормотала Вика. — Что только не происходит в этом сумасшедшем доме? — фыркнула сестра. Вика начала приглядываться к гостям. В основном это были взрослые люди от тридцати до пятидесяти лет, молодёжи было слишком мало. Среди них она заметила странного, пепельноволосого парня. Он стоял в отдалении от всех гостей и крутил браслет на запястье. Светло-пепельные волосы парня были чуточку длинноваты и слегка вились, глаза на узком загорелом лице казались чернющими из-за широких темных зрачков. На мгновение их взгляды пересеклись и неприятный холодок пробежал по спине Вики. Чёрные глаза парня будто смотрели прямо в душу. Смутившись, Вика оглянулась и только сейчас заметила, что Василиса куда-то пропала. — Кого-то ищешь? — раздался насмешливый голос за спиной. Подпрыгнув от неожиданности, Вика ошеломленно посмотрела на него. Как он успел так близко подобраться? – Ты такая маленькая ростом! – продолжил незнакомец. А он на её фоне действительно высокий. Макушка Вики едва доставала до его подбородка. – Тогда стань моим каблуком, может стану выше, – съязвила Вика. Он смеется. И это самый наглый и надменный смех, который ей когда-либо приходилось слышать. — Меня зовут Марк, — представился он напыщенно. — И лучше не зли меня, я тебе точно не понравлюсь, когда буду зол. — Ты и так мне не нравишься. Парень прищурился и подошёл ближе, почти вплотную. Надменный взгляд этих черных глаз так и подбивал ударить его кулаком. — Вика... — к ним подошла Василиса. Растрепанная и напуганная. — Что случилось? — Близняшки...— пробормотал тем временем Марк, а затем презрительным тоном добавил: — Так вы, те фейры... — Слушай, пацан, если ты сейчас не замолчишь, то я точно ударю тебя, — огрызнулась Вика и вновь посмотрела на Василису. — Так что случилось? — Какая-то чокнутая женщина наорала на меня! Елена Мортинова, кажется... — И правильно сделала, — губы парня растянулись в улыбке. — Я видела гиен с менее тревожными улыбками, — пробормотала Василиса и схватив Вику за руку, потащила её в сторону. — Так зачем эта Елена кричала на тебя? — продолжила расспрашивать Вика. — Честно, я сама толком не поняла. В этом доме все нас почему-то ненавидят, — зашипела Василиса от злости и обиды. — Давай уйдем отсюда. — Но мы только пришли! — возразила Вика. — А я ещё и голодна. Останься! — Нет, я пойду в свою комнату, — разочарованно покачала головой Василиса и зашагала прочь. Вика лишь недоуменно глядела на её удаляющуюся фигуру. Зазвучала тихая, торжественная музыка, и танцующих пар стало больше. В углу возле окон, Вика заметила маленькие столики: на них высились горки всевозможных сладостей на золотых и серебряных блюдах, стояли прозрачные кувшины с красными и желтыми напитками. Она вдруг вспомнила, что целый день ничего не ела. На девочку мало кто обращал внимание, и она без особых сложностей пробралась к желанному угощению. Схватив большое шоколадное пирожное с блюда, она тут же уничтожила его. — Не прилично так запихивать еду в рот, — сказал подошедший Марк. Вика подавила расстущее в ней раздражение. Почему он не может просто оставить её в покое?! — Тебе-то какое дело? — огрызнулась девочка и потянулась за следующим пироженым. — Невежливо так разговаривать с людьми, особенно если ты - всего лишь фейра. Норт и Дейла, появившиеся позади него, расцвели улыбками. — Она вообще ведет себя невежливо, — процедил Норт. Вика не обратила на него внимание. Её сейчас интересовала лишь угощения перед ней. — Что, рыжая, язык проглотила? Во взгляде Вики вспыхнуло раздражение, словно брат был грязью, прилипшей к ее туфельке и доставлявшей назойливое неудобство. — Тебе, видимо, было недостаточно предыдущего раза, — с угрозой сказала она, напоминая об их драке и проглотила последний кусок пирожного, довольно улыбнувшись. — Крысёныш... — Ты...! — Полегче, мелкая, — прищурился Марк. — А почему ты здесь? — продолжал наступать Норт. — Ты и Василиса все-таки будете на посвящении? — Я ничего не знаю, — честно ответила Вика и глазами искала, чем ещё можно накормить свой желудок. — А даже если и знаю, то мне по барабану. Дейла возмущённо фыркнула. — Если отец подарил им платья и пригласил сегодня в гостиную, — ввязалась она из-за спины брата, — значит, они будут на посвящении. — Их нет в списках, — сказал Марк. — Я смотрел. Мне поручили отнести список Елене, и я… хм, краем глаза проглядел его. — Я что-то не въезжаю... Какой список? — с любопытством спросила Вика. — Список первочасников для школ, — ответил Марк не без ехидства. — Тех, что претендуют на Часовой Круг, сейчас же все помешаны на этих состязаниях… Наверное, все дело в том, что ты и твоя сестричка — фейры. Если это так, я вам не завидую. — А мне и не нужна твоя зависть, — Вика схватила с блюдца пару конфет и зашагала к выходу. — Надеюсь, больше никогда не увидимся! Оставив позади озлобленных недругов, Вика решила найти Василису.