Синее

      – Миссис Джонс сегодня не будет, вам отправят задание на почту, так что можете отправляться по домам, – радостно сообщили нам, уже готовым к занятию, студентам.       Вся группа была довольна – разумеется, сегодня задание никто делать не будет, судьба дарит такой шанс, которым не воспользоваться будет глупо – две последние пары в четверг отменены, а завтрашний день вообще выходной, расцениваемый как подарок от кафедры выпускному курсу.       Я вливаюсь в поток своих одногруппников, и волна выносит меня в коридор, а затем и на улицу, ведь уже там, во дворе университета будет вершиться судьба этого вечера. Я набирала номер менеджера из «Радуги», чтобы иметь несколько вариантов развития событий и иметь возможность выбрать один план из нескольких возможных.       – Мелисса, лучше просто подгребай сюда, на месте разберемся, – ответила на вопрос о том, не нужна ли сегодня моя помощь, пока еще мисс Рид, наверняка придерживая телефон плечом из-за вечно занятых рук.       – Ну, Янг, ты с нами? – рядом со мной материализовалась Джейн, в ожидании от меня ответа.       – Прости, Смит, как раз вызвали на работу, – я грустно улыбнулась и помахала телефоном перед ее лицом, как бы в подтверждение того, что руководство как будто чувствовало, и вызвало меня в освободившееся время, а все понимают, что отказываться от лишней смены будучи студентом, тем более из другого города – расточительство.       – Раз так, мы зайдем ближе к вечеру к тебе, придержи нам столик, – подмигнул Майк.       – Да, обязательно, – пообещала я и уже направилась в сторону выхода с территории заведения, – до встречи!       Официантов, кажется, было больше, чем до́лжно. Это я заметила, выглянув из служебного помещения в зал, который, вдобавок ко всему, был полупустым.       – Иди домой, – бросила проходящая мимо мисс Рид, – ты явно сегодня не понадобишься, лучше отдохни.       До этого окрыленная возможностью подзаработать я особенно понурая вышла из заведения и, спрятав лицо за волосами, открыла чат группы, чтобы уточнить, могу ли я присоединиться к ним за столом в качестве сокурсницы или если я не буду сегодня официанткой, они не придут. Но я не успела задать свой вопрос.       «Мама психует, ушла с подругами в кафе, а на меня оставила мелкого с его уроками и уборку в квартире :/ сегодня без меня».       «Что-то я устал за эту неделю, лучше лягу спать пораньше, сорри, ребят».       «Меня пригласили на свидание сегодня вечером! Расскажу все в другой раз, повеселитесь!»       И все в том же духе так, что в итоге пара человек без внезапно образовавшихся планов на сегодня решили остаться дома и сделать-таки это злосчастное задание, заботливо отправленное нам на почту.       Я устало вздохнула и побрела домой, совершенно забыв о сюрпризе, который оставила себе с понедельника.       А именно – пустой холодильник.       – О, нет, – проскулила я и без сил, голодная, холодная, расстроенная и злая опустилась на пол в кухне, – я больше не встану.       Через пять минут я спускалась на улицу, чтобы добежать до ближайшего магазина и взять хотя бы лапшу быстрого приготовления – мое фирменное блюдо.       Но вечер оказался полон сюрпризов – той, которая нравится мне больше всего, не оказалось на нужной полке. Совсем. Да и той, которая нравится меньше, тоже.       – Прости, подруга, кто-то решил сегодня основательно затариться, – хохотнул мигрант, работающий в «Продуктах».       Я не уверена, есть ли у меня вообще силы на злобу или же эта злость меня застилает?       Очень медленно, нехотя, договариваясь с самой собой, что это придется сделать, чтобы не умереть от голода сегодня вечером, я разворачиваюсь и направляюсь в ту часть магазина, в которой была с трудом пару раз – к нормальным продуктам: овощам, мясу и всему подобному.       Злость я выместила на бедном бумажном пакете и своих покупках – я с силой вытрясла их на стол, порвав пакет.       – Что же я смогу из вас сделать? – протянула я, облокотившись на стол и еще раз осматривая покупки.       Морковь, перец, помидоры, огурцы, какая-то зелень, рис и куриное филе, потому что оно мне кажется наименее энергозатратным.       – С Богом, – я закатала рукава.       