***
Гарри был благодарен родителям Гермионы за то, что они разрешили ей посетить Площадь Гриммо. Ей очень хотелось встретиться с Сириусом после того, как она узнала об обстоятельствах его заключения. — Мистер Блэк, — сказала она, — это неправильно, что Министерство может запереть кого-то, даже не дав ему суда. Мы больше не в Темных веках. У людей есть права! Сириус подавил смех от энтузиазма девушки. По правде говоря, было приятно, что кто-то так разволновался из-за него. — Я согласен, что это неправильно, но Министерство придется переделать, прежде чем удастся добиться чего-то серьезного, — сказал он. Гермиона ворчала, но кивнула. — А Гермиона? — Да? — Пожалуйста, зови меня Сириусом. Я еще недостаточно взрослый, чтобы быть мистером Блэком, — сказал он, одарив ее победной улыбкой. Позже в тот день Гарри и Гермиона разговаривали о своем лете. — Расскажи мне об инциденте на чемпионате мира по квиддичу, — приказала она. Когда он закончил рассказ о нападении Крауча, у нее на глаза навернулись слезы. Она не могла поверить, что кто-то пытался убить ее лучшего друга. — Но Гарри, разве он не умер? — спросила она. — Я тоже так думал. Дамблдор считает, что он, должно быть, сбежал из Азкабана и инсценировал свою смерть. — Ты думаешь, его отец помог ему? — спросила она, прикусив нижнюю губу. — Вполне возможно, — рассудил он. — Он мог чувствовать себя виноватым за то, что поместил своего сына в Азкабан. После этого разговор стал более приятным. Гермиона рассказала о поездке своей семьи во Францию, где она видела Версальский дворец. По ее словам, это великолепное сооружение было построено волшебниками и маглами, работавшими вместе. — Гермиона, ты слышала о Турнире Трех Волшебников? — спросил он, когда они готовились ко сну в ночь перед отъездом в Хогвартс. — Конечно. Все крупные школы, Хогвартс, Шармбатон и Дурмстранг, раньше соревновались в нем. Его запретили уже много лет назад. Гарри кивнул. — В этом году они сняли запрет. Хогвартс стал принимающей стороной. Гермиона усмехнулась: — Это ужасно опасно, но я представляю, как весело будет наблюдать за событиями. Он вздохнул: — Я должен участвовать в соревнованиях, Гермиона. Волдеморт приказал Снейпу ввести мое имя. Если он этого не сделает, мы потеряем нашего шпиона. Ее глаза расширились, но она кивнула. Она волновалась за своего лучшего друга больше, чем он мог себе представить, но она понимала необходимость его участия в конкурсе. Снейп был слишком ценен, чтобы его потерять.***
Гарри и Гермиону до Кингс-Кросс сопровождали Римус и аврор, которого Гарри не узнал. Вторым сопровождающим был крупный мужчина, который, казалось, излучал спокойную властность. Они без проблем добрались до платформы. — Удачи на турнире, Гарри. Оставайся в безопасности, — сказал ему Римус. — Обязательно. Позаботься о Сириусе, пока меня не будет. Римус кивнул, пока Гарри и Гермиона поднимались на борт поезда. Они дошли до задней части экспресса, прежде чем нашли пустое купе.***
Драко Малфой уверенно шагал по Хогвартс-экспрессу. Лето у мальчика было не самым лучшим. Он хотел, чтобы отец взял его на Кубок мира по квиддичу, но тот был занят чем-то для их Лорда. Драко понимал, почему отец не смог взять его с собой на Кубок, но он не привык разочаровываться. Хотя он никогда бы не признался ей в этом в лицо, предупреждение Дафны держаться подальше от Поттера напугало отпрыска Малфоя. Эта девчонка сумасшедшая, подумал он, и достаточно сильная, чтобы избежать наказания. Он держался подальше от Поттера из-за ее предупреждения. Его отец также советовал ему не создавать проблем с полукровкой. Люциус знал о мастерстве мальчика в обращении с палочкой, а Драко — нет. Он считал, что предупреждение отца о Поттере было чисто политическим. Драко не был слепым — он заметил, что Поттер и Гринграсс отдалились друг от друга. Казалось, они даже не разговаривают друг с другом. Это правильно, решил он. Самая привлекательная ведьма Слизерина не должна интересоваться Поттером. Он предположил, что его соперник больше не находится под защитой Дафны, и стал искать Поттера и грязнокровку в поезде. К тому времени, как он добрался до последнего купе, он уже совсем расстроился. — Полагаю, ты будешь соревноваться, а Поттер? — спросил он, нахмурившись. Гарри поднял глаза от книги, которую читал, и ухмыльнулся: — Тебе просто придется подождать и посмотреть, Малфой. Драко сделал паузу. Знает ли Поттер? Он надеялся, что Поттер не знает о Турнире. Кто мог рассказать полукровке? Дамблдор знает, но он слишком честен, чтобы рассказать кому-либо — даже своему Золотому мальчику, подумал Драко. Он с усмешкой посмотрел на Гарри и сказал: — Будь осторожен, Поттер. В этом году я буду держать тебя в узде.***
