Игры твоего обмана

В импровизированной молельне, под которую отвели комнату рядом с садом, пахло прогорклым жиром горящих свечей и едва ощутимо — дымом селитры. Не было никого, кроме носительницы таинственной зелёной метки, глазами косули осматривающей золочёную статую Андрасте, и умиротворенной матери Жизель, в приглушенном свете выглядящей загадочно. Они обменивались тихими неразборчивыми фразами, и четко можно было слышать лишь два слова: «одобрит» и «надо». Каллен с подозрением нахмурился и медленно закрыл за собой дверь. Так, чтобы скрип ржавых петель возвестил о его приходе безо всяких слов. Обе женщины сразу отреагировали на звук — мать Жизель спокойно, а Эллана Лавеллан слегка дёрнулась. Длинная каштановая коса упала с худого эльфийского плеча за спину. Пляшущие огоньки пламени отражались в блестящих зелёных глазах новой главы Инквизиции. — Командир Каллен, — коротко кивнула мать Жизель и тепло улыбнулась. Казалось, что такая улыбка свойственна только ей, и была подарена самим Создателем. Дабы утешать сердца страждущих, разумеется. Каллен ответил ей учтивым поклоном и свысока посмотрел на Эллану; та робко обняла локти, то опуская взгляд, то поднимая. Каллен подумал, что у Элланы, с этими длинными, выгоревшими на солнце ресницами, глуповатое лицо. — Прошу прощения, мать Жизель, — обратился Каллен к церковнице. — Мне доложили, что вы хотели меня видеть. Леди Инквизитор. Каллен коротко и учтиво кивнул Эллане, но не более того. Та растерянно кивнула в ответ. — Благодарю, что вы решили почтить нас вниманием, — как-то натужено произнесла Жизель и так же улыбнулась. — Полагаю, леди Инквизитор сама изложит Вам суть вопроса. На слове «леди» Каллен едва удержался от того, чтобы не закатить глаза — эльфийская магичка из клана (как его? вроде бы) Лавеллан была ровно такой же леди, как и предводителем. Эллана в целом справлялась с тактикой ведения боя, кое-как применяла атакующую магию и даже могла произносить душещипательные речи, но, по мнению Каллена, всё это не делало её лидером. Зелёная светящаяся штука, которая порядком напрягала командира, тоже. Однако, несмотря на отсутствие искреннего уважения, Каллен давил из себя учтивость с одной единственной целью — постараться не разжечь конфликт и не привести только что сложившуюся Инквизицию к расколу. Поэтому Каллен изобразил что-то, отдаленно напоминающее улыбку, и вопросительно посмотрел на Эллану. Та, встретившись с ним взглядом, встрепенулась. — Ma seranas, командир Резерфорд, — пробормотала Эллана, заискивающе посмотрела на мать Жизель, затем снова на Каллена. — Вы не могли бы… учить меня фехтованию? В лице командир не изменился, — по крайней мере, ему бы хотелось, чтобы это было так, — и даже переспросил: — Не понял. Что? — Фех…тованию, — тихо повторила Эллана. Мать Жизель оценивающе посмотрела на них двоих, прочистила горло и сказала: — Как Вы знаете, сир Резерфорд, в своем клане Эллана была ученицей Хранителя, и владеет магией, характерной для долийских эльфов. Но учитывая… неоднозначные отношения Церкви и Инквизиции, полагаю, будет разумным подготовить леди Инквизитора к… демонстрации более приемлемых видов магии. Особого значения подбору слов Каллен не придал, особого акцента на слове «более» не заметил — всё это казалось ему какой-то глупостью, отвлекающей от действительно серьёзных дел. Например от управления целой армией — к своим обязанностям действующий главнокомандующий войсками Инквизиции относился серьезно. И закономерно считал, что другие могли бы брать с него пример. — При всем уважении, а я-то тут причём? — слегка раздраженно бросил он. Жизель натянуто улыбнулась. Эллана заметно не знала, куда себя деть, но всё же собралась, вздохнула и сказала: — У истоков магии Рыцарей-Чародеев лежит техника эльфийских Боевых магов. Рыцари-Чародеи как тип войск аккредитован самой Цер- — Мне хорошо известно о том, кто такие Рыцари-Чародеи, леди Лавеллан, — с нажимом прервал её Каллен. — Но я ничем не могу вам помочь. Выражение лица матери Жизель сменилось со спокойного на слегка тревожное. — От Вас не требуется каких-либо наставлений, но, быть может, Вы могли бы присутствовать на тренировках?.. — Я не надзиратель, преподобная мать. По крайней мере, я больше не надзиратель. Каллен пронзительно посмотрел матери Жизель в глаза и, кивнув на прощание, направился к выходу из церкви. Эллану он ни взглядом, ни прощанием не удостоил.

