Рай на Земле

За прошедшие два месяца Франс устала прятаться от мужчин в гавайских рубашках, которые, казалось, наводнили Вайс Сити. Зато того самого встретила в пятницу вечером у себя дома. Мистер Версетти составил компанию её бабушке и соседке Дженне. Они втроем сидели за обеденным столом, играли в карты и знатно дымили сигаретами. - Надеюсь, я вам не помешаю, - сказала Франс и открыла окно настежь. Это мало помогло. - О, желаю тебе приятно провести время, - загадочно сказала бабушка, элегантно стряхнула пепел с кончика мундштука и встала. - Будь добра, раньше полуночи не приходи, - не менее таинственно предупредила она и, не стесняясь, поволокла за собой Дженну. - Готова? - спросил мистер Версетти. Спросил так, словно они о чем-то договорились не далее как сегодня утром. - Да, - спокойно ответила Франс. А в голове у неё, после тяжелого рабочего дня и долгой недели, только и вертелось: “Ах ты, скупердяй!” Под очень громкую музыку они проехались по набережной, освещенной розовым закатным солнцем и, как ни странно, отравились в Литтл-Гавану и посидели в маленьком кубинском кафе. Может быть мистер Версетти и был жадным до денег, но кухня здесь была хороша. Но оправдываться все равно пришлось. - Контора мистера Розенберга закрыта. - Да, - кивнул мистер Версетти. - Я выкинул Кена из города. - Почему? - Франс не смогла вовремя остановиться. Ей-то какое дело до криминальных разборок? Мистер Розенберг был почти что самым приятным человеком из… Только и всего! Похоже мистеру Версетти её интерес тоже пришелся не по душе, но он все-таки ответил: - Кен пристрастился к веществам и запустил руку в карман банды. Мы это пресекли, а доступ к товару перекрыли, так что, сама понимаешь, он выгреб деньги из сейфа своей конторы. Последние слова как удар. Они выбили из легких весь воздух. - Да не расстраивайся ты так, крошка. Ты вложила-то сущие копейки. Мистер Версетти безмятежно наблюдал за последствиями своей подачи. И это только слова! Если бы такой здоровяк на неё дунул, то уж точно бы сбил с ног, а уж если бы рукой махнул… Франс испугалась, запаниковала, а потом почувствовала себя последней тряпкой. - Умберто! - позвал громкий голос. - Принеси нам что-нибудь покрепче. - Я не пью! - взвизгнула Франс. - И не куришь, - подсказал мистер Версетти. - Нет! - И не употребляешь? - А вы как думаете? - А что же ты делаешь? - Работаю! Чтобы такие… такие как вы!.. Жирный кубинец выставил на стол бутылку и две рюмки. Похоже воспитания Франс хватило только на то, чтобы заткнуться. Мистер Версетти налил ей намного меньше чем себе и посоветовал: - Прекращай истерить и учись расслабляться. И забудь ты о своей работе. Ты на неё больше не вернешься. “Молчи, просто молчи, и… заткнись!” - Я приглашаю тебя пойти со мной на прием к мэру. Из кафе до салона “Сюзанн” они доехали на “Кауфман-Такси”. Мистер Версетти отнюдь не был пьян, но за руль не сел. Это… наверняка было хорошо. - Можешь выбрать столько нарядов, сколько тебе понравится. Только покажи мне каждый. - Да, сэр! Позволить себе лишнее Франс не могла. Новоприобретенная бережливость… Впитанное с молоком матери воспитание… “Простота и элегантность, моя дорогая. Простота и элегантность”. Мистеру Версетти, впрочем, было безразлично. Он вдруг стал очень занят и отправил Франс домой на такси. Бабушка подняла голову, поглядела осуждающе и безнадежно вздохнула. Её волосы, шея, руки сияли и переливались в желтом свете лампы. Франс подошла ближе и уставилась на фамильные драгоценности, с которыми давно простилась. - Даже не мечтай, дорогая, - заявила бабушка Мэри. - Диадему я тебе больше не отдам! На склад Франс тоже не пошла и впервые отдыхала на выходных. Это всё город. Рано или поздно он подкупит тебя своей красотой и теплом, проберется под кожу и разбудит внутри слабости, о которых и не догадывалась. В воскресенье за ней приехал лимузин и мистер Версетти, который наконец-то обзавелся приличным костюмом. Правда выглядел он в нём как вышибала из казино. Совершенно недопустимая цветастая рубашка, в сочетании с классической тройкой, как всегда игнорировала правило двух расстегнутых пуговиц