Дамблдор оглядел Большой зал, пока его ученики рассаживались после пира, его глаза блестели. Он еще больше презирал Тома Риддла, зная, что тот лишит этих детей наивности. — В этом году нам, в Хогвартсе, выпала честь принимать у себя Турнир Трех Волшебников. — Дамблдор сделал паузу, когда собравшиеся студенты начали переговариваться между собой. Он посмеивался над энтузиазмом близнецов Уизли. — Турнир Трех Волшебников — это опаснейшее мероприятие, в котором участвуют на страх и риск. По этой причине Министерство решило, что к участию допускаются только студенты, достигшие совершеннолетия. Реакция толпы была не слишком радостной. Близнецы Уизли выразили свое разочарование. — Хотя Турнир является соревнованием, это также шанс укрепить международную дружбу. Пожалуйста, помните об этом, — сказал Дамблдор студентам. — В этом году у нас одно кадровое изменение. Профессор Люпин не вернется. — Он сделал небольшую паузу, так как студенты зашумели. Римус был популярным профессором. — Место профессора Защиты от темных искусств, — сказал он, указывая на человека слева от себя, — займет Аластор Грюм. — Бывший аврор поднялся со своего места, его голубой глаз вращался в своей глазнице. Казалось, что у него отсутствует значительная часть лица, и он был, безусловно, устрашающей фигурой.***
Люциус Малфой прогуливался по коридорам Министерства магии Франции своей обычной, уверенной походкой, одетый в свою лучшую черную мантию. Он окинул взглядом окружающую обстановку и заметил, что светло-голубые стены были увешаны произведениями изобразительного искусства. Это Министерство более… нарядное, чем английское, решил он. Он заметил стол секретаря и удлинил шаг. Блондинке, сидевшей за столом, было не больше двадцати лет. Она была великолепна, хотя Люциус сомневался в ее квалификации. — Доброе утро, мадам, — сказал он по-французски с легким парижским акцентом. Он поклонился и слегка поцеловал ее руку. — Люциус Малфой, к министру Дюбуа. Секретарша покраснела — то, что Люциус привык вдохновлять. — Конечно. Он ожидает вас. Люциус вежливо кивнул, проходя мимо женщины. Полированная вишневая дверь распахнулась, когда он подошел к ней. За столом сидел жилистый мужчина с седеющими волосами и ждал своего посетителя. — Министр Дюбуа, — проговорил Люциус. — Чем обязан, Люциус? — спросил он, проводя пальцами по волосам. Люциус лукаво усмехнулся, заняв место перед столом министра. — Нам нужно многое обсудить, Ален. Министр тяжело вздохнул и жестом велел Люциусу продолжать. — Ситуация в Англии скоро изменится. — Так я слышал. — Правда? — спросил Люциус. — Информация есть — для тех, кто хочет ее услышать, — прокомментировал он. Люциус усмехнулся: — Фадж всегда был умышленно туповат, по крайней мере, в отношении менее приятных тем. К счастью, его отсутствие интереса к грядущим переменам отвечает нашим интересам. — Что же это за грядущие перемены? — нервно спросил министр. — Слишком долго власть имущие в Англии пытались лишить нас нашего места в мире — статуса, который принадлежит нам по праву рождения. — Что ты хочешь сказать, Люциус? — Революция неизбежна, Ален. Либо ты поможешь ее возглавить, либо будешь раздавлен ею, — сказал Люциус. — Значит, она доберется до Франции? — спросил министр, шумно сглотнув. Люциус одарил его дикой ухмылкой: — Так или иначе, министр. — Я… приму это во внимание. Я буду на связи.***
Первое впечатление Гарри о Грозном Глазе Грюме говорило о том, что это не тот человек, с которым стоит пересекаться. Его первый урок Защиты с этим человеком подтвердил эту мысль. — Кто-нибудь может назвать три самых страшных проклятия из всех существующих? — спросил Грюм. Гарри и Гермиона обменялись взглядами, но промолчали. Один из других когтевранцев поднял руку, и Грюм жестом попросил его говорить. — Непростительные проклятия, сэр. — И какие же? — спросил он того же студента. — Круциатус, Империус и Убийственное проклятие, — ответил тот. — Точно! — воскликнул он. — Что делает их Непростительными? — спросил он. Его человеческий глаз просканировал комнату и остановился на Гермионе. — Ты, — сказал он, указывая на нее. — Круциатус причиняет невообразимую боль — это пыточное проклятие. Империус лишает жертву свободы воли, а Убийственное проклятие — ну, это уже само собой понятно, профессор, — ответила она. Он усмехнулся над ее ответом: — Очень хорошо, мисс Грейнджер. Применение любого из них к другому человеку приведет вас к пожизненному заключению в Азкабане. Он продолжил демонстрировать все три Непростительных на несчастной троице пауков. Империус показался Гарри особенно тревожным; паук