Нам (не) нужен свет

Он устал. Просто устал. Словно бы все время здесь он шел и шел против течения, тяжелые волны сбивали с ног, а неровное дно заставляло запинаться, норовя бросить на колени. И только стало казаться, что напор стих, только он остановился, пытаясь отдышаться, как пришла новая волна, выше и сильнее предыдущих, и накрыла с головой. Он устал. Захотелось просто, чтобы все прекратилось. Упасть под напором ледяной воды, сдаться, уйти на дно. Смириться. Умереть. Не слышать ничего больше, кроме шума воды, и криков птиц. Арон Тонгил (Валерия Веденеева "Дар демона")

Помню ли я день, когда жизнь моя перевернулась? Помню. Вплоть до деталей, диалогов. Я забыла какие-то детали задач, в которых участвовала, лица спасённых, погибших. Но я помнила тот первый день, точнее вечер. Помню с подробностями, хоть и не знаю зачем. Выбор без выбора. Зашедший в бюро, уже не может выйти оттуда. Живым. А жива ли я сейчас? То, что больше всего меня пугало, произошло - я стала убийцей. И я пытаюсь понять, как мне с этим жить. И в этот же день я потеряла свою наставницу и товарища. Да я просто победитель того дня! Хотела бы я туда вернуться назад, чтобы не пойти через то злополучный двор, а обойти пару сотен метров и остаться собой? Вчерашняя ночь впервые перевесила чашу весов к ответу «да». – И что теперь делать? – А у тебя есть выбор? – хмыкнул Лев. Он прав. Выбора у меня особо не было, но всё-таки небольшой был. – Ты рассказывал, что, если охотник перестаёт быть охотником, то становится одних из служб. Я хочу попробовать туда. – Ты уверена? – Уверена. Как никогда раньше. Я не считала себя слабой, но убивать, пускай и вампиров – не моё. И… Терять напарников куда сложнее, чем я представляла. Может быть я справилась бы с чем-то одним, но оба эти события случились в один день. Передоз. Не хочу. Хочу сбежать от этого всего. Скрыться, забыться. Мне хотелось стать маленькой-маленькой, сокрыться от всего мира, чтобы меня никто не нашёл. И если убежать физически, чисто теоретически, ещё можно было представить, то сбежать от себя, своих мыслей, душераздирающих воспоминаний – невозможно, немыслимо. Говорят, что есть вещи, которые помогают забыться. Из самых безопасных вариантов на ум приходили только сигареты. Мне вдруг очень захотелось закурить, хотя я никогда раньше не курила. Мне было интересно, но я боялась подсесть. Сила воли у меня слабенькая, так что бросить я не смогу. Поэтому я просто не начинала. Я посмотрела на телефон. 5.45 утра. Никто меня не искал. Я хотела убрать телефон, но любопытство было сильнее. Так что я открыла диалог. Новый сообщений не было. Я встряхнула головой. Я много раз обещала себе не представлять ситуации, потому что они выглядели слишком настоящими, что я боялась, что однажды не смогу отличить где правда, а где я воображала. Но моя сила воли слабая… И вот я смотрю на диалог со Львом, где последнее сообщение «Где ты?» от меня ему два дня назад. В ту злополучную ночь, когда Рысь сорвала меня из дома, чтобы найти Льва, а он сидел и нажирался в клубе. Два дня назад, а казалось, что прошла вечность. Только сильная душевная боль отрезвляла, давая понимание, что события и в правду произошли недавно. Бросив взгляд вправо, я уставилась на стаканчик с остывшим чаем и половиной булки. Паёк для того, кто холодный как камень. Именно камень, не лёд. Лёд растопить хоть можно. Он раздражал, бесил, но почему-то, когда мне нужен был совет, поддержка, я представляла его. Я была опустошена. Словно груз с плеч свалился. Я никому не могла рассказать о Бюро. Но даже вот такой пересказ событий тому, кто и так всё знает, смог