Plague from the sewers

      Донни не мог уснуть. Уже как с час софтшелл мучительно ворочался в постели и ничего не происходило: сна не было ни в одном глазу, ни даже в мыслях — мозг упорно желал бодрствовать.       Бессонница для Донни не была в новинку. Режим сна и бодрствования героев-черепашек в принципе отличался от привычного человеческому: по ночам они как правило или патрулировали город, или расправлялись с очередным новоиспечённым мутантом-злодеем, а днём отсыпались или занимались каждый своим делом; если Сплинтер не звал на тренировки. Днём на улицах города мутантам не место, за исключением, разве что, особых случаев, которых этот неписанный запрет по каким-либо причинам не касался.       Сам Ди частенько засиживался допоздна за каким-нибудь устройством, если вдруг нахлынет непреодолимое желание изобрести или починить что-нибудь (а оно закономерно возникало именно ближе к ночи). Тем более, если вещь была важной или даже жизненно важной. В последнем случае он просто не имел права откладывать её создание или починку на потом.       Повернувшись ещё один мучительный раз на бок, за ним второй — на другой, Дон лег на спину, готовый взорваться от вскипавшего внутри раздражения. Одеяло, простынь, подушка — вся кровать словно намеревалась «сожрать» его заживо, неприятно «маринуя» чувствительные участки тела шершавыми тканями.       Стянув с лица подушку, Фиолетовый с дёргающимся глазом сел, тупо уставившись в тёмное пространство комнаты. Из нутра инстинктивно вырвался глухой раздражённый рык, откликаясь гулом в голове.       Мутант нахмурился.       На электронных часах рядом с кроватью ядовито-фиолетовым светилось два с чем-то ночи.       Донни встал с кровати, отшвырнув одеяло с такой силой, будто именно оно было целиком и полностью виновно в том, что он не мог уснуть.       Затянув покрепче узел фиолетовой банданы на затылке, черепах утомлённым шагом направился на кухню — перекусить, чтобы хоть немного успокоить нервы и сбить стресс.       Пара аппетитных кусочков вчерашней овощной пиццы моментально завладели вниманием с полки холодильника. Ничего другого из доступного для ночного перекуса кроме них больше не наблюдалось, по крайней мере на территории полки Донни. Он отложил вчера эти куски на случай, если днём понадобится перекус, но желудок капризно запросил еды сию секунду, чуть только она попала в поле зрения его обладателя.       Донни стянул с тарелки один кусок и захлопнул дверцу холодильника. Закинув кусок в микроволновку и выставив таймер на тридцать секунд, Фиолетовый сел напротив неё, опустив подбородок на скрещенные на спинке стула руки и уткнулся в экран своего планшета, чтобы убить время до готовки перекуса.       В новостях ничего особо интересного не было, только множество каких-то мелких преступлений или происшествий, с которыми и обычная полиция была в состоянии справиться. Ничего сверх подозрительного, а значит и ничего интересного. Скука…       Спустя несколько секунд безрезультатного скролла новостной ленты внимание Донни неожиданно всё-таки смогла зацепить и даже удержать на себе одна статья. В ней рассказывалось о каком-то странном существе, неоднократно замеченном рабочими в местной канализации за последние пару суток.       Одни люди описывали существо как аллигатора, возможно, случайно забредшего в канализацию из океана или сбежавшего из какого-нибудь местного зоопарка, но особо впечатлительные очевидцы настаивали, что это было нечто во много раз ужаснее. Они также рассказывали, что существо издавало жуткие звуки. «Никакие крокодилы физически не способны издавать ничего подобного», — утверждали они. Звуки с их слов были похожи на какой-то противный, прерывистый гортанный визг с рыхлым захлёбом или хлюпаньем, будто тварь набрала в рот воды.       На приложенных к статье фото было трудно разглядеть что-то внятное, в основном это были размытые тёмные силуэты, но на отдельных кадрах действительно улавливались черты крупной рептилии, в особенности мощный толстый хвост и вытянутая конусообразная морда с тупым концом.       