беспрекословно подчинился приказу Грюму. Что бы случилось с ним, если бы он был поражен проклятием? После урока Гарри остался сидеть, ожидая, пока остальные ученики уйдут. — Профессор Грюм, — начал он, когда наконец остался наедине с ним, — у меня есть вопрос по поводу сегодняшнего урока. — Грюм жестом велел ему продолжать. — Это касается проклятия Империуса, сэр. Я знаю, что его можно снять, но не уверен, как, — он сделал секундную паузу. — Вы наложите на меня проклятие, сэр? Грюм колебался недолго. — Мне не совсем удобно проклинать студентов, — признался он. — Я никогда не применял силу против тех, кто не принуждал меня к этому, — сказал он, после чего сделал секундную паузу, принимая решение. — Тебе предстоит сыграть свою роль в грядущей войне, — заявил он. — Директор сказал вам? — спросил Гарри. Грюм покачал головой: — Не нужно было. Я сражался с темными волшебниками почти всю свою жизнь, Поттер. Мой ум — единственное, что помогло мне выжить, а разгадки не так уж трудно собрать воедино. Все дополнительные уроки, которые ты получаешь, желание наложить на тебя Империус… Это легко понять, — сказал он. — Ну, ты готов? — Что вы имеете в виду? Палочка Грюма вылетела быстрее, чем Гарри мог предположить. — Империо! Маленький голос в затылке Гарри начал говорить с ним. Он не столько отдавал ему приказы, сколько давал советы. Голос советовал ему запрыгнуть на стол Грюма. Зачем мне это делать? спросил себя Гарри. Это бессмысленно. Когда он не сдвинулся с места, голос стал громче, но его совет не стал более осмысленным. Гарри по-прежнему не мог придумать ни одной логической причины, чтобы запрыгнуть на стол. Внезапно голос остановился. — Будь я проклят, Поттер. Это был первый раз, когда на тебя наложили это проклятие? — спросил Грюм. — Да, сэр. Грюм усмехнулся: — У тебя не было особых проблем с ним, не так ли? — Это необычно, что я смог справиться с ним так быстро? — спросил Гарри. Грюм кивнул, — Очень. Но я полагаю, это не первый раз, когда ты делаешь что-то неожиданное, а? Когда Гарри выходил из класса Защиты, Драко Малфой вышел из-за доспехов и шагнул за ним. Гарри не заметил его присутствия, даже когда Драко направил свою палочку на его спину. Драко дернулся, почувствовав, как еще одна палочка уперлась ему в поясницу. — Убери ее, Малфой, — шипел человек, стоявший позади него. Он повернул шею и увидел Дафну Гринграсс, стоявшую позади него, на ее красивом лице было написано выражение ярости. Драко нахмурился, убирая палочку в карман. Оказалось, что Поттер все еще под запретом. Он выругался себе под нос, повернулся и пошел в сторону общежитий Слизерина. Гарри быстро повернулся, услышав, как Драко уходит. — Дафна, — пробормотал он, встретившись с девушкой взглядом. — Поттер, — проворчала она, а затем повернулась и пошла по следам Драко обратно в свое общежитие.***
Гарри встретился с директором в заброшенном классе на третьем этаже на первом уроке. — Бой — это как ничто другое умение предугадывать действия противника, — сказал ему Дамблдор. Гарри кивнул. Он полагал, что предвидение — это то, чего лучше всего достичь с практикой. — Атакуй меня, Гарри, — приказал Дамблдор. Бровь Гарри приподнялась, но он не стал задавать вопросов директору. — Ступефай! — Красный оглушитель помчался к мужчине, но был поглощен ленивым взмахом его палочки. — Продолжай, мой мальчик, — сказал он. — Экспеллиармус! — Заклинание устремилось к директору, но в последнюю секунду было отклонено. — Импедимента! — И снова заклинание было отклонено, прежде чем попало в цель. — Чтобы эта демонстрация сработала, ты должен попытаться причинить мне боль. Продолжай. — Редукто! — Дамблдор уклонился от заклинания с удивительной быстротой. — Ты на правильном пути. Попробуйте что-нибудь более… разрушительное, — предложил Дамблдор. — Сектумсемпра! — Впервые директор воздвиг видимый голубой щит, который на секунду засветился, но поглотил проклятие. — Намного лучше, — сказал Дамблдор, его глаза загорелись весельем. Старику действительно нравилось сражаться с человеком с таким большим потенциалом. — Попробуй еще раз. — Дифрактум! — Проклятие, разрушающее кости, поплыло к руке Дамблдора. Он поднял свою палочку и молча поднял серебряный щит. Когда проклятие Гарри попало в щит, оно тут же изменило направление. Его глаза расширились, когда он понял, что щит изменил направление заклинания. — Протего! — крикнул Гарри, блокируя проклятие за мгновение до того, как оно сломало ему запястье. — Молодец, молодец! — сказал Дамблдор, убирая палочку обратно в мантию под аплодисменты. — На сегодня этого достаточно. Защита от нападения — один из самых важных элементов любого