Букет из лилий и нарциссов

XI Achilles Come Down ― Gang Of Youths              За день до дня, перевернувшего множество судеб, Снегг и не предполагал, что так будет проводить свои последующие вечера, ― осушая неизвестную по счету бутылку вина. А тот день оставался в его памяти, горел, как колдография перед глазами, и был причиной столь большого количества употребляемого алкоголя.       Но обо всем по порядку.              31 октября 1981 г.       Хэллоуин, что был одним из самых любимых детьми праздников, окрашивал улицы, дома и комнаты волшебных семей: многие уже приступили к подготовке к празднику, развешивали бумажных летучих мышей и вырезали тыквам улыбки. Ярко-рыжая листва кружилась в танце с игривым ветром, облетая улицы за несколько секунд. Погода была пасмурной. Северус Снегг, стоя напротив дома Поттеров в Годриковой впадине, долго боролся с бушевавшими внутри него чувствами. Прошло довольно много времени с последней их встречи, и она вышла не самой лучшей, чтобы вспоминать о ней с восторгом. И все же Снегг чувствовал, что должен быть здесь сегодня: даже если она не станет его слушать, ему было бы спокойнее хоть раз увидеть ее снова. Проглотив ком тревоги, скопившийся внутри, мужчина отворил калитку и вошел во двор.       Со стороны праздничным фейерверком взорвался радостный детский смех, что мешался со смехом, более сдержанным и взрослым. Северус прошел вперед по выстланной гравием дорожке и обернул голову, почти мгновенно застыв. Девушка, чьи волосы были цвета горящей листвы на деревьях, улыбалась, кажется, ярче солнца, а вокруг нее неуклюже бегал маленький мальчик, чьи волосы были чернее ночи. Маленькими ручками он сжимал древко игрушечной метлы и, судя по всему, бегая, воображал свой первый полет. Лили крутилась на одном месте, едва успевая следить взглядом за трепещущим от радости сыном. Она довольно скоро заметила Северуса и подобно ему замерла, а мальчик все продолжал смеяться и играть.              

Отсутствие музыки. Тишина

      

      Зеленые глаза, что скрывали внутри себя проснувшуюся тревогу, с искренним непониманием смотрели в карие, что выражали лишь взволнованность и угасающую надежду. Между ними было метра четыре расстояния, а казалось, ― целая пропасть. Мальчик, наконец заметив отсутствие участия матери, остановился и поднял взгляд к Лили. В один момент Северусу показалось, что она вот-вот расплачется. Но девушка, слегка поджав губы, присела перед сыном на колени, слабо улыбнувшись.       ― Гарри, маме нужно поговорить…поиграй пока в доме, хорошо? Я скоро буду.       Гарри слегка нахмурил нос, когда нежная ладонь Лили растрепала его черные волосы и, кивнув, унесся на своей метле в дом. Девушка провожала его взглядом, пока за малышом не закрылась дверь. Ее лицо истощало несмываемую грусть и тревогу, которую она, находясь рядом с сыном, умело прятала за лучистой улыбкой. Сейчас настоящие эмоции отразились на ее лице и Северус только сейчас заметил, что она не изменилась.       ― Лили, я…       Печальные зеленые глаза обернулись к мужчине: Лили долго и задумчиво смотрела на него. Мужчина чествовал, как потеют ладони от волнения, но держал на себе образ холодный и сосредоточенный. Как он понял ее настоящие эмоции, так и она, скоро подметив нервозный жест, ― Северус убрал руки в карманы мантии, ― грустно улыбнулась, поднимаясь на ноги.       ― Ты все такой же, ― вовсе не изменился.       Мужчина, даже будучи обнаруженным, из последних сил пытался держать маску на лице: Лили видела это, но больше ничего не сказала на этот счет.       ― И цвет твой любимый остается неизменно черным, ― каждая ее фраза становилась все рассеяннее и рассеяннее. Снегг хотел сделать к ней хоть один шаг, поймать в своих глазах ее взгляд и наконец сказать, зачем сюда пришел. Но Лили, даже чувствуя его желание, не сделала и шага к нему навстречу, а взгляд не поднимала в глаза: рассматривала черты лица, так сильно изменившиеся за годы разлуки, и одной ногой была в своих мыслях.       ― Тебе стоит уехать, ― наконец молвил он. Вспышка юношеского возмущения едва мелькнула на лице девушки, ― она рывком подняла взгляд в карие глаза, едва сведя брови. Снегг слишком хорошо знал ее эмоции и порядок слов, что прозвучат дальше, чтобы удивляться такой перемене в лице.       ― Не хочешь объясниться? Почему я должна…       ― Темный Лорд подступает.       Румянец, отражающий возмущение и пылкость темперамента, вспыхнул на бледном от волнения лице, и только сейчас, услышав слова Снегга, Лили отпустила маску, позволив темному морю тревоги показаться в ее глазах. Северус оставался неизменен в лице, пусть после увиденной тревоги в зеленых глазах открыл сочувствие и желание помочь в своем взгляде. Лили ответила на сразу.       ―…так ты…все же с ним за одно…?       ― Нет-нет! Я…теперь на стороне Дамблдора.       Тревожную бледность с лица Лили это все же не убавило. Снегг, сцепив перед собой руки и пытаясь собраться с мыслями, тихо выдохнул.       ― Я прошу тебя, Лили…уезжай отсюда и как можно скорее.       Лили молчала. Она более не смотрела в глаза Северусу, а бежала взглядом по складкам его мантии, наконец остановив свой взор на левом предплечье.       ― Покажи руку.       Резкость ее в миг ставшего ледяным голоса вонзила в грудь Снегга нож: взгляд хищных зеленых глаз, повернул нож дважды. Румянец пропал, а все лицо приняло вид напряженный. И если весь образ шептал о страхе, то одни глаза говорили правду, ― она не доверяла Снеггу. Мужчина знал, что после этого рыжеволосая особа выгонит его из дома, осыплет ругательствами, ведь еще в школе она не любила Люциуса и его шайку, что вскоре переросла в Пожирателей смерти. Но сейчас, находясь так близко к ней и так далеко одновременно, Снегг не мог напиться взглядом ее глаз, осознанием ее нахождения рядом, цветом ее горящих рыжим волос…       ― Ты все также прекрасна, Лили…              