Что ж, это по крайней мере отметало вероятность, что это мог быть кто-то из братьев или Сплинтер, по неосторожности попавшие в объектив камер. Однако всё равно стоило бы побольше разузнать об этом «псевдо аллигаторе», объявившемся в тоннелях канализации. Хотя бы потому, что он бродил где-то поблизости, что могло поставить под удар секретность их логова, если в ближайшие к нему окрестности заявятся толпы папарацци или отчаянные дотошные авантюристы, жаждущие первее репортёров нарыть сенсационный материал. Защита и маскировка логова, конечно, были приемлемо надёжны для подобных ситуаций, но случиться могло всякое. Более того, ёкай или мутант, разгуливающий по канализации и пугающий ньюйоркцев, итак едва оправившихся после предыдущей бойни — это дело, определённо стоящее внимания невидимых «стражей» города. Кто знает, на кого эта тварь работает, и какой ущерб этот кто-то может в дальнейшем нанести родному городу или семье.       То, что это был очередной ёкай или мутант, Донателло чувствовал чисто интуитивно. Если пораскинуть мозгами, аллигаторы не водились в канализациях ни Манхэттена, ни других больших городов штата — крокодилы в канализациях Нью-Йорка не более, чем миф, который в своё время щедро распространяли художественные фильмы или книги. Как минимум климат большого города для комфортной жизни этих крупных рептилий был совершенно непригоден. Это могло быть реальностью только в какой-нибудь Флориде или других штатах, имевших тропический или близкий к нему климат, где эти животные могли даже по улицам совершенно спокойно разгуливать. По крайней мере за всю свою жизнь никаких крупных рептилий, живших бы в канализации черты города или сбегавших бы в неё, черепахи ни разу не встречали (ну, кроме, может быть, себя, но это не в счёт), в большинстве своём постоянными её обитателями из животного мира были лишь крысы и тараканы. Хотя, конечно, раз в год и палка стреляет. Такой вариант имел право на существование, хоть и был едва ли возможен. Ёкай или же очередной мутант был куда более правдоподобным вариантом в этой ситуации, учитывая, какая чертовщина начала происходить в Нью-Йорке с тех самых пор, как они повстречали барона Драксума, распустившего по городу бесконтрольный рой своих мутаскитов, которых до сих пор ещё всех не удалось изловить и изолировать от людского общества.       Микроволновка издала характерный звонкий «дзинь», оповещая, что ночной перекус Донни был разогрет.       Переложив ароматный горячий треугольник пиццы на небольшую тарелку, Дон не глядя захлопнул дверцу микроволновки и направился обратно в свою комнату.       Нынешняя комната Донателло представляла собой спайку из двух вагонов некогда заброшенной электрички. Вагоны были припаяны друг к другу боками, чтобы не занимать много места в длину, чем-то своей нынешней конструкцией снаружи напоминая стальной хот-дог, только сложенный хлеб — без начинки в середине.       Передний вагон стоял у перрона — неподалёку от вагона Леонардо. В нём располагался вход в комнату, которая занимала всё пространство длинного салона. В заднем вагоне за автоматизированными стальными дверями располагалась лаборатория. Донни слегка сдвинул часть перрона вперёд, чтобы освободить место под второй вагон позади первого. И так же убрал часть стены позади второго, чтобы под лабораторию вышло больше пространства.       Первым делом Ди решил проверить сеть датчиков движения, установленную им на ближайших окрестностях черепашьего логова, что служили для предупреждения опасности или незваных гостей. Если описываемое людьми существо действительно бродило где-то рядом, датчики обязаны были его засечь. Хотя Донни готов был поклясться, что никаких подозрительных активностей близ логова ближайшие несколько дней не наблюдалось, иначе датчики сразу же дали бы об этом знать. Чисто теоретически система могла дать сбой в некоторых своих местах, но это предположение сразу же отсеялось, как только Донни запустил полную проверку их сети — абсолютно всё работало исправно без каких-либо исключений.       