боя. Цель этого упражнения — продемонстрировать, что при достаточной практике можно блокировать все, что угодно. — А как насчет Непростительных, сэр? — спросил Гарри. — Магический щит не может блокировать Непростительные проклятия, — согласился он, — Однако для их перехвата можно использовать наколдованные или вызванные предметы. Глыба камня остановит Убийственное проклятие. Глаза Гарри расширились, когда директор заговорил. Почему я не подумал об этом? спросил он себя. И почему ни в одном учебнике по Защите об этом не говорится? — Есть еще одна вещь, которую я хотел бы показать тебе сегодня, Гарри. Щит, который я использовал, чтобы отразить твое последнее проклятие — я хотел бы научить тебя пользоваться им. Гарри усмехнулся. Щит Дамблдора был весьма впечатляющим. — Со временем ты сможешь создавать щит, визуализируя его. Это, однако, придет только с практикой. Пока что движения палочкой такие же, как и для стандартного заклинания щита. Заклинание «Реверто».***
Делегации из Дурмстранга и Шармбатона прибыли в день перед Хэллоуином. Корабль с учениками из Дурмстранга появился из глубин Великого озера, а ученики Шармбатона прибыли на летающих каретах. По мнению Гарри, входы были слишком аляповатыми. Он не знал, почему они считают необходимым прибыть с пышным видом. Он узнал директора Дурмстранга — им оказался Игорь Каркаров, бывший Пожиратель смерти. Он также заметил, что Виктор Крам был одним из студентов, представлявших Дурмстранг. Он не знал, что звезда квиддича все еще учится в школе. После ужина Дамблдор привлек всеобщее внимание. — Чемпионы будут выбраны с помощью Огненного кубка. — По залу пронесся возбужденный ропот, когда студенты увидели кубок, наполненный ревущим пламенем.***
Северус Снейп шел к Беседке поздно вечером, его черная мантия сливалась с темнотой. — Конфундо! — Кубок на мгновение засветился голубым светом, когда на него подействовала магия. Снейп встал возле кубка и достал из мантии листок пергамента. Он немного поколебался, держа пергамент над пламенем, затем бросил его и быстро ушел. Он выбрался из замка и прошел мимо заслонов. Волан-де-Морт поручил Снейпу сообщить ему, как только имя Поттера будет помещено в кубок.***
Собравшиеся ученики хранили необычайное молчание, пока Огненный кубок готовился выплюнуть имена чемпионов. Предвкушение было ощутимым. Гарри никак не отреагировал, когда Флер Делакур, Виктор Крам и Седрик Диггори были выбраны в качестве представителей своих школ. Глаза Гарри расширились, когда кубок выбросил четвертое имя. Они с Дамблдором решили, что будет лучше изобразить удивление. Директор выглядел искренне взволнованным, когда читал имя Гарри с листа пергамента. Студенты замолчали, когда Гарри встал и начал идти, чтобы догнать остальных чемпионов. К тому времени, как он вышел из Большого зала, за столами факультетов начались тихие разговоры. Шепот и укоризненные взгляды были направлены на него. — Что ты здесь делаешь, Гарри? — спросил Седрик, когда Гарри подошел к другим чемпионам. Седьмой курс уважал Гарри с тех пор, как младший мальчик победил его в игре в квиддич на втором курсе. — Я не совсем уверен, — сказал Гарри. — Кубок сделал меня еще одним Чемпионом. Глаза Седрика расширились, но он ничего не сказал. Он знал, что Гарри был более способным, чем большинство людей в замке. Французская ведьма хмыкнула и пробормотала что-то неприятное себе под нос, но не стала высказывать свое мнение вслух. Крам окинул Гарри критическим взглядом, словно пытаясь определить его ценность. Он кивнул сам себе и промолчал. В комнату бодрым шагом вошел Дамблдор, за ним следовали остальные старосты, Барти Крауч и Людо Бэгмен, люди, управляющие Турниром. — Гарри, ты записал свое имя в Огненный кубок? — спросил Дамблдор. — Нет, сэр, — честно ответил Гарри. — Ты попросил кого-нибудь из старших учеников положить твое имя в кубок? — Нет, сэр. Дамблдор кивнул, выражение его лица было серьезным. — Он не может соревноваться, — надменно сказала директриса Шармбатона. — Он должен, — сообщил ей Барти Крауч. — Это магически обязывающий контракт. Гарри изо всех сил старался выглядеть нервным, пока Крауч объяснял, что у него нет другого выбора, кроме как участвовать в конкурсе, но с трудом сдерживал улыбку, представляя себе победу над чемпионом Шармбатона, которая, похоже, не хотела, чтобы он участвовал. В течение следующих нескольких дней Гарри получил больше, чем свою долю презрения. Все остальные ученики считали, что он манипулировал Кубком. гриффиндорцы и слизеринцы были недовольны тем, что ему удалось пройти, а они не смогли, пуффендуйцы были в ярости от того, что он украл у них славу чемпиона, а когтевранцы хотели знать, какое заклинание он использовал, чтобы пройти возрастную черту. Ему было интересно, как они отреагируют, когда он выиграет Турнир.***