и… действовала на Франс магнетически. К чему это скрывать? - Милый выбор, - прокомментировал мистер Версетти её лиловое платье. - Идеальный для этого вечера. - В качестве кого? Он как-будто растерялся, промолчал и распахнул дверцу машины. А когда сел очень близко на необъятном сидении в просторном салоне, засмотрелся на неё и спросил: - Побрякушек не маловато? - Нет! - отрезала Франс и почувствовала, что закипает. - Я просто спросил… - Ты в этом ничего не понимаешь! Поверь мне. Она отвернулась и, чтобы вернуть себе спокойствие, стала наблюдать за вечерним городом, уже освещенным фонарями и окрашенным неоновыми огнями. А вопрос остался без ответа. В качестве кого она, Фрэнсис Мэри Линдерли, нужна в таком милом образе? Приехали они слишком быстро, вот только мистер Версетти… Томас… Он не спешил выходить. - Значит… Тебе необходимо, чтобы я сыграла твою… пару?.. Ради выгоды? Он молчал. - У тебя дела в высших кругах? - Для того, чтобы решать дела, я найду сколько угодно желающих… Которые хотят, чтобы их использовали. Томас умел быть вежливым и и обходительным. Оставалось только гадать, все ли она сама делала правильно. Сзади посигналили и даже что-то закричали. - Лимузин мешает… - Потерпят. - …ждут. - Подождут, - заверил её Томас и вытащил из кармана маленькую коробочку. - А мы с тобой встречаемся. - Хорошо, что ты меня предупредил. - “И не оставил никакого выбора”. Массивная оправа и огромный рубин. А может быть это всего лишь подделка из ближайшего ломбарда? А может это плата за жизнь в городе? - До чего ты пугливая, малышка, - объявил ей хозяин Вайс Сити. - Нищая, но благородная дочка скандального бывшего сенатора. Последняя целомудренная недотрога в городе. Вроде подходящая невеста для меня. - Вы еще скажите, мистер Версетти, что о детях мечтаете, - съязвила Франс и уставилась на обручальное кольцо. На своем пальце. - О большой итальянской семье, - пробормотал он себе под нос и открыл дверцу. В обществе, собравшемся у мэра её знали. И узнали. Но Франс не стала врать сама себе и разыгрывать жертву. Она знала как себя вести перед фотовспышками и в светской беседе. Она послушно покраснела, когда мистер Керрингтон рассыпался в комплиментах и, в своей собственной грубоватой манере, начал расхваливать выбор главного бандита в городе. “Семейные ценности!.. Ты всё делаешь правильно, сынок!..” Ах, вы, почтенный, тоже в криминале. - О-о-о, Томми… В Вайс Сити становится слишком скучно, - вместо приветствия капризно заныла ярко-накрашенная девица в коротком платье. - Познакомься, Мерседес. Это - Франс… Девица даже не обернулась. Зато сказала нечто совершенно несуразное: - Я ненавижу французов. Это семейное. Ты же знаешь… - …моя невеста, - безразлично договорил Томас. Но Мерседес, пожалуй, переиграла бы его за карточным столом. - Да-да-да, увидимся позже, красавчик. Франс увидела их вместе позже, когда у Томаса все-таки оказались какие-то дела, и он оставил невесту на усатого хозяина ранчо. Мерседес, типичная представительница золотой молодежи, явно очень хорошо знала Томаса. Возможно даже подходила ему лучше, чем она, Франс. Позднее, в машине он откровенно рассмеялся в ответ на её вопрос и сказал нечто неожиданное: - Мерседес не создана для брака. Как у вас там говорят… Искусство превыше всего. - Какое искусство? - Играть. Или скорее уж трахаться. Франс нахмурилась, но потом ей пришлось и побледнеть, и покраснеть. - Мерседес - одна из двух звезд с афиши фильма “Укус”, - говорил Томас и наблюдал за её реакцией с явным злорадством. - Сейчас она на пике популярности, но её не остановить. Ненасытная! Сочувствую любому мужику в Вайс Сити, но я им не помощник. У меня слишком много дел, чтобы удовлетворять… - Довольно! - Я рад, что что фильм попал в кассу, - не унимался Томас. - Я потратил много сил на рекламную кампанию. Франс отвернулась. Всегда приятно смотреть на город. Даже если город - всего лишь красивый фасад… - Стало быть в клуб ты со мной не поедешь? - Нет. - Понятно! Приятно, что и ты всё понимаешь и не требуешь много внимания. Молчание. - Отдыхай и готовься к переезду в мой особняк. С синьорой Марией мы уже все обсудили.