Before You Go — Lewis Capaldi

      

      Более яркий, но на этот раз нежеланный румянец покрыл щеки миссис Поттер: она ощутила этот жар и поспешила отвернуть голову в сторону, чтобы хоть чуть скрыть его. А на лице Снегга расцвела поздним ландышем скромная улыбка. Перед глазами пронеслись годы, когда они учились узнавать окружающий их мир и друг друга, и, проводя параллель между бойкой и мечтательной Лили и взрослой, открытой Лили, Северус продолжал повторять в мыслях: она не изменилась. Девушка, нахмурив нос и стараясь скрыть возмущение точно также, как десять лет назад, обернула свой возмущенный взгляд к Снеггу, что продолжал улыбаться.       ― А ты все такой же…такой же книжный червь! Наверняка так и есть, ― в свое оправдание буркнула Лили, скрестив руки на груди. Северус тихо усмехнулся: вместо взрослой волшебницы, что стояла перед ним несколько минут назад, сейчас Лили Эванс пыталась сопротивляться комплиментам, которым в глубине души была признательна.       ― Все именно так, Лили, ― произнес Снегг с улыбкой. Каждый раз называя ее по имени, но чувствовал, как переживает снова и снова каждый, угасший в огне прошлого день с ней: и оттого на глаза наворачивались невидимые слезы. Лили сама ощутила этот прилив сожжённых колдографиями воспоминаний и лицо ее стало серьезней: тогда она считала Северуса своим другом. Но все разрушило одно слово, и пусть девушка простила его, пути, что избрали они, сильно различались. Миссис Поттер знала, что им не по дороге дальше, оттого старалась закрыть банку с разбушевавшимися светлячками надежды, заткнуть прошлое и вернуться к настоящему. Северус часто крутился в обществе детей, чьи родители не слыли чистотой намерений, когда они с Лили учились в школе, и девушке это не нравилось. С каждым годом судьба разводила их по разным сторонам, и как бы отчаянно они не пытались держаться за руки, в один момент они отдалились друг от друга настолько, что упустили чужие глаза из виду. Какие бы теплые и тесные воспоминания о детстве не связывали ее с Северусом, сейчас они находятся на разных сторонах добра и зла: у нее есть любящий и любимый супруг и сын, у Северуса своя жизнь. Время было непростое и темное, ― на Орден все чаще совершались нападения, а слух о том, что Тот-кого-нельзя-называть пошел по домам участников Ордена расползался с неведомой скоростью. Дамблдор уже был у них, ― буквально на днях, ― и помог установить на дом защитное заклинание. Пусть Лили не была уверена на все сто процентов, что Смерть обойдет их стороной, она искренне пыталась верить в лучшее и не показывала виду, что тревожится и не спит ночами. В первую очередь, ― ради сына и супруга. И приход Северуса всколыхнул в ней что-то, что заставило ощетиниться, показать клыки и защитить свою семью перед давнившим другом. Потому что он явно был не на ее стороне…              

Отсутствие музыки. Тишина

                    Лили больше не улыбалась, ― улыбка, как и румянец, погасли на ее лице и остались серым пеплом лежать в складках у глаз, в веснушках, что, кажется, померкли. Северус утих вместе с ней, ― желание достучаться до нее и удостовериться, что она будет в безопасности, все четче читалось в его глазах; а сердце щемило от невыносимой боли. Минутный всплеск красок и она вновь померкла на фоне рыжей листвы, снова стала тем, кто не доверяет ему и упрямо пытается забыть прошлое. Это была новая черта Лили, что появилась в ней после окончания школы, ― новый взгляд на мир, что далеко не всегда бывает открыт и дружелюбен. Недоверие блеснуло в ее темно-мятных глазах.       ― Покажи руку, Северус.       