Внезапно на левом предплечье, обмотанном черным бинтом нинпо, замерцал прямоугольный фиолетовый дисплей. Донни поднял руку, чтобы взглянуть, параллельно надкусив ароматный кусок разогретой пиццы, растягивая вязкий горячий сыр с овощами. Ну, прямо как по сигналу. С возросшей заинтересованностью откусив сыр и отложив кусок обратно на тарелку, Ди нажал на дисплей, чтобы послушать, что там такое творилось (камеры в той части канализации он ещё не успел установить). После коротких помех динамик выдал резкий звонкий лязг, больно саданувший по неподготовленному слуху. Донни зажмурил один глаз и скривился. За этим последовал громкий глухой удар чего-то твёрдого и плотного о кирпичную стену. Следом раздался рваный, неприятный слуху, гортанный визг с тем самым рыхлым захлёбом, который описывали очевидцы в новостной статье. Звучало это так, словно кто-то полощет горло, при этом пытаясь визжать. И полощет точно не человек, а именно какое-то животное, ибо в этом визге улавливались подвывания, которые человеческие связки были просто не способны воспроизводить. Значит, по канализации действительно бродит какой-то монстр.       Донни быстро нажал ещё пару кнопок на голографическом дисплее, и на миниатюрной карте выделилась область канализации, где датчики засекли тварь. Это было где-то в часе пешком от логова.       Ди не спешил рисковать собственной шкурой и решил сперва послать туда дрон — разведать обстановку. Подозвав к себе четырёхлопастной фиолетовый гаджет и тщательно проверив исправность всех его систем, юный гений пустил безмолвного механического разведчика по тоннелю к выходу из логова, а сам поудобнее уселся на стуле, взяв в руки пульт с экраном, на котором, слегка тронутая помехами, высветилась фиолетоватая картинка с камеры дрона.       Дрон вылетел из открывшихся перед ним створок круглого люка — выхода из логова — и полетел по тоннелям канализации к установленной Доном цели. Летел минут двадцать, пока наконец не завис чётко над тем местом, откуда шёл последний свежий сигнал с датчиков движения. Как оказалось, цель не стояла на месте, поэтому конечный её маршрут несколько отличался от первоначального.       Ди прислушался, внимательно вглядываясь в картинку на пульте. Существо словно почуяло чьё-то приближение и нарочно затихло. Но не только затихло, но и каким-то невообразимым образом ещё и исчезло — сколько бы Ди не поворачивал дрон, ни опускал к земле, ни поднимал его обратно — камера ничего не могла уловить, хотя датчики утверждали, что движение точно имелось. Может и правда какой-то глюк?       Размышления прервал резкий рёв, заставивший вздрогнуть и едва не свалиться с кресла. Не успел Донни развернуть дрон, как сзади на квадрокоптер накинулось что-то и беспощадно разбило его вместе с камерой. Картинка с хрустом исчезла, оставив на своём месте только помехи.       — Чёрт! — рефлекторно выругался Фиолетовый.       Изображение твари получить так и не удалось. С другой стороны удалось получить веское подтверждение того, что она была реальна, а не просто чьим-то отчаянным розыгрышем.       Ди фыркнул. Отправлять туда ещё один дрон было слишком затратно — в конце концов у него тут не конвейер по их производству — ресурсы не бесконечны, чтобы вот так легкомысленно отправлять каждый экземпляр на смерть. Но забрать дрон всё же стоило. Если его кто-нибудь обнаружит, риск раскрытия черепашьего логова возрастёт. Ди устанавливал почти в каждое своё устройство команду самоуничтожения при обнаружении недоброжелательными (да вообще любыми посторонними) лицами, но автоматизировать её ещё не успел: подать команду пока что можно было только вручную с пульта. Но, так как дрон оказался выведен из строя и связь с ним пропала, сделать этого сейчас не представлялось возможным.       Оставался единственный выход — пойти туда и забрать дрон самому. Это, конечно, была безумная затея, но отпускать ситуацию на самотёк было не менее рискованно. Уж лучше сейчас самому отделаться парой царапин и синяков, чем потом будет огребать вся его семья, если вдруг дрон подберёт тот, кто хорошо ладит с техникой.