***

Сквозь бледную пелену слоистых облаков проглядывалось неустанно сияющее, ещё не успевшее добраться до зенита солнце. Прозрачные лужицы по обочинам дорог, в рытвинах и ухабах, петрикор в свежем воздухе — всё это смягчало ноющее ощущение внутри грудной клетки бывшего командира войск некогда могущественной Инквизиции, но едва ли делало всё проще. Мрачный внимательный взгляд бывалого солдата цеплялся за каждую подозрительную деталь, которая могла бы указать на присутствие недоброжелателей, но за всю дорогу от Скайхолда Каллен так ничего и не заметил. На него не обратила внимания ни одна живая душа. От работы на окрестных полях не оторвался ни один крестьянин для того, чтобы взглянуть на всадника в тёмном плаще, чью личину надёжно скрывал потемневший от зябких капель воды капюшон. Когда ворота пограничного города показались вдалеке, Каллен потянул за поводья, и лошадь с рысцы перешла на шаг. Вскоре в небо вонзился шпиль андрастианской церкви, за ним взору открылась и крыша богатого особняка. Резерфорд вспомнил, что это особняк леди Шерил, и помрачнел ещё больше, чем прежде. Командир оставил коня в конюшне неподалёку от ворот и направился на немноголюдную центральную площадь, где очень легко получилось не привлекать к себе внимание. Оттуда он свернул влево от дома леди Шерил и в мрачном одиночестве шагал вдоль обочины дороги, утопая в собственных мыслях. И лишь только его взгляд коснулся серой каменной ступени, Каллен поднял голову и посмотрел на возвышающуюся над ним церковь — символ соперничества андрастианцев. Орлей не пожалел средств на возведение достойного свидетельства того, что невеста Создателя родилась именно в их городе, в Джейдере, а не в ферелденском Денериме или где-то ещё. Каллену эта бессмысленная гонка казалось ещё глупее в свете событий новейшей истории Тедаса. Было так тихо, что Каллен слышал собственные шаги, ступая по лестнице ко входу. Внутри церкви почти никого не было, лишь несколько почитателей обращались к Создателю наедине с собой. Каллен не сразу заметил мать Жизель, которая, встретившись с ним взглядом, едва заметным жестом руки указала направление. Каллен ответил ей сдержанным кивком и скрылся за колоннами в боковом нефе. Там он оказался у небольшой неприметной двери и, не раздумывая, вошёл. В небольшом помещении было достаточно светло для того, чтобы рассмотреть окружение. Пыль танцевала свой медленный танец в пятнах света из двух окон. На алтаре, установленном перед изображением Андрасте, мерцало пламя на толстой свече; пахло жиром, маслом и травами, перебивающими запахи живых существ. На лавочке рядом с алтарём сидела знакомая женщина в капюшоне, читающая письмо. Когда Каллен сделал несколько неуверенных шагов к ней ближе, женщина подняла голову. В потухших серых глазах вспыхнул едва заметный огонек. — Доброго утра, командир. Даже не успела прочесть твоё письмо. Голос Лелианы звучал буднично, будто они с Калленом только вчера общались за чашечкой чая — на самом деле бывшие коллеги не виделись с тех самых пор, как Лелиана покинула Скайхолд вскоре после Священного Совета. Каллен никогда не вдавался в размышления от том, почему она уехала. С легкой улыбкой на алых губах Соловей отложила письмо, неспешна поднялась с лавочки и обратила своё внимание на вошедшего. Тот, в свою очередь, снял с головы капюшон и сурово взглянул Лелиане в глаза. — Прямо к делу, — безэмоционально сказал он и быстрым шагом подошел к окну, пальцами отогнул замасленную занавеску и внимательно осмотрел участок земли за окном. — Я планирую переправить Эллану в Киркволл в ближайшее время. От тебя прошу содействия, включая полную отмену текущей стратегии. Лелиана опустила взгляд и вскинула бровь. Улыбка изменилась. — У нас была договорённость. Каллен отпустил занавеску и обернулся. Его глаза светились холодным огнём. — «Была», Лелиана. Она уже потеряла силу. — И почему же? Каллен раздраженно цокнул языком; залегшие тени под его глазами и сведенные к переносице брови придавали его облику пугающий, зловещий оттенок. — Хватит ёрничать. Я знаю, что она в опасности, и ты тоже это знаешь. Неужели твои планы насколько важнее её жизни? — Это не «мои планы», командир Каллен. Ты также должен понимать, что другого шанса может и не быть. — Шанса чего? Чтобы она сгинула? В воздухе повисло тяжелое напряжение, будто воздух застыл янтарём. На лбу Лелианы дернулась венка. Взгляд Каллена из гневного в долю секунды стал растерянным. Командир не успел что либо сказать: послышался шелест крыльев, и в комнату влетела чёрная птица. Почтовый ворон мягко опустится на руку Лелианы, уцепился когтистыми лапками ей в перчатку и издал резкий крик. Лелиана спокойно отвязала от птичьей лапки послание, развернула и пробежалась по тексту взглядом. Затем она поднесла край пергамента к горящей свече. Бумага вспыхнула желтым пламенем и вскоре истлела. Пепел безропотно осел на пол. Лелиана растёрла остатки бумажки меж пальцев и посмотрела Каллену в глаза. — Конкретно это я не планировала. Слов было не нужно. Взгляд Соловья сказал о многом. Каллен снова выдал своё напряжение — мышца на его лице дрогнула. — Давай мы всё спокойно обсудим, — вкрадчиво произнесла Лелиана, но Каллен, будто завороженный, пару секунд смотрел в одну точку, и не реагировал на обращённые к нему слова. Но вдруг он резко отвернутся от Лелианы и быстрым шагом направился к выходу. — Почему? Почему ты так о ней радеешь? — сказала Лелиана ему вслед. — Я делаю то, что должно, — бросил он ей в ответ, не оборачиваясь, и скрылся за дверью.