Волан-де-Морт стоял в центре избранной группы своих самых доверенных последователей. Все они упали на колени, подчиняясь своему Повелителю. — Встаньте, — приказал им Волан-де-Морт. — Как продвигаются наши планы в отношении французского министерства, Люциус? — Французы готовы сотрудничать, мой Лорд. Волан-де-Морт ухмыльнулся, зная, что его планы идут с опережением графика. — Потребуется ли сила? — Думаю, нет. Министр разделяет наши убеждения, и его достаточно легко контролировать, — заверил Малфой своего хозяина. — Что насчет немцев? — спросил Волан-де-Морт. — Мы все еще ведем переговоры. Их министра не так-то легко сломить. — Уберите его, — сказал Волан-де-Морт. — Мы заменим его кем-то более восприимчивым к нашему делу. — Как, по мнению моего Лорда, я должен поступить? — спросил Люциус. Волан-де-Морт на мгновение задумался. — Привлеките к его смерти английское министерство. Мир в целом с большей вероятностью примет нашу сторону, если поверит, что Фадж готовит убийства иностранных политиков. Волан-де-Морт сделал небольшую паузу и повернулся к Снейпу. — Северус, ты должен убедиться, что Поттер переживет первые два задания. Для наших целей жизненно важно, чтобы он справился с последним заданием. — Да, мой Лорд.***
Драко Малфой стал вредителем с тех пор, как имя Гарри появилось в Кубке. Блондин, похоже, не любил, когда Гарри, как он выражался, «выставлял всех напоказ». Ребенок действительно был невыносим. Гарри был на Защите, когда младший ученик привел его на церемонию взвешивания палочек. Он понимал традиционную ценность этой церемонии, но не считал нужным удалять учеников с уроков. Мистер Олливандер проверил все палочки участников, чтобы убедиться, что они достаточно исправны для турнира. Гарри не обратил особого внимания на разговоры Олливандера с другими чемпионами, но узнал, что блондинка была частично Вейлой. — А, мистер Поттер, — сказал Олливандер, когда настала очередь Гарри. — Остролист, перо феникса, одиннадцать дюймов. Она все еще хорошо служит тебе? — Да, сэр. Он взмахнул палочкой Гарри и выпустил поток искр. — Что ж, она все еще в рабочем состоянии. Удачи, мой мальчик. Гарри кивнул и повернулся, чтобы уйти. Кто-то схватил его за руку, когда он шел к двери. — Мистер Поттер, могу я уделить вам немного времени? — спросил человек. Гарри повернулся и посмотрел на того, кто его остановил. Это была женщина средних лет со светлыми волосами, одетая в отвратительную зеленую мантию. — Рита Скитер из «Ежедневного пророка», — сообщила она ему. А, подумал Гарри, та самая, о которой меня предупреждал Римус. Как я должен поступить? Гарри кивнул и позволил женщине затащить его в другую комнату. — Чем обязан, Рита? — спросил он. Она одарила его улыбкой: — Уверяю вас, удовольствие полностью мое. Не каждый день мне удается взять интервью у Мальчика-Который-Выжил. Гарри усмехнулся в ответ: — Не каждый день мне удается поговорить с лучшим писателем «Пророка». — Спасибо, Гарри, — сказала она, изо всех сил стараясь не покраснеть. — Итак, что вы можете рассказать мне о своем участии в Турнире? — спросила она, доставая из сумки ничем не примечательное перо. Она планировала использовать перо для быстрых цитат, но не ожидала, что мальчик окажется таким… очаровательным. — Я не совсем уверен, Рита. Я с нетерпением жду возможности проявить себя, но я не планировал участвовать в Турнире. — Не планировал? — спросила она, пытаясь скрыть свое удивление. — Нет, но я должен участвовать, и я намерен победить, — сказал он. Рита улыбнулась, начав делать заметки. Ее история появилась в газете «Пророк» на следующий день. Мальчик-Который-Выжил вынужден участвовать в Турнире Трех Волшебников! С момента своего возвращения в волшебный мир более трех лет назад Гарри Поттер был очень далек от общения со СМИ, но мне посчастливилось взять у него первое официальное интервью, и я могу сказать своим верным читателям, что наш Спаситель — юный волшебник, который, несомненно, оправдает ожидания, связанные с его титулом. В свои 14 лет он держится уверенно и демонстрирует ауру силы, с которой мало кто может сравниться. Его глаза светились уверенностью, когда он заявил, что намерен выиграть Турнир Трех Волшебников — и это желание добиться успеха вполне ожидаемо. Однако неожиданностью стало то, что Гарри Поттер не планировал участвовать в Турнире Трех Волшебников и не побуждал другого ученика вписать его имя; скорее, он участвовал в нем не по своей воле. Когда я брала интервью у Мальчика-Который-Выжил