Спустя полтора часа я сижу в противоположном углу кухни, у потолка собрался серый дым, он и запах гари выходят на улицу через открытое настежь окно, но очень медленно, так, что я рискую заболеть в ближайшие дни и провести выходные непродуктивно – в постели. Но между ароматом сгоревших продуктов и болезнью я выбрала второе. Не знаю, почему. Глаза щиплет то ли от едкого дыма, то ли от безысходности, а в рот я поочередно отправляю изрезанные удивительно острым (хотя не очень-то удивительно, учитывая то, как часто им в этом доме пользуются) ножом пальцы. К металлическому привкусу я уже привыкла – на руках живого места практически не осталось.       От истерики меня удержал раздавшийся звонок в дверь.       И ехидно улыбающийся Бруно на лестничной клетке.       – Йо, Мел, как жизнь? – он осмотрел меня с ног до головы, – Да, дурацкий вопрос, – и прошел в квартиру. – Инквизиторы добрались-таки до тебя? Говорил же, соглашайся на квартиру в Обратном, там тебя они не достанут, – по мере приближения к месту несостоявшегося пожара он все больше кашлял, наверное, стоило закрыть дверь.       При виде моего рабочего пространства на кухне, рот у него открылся в немом крике – ничем иным это быть не могло. Он переводил взгляд с доски на сковородку на плите, с нее на кастрюлю, с кастрюли на тарелку, с тарелки на меня и с меня обратно на доску.       – Ты опять готовила? – догадался он.       – У меня не было выбора, – я обняла себя за плечи – холодный осенний вечер за окном давал о себе знать, – у меня сегодня должен был быть насыщенный день, который не подразумевал ужин дома, но все сорвалось, холодильник был пустой и в магазине я ничего, кроме этого, не нашла.       – Если ты сама купила это, то у тебя и того магазина проблемы.       – Нет, проблемы только у меня, это я с ними так поколдовала, – ухмыльнулась я.       – Не ври, я знаю, как ты колдуешь, ты точно пыталась что-то из них приготовить, – покачал головой он.       – Ничего-то от тебя не скроешь.       – Давай, – он подозвал меня к себе, и я подошла, пытаясь взглянуть на фронт работ через его плечо, встав для этого на носочки – безрезультатно, – у тебя осталось что-то из того, что ты купила, или ты принесла в жертву своему богу все?       Я готовила переводила продукты не впервые, поэтому теперь, как знающий человек, сразу все не использовала – перед Бруно выкатились две оставшиеся морковки, половина болгарского перца, упало одно филе из двух и нераскрытая упаковка не из-под риса.       – Макароны нашла! Будем, – Бэнгнайф сурово на меня взглянул, – …будешь. Делать пасту?       – Это лапша, – поправил меня он, взяв пачку в руки, – сделаю вок.       – Нет уж, накорми меня, пожалуйста, танцевать и читать на голодный желудок я не могу! – замотала я головой.       – Голодной не останешься. Помоги прибрать.       – Конечно, – хоть это я могу.       Когда мы вернули мою кухню к состоянию близкому к исходному, Бруно посадил меня за стол, строго-настрого приказал ничего не трогать, сидеть на месте и ждать, но можно было развлечь его разговорами. Про японский ему было не очень интересно слушать, поэтому вскоре я замолчала и просто смотрела, как он творит волшебство, развернувшись спиной ко мне. Окно уже давно было прикрыто, маленькой щелки было достаточно, чтобы просто проветривать помещение, а благодаря включенной плите было достаточно тепло, чтобы мой гость снял свою форменную толстовку и остался в одной черной футболке, которая неприлично обтягивала рельеф его тела. Но и этого ему было очевидно мало – слишком уж активно он поигрывал мускулами для обычной готовки.       – Доставай приборы, – наконец сказал он, и это значило, что я могла покинуть свое место.       – Итадакимас! – хлопнула я в ладоши, уже сидя напротив Бруно.       Я достала симпатичную бело-красную клетчатую скатерть и даже зажгла свечку и приглушила свет – почти как в ресторане.       – Ешь давай, – фыркнул краска, – не выпендривайся.       – Ты просто волшебник! – промычала я, попробовав ужин.       – Не просто, – ухмыльнулся он.       – Настоящий волшебник! – продолжила я его хвалить.       – Да, и ты это знаешь, – он тоже уже отправил вилку в рот и сидел улыбался, только вот я не знала, по какой именно причине – потому что он был доволен результатом своего труда, или ему была приятна моя похвала или все вместе.       – Простите, господин настоящий волшебник, слишком много времени провела в окружении обычных людей, стала говорить, как они, – я поднялась из-за стола, шуточно поклонилась и подошла к шкафу, – будешь вино? – предложила я, надеясь растянуть этот вечер на подольше.       – Давай, – он посмотрел на меня, подперев подбородок рукой, мне показалось, будто в его глазах пляшут задорные искры, но это были лишь отблески уже догоравшей свечи.       Вечер не растягивается, он только начинается.