***

Каждый удар собственного сердца отдавался в висках и ушах. Ноги сделались ватными, горло будто сжало тисками. Затылок вспыхнул огнем. Эллане сделалось бы горько оттого, что это чувство уже не в первый раз за последний месяц посещает её, но не было сил ни пошевелиться, ни подумать. Единственное, что вывело Эллану из оцепенения — слабое шевеление распластанного на мосту человека, из спины которого торчали две стрелы. Его совершенно точно нельзя было там оставлять. И Эллана, отринув страх, сначала сделала неуверенный шаг вперед, затем другой, и третий. Незаметно для себя она оказалась на расстоянии вытянутой руки от незнакомца, схватила единственный рукой за плащ и потянула. В напряжении взглянув в сторону преследователя, она поняла, что он вовсе не один: за его спиной виднелись еще пять фигур, двое из которой были вооружены луками. Правда, по какой-то причине лучники не спешили стрелять. Эллана приложила титаническое усилие, чтобы взвалить раненого себе на спину, который был в полусознательном состоянии, и с огромным трудом кое-как дотащить до ворот. Она с отчаянием поняла, что поместить тело на коня у неё не хватит сил, и принялась оттаскивать его дальше. Она не могла бросить тут умирающего человека, потому что он скорее всего был союзником, раз получил аж две стрелы в спину. Даже если её суждение окажется неверным, он всё равно ранен. А чтобы узнать, кто он, придётся попытаться спасти ему жизнь. Но шансов на это было немного. Отряд во главе с жутким человеком в волчьей маске всё приближался, и Эллана, оставив человека на земле, выпрямилась в полный рост и приняла решение, которое могло стоить ей жизни. Она встала в боевую стойку, продумала комбинацию из заклинаний и приготовилась. И когда враг переступил порог Скайхолда, пальцы Элланы вспыхнули ярким пламенем…

***

Лёгкий морозец щипал кожу, солнце робко выглядывало из-за зубастых верхушек гор. Каллен быстрым шагом покинул молельню, и через сад вышел на крепостную стену. Несколько минут он задумчиво созерцал горизонт, затем направился к таверне, спустился по лестнице вниз и подошел к Кассандре, которая упорно тренировалась с мечом. — Касандра, — негромко позвал Каллен. — Да? — отозвалась та на выдохе и смахнула пот со лба. Каллен вздохнул морозный воздух и серьезно взглянул на женщину. — Дело к тебе есть…