после торжественного взвешивания палочек, сидящий напротив меня мальчик оказался не тщеславным любителем внимания, каким его представляют некоторые, а уверенным в себе, но скромным молодым человеком, у которого не было другого выбора, кроме как участвовать в Турнире, в котором его заставили участвовать. Этот репортер желает молодому человеку удачи в его стремлении стать самым молодым волшебником, когда-либо побеждавшим в Турнире Трех Волшебников. Нам всем не мешало бы подражать энтузиазму Гарри в отношении Турнира в нашей собственной жизни. Он попал в опасную ситуацию — Турнир, предназначенный для волшебников на много лет старше его — и решил извлечь из нее максимальную пользу. За это я ему аплодирую.***
Гарри решил пропустить выходные в Хогсмиде перед Первым заданием. Его опыт пребывания в деревне в прошлом году был не слишком впечатляющим, и у него были дела поважнее. Они с Гермионой решили поработать над заклинаниями для Турнира. Они сидели за столом Когтеврана и завтракали, поскольку большинство других учеников спали допоздна или шли в деревню волшебников пешком. Гарри посмотрел на Главный стол и увидел, что к ним идет Снейп. — Мистер Поттер, — сказал Снейп, — не могли бы вы пройти в мой кабинет? — Да, сэр, — согласился Гарри. Он встал в очередь за мастером зелий. Гермиона начала было следовать за ним, но он попросил ее остаться в Большом зале. Снейп всегда был очень конкретен в своих инструкциях, и он не просил ее присутствия в своем кабинете. — Полагаю, вы продолжаете заниматься Окклюменцией, — сказал Снейп. — Да, сэр, — согласился Гарри. — Хорошо. Теперь вы готовы приступить к созданию ментальных щитов, — сообщил ему Снейп. — Представьте, что ваша магия образует стену вокруг вашего разума. Представьте, как раствор и камень соединяются вместе, образуя линию обороны. Гарри кивнул и закрыл глаза. Он представил себе стену, как велел профессор, и почувствовал, как его магия выстраивает ее вокруг его воспоминаний. — Вы достигли первого уровня защиты? — спросил Снейп. — Да, сэр. — Тогда на сегодня вы закончили. Было бы нецелесообразно проверять его прочность, пока вы его не укрепите, — сказал он. Гарри встал, чтобы уйти. Когда он переступал порог, он услышал, как Снейп сказал: — Будь готов к встрече с драконом.***
Утро первого задания небо было ясным, и Гарри решил принять такую погоду за хороший знак. Он не особенно беспокоился о драконе, о котором упоминал Снейп. Они с Гермионой обсудили, как лучше поступить, и пришли к выводу, что ему следует нацелиться на глаза. Она посоветовала проклятие Коньюнктивитус, но Гарри опасался, что это проклятие только разозлит дракона, не причинив ему существенного вреда. Они также обсудили, как эффектно он должен справиться с чудовищем. Он мог победить его простым способом, а мог сделать что-то яркое, чтобы доказать свое место на Турнире. Он решил выбрать последнее. Он надел кобуру с палочкой и пару легких мантий, которые позволяли ему свободно двигаться. Он не планировал, что ему придется уклоняться или убегать, но не хотел лишиться этой возможности из-за своего выбора одежды. Он и Гермиона подошли к палатке чемпионов незадолго до начала Задания. Она крепко обняла его: — Удачи, Гарри. Постарайся выбраться целым и невредимым, — пошутила она, не скрывая своей нервозности. Она была вынуждена покинуть палатку, когда Людо Бэгмен объявил, что Задание начинается. — В этом мешке, — сказал он, — находятся копии того, с чем каждый из вас столкнется. Каждый из вас вытянет одну, и это определит порядок. Дамы первые, — сказал он, жестом показывая Флер, чтобы она вытянула. Гарри наблюдал за тем, как другие участники рисуют своих драконов, и заметил, что те, кого они выводили, были относительно послушными, по крайней мере, по сравнению с другими драконами. Когда подошла его очередь, Гарри шагнул вперед и погрузил руку в сумку. Тут же оставшийся дракон огрызнулся, и Гарри понял, что нащупал агрессивного дракона. Он вытащил из сумки миниатюрную копию и увидел, что был прав. Он достал Венгерского хвосторога, одного из самых опасных драконов в мире. Это прекрасно, подумал Гарри. Никто не сможет отрицать, что я выиграл Задание после того, как победил хвосторога. — Итак, задача состоит в том, чтобы найти золотое яйцо, которое охраняет ваш дракон. Первым будет мистер Диггори, затем мисс Делакур, мистер Крам и, наконец, мистер Поттер, — объявил Бэгмен. Гарри посмотрел на Седрика в первый раз с тех пор, как они доставали копии, и заметил, что старший мальчик сильно побледнел. Очевидно, он не был готов к встрече с драконом. Седрик вышел из палатки после того, как было названо его имя. Гарри