облегчить мне душу. Мне реально стало легче. Но всё же какой дерьмовый способ, чтоб выговориться и не сойти с ума, я выбрала! Мне было сложно признавать сначала, но, почему-то, когда я представляла разговор с Алексом, мне становилось легче. Словно голос разума, который и так был во мне, но доходил до меня лучше через его ненастоящие уста. Это действовало успокаивающе, вселяло уверенность и надежду. Мне действительно хотелось иногда сесть с Алексом и поговорить, но разве гордый птыц пойдёт на это? Так что довольствовалась тем, что есть. Главное надеть наушник, чтобы не загребли в психушку за разговор с самим собой…. И всё же я часто так делала…. Он отрезвлял мысли, помогал найти выход из ситуации, который я сама не видела. Да, я по факту сама до этого выхода доходила, но, почему-то, только смотря на мир его глазами. Но сейчас, покинув фантазию, я почувствовала закипающую ярость: разве он не мой наставник? Разве он не должен сейчас быть рядом и помочь мне справиться с этим? Я не прошу подставить плечо и слёзки подтирать, но можно же по-человечески себя повести то! Мне хотелось что-то ударить, кинуть, бросить – сделать что угодно лишь бы выпустить наружу эту ярость. Ещё одна причина не фантазировать, что он рядом и помогает – потому что по факту это не так. И от этого становилось хуже. Фантазии делали легче, но только на время… Вытащив зарядку, собрав свои пожитки, было принято решение идти всё же на метро. Надо в институт сегодня прийти всё-таки. Очень хотелось остаться дома и никуда не ехать, но я уже вчера прогуляла институт... Второй день подряд - это уж слишком. Хоть я пыталась настроиться на учебный лад, но внутри оставалось то, что, называется, кошки скребутся. Так что от метро до дома 2 км я припустилась бегом – хороший способ и тренировки и выпуска пара, эмоций. В институт, ожидаемо, Лев не пришёл. Не то, чтобы я прям очень ждала, но всё-таки надеялась, что он решит поговорить. Но мой отстой наставник где-то шлялся, а я сидела и пыталась вникнуть в лекцию, что удавалось довольно сложно. Я всегда могла прийти/написать Мышке, если меня что-то беспокоило. Кому писать теперь? Я посмотрела на Аню – бывшую подругу. Она сидела с другой девушкой, с которой теперь дружила. У них было больше общих интересов, чем у нас с ней. Я была рада за неё, но порой на меня накатывало уныние, что наши пути разошлись таким образом. Но сама виновата… Или всё-таки не совсем? Я стала пропадать в бюро, на заданиях, стала реже появляться в институте, и на все вопросы Ани постоянно придумывала отмазки или говорила, что потом объясню. А что я могла ей ответить? Запрет бюро на распространение информации действовал безукоризненно. Наблюдать подругу мёртвой из-за того, что она сболтнёт кому-то лишнее, мне не очень хотелось. Поэтому я наблюдала, как она логично отдалилась от меня и стала дружить с другими. Бюро просто разрушило мою жизнь, которая была вне бюро. Словно моя жизнь – это жизнь с Бюро, а всё остальное внешнее – побочные сюжетные линии. День прошёл быстро, к счастью, а вечером я поехала в Бюро. Думаю, наш главный – Бобёр понимал зачем я хочу с ним встретиться. Поэтому, когда я вошла к нему в кабинет, я не удивилась, увидев Чайку – что-то вроде главной в отделе кадров. – Привет, Роза. – Здравствуйте. – Говори. Я немного замялась. Хоть я и приняла решение, но не знала какая будет реакция. – Я хочу уйти из охотников. – Ты же понимаешь, что уйти из бюро нельзя? – вскинул бровь Бобёр. – Уйти из охотников не равно же уйти из Бюро, – ответила я. Но, взглянув на Бобра и Чайку, уточнила. – Правда же? Они переглянулись и утвердительно