Skyfall ― Adele

      

      Лучше бы она обозвала его, оскорбила или назвала горшком из-под кактуса.       Его имя, произнесённое ее устами, толкало нож в груди глубже и медленно крутило его.       Северус сглотнул, вытягивая их губ тонкую-тонкую линию. Он мысленно отсчитывал секунды, пока смотрел в ее глаза, и душа его ныла, скреблась одинокой кошкой в двери. Но холод маски, которую поспешил надеть мужчина, укрывал плотным одеялом все его чувства, ― лишь едва скрытое отчаяние сверкнуло в темных глазах. Снегг резвым руки одернул рукав, обнажив левое предплечье. Метка чернела на бледной коже.       Разрыв земли между ними, кажется, можно было даже увидеть. Лили раскрыла глаза шире, отшатнувшись. Она подозревала, что Снегг принял противоположную ей сторону, но последние несколько секунд перед открытием истины надеялась, что это неправда. И все же он не тот, за кого себя выдает. Впрочем, как то было всегда.       Девушка стиснула зубы, сведя светлые брови вместе: об этот хищный взгляд любимых глаз можно было уколоться. Снегг бегло провел языком по обсохшим губам и с показной отстранённость задернул рукава.       ― Уходи, ― резво бросила она, словно швырнула в сторону мужчины клинок. В правой руке девушке ныне виднелась волшебная палочка.       ― Лили…       ― Уходи отсюда, Северус, ― девушка насилу отвела взгляд к дому. Желание побыть с ней хоть еще немного разрывало душу Снегга: он прекрасно знал, что своего отношения к нему девушка не изменит, не взглянет и даже не попробует взглянуть на него с другой стороны.       Она, верно, теперь ненавидит его.       Сквозь холод и безразличие все ярче пробивались нотки души Снегга, пусть он пытался их скрыть: Лили даже не смотрела на него. Заметив палочку в руке волшебницы, зельевар подавил болезненный стон, лишь сжав край мантии в руке. Лили не доверяла ему и презирала точно также, как и любого другого Пожирателя смерти. Северус смешался с общей массой зла для Лили. И мужчина это почувствовал. Рвано выдохнув, он стиснул зубы, ощущая горький привкус убегавшей от него любви, ― привкус поражения и бессилия здесь и сейчас. Возможно, в последнюю для них встречу.       Из дома, тихо приоткрыв дверь, выглянул мистер Поттер с сыном на руках. Северус бросил в его сторону взгляд, ощущая огонь ревности и желания сопротивляться, биться, воевать за его Лили.       Утекло слишком много времени, чтобы пытаться что-либо вернуть.       Полы мантии зашуршали, повествуя об уходе Снегга. Он не обернулся, уходя, и Лили отплатила ему тем же. Стискивая зубы, она ощущала горечь гнилых надежд и разочарование в одном флаконе; Снегг же больше всего сейчас хотел исчезнуть из этого мира.       Он хотел предупредить ее, спасти, чтобы она жила, пусть и далеко без него, но жила.              

Je te laisserai des mots ― Patrick Watson (slowed)

      

      И, о Мерлин, как он дрожал, пройдя в одну из комнат ее дома этой же ночью и увидев ее неживое тело… кажется, Северус в тот момент сам мог сказать, что похоронил свою душу. Его бледные пальцы в полумраке безумно дрожали, а губы, бессвязно смыкаясь и разъединяясь, не говорили ничего четкого. Он упал к ней, прижав к себе, ощущая, что потерял от горя часть сердца, если не все сердце. Быстро набегавшие слезы мешали мужчине видеть. Еще днем он видел эти живые, пусть и пылающие злобой, но живые глаза; слышал ее чудный голос, который теперь не услышит никогда; видел улыбку на ее губах и утопал в ее по-юношески розовом румянце. Днем она хмурила нос и противилась его комплиментам, а сейчас лежала на его груди безвольной куклой с белой кожей и пустыми тусклыми зелеными глазами… хотелось выть. Хотелось разорвать грудь от горя и вытащить изливающееся кровью сердце.       Хотелось умереть от горя…       И даже вернувшись домой и просидев без движения несколько часов, Северус продолжал видеть ее тело перед глазами; пытался гасить вырывающиеся слезы и, в конце концов, сдался: он согнулся напополам и, обняв плечи руками, издал стон боли, затрясшись в тихих рыданиях.       И в один миг перестало помогать вино; но после третьего бокала он понял, ― она умерла лишь потому что не послушала его, потому что не смогла себя защитить; она умерла из-за не сдержанного Дамблдора слова; она… умерла…       Под утро трясущимися руками Снегг стал перебирать склянки с зельями на своей рабочей полке, и каждое движение его становилось судорожнее и резче. Несколько склянок упали и разбились, безвозвратно теряя один из ингредиентов или самих зелий, а Северус все искал; и поняв, что ядов у него в доме не осталось, яростно прорычал, снося все склянки с полки одним движением руки.       Смысла жить больше не было, когда она мертва; даже существовать в этом прогнившем мире больше не было желания…       Мужчина обессиленно повалился на кровать и заснул на рассвете. Душа его иссякла и растеряла все краски, а сердце погибло вместе с его рыжей девочкой…с его Лили…