слышал, как толпа аплодировала ему. После статьи Риты большая часть школы перестала преследовать Гарри, но Седрик по-прежнему был чемпионом, которого поддерживал Хогвартс. Несколько мгновений спустя толпа задыхалась, а затем ошарашенно замолчала. Гарри больше ничего не слышал из толпы, пока не прозвучало имя Флер. Французская ведьма вышла на арену и получила вежливые, но сдержанные аплодисменты. Через несколько мгновений толпа громко зааплодировала, указывая на то, что она, скорее всего, добилась успеха. Следом вышел Крам, выглядевший очень уверенно. Звезду квиддича встретили аплодисментами, когда он вышел из палатки. Несколько мгновений спустя толпа разразилась аплодисментами. Судя по реакции толпы, Гарри решил, что два чемпиона успешно закрепили свои яйца. Гарри был сосредоточен на перспективе получения собственного яйца, когда услышал, что его зовут. Он вышел на арену, на ходу доставая свою палочку. Когда он вышел в центр Колизея, ему аплодировали. Зрители столпились на трибунах вокруг арены, внимательно наблюдая за происходящим. Более чем у нескольких слизеринцев на лицах были странные обнадеживающие выражения. Он заметил Дафну, которая, как он заметил, выглядела испуганной. Перед ним возвышался Венгерский хвосторог, его зеленая чешуя переливалась в солнечном свете. Дракон зарычал, когда Гарри приблизился к нему, и он решил действовать немедленно. Ему всегда говорили, что он должен играть на своих сильных сторонах, а его самой сильной стороной была дуэль. Он направил свою палочку на глаза чудовища и произнес Разрывающее проклятие. Дракон зашипел от боли, когда фиолетовый свет ударил ему точно в левый глаз. Проклятие нанесло серьезный урон оптическим нервам существа, в результате чего оно почти сразу же ослепло. Оно извергло фонтан огня в Гарри, который воздвиг мерцающий голубой щит. Пламя угасло, словно облитое водой, прежде чем достигло его. Гарри поднял палочку, чтобы нанести новый удар, когда увидел хвост чудовища, замахнувшийся на него. — Импедимента! — Проклятие ударило по хвосту в середине взмаха, замедлив его настолько, что Гарри смог изящно обойти его. Толпа ахнула, когда заклинание Гарри сработало. Очень немногие взрослые волшебники обладали достаточной магической силой и мастерством, чтобы произнести заклинания, способные воздействовать на дракона через его чешую. Дракон взревел от ярости и снова взмахнул хвостом. Гарри был более подготовлен к этой атаке и прицелился, чтобы парировать ее. — Дифрактум! — Хвост дракона подлетел и упал на землю, когда заклинание поразило его. Хвосторог изверг в Гарри еще один поток огня, гораздо больший, чем первый. — Реверто! — Перед Гарри возник серебряный щит. Пламя ударило в щит, и на мгновение показалось, что он действует как обычные щитовые чары. Истинная природа щита проявилась, когда дракон взревел от боли и поражения, когда его охватило собственное пламя. Огонь угас в его чешуе, как только он перестал пытаться испепелить Гарри. Дракон, прихрамывая, отошел от яиц, которые охранял, а Гарри уверенно зашагал вперед, не выпуская из рук палочку на случай, если дракон снова нападет. Он осторожно поднял золотое яйцо и пошел прочь с арены. Он немного сочувствовал дракону. Возможно, он будет плохо видеть до конца своих дней, но другие травмы будет достаточно легко залечить. Гермиона бросилась вперед и снова обняла Гарри, когда были выставлены оценки. Он получил отличную оценку — пятьдесят баллов. Он знал, что заслуживает первого места, но не ожидал такого результата. Он был удивлен, получив десятку от Каркарова, так как не ожидал, что тот сделает что-нибудь, чтобы снизить шансы его чемпиона, но полагал, что тот любит хорошую драку не меньше других. — Что случилось с остальными? — спросил Гарри у Гермионы. — Флер и Виктор оба получили свои яйца, хотя они, конечно, не так хорошо выступили, как ты. Седрик, — она сделала паузу, — Седрик пострадал довольно сильно. Он пытался проклясть глаза своего дракона, но промахнулся. Он ударил его хвостом в валун. Мадам Помфри работает над ним, так что он должен поправиться, но он на последнем месте. Настроение было мрачным, когда Гарри и Гермиона вернулись в общую комнату. Он хотел победить, как и все остальные чемпионы, но не хотел, чтобы кто-то из них пострадал. — Открой яйцо, Гарри, — приказала ему Гермиона. Гарри кивнул, нашел застежку на яйце и позволил ей открыться. Изнутри раздался болезненно громкий скрипящий звук, и он защелкнул его так быстро, как только смог. Наверное, мне нужно будет открыть его особым образом, решил он.***