кивнули. Я выдохнула. Оказалось, что, задав вопрос, я задержала дыхание, сама того не заметив. – Тебе придётся ко мне зайти для пары формальностей, а так мы готовы перевести тебя в любой отдел. – ответила Чайка. – Чем ты хочешь заниматься? Вот тут-то и была загвоздка. Я не знала чем… – Я не очень представляю работу других отделов, так сказать, так что… – Всё ясно, – отрезал Бобёр. И обратился к коллеге. – Чайка, запиши её на обходной маршрут всех отделов, куда готовы взять людей. Пусть поработает в каждом несколько дней и выберет. Чайка кивнула, записывая в свой толстый блокнот что-то. Мне не очень нравилось, что обо мне в третьем лице, но сейчас чем меньше внимания мне, тем лучше. Я смотрела на Бобра и вспоминала нашу первую встречу, когда он показался строгим, но приятным. Его повседневная реальность оказалась совсем другой… Видимо, я попала в тот день на его хорошее настроение. Сейчас передо мной был его обычный облик: без лишней тягомотины он выслушивал, давал указания и отсылал. Немного в грубой форме, но могло быть и хуже. Я боялась, что меня начнут отговаривать или расспрашивать почему я конкретно хочу перейти. Но, на моё счастье, мой перевод в Бюро оказался намного проще: мы спустились к Чайке, я подписала несколько бумаг и получила лист с отделами и графиками, когда и в каком отделе я нахожусь. Теперь буду пробовать заниматься чем-то другим и, если подойду в какой-то отдел, то присоединюсь к этой команде, если нет – вернусь в охотники. В любом случае это словно отпуск для души. – Смотри, – обратилась ко мне Чайка. – На каждый отдел у тебя три дня: первый день – вводный инструктаж и демонстрация работы, второй день – ты под присмотром старшего пробуешь выполнять задачи, задаёшь вопросы, третий день – мини экзамен, ты пытаешься работать самостоятельно. Естественно за тобой будут наблюдать и не дадут совершить страшных ошибок, но всё равно это самостоятельная работа и проверка на сколько ты усвоила материал, ну и для понимания нравится ли тебе вообще такая работа. В конце третьего дня ты со старшим идёшь к начальнику отдела и вы обсуждаете как прошли твои дни в отделе. Если вас всё устраивает всех, ты можешь сразу остаться в отделе работать. Но…. – Чайка сделала паузу многозначительную. – Я бы тебе советовала пройти сначала все отделы, а уже потом принимать решения о переводе. Есть вопросы? Я глянула на перечень отделов: горячая линия, отдел обработки заявок, камерамены, отдел снабжения, отдел связи, программисты, отдел обучения, отдел кадров, аниматоры. Последний пункт меня особо заинтересовал. Что в нём делают? Вампиров развлекают? Или жертв, чтоб те не рихнулись совсем, пока до них доедет специалист? Но ответы я найду позже, точнее в самом конце моего поиска себя в Бюро. Около каждого отдела был позывной начальника отдела, моего куратора в отделе и номер кабинета. – Вроде, всё понятно, – протянула я будучи неуверенной до конца. – Ну, если будут вопросы, ты знаешь где меня искать, – улыбнулась Чайка, постучав по листку рядом со своей фамилией у строчки с отделом кадров. – Спасибо, – улыбнулась я. Мы попрощались. Не верится, что так всё просто прошло. Мне казалось, что придётся пройти через ад, чтобы добиться права перевода, но, на удивление, все отнеслись к этому, как к какому-то обычному делу. Неужели так много охотников переходит в более спокойные отделы? Я никогда об этом не задумывалась. И не очень хочу делать это сейчас – начнётся всё с завтрашнего дня, так что сегодня можно выкинуть мысли из головы. Выйдя из Бюро, я почувствовала огромную навалившуюся усталость. Так что, придя домой, рухнула спать.