Во время завтрака на следующее утро после Первого задания Дамблдор встал, чтобы сделать объявление. — В этом году в Хогвартсе будет проводиться Святочный Бал в рамках Турнира Трех Волшебников. Я призываю студентов думать об этом как о возможности наладить международное сотрудничество, — сказал он, улыбаясь. — Первый танец, конечно же, будет у Чемпионов и их спутниц или спутников. Гарри сразу понял, кого он хочет пригласить на бал, но не был уверен, что она согласится. Он подозревал, что Крам пригласит Гермиону. Он не думал, что Гермиона заметила это, но болгарин, похоже, был очень увлечен ею.***
Гарри увидел ее издалека и побежал по коридору в погоню. — Гринграсс! На пару слов? Дафна перестала идти и повернулась к нему лицом. — В чем дело, Поттер? — Мне нужно спросить тебя кое о чем. Пойдешь за мной в более уединенное место? — спросил он. Она поворчала, но последовала за ним в пустую классную комнату. Он закрыл дверь и незаметно наложил на нее заглушающие чары. — Тебе больше некого беспокоить? — спросила она. — Никого другого, кого я хотел бы пригласить на Святочный Бал, нет. Ее ответ застрял в горле. — Прости? — Ты удостоишь меня своим обществом на Святочный Балу? — спросил он. — Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой на бал? — Очень, — согласился он. Она вскинула бровь: — Мне нужно знать одну вещь, Поттер. Почему я? Ты — Гарри Поттер, истекающий кровью. Со времен Первого задания половина этого замка поклоняется тебе. Почему бы не спросить кого-нибудь из других красавиц? — спросила она, понимая, что не сможет долго сохранять свой фасад, если он действительно затронет этот вопрос. — Потому что они хотят пойти с Мальчиком-Который-Выжил или с чемпионом Турнира Трех Волшебников, — сказал он, его голос был мягким. — А я нет? — спросила она. — Нет, — сказал он, ярко улыбаясь. Она вздохнула: — Это объясняет, почему ты не выбрал никого другого, но ты не ответил на мой вопрос. Почему я? — тихо спросила она, опустив глаза к ногам, ее прежняя уверенность сменилась чувством уязвимости. — Потому что ты не такая, как другие девушки, — сказал он. Она бросила на него озадаченный взгляд: — Что ты имеешь в виду? — Ты сильнее их, умнее их, но ты носишь маску, чтобы держаться подальше почти от всех. Ты — девушка, у которой есть свое будущее, и она сделает все, чтобы достичь своих целей. Тебе наплевать на социальные условности и на то, что о тебе думают другие, и это отпугивает большинство мужчин. — Но не тебя, я полагаю, — сказала она, пытаясь говорить скорее с сарказмом, чем с надеждой. — Не меня, — согласился он. — Почему я не пугаю тебя? — спросила она. — Слабость — это слишком скучно, — просто ответил он. — Ты единственная девушка, которую я знаю, достаточно сильная для меня. Вот почему я выбрал тебя, Дафна. — А что насчет меня? Я тебя пугаю? — спросил он. — Нет, — ответила она, делая шаг к нему. — Почему? — спросил он, придвигаясь к ней ближе. — У тебя сильные враги, — сказала она. — Но ты тоже могущественный — один из самых могущественных людей на планете, на самом деле. Но ты это уже знаешь. Ты уверен в себе и своих способностях, но не высокомерен. Ты сражался с Волан-де-Мортом больше раз, чем Крэбб может сосчитать, и ты не остановишься, пока он не умрет. — Ты уверена, что это тебя не пугает? — спросил он. — Ты не единственный сильный, помнишь? — Она шагнула к нему. Он рассмеялся: — Очень верно. — Он сделал еще один шаг ближе к Дафне и почувствовал ее теплое дыхание на своей шее. — Ты так и не ответила на мой вопрос, — напомнил он ей, поднимая руку и убирая прядь волос за ухо, нежно поглаживая ее по щеке. — Какой был вопрос? — Тот, в котором я пригласил тебя на Святочный Бал. Она пыталась предотвратить свою зависимость от любого другого человека, но было уже слишком поздно. Последствия будут прокляты, решила она. Я пыталась избегать его и была несчастна из-за этого. Ей нужен был Гарри, и она не была полностью уверена, что это плохо. — Я не планировала идти, но да. Наверное, я пойду с тобой, Гарри. Он обнял ее. Она замешкалась на мгновение, скорее от удивления, чем от отвращения, но потом прижалась к нему еще теснее. — Прости меня, — сказала она. — За то, что избегала тебя после Зеркала. Он нежно приложил указательный палец к ее губам, чтобы успокоить ее. — Все в порядке, Дафна. Для меня это тоже страшно. Она придвинулась ближе в его объятия: — Тебе лучше сделать так, чтобы этот Бал стоил моего времени. Он отпустил ее и притворно возмутился: — Конечно! Когда он выходил из комнаты, он услышал ее оклик: — Эй, Поттер! Мне нужно выбрать тебе мантию? Он слегка рассмеялся, повернувшись к ней спиной: — Может, это и к лучшему. — Гарри, — мягко сказала она, — Я действительно с нетерпением